Показ умений четвертым классом знати был очень унылым, наверное поэтому его прекратили досрочно, и также поступили с третьим и вторым классом, в полном составе вызвав только новичков. Тех, кого не вызвали просто нечем было удивить высоких гостей, ведь даже обладатели третьей и четвертой сердцевины демонстрировали что-то жалкое и невразумительное, чем вызвали неподдельное возмущение у главы гильдии магов. Он сделал едкое замечание главе в адрес наставников его школы, что они слишком балуют своих воспитанников, что негативно сказывается на итоговых результатах и особенно отчетливо это стало видно на текущем практическом экзамене. В своем большинстве выпускники школы опозорились. Враг у порога, а воспитанники школы годятся разве что для распугивания ворон на засеянном поле.
В демонстрации талантов младших классов опять повторилась та же картина, что и с выпускниками. Немногочисленные ученики-простолюдины демонстрировали куда больший магический талант и мотивацию стать выдающимися боевыми магами, чем их расслабленные и жирующие в роскоши сверстники.
В итоге, смотрины дошли и до новичков, которым также сказали представиться и попытаться поразить мишени. Мягко говоря, подобное требование выглядело, как издевательство, и я понятия не имел, что на этом настоял сам король Прах Ингрид Второй. Обычно с новичков спрос невелик, а если они что-то и умеют при поступлении, то это точно не заслуга школы, поэтому и проверять результаты ещё не начавшего обучения смысла нет, но король очень обеспокоился тем, что я так и не вспомнил о своих прошлых магических талантах. Он подумал, что если погрузить меня в конкурентную среду, заставить соревноваться со сверстниками, то желание выделиться поможет вернуть мою память, а вместе с ней и всё утраченное. Вот почему представляться и демонстрировать свои навыки потребовали и от новичков и тут выяснилось много интересного.
В этом году в школу пришло целое созвездие юных гениев с вторым и третьим уровнем ядра уже в четырнадцати и пятнадцатилетнем возрасте. В основном это были детишки знати, которые могли позволить себе нанять учителя магии, но парочка талантов нашлась и в нашей группе. Тот самый хмурый Глеф не обманул, он действительно уже где-то прокачал свою сердцевину до второго уровня, а выделявшиеся из всех возрастом парень и девушка имели уже третью сердцевину, что было совсем не редкостью в их возрасте, но для только поступивших новичков-простолюдинов являлось довольно редким явлением. И все же, подавляющее большинство учеников-новичков не могли похвастаться чем-то выдающимся. Базовая сердцевина, потенциал и цвет таланта, определенные во время недавнего ритуала, это всё, что они знали о своих возможностях и магии в целом.
Разумеется, такие новички не могли продемонстрировать никаких изученных заклинаний и это по мнению отца Виго должно было выгодно представить меня на их фоне, ведь он до разрушения мной грудного даньтаня обладал уже сердцевиной третьего уровня и его потенциал обещал стране нового архимага, но пришлось разочаровать родителя, тайно наблюдавшего за экзаменом из-за ширмы для VIP-гостей. Я не собирался красоваться перед рекрутерами и учителями. Когда пришло мое время представляться, я вышел со скучающим видом и по аналогии с другими нулевыми новичками, назвал новое имя, но уровень сердцевины занизил до первого, потенциал опустил до низкого, а цвет таланта и вовсе пропустил. Такой новичок не мог заинтересовать никого.
Думал, заниженных характеристик никто и не заметит, но меня резко остановили, когда я направился назад, чтобы вернуться в свою группу.
— Стой где стоишь, Лайт из Широ. Ты неверно представился, — вдруг окликнул меня первый помощник главы Стига.
Мне пришлось остановиться из-за чего я оказался в зоне повышенного внимания, ведь я выходил уже самым последним из группы, надеясь проскочить под занавес. Всем ученикам и гостям уже хотелось отправиться по своим делам, попить, поесть, передохнуть в тени после трех часов сидения и стояния на жарком солнцепеке, но возможность уйти откладывалась, так как какой-то новичок умудрился неправильно представиться.
— Прошу прощения, господин Гуд, я не знаю свои истинные данные, ударился головой и после этого не помню, что показал ритуал определения способностей.
— Какая досадная ситуация, ученик Лайт. В твоей карте поступления написано, что тебе двенадцать, а у тебя уже сердцевина третьего уровня. Потенциал определен, как двойной высший, и талантами ты не обделен. Здесь, похоже, какая-то ошибка, но среди твоих врожденных навыков указан сразу желтый, коричневый, синий и белый талант. Это точно ошибка, но глава Стиг и я с интересом бы посмотрели на результаты повторной проверки. Раз вы сами ничего не помните, то у нас все готово для проведения новой проверки. Уж больно ваша карта много вызывает вопросов.
Подобное объявление вызвало удивление и заинтересованность в рядах зрителей. "Твою мать!" — раздраженно подумал я, какой идиот отправил в школу такие данные? Я же вроде тут прячусь от убийц, а в итоге, обо мне будут знать и говорить не только в школе, но и во всей столице. Что за непроходимая тупость.
