— Нет, спасибо. Мне пора домой. Нужно еще написать отчет.
Гретхен проводила ее до дверей.
— Знаете, а я все-таки купила телефон с определителем номера, — смущенно призналась она. — Прямо сегодня утром поехала и купила. Правда, до сих пор не было ни одного звонка. И все равно — это отличная мысль.
— Ну, хуже ведь в любом случае не будет, верно?
— Спасибо, что пришли.
— Рада, что смогла помочь. Трое против одного — это как-то нечестно, правда? Как вы — получше?
Гретхен кивнула и открыла перед ней дверь.
— Еще раз спасибо.
Глава 14
Аманда вышла от Гретхен, перешла на другую сторону улицы и почти сразу же заметила Карен. Та стояла на крыльце собственного дома, бессильно уронив руки, в одной из них дымилась сигарета. Увидев Аманду, Карен удивленно и растерянно уставилась на нее, явно гадая, что происходит. Но чем больше она ломала над этим голову, тем все более неловко ей становилось. В последний раз глубоко затянувшись сигаретой, она затушила ее о ступеньку, потом зашвырнула окурок в кусты, а сама свесилась через перила.
— Ма-ам! — окликнула ее Джули. Голос доносился из спальни.
— Сейчас, — не оборачиваясь, отозвалась Карен. — Только скажу пару слов Аманде и сейчас же вернусь.
— А как наш пирог?
— Сейчас вернусь, я сказала, — нетерпеливо повторила Карен. И черт ее дернул предложить Джули испечь пирог, недовольно подумала она про себя. Зачем ей эта морока? Впрочем, она знала зачем. В супермаркете широко рекламировали какой-то необыкновенный пирог со свежей черникой, и она — простофиля этакая! — тут же загорелась идеей побаловать свое семейство пирогом с ягодами, только не покупным, а домашним. Джули наверняка будет на седьмом небе. Да и близнецы тоже. Джорди — тот вряд ли способен отличить домашнюю стряпню от «фаст фуда». Тем более что после самоубийства Квинна мальчишка бродил по дому как зомби. А Ли… Ли любил пироги с черникой не больше, чем булочки, — может, потому, что и те и другие были с черникой?
Но Ли уже успел предупредить, что нынче застрянет на работе допоздна. Во всяком случае, так он сказал. Карен никогда не могла понять, так ли это, или он опять морочит ей голову. Она могла до посинения изучать номера телефонов в памяти его мобильника и список сделанных им звонков, но откуда ей знать, где он был, когда набирал этот самый номер? Правда, номера телефона Гретхен там не было, не оказалось его и в памяти их домашнего телефона, но ведь мог же он звонить ей из офиса? Это проливало свет на его вечные жалобы на неимоверное количество работы, из-за которой он постоянно был вынужден задерживаться в офисе. Да, секс по телефону — это действительно нечто, мрачно подумала Карен. Ей то и дело приходилось читать об этом. Насколько она смогла разобраться в этом вопросе, это могло по праву считаться супружеской изменой — как если бы эти двое оказались вместе в постели.
Правда, сейчас даже к лучшему, что он задерживается. Ей нужно обзвонить еще кучу родителей — обсудить подробности праздничного ужина, который, по традиции, устраивался каждый год для выпускников. Для Ли у нее просто не оставалось времени. Впрочем, и для пирога тоже. Правда, если уж честно, то и на разговор с Амандой его тоже не было — просто любопытство оказалось сильнее ее.
Войдя на кухню, Аманда только успела поставить на стол бумажный пакет из магазина и бросить туда же стопку газет, как на крыльце раздался топот, и в кухню вихрем влетела Карен.
— Привет, — с улыбкой кивнула Аманда.
— Привет. Слушай, это ты сейчас выходила от Гретхен? — запыхавшись, выпалила Карен. Она изо всех сил старалась принять беззаботный вид, но Аманда готова была поспорить на что угодно, что ей не все равно. Нос у нее даже подергивался от любопытства.
— Да.
— У нее там сегодня перебывала куча народа. Я кого-нибудь знаю?
Аманда не спеша вытащила из бумажного пакета пучок салата и огромный стручок перца.
— Вряд ли. Те две машины, что стояли возле дома, — это были машины представителей страховой компании. А потом приехал Оливер Дидс. Они явились самолично убедиться, что осталось от картин.
— Но для чего она позвала и тебя?
Аманда сунула овощи в холодильник.
— Гретхен не слишком часто доводилось самостоятельно решать такие вопросы. Ей понадобилась моральная поддержка.
— А что, эти самые страховщики затеяли собственное расследование?
— Только потому, что картины были застрахованы.
— Стало быть, она все-таки решила обратиться к ним за страховкой, — фыркнула Карен. — И это после всех ее воплей и стонов о том, как много значили для нее эти картины. Помнишь, как она твердила, что, мол, никакие деньги не смогут ей их заменить? Ну-ну… поневоле задумаешься, кто же их так изуродовал, эти самые картины?
Аманда как раз в этот момент вытащила пакет со спаржей. Рука ее замерла в воздухе.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, она не первая и не последняя, кому пришла в голову мысль уничтожить собственную вещь ради страховки.
Представители страховой компании тоже подозревали нечто в этом роде, вспомнила Аманда, но она не стала посвящать в это Карен. Гретхен никогда не нравилась ей — возможно, оттого, что та всегда бессознательно тянулась к мужчинам, — но представить, что у нее поднялась рука на любимую картину? Нет, невозможно!
— О, Карен, зачем ты так? Это не она. Ведь это не Гретхен позвонила в страховую компанию. Им это стало известно только со слов Дэвида Танненволда! И то только после того, как ему позвонил Ли.
— Ли? — встрепенулась Карен. В глазах ее вспыхнула тревога. — Какого дьявола ему вдруг вздумалось звонить Дэвиду?!
Покачав головой, Аманда молча пожала плечами, потом вытащила из пакета брюссельскую капусту.
— Ладно, — отмахнулась Карен. — Но хоть что-нибудь им удалось выяснить? Может, у них есть подозреваемые?
— Насколько мне известно, пока нет. Грэхем оставил мне записку. Он связался с полицией. За последнее время в городе не было ни одного случая взлома. А те, кто живет по другую сторону леска, ничего не заметили.
— И о чем это говорит? — набросилась на нее Карен. — Что тот, кто это сделал, живет тут, по соседству? Иными словами, это кто-то из нас?
— Нет, — попыталась успокоить ее Аманда. — Это значит только, что у них нет никаких зацепок.
— А отпечатки пальцев?
— Они их сняли. Но в доме побывало слишком много людей.
— А что по этому поводу думает Гретхен?
— Насчет отсутствия подозреваемых? Ну, конечно, ее это беспокоит.
— Может, она хочет на них надавить?
— На кого? На полицию? Брось! У нее и в мыслях этого нет. Гретхен только безумно жалко картины.
— Стало быть, ты не думаешь, что это заставит ее переехать?
— Из-за этой истории? — удивилась Аманда. — Она даже не заикалась об этом.
— Тогда о чем она заикалась?
— Ну… о ребенке, — пожала плечами Аманда, решив, что это куда более приятная тема для разговора.
Видимо, Карен придерживалась абсолютно противоположного мнения.
— Она говорила о ребенке с тобой, зная, через что тебе пришлось пройти?! Какой чудовищный эгоизм! — возмутилась она. — И ты еще после этого зашла к ней снова? Насколько я помню, это уже в третий раз за два дня. С чего бы это? Она что — понравилась тебе?
Перекладывая овощи в холодильник, Аманда задумалась, стараясь выразить словами то, что она чувствовала в эту минуту.
— А я никогда и не говорила, что она мне не нравится. Я ведь практически не знала ее, верно? Мне она всегда казалась какой-то холодной и отчужденной, но и только.
— Только не говори мне, что вы теперь подруги! — Слово «подруги» Карен выплюнула с таким презрительным видом, словно оно жгло ей губы. Посмотреть на нее, так Аманда совершила предательство, искупить которое могла только смерть.
Впрочем, Аманда сразу сообразила, куда ветер дует. Будь у нее такой муж, как Ли, возможно, она бы даже согласилась с ней. Но, к счастью, она замужем за Грэхемом. За Грэхемом не тянется длинный хвост супружеских измен. А сейчас, решив бороться с демоном ревности, с некоторых пор поселившимся в ее душе, Аманда постоянно твердила себе, что между ее мужем и Гретхен ничего нет. И никогда не было.
— Не сказала бы, что мы подруги… — покачала головой Аманда. — И все же мы слишком мало о ней знаем.
— Ага. Зато наслышаны о ее милой привычке красть чужих мужей!
А Аманда между тем думала совсем о другом. Оказывается, Гретхен втайне от всех изучает французский! Никогда бы не подумала, удивилась она. Честно говоря, гадая, как Гретхен коротает одинокие вечера, Аманда скорее могла бы представить ее за телевизором во время очередного шоу, чем с французской грамматикой в руках.
Но она ни словом не обмолвилась об этом Карен. Может быть, просто не хотела, чтоб Карен и в этом умудрилась отыскать что-то дурное.
— Ну что ты на нее взъелась? — миролюбиво сказала она. — Она ведь такой же человек, как и мы. Ей пришлось несладко, так ведь? Почему бы не поддержать ее в трудное для нее время?
Карен презрительно фыркнула:
— Знаю я этих «несчастненьких»! Самое обычное притворство.
— Для чего ей это нужно? — удивилась Аманда.
— Потому что ей позарез нужны союзники! Господи, Аманда, да ведь ты бы сделала то же самое, окажись ты на ее месте, разве нет? Стать лучшей подругой жены, заморочить ей голову до такой степени, что она становится слепой и глухой ко всему, пока ты тем временем подбираешься к мужу.
На этот раз Аманда разозлилась не на шутку. До сих пор она старалась сдерживаться, но сейчас Карен зашла слишком далеко.
— Тебе не кажется, что это чересчур цинично? — возразила она, пытаясь сделать это как можно более равнодушно, чтобы Карен не заподозрила, какая буря бушует сейчас в ее душе.
— Вспомни, она ведь до сих пор решительно отказывалась признаться, кто отец ребенка. Разве нет? А почему? Для чего делать из этого такую тайну? Если это кто-то, кого мы не знаем, наверняка она давно бы уже сказала.