— Помочь тебе с сумками? — предложил он.
Аманда молча покачала головой. Послав ему улыбку, она поволокла пакеты в дом. В ожидании его она накрыла стол, выбрав для этого гостиную, вытащив из шкафа хрусталь, китайский фарфор и серебро, которые они получили в качестве подарков на свадьбу. Потом обжарила мясо, промокнула салфеткой жир и вновь положила его на сковородку. После этого приготовила салат и пошла переодеться. Она уже успела подняться в спальню и прикидывала в уме, хватит ли у нее времени принять душ, когда зазвонил телефон.
Перепугавшись, что Грэхему опять придется мчаться куда-то по делам, что, учитывая данные обстоятельства, было совершенно нежелательно, Аманда тигрицей набросилась на несчастный телефон и успела схватить трубку еще до того, как он зазвонил снова.
— Алло?
— Аманда? Это Мэгги. Приезжай немедленно. У нас тут самоубийство.
Глава 10
Самоубийство! Аманда со свистом втянула в себя воздух.
— Кто? — онемевшими губами прошептала она, хотя и без того знала ответ на этот вопрос. Перед глазами всплыло застывшее лицо Квинна. К несчастью, она угадала. Когда Мэгги подтвердила это, из груди Аманды вырвался тяжелый вздох. Закрыв глаза, она в бессильной злобе стукнула себя по лбу трубкой, словно стараясь отогнать вставшее перед глазами призрачное видение. Но это не помогло.
— Он повесился в раздевалке, где шкафчики, — добавила Мэгги. — Уборщик застал его там незадолго до того, как все случилось, — практически сразу же после того, как команда закончила тренировку, и велел ему идти домой. Квинн попросил разрешения побыть там еще немного — ему, мол, нужно доделать уроки, а тут ему никто не мешает, и все такое. Мистер Дубчек пожалел его — ему вообще было жалко парня, поскольку он считал, что зря мы подняли такой шум из-за ерунды — ну, он и разрешил. Словом, он ушел и занялся своими делами. Когда часом позже, вспомнив о Квинне, он вернулся, то нашел его в петле. Естественно, он пытался сделать все, что можно, но, увы, было уже слишком поздно.
Слишком поздно! Слова эти похоронным звоном отдались в голове Аманды. Мертвенный холод пополз по спине, пробирая ее до костей. Да, конечно, у нее сейчас хватало и своих горестей, последняя попытка завести ребенка, закончившаяся неудачей, оставила в ее душе ощущение ужасной потери, но это было совсем другое дело. Тут и сравнивать глупо. Квинн Дэвис был подростком — он жил, дышал, он был человеческим существом, у него было имя, друзья, родители, наконец. Он уже был! А если вспомнить при этом, каким он был! Полный сил, великолепно развитый во всех отношениях, восходящая звезда! Перед ним лежала вся жизнь! И какая жизнь!
— Покончил с собой, — с трудом шевеля губами, прошептала Аманда. Проклятое чувство бессилия! — Я догадывалась, что тут что-то кроется, но такого я даже вообразить себе не могла. Не могла подумать, что он решится на такое… А вы уверены, что это не несчастный случай?
— Нет, это самоубийство. Он оставил две предсмертные записки. Одну — родителям. Другую — своей девушке.
С губ Аманды сорвался полустон-полувздох. Самоубийство — это ужасно.
— Господи, представить только, через что он прошел…
— Но мы ведь ничего не знали, Аманда. Никто из нас ни о чем не догадывался. Однако теперь нам всем придется подумать о последствиях. Квинна хорошо знали в нашем городе. Его любили. Даже ребята, которые не были в числе его друзей, и те будут потрясены. Для большинства из них это будет первый случай, когда им придется так близко столкнуться со смертью.
Аманда не зря была психологом. Она прекрасно поняла, что имеет в виду Мэгги. В сущности, это ей, а не Мэгги следовало в первую очередь подумать об этом. Но она была просто в шоке.
— Последствия могут быть непредсказуемыми, — прошептала она.
В общем-то, так оно и было. Глубокая депрессия, беспричинный страх, подавленность и, что еще хуже, неосознанное стремление подражать решившемуся уйти из жизни — все это было подлинным кошмаром для любого школьного психолога. Одна мысль об этом привела ее в чувство. Аманда содрогнулась.
— Кому уже известно об этом? — резко спросила она.
— Его семье. Друзьям. Двое из них дожидались его дома, когда мы позвонили родителям. Наверняка они уже успели обзвонить остальных. Такие новости распространяются очень быстро, со скоростью лесного пожара, ты же знаешь. Что нам делать?
Аманда позволила себе в последний раз представить Квинна — таким, как она видела его в тот день, — а потом усилием воли отогнала мысли о мертвом, решив, что пришла пора подумать о живых.
— Нужно собрать кризисный комитет. Именно для подобных случаев он и существует. — Еще не успев договорить до конца, она оглянулась в поисках своего ежедневника. К счастью, сумка валялась на стуле — как раз там, куда она швырнула ее, когда вошла. В ежедневнике был листок со списком всех нужных в таких случаях телефонов. — Нам следует собраться как можно скорее и обсудить, что делать. Даже те из детей, кого еще не обзвонили его приятели, так или иначе услышат об этом не позднее завтрашнего утра. Фред там? Он может задержаться?
— Он и сам собирался это предложить. Так что можешь говорить всем, чтобы ехали в его офис.
Мозг Аманды лихорадочно заработал.
— Есть еще один человек, которому нужно немедленно позвонить. Психолог, который занимается как раз такими вещами. Она вела семинар, посвященный проблеме подростковых самоубийств, который я посещала прошлой осенью. Кстати, она живет неподалеку от Вудли. Конечно, намного лучше, когда в подобных случаях возле ребенка оказывается кто-то из близких или кто-то, кого он хорошо знает, однако она очень славная, и люди сразу потянутся к ней. Мне бы хотелось, чтобы она была под рукой. Так что я сначала позвоню ей, а потом свяжусь с остальными.
— Ясно. А мне что делать?
— Обзвони старших преподавателей, а они уже пусть сами свяжутся с учителями. Если они все подъедут в школу завтра утром, скажем, часов в девять, мы сможем ввести их в курс дела. Сообщим, что мы решили сегодня.
— Когда ты сможешь приехать?
Аманда бросила быстрый взгляд на висевшие на стене часы, только сейчас вспомнив, как еще несколько минут назад мечтала о романтическом ужине с Грэхемом. Теперь на этом можно было смело поставить крест.
Но рядом со смертью все это разом показалось ей мелким и неважным.
Ей нужно ехать. Грэхем должен это понять.
Было около шести.
— Дай мне пару минут обзвонить всех, кого нужно. Скажем, около семи. Хорошо?
Она едва начала обзванивать всех, кому полагалось в таких случаях звонить, когда услышала, как с заднего крыльца вошел Грэхем. Аманда бросилась к нему так порывисто, что они едва не столкнулись на пороге. Она смущенно отвела глаза в сторону, избегая смотреть на букет диких цветов у него в руках — эти цветочки росли у них к самом углу двора за домом, и Грэхем тщательно ухаживал за ними, называя своей «персональной» клумбой.
— Мне только что позвонили. Квинн Дэвис покончил с собой.
Забыв про букет, Грэхем машинально разжал руки. Лицо у него помертвело.
— Покончил с собой?! Квинн?! — явно не веря своим ушам, пробормотал он.
Аманда молча кивнула. Ужас этого события с новой силой обрушился ей на плечи.
— Он повесился, Грэй. В спортивной раздевалке. В комнате, где шкафчики.
По лицу Грэхема было ясно, что он до сих пор не верит.
— Квинн Дэвис?!
— Он был очень неглупый мальчик, — медленно проговорила Аманда, словно сама для себя перечисляя причины, почему такое просто не могло случиться. — Красивый. И сложен как греческий бог. С характером. Что называется, яркая личность. Господи, да ведь у него было все, ради чего стоит жить! Единственным крохотным пятнышком в его биографии был этот эпизод, когда они явились на тренировку пьяными! И потом, дело ведь прикрыли, даже в полицию не стали сообщать.
Грэхем запустил пятерню в волосы. Надежда, сиявшая в его глазах, когда он вошел, исчезла, сменившись горечью и чувством безнадежности — в точности как это случилось с Амандой, когда она услышала, что произошло.
— И тем не менее вся эта история моментально выплыла наружу. Да и как могло быть иначе, когда его исключили из команды? — задумчиво проговорил он. — А эта статья в газете… Вспомни-ка — там говорилось, что Квинн только и жил бейсболом. Можно сказать, дышал им. И что же — ты готова поверить, что мальчишка лишил себя жизни только из-за того, что пропустит каких-то шесть игр в сезоне?! Неужели какие-то жалкие шесть игр что-то значат в твоих глазах, когда у тебя впереди вся жизнь в спорте? Колледж, куда его готовы были принять с распростертыми объятиями? Полно! Да попав в колледж, он бы начисто забыл об этом. А уж если бы стал профессионалом, так тем более!
Аманда прижала руку к животу — у нее было такое чувство, словно кто-то, запустив руку ей вовнутрь, стянул кишки тугим узлом.
— Значит, дело было не только в этом. Была еще какая-то причина… намного серьезнее. Жаль, что нам с ним так и не удалось поговорить. Может быть, мне бы удалось вытянуть из него, в чем дело. А сейчас, увы, слишком поздно. Его нет.
— Ох, Мэнди. — Глубоко вздохнув, Грэхем привлек ее к себе и крепко обнял. — Не вини себя.
Сначала Аманда молчала — было так приятно вновь почувствовать, как руки мужа крепко обнимают ее, наслаждаться теплом его сильного тела, вдыхать его запах, испытывать слегка позабытое чувство защищенности, что сначала она, уткнувшись носом ему в плечо, просто старалась не думать ни о чем. Но потом чувство вины с новой силой овладело ею. Руки у нее упали, и Аманда со вздохом высвободилась из его объятий.
— Квинн… понимаешь, он был лидером. Беда в том, что теперь, когда он ушел, какой-нибудь из слишком ярых его почитателей может решиться последовать за своим кумиром.
— По-моему, ты преувеличиваешь, — нахмурился он. — В этом нет никакой логики.
— А что — в самоубийстве она есть? — Она скрестила руки на груди. — От всего этого можно просто с ума сойти! Невероятно! Мы из кожи вон лезем, стараясь, чтобы новая душа вошла в этот мир. И в это же самое время другой ребенок добровольно уходит из жизни! Вдумайся только — добровольно! Это… это несправедливо, Грэй!