дарила. Какая-то группа туристов выходила из магазина с пакетами, шумно что-то обсуждая. Я услышал английскую речь и что-то про предстоящий турнир и студентов. Они ехали на микроавтобусе как раз в сторону Барселоны. Представляю, что будет, когда завтра на лестнице трупы найдут.
Делая как можно более беспечный вид, мы зашли в магазин, чтобы купить минеральной воды и конфет. Взяли дорожную карту Франции и неспешно поехали в сторону Тулузы. Заснуть только долго не могли. Даже когда встали на стоянку недалеко от города, почти до утра сидели в гостиной, разговаривая на отвлечённые темы. Только когда уже начало светать, сморило. Первой уснула Алёна, удобно устроившись на диванчике. А затем уже и мы с Тасей уединились в спальне, задёрнув плотные шторы, чтобы рассвет не мешал.
Проснулся я часам к трём дня, почувствовав запах еды. С трудом продрал глаза, сел. Пару минут смотрел на щель в шторах, любуясь серостью январского дня. Потянулся за сотовым телефоном. Шестьдесят два пропущенных звонка и двадцать одно сообщение. Я уж подумал, что случилось что-то, но среди звонивших не было мамы или брата, поэтому успокоился. Начал с сообщений. От Мартины пришло одно, поздно ночью, на английском: «Call me». Остальные от братьев Наумовых и мастера Корицкого, отвечающего за группу МИБИ на студенческой конференции. Мастер Корицкий спрашивал, когда меня ждать, предупреждая, что я могу опоздать на регистрацию. Написал короткое письмо, что у меня всё хорошо, я в Тулузе и направляюсь домой, так как со студенческого праздника меня благополучно выгнали. Выбрал всех, кто беспокоился и нажал кнопку: «отправить». Подумал, что не увидел сообщение от человека генерала Руднева. Полистал журнал пропущенных звонков.
— Странно, — протянул я.
— Что странно? — в спальню заглянула Тася.
— Пропущенных звонков всего шестьдесят. Думал, будет больше.
— Это всё потому, что твоя супруга уже обо всём позаботилась.
— Да? — я недоверчиво посмотрел на неё.
— В том смысле, что успела всех успокоить. Сначала позвонила Анне Юрьевне, затем Петру Сергеевичу и Геннадию Сергеевичу. Все в курсе произошедших недоразумений и сейчас решают эту проблему.
— Ничего себе, недоразумение. Нас вчера едва не прикопали на холмике. Если бы не китаец, сегодня и холма бы уже не было.
— Однако, соглашусь, — она начала закрывать дверь, но остановилась в самом конце. — Одевайся и приходи обедать.
«Женщины», — вздохнул я.
Я успел одеться, умыться и выйти в гостиную в тот момент, когда заканчивали накрывать на стол. Со стороны водительской двери раздался очень специфический звук дверного звонка. Я вопросительно посмотрел на присутствующих. Остановил Василия, решив открыть дверь лично. В гости к нам заглянула пара жандармов в форме и один гражданский тип. Полицейский заговорил на французском, увидел непонимание в моих глазах, перешёл на английский.
— Месьё Матчин? — спросил он. — В базе числится автобус с этими номерами, принадлежащий ему.
— Всё верно, — я не видел причин отпираться. Спустился, прикрыл дверь.
— Разрешите проверить Ваши документы? Можете не показывать, это просто стандартная процедура.
Я протянул ему международный пластиковый паспорт мастера.
— Спасибо за сотрудничество, — он внимательно прочитал данные, вернул документы обратно. — Вы вчера пересекали границу Испании и Франции по трассе А9?
— Пересекал. Заправлялся на развязке у платной дороги.
— Заметили что-нибудь необычно?
— Заметил. Группу мастеров, приехавших со стороны Испании. Они что-то не поделили с амбалом, — я поднял руку повыше, показывая рост, а затем ширину плеч. — У этого здоровяка был огромный двуручный меч, больше напоминавший шпалу. Я бы с таким ссориться не стал.
— Чем закончилась ссора? — спросил жандарм, достал небольшой блокнот и карандаш и принялся что-то писать.
— Понятия не имею. Мы уехали раньше.
— Вы хорошо запомнили этого… амбала?
— Нет. Ночь на дворе была. Но он довольно сильный мастер с низким очень грубым голосом.
— Он был рыжим? — спросил мужчина в гражданском костюме.
— Возможно, — я пожал плечами. — Да, похоже на то. Одет в чёрные штаны и чёрную куртку. Из особых примет — меч в его рост и в ладонь шириной. Он их этим мечом в соломку покрошил?
— Да, произошло убийство, — ответил мужчина.
— Ну, к тому всё и шло, — я повторил жест, пожав плечами. — Что-нибудь ещё?
— О чём они спорили, вы не запомнили?
— Я не говорю ни на испанском, ни на французском. Понятия не имею, что они не поделили.
— Последний вопрос, Вы планируете оставаться в Тулузе?
— Сегодня да. Завтра поедем на северо-восток к Лиону, а потом в Швейцарию.
— Если вспомните что-нибудь важное, — он протянул визитную карточку, — сообщите по этому номеру.
— Хорошо.
Не прощаясь, жандармы направились к выходу со стоянки. Я посмотрел на визитку: «Адриен Бонне, Капитан». Рядом подпись на французском: «Национальная жандармерия», и номер телефона.
— Что хотела полиция? — спросила Тася, когда я вернулся в автобус.
— Спрашивала, не видели ли мы что-нибудь странное вчера вечером, — я сел за стол. — И уточняла, куда мы поедем дальше.
— Кстати, какие у нас планы?
— Думаю заглянуть в город Лион. Читал в интернете, что там есть на что посмотреть.
— Студенческая конференция тебя уже не интересует? — она приподняла бровь. — Ты же говорил, тебя там очень ждут.
— Передумал. Мы им неприятны, они нас прогнали.
— Мне показалось, что Наумовы пообещали всё утрясти. Ну не хочешь и не хочешь, — отозвалась она, пододвигая ко мне тарелку и хлеб. — Напишу Геннадию Сергеевичу, что ты обиделся.
— Добавь, что я планировал поделиться со всем миром особой техникой укрепления тела, — посоветовал я, принявшись за обед. Сегодня он был в любимом стиле Таси, больше разноцветных овощей и котлеты из белого мяса на пару́. — Пусть они на этой конференции активней бегают, от осознания, какой великий дар профукали. Я не злобный, но мне будет приятно.
— А ты планировал? — заинтересовалась она.
— Планировал. Чтобы отстали, наконец. Техника Кошачьих лапок, название сам придумал.
— В названии-то я не сомневалