Последний Суперкубок
В военное время Суперкубок всегда проходит мрачно и уныло — если вообще проходит — из-за «трагических событий, угрожающих национальной безопасности, подробности которых сейчас, конечно же, не подлежат разглашению по причине того и сего и т. д., и т. п.» Увы, все это мне знакомо. Это случается всякий раз, когда вы понимаете, что огромное полицейское ведомство прибирает к своим рукам контроль над всеми спортивными событиями в этой или любой другой стране.
Как же иначе?! Ведь это война, не так ли? Да, сэр. Военная машина вступает в свои права и берет все, что потребуется, чтобы нашим парням хватало бомб, где бы они ни были. Жертвовать, жертвовать, жертвовать. Черт возьми, так война же, брат! Это точно, но по крайней мере пусть она начнется не раньше следующего за Суперкубком дня, — а потом будет неизвестность. Больше никто ничего не знает. Ужас витает в воздухе.
Так что мы все должны внимательно посмотреть большую игру в Сан-Диего в воскресенье, потому что, возможно, она надолго, до окончания войны, станет последней. Хо-хо! Неприятная мысль, но это горькая правда. Несомненно это будет последний Суперкубок мирного времени на следующие пять, а может, и больше лет… А уж к тому времени мы все будем носить форму — ту или иную, и только «благонадежным» будет позволено перемещаться в пространстве как им заблагорассудится, конечно же, в пределах военных ограничений и, разумеется, только до тех пор, пока они не поднимут по какому-то поводу шум и не начнут собираться больше чем по трое.
Ну вот! Почему мы опять говорим о плохом прямо перед началом финального матча сезона и объявлением войны? Не берите в голову эту бредятину.
— Знаешь что? — прервал меня шериф. — Последнее место в мире, где я хочу оказаться в эти выходные, — это Сан-Диего. Это будет ад на земле.
— Не для «Окленд Рэйдерс», — сказал я. — Они будут там на высоте, как бы хреново ни выглядели.
— Именно это я и имею в виду, — продолжил он. — «Рэйдерс» будут веселиться. А все остальные будут страдать. Всех подряд арестуют и бросят за решетку за военные преступления. Военные преступления! Военная полиция, военные трибуналы. Военное правосудие — давай-ка привыкай к этому, ко всей этой военщине.
Я согласился и быстро сменил тему разговора.
— Сколько драфт-пиков «Рэйдерс» получили за Джона Грудена? — поинтересовался я.
— Много, — отозвался чей-то голос позади меня. — И еще они получили достаточно денег, чтобы оплатить бонусы при подписании. Эл Дэвис теперь навсегда правит бал.
Скорее всего, так и есть. Династия «Рэйдерс» — теперь уже состоявшийся факт, и не важно, выиграют они или проиграют в воскресенье. Семейка собирает урожай, держитесь от них подальше. Готовьтесь отдавать честь и платить дань. Вот как Дэвис и его люди видят это, и я думаю, что они не обманываются. Это серьезная футбольная команда, ребята.
Не могу сказать, что «Тампа Бэй Баккэнирс» несерьезна. Нет, сэр. Но «Окленд Рэйдерс» серьезны по-иному. Они убийственно серьезны, и понимайте это как хотите. Они — наемные убийцы и располагают полным арсеналом оружия: запредельной скоростью, талантом, умелым руководством, сыгранностью и небывалым интеллектуальным уровнем игроков. Это — боевая единица высокого класса, именно такая команда, которую ты захочешь приобрести, если пожелаешь завоевать Суперкубок. Шансы «Тампа Бэй» победить в воскресном матче составляют примерно 1:500. Добро пожаловать!
Я, разумеется, могу и ошибаться. Такое всегда может быть. И никто не в состоянии выигрывать постоянно. Это будет выглядеть подозрительно и означать, что система дала сбой. Зачем ставить на заранее предрешенную игру? Само собой, незачем. Суперкубок не может быть предрешенным, хотя бы в мирное время, но, даже если и может, я бы ни за что не предложил ставить на «Рэйдерс» с коэффициентом 500:1. Не в Интернете. Это было бы незаконно и даже абсурдно. Подумайте о неприятностях, которые обрушились бы на меня, прими я эти ставки! А когда пришла бы пора расплачиваться? Ух! Это был бы кошмар, настоящий кошмар, чумное нашествие рептилий и пиявок, грызущих друг друга. Эти зверюги всегда голодны.
Ладно, с этим можно поспорить. Пиявки вообще никакие не зверюги. Это представители класса кровососущих гирудиней, подвид червей-гермафродитов, которые используются, чтобы унять головную боль и облегчить другие человеческие страдания. Бывают от 8 до 33 см длиной, когда разбухают от крови. У них два отвратительных рта, по одному на каждом конце, заполненных крошечными, острыми, как бритва, зубками, с помощью которых они впиваются в плоть, чтобы высосать кровь. Кроме того, у пиявки много глаз.
«Окленд Рэйдерс» — единственная футбольная команда, которая по-прежнему регулярно использует пиявок для лечения травм. Это старинное средство, а причины его применения кроются в том, что команда родом из района залива с его могущественным итальянским сообществом, бакалейно-гастрономическими магазинами с экзотическими иностранными деликатесами, колбасами, свежей рыбой и пиявками. У меня осталось много теплых воспоминаний о том, как я шатался по изысканным итальянским ресторанчикам Северного пляжа в компании «Рэйдерс». Это было в старые добрые времена, когда серебристо-черная династия только-только зарождалась, и задолго до того, как она превратилась в могучую победоносную машину, каковой является сегодня.
Все было иначе в те годы, и нам никогда не бывало скучно. Каждая игра была потрясающим приключением вне зависимости от результата, но «Рэйдерс» образца 1970-х обычно побеждали, за исключением того раза с «Питтсбургом», когда рухнули надежды многих. И уже тогда были видны первые побеги того, что потом разрослось в многочисленную «нацию “Рэйдерс”» — самую зловещую банду головорезов из тех, что когда-либо собирались под одной крышей в англоговорящем мире. Правда, в большинстве из 50 штатов время от времени тоже возникают всякие малоприятные культы.
Ну и что с того? Мне больше нечего добавить. Я уже принял решение относительно «Рэйдерс». Они лучше, чем «Баккэнирс», и они выиграют. Разница, вероятно, составит 10 или 11 очков, но сейчас она колеблется в районе пяти-шести.
В конце это уже не будет иметь значения. Предстоит серьезная схватка. Удачи вам, и помните: если «Рэйдерс» проиграют, я появлюсь на национальном телевидении с пиявками на голове и принесу извинения. Мне будет стыдно за то, что я оказался такой задницей.
Да, но ведь в этом вся соль игры на ставках, правда? Вот почему я готов пойти на это. Хо-хо! И вот почему это так захватывающе.
Экстрим в Аспене
Прошедшая неделя выдалась для заснеженного Аспена просто чудовищной. Город определенно жаждет движухи. Торговцы с ума посходили. Черт возьми! Да, сэр! К нам прибывают Всемирные экстремальные игры и вместе с ними — толпа абсолютно диких людей. Хо-хо! Предварительные подсчеты показывают, что их будет не меньше 40 000 — ополоумевших от адреналина и жаждущих оргии скорости людей. В выходные город превратится в дурдом, и все ждут этого с нетерпением.
Почему бы и нет? Я тут подумал: давайте-ка посмотрим на эти игры, на эту феерию риска, которую ESPN привозит к нам каждый год в комплекте с шайкой телевизионщиков и репортеров, мошенников, рабочих и специалистов по безопасности. Вся долина бурлит и кипит в возбуждении, как в канун Олимпийских игр.
— Давай почудим сегодня, — предложил я Аните на рассвете в субботу. — Чувствую, сегодня нас ждет изрядное веселье, и, кроме того, это же просто наша профессиональная обязанность — освещать эти игры.
Я лениво улыбнулся и попытался расшевелить ее.
— Ты же помнишь, что я спортивный журналист? А эти Всемирные экстремальные игры как раз спортивное событие. Будет настоящий сумасшедший дом, толпа буйных психов. Сгораю от нетерпения!
Она посмотрела на меня долгим взглядом, а потом вдруг завопила:
— Идиот! Ты что, с ума сошел? Тебе надо выступать сегодня на антивоенном митинге. Ты — главный оратор. Возьми себя в руки, — продолжала она. — Шериф приедет за нами в три часа дня. Какую рубашку ты наденешь?
— Что? — заскрежетал я зубами. — Да что ты несешь? Я хотел уже надеть полицейскую форму и парик, спокойно смешаться с этой безумной толпой и поболтать с незнакомцами.
И тут я вспомнил.
— Ну, конечно! Митинг, демонстранты! Я, должно быть, перебрал этой ночью!
Что за черт! Оценив ситуацию, я почувствовал, что моя решимость куда-то улетучивается. В эти несколько часов апогея Всемирных экстремальных игр я как раз должен буду произнести речь перед тысячей взбудораженных демонстрантов, которые съедутся в Аспен со всего штата Колорадо, чтобы протестовать против войны в Ираке.
Разумеется, это событие тоже обещало движуху на весь день, и кое-кто даже опасался вспышек насилия.
— Глупости! — сказал я шерифу. — Никакого насилия не будет, во всяком случае, пока мы будем там. Так что пусть эти паникеры успокоятся и наслаждаются происходящим.
Он неуверенно кивнул, изображая согласие.
— Нам бояться некого, — сказал он наконец, — кроме нас самих.
Засмеялся и крепко похлопал меня по спине.
— И эта чертовщина происходит по всей стране, так ведь?
— Именно так, — ответил я. — Мы превращаемся в нацию хнычущих рабов страха — страха войны, нищеты, терроризма; страха быть уволенными из-за кризиса; страха быть выселенными за идиотские долги или упрятанными в концлагерь за то, что якобы симпатизировали террористам.
Все это уже случалось с миллионами патриотично настроенных, законопослушных американских граждан, и это может произойти с каждым даже в ослепительном мире профессионального спорта, где суперзвезды имеют громадные заработки и оказывают огромное влияние на общественное мнение. Что, например, будет, если Майкл Джордан снимется для Nike в умопомрачительной антивоенной рекламе, которую будут крутить на национальном телевидении по девять раз в день? Подумайте об этом.