В этот самый момент король Прах за ширмой крепко сжал кулаки, искренне гордясь выдающимися данными своего отпрыска. "Сирана, поскорее приходи в себя, наш сын блистает на собрании сильнейших молодых магов Тарта", — думал он. И дописать в карту ещё две стихии кроме огня и земли приказал тоже он. Идиот — диагноз более опасный для окружающих больного. Вот и я стал жертвой идиотского поступка короля Праха, хоть и пошедшего на поводу у своего выдающегося, младшего брата, когда встал вопрос о скрытии порочной связи с эльфийкой, но не дающему мне самому распоряжаться своей жизнью. Ему хотелось помочь, помочь на свой лад. Придурок. Помог. Глава Стиг и его помощники узнали, что к ним поступит на обучение незаконный сын короля и принцессы Высших эльфов ещё за две недели до моего появления. Ну как с таким благодетелем наладить спокойную жизнь? Это просто невозможно.
И теперь я терпеливо дожидался, когда слуги вынесут на площадь реквизит, несколько из них одновременно приступили к нанесению на специальную площадку необходимой пентаграммы со сложными надписями. Они реально решили устроить из демонстрации моих способностей настоящее шоу. Только этого не хватало! Но события развивались стремительно и не спрашивали о том, чего хочу я или кто-то другой. Все вокруг плясали под дудку короля и сидящий с недовольным лицом рядом с ширмой Сига Вермухт очередной раз побагровел из-за оказанной ублюдку чести.
Через десять минут всё было готово и меня усадили в центр круга, разложив весь необходимый набор особых кристаллов по местам. Ведущий ритуала маг использовал заклинание для активации печати проверки и рухнул на землю замертво с арбалетным болтом в затылке.
Все внимание с меня сместилось в сторону погибшего, а затем в направлении, откуда был осуществлен выстрел. На крыше трехэтажного здания у площади в полный рост стоял мужчина в темных доспехах с двумя ручными арбалетами и скрывающий нижнюю половину лица тканевой маской.
Рядом с ним возник ещё один вооруженный арбалетом незнакомец и ещё. Вскоре все крыши примыкающих к площади зданий были усеяны десятками стрелков, а область с учениками и высокими гостями взяли в кольцо неизвестные, вооруженные люди, общее число которых достигало двух сотен. Не думаю, что мага проводившего ритуал убили, чтобы он не закончил начатое. Просто он был удобной целью, стоящей на открытой местности и подходил для привлечения внимания к лидеру нападавших. Им оказался мужчина в мантии, появившийся за спиной убийцы в окружении нескольких высоких телохранителей и мага.
— Что всё это значит! Кто вы такие! Как вы посмели убить моего подчиненного, — громко воскликнул подскочивший с места барон Стиг.
Он едва отошёл от своего недавнего удара, а теперь его утренний кошмар материализовался в самом худшем и пугающем виде. Враг, о котором не так давно говорил герцог Сига Вермухт, действительно стоял у порога, но не у порога Королевства Тарт или стен его столицы, а находился уже прямо здесь, в самом её сердце и выбрал лучшее место и время для нападения. Король прибыл инкогнито, и чтобы не привлекать внимание, оставил в летнем дворце свою многочисленную и умелую охрану.
Здесь было всего несколько сильных магов и всего десяток воинов-стражей. Хотя с учетом двух телохранителей Праха, всех школьных учителей, приглашённых магов из гильдии, суровых комендантов фортов и самих архимагов Стига и Сиги Вермухта, не так уж и мало защитников. Но они не были в своем боевом облачении, кольчужных доспехах, обвешанные артефактами, как привыкли действовать в сражениях с соседями. Маги никогда не вступали в бой без многочисленного прикрытия. Даже в доспехах, они предпочитали кастовать магию, скрываясь за дополнительное укрытие, как минимум, за ростовым и несколькими верхними, каплевидными щитами пехотинцев, прикрывающих их от атак стрелков навесом.
Никто, и в первую очередь архимаг Стиг не был готов к такому раскладу — две сотни арбалетчиков противника стояли на удобных стрелковых позициях, когда с его стороны нет ни гвардейского прикрытия, ни защищенных со всех сторон позиций и даже никаких путей к безопасному отступлению. А то, что эти стрелки способны точно поразить ростовую цель на расстоянии до сотни шагов очень убедительно продемонстрировало убийство проводившего ритуал мага.
Уничтожить законного правителя и всех сильнейших магов, захватить власть над Тартом одним точечным ударом, кто-то старательно продумал и подготовил это нападение заранее, а диверсия должна была стать подсказкой, что нужно было отказаться от всех планов и отменить экзамен, но глава не решился это сделать, когда получил сообщение, что присутствовать будет сам король Прах, желавший увидеть первые успехи сына.
Быстро оценив шансы выжить в случае сопротивления, глава Стиг пришёл к выводу, что он и все присутствующие рядом с ним маги обречены на быструю и неминуемую гибель. Это ждало и короля и герцога, но вдруг сидевший рядом герцог Сига Непревзойденный встал со своего места и без страха направился в сторону лидера вторгнувшейся армии. Его никто не посмел остановить или окликнуть, даже догадываясь, что поступает он так, потому что находится с нападающими заодно. И только барон успел об этом подумать и подивился, почему враг медлит и сохраняет молчание, как герцог развернулся и объявил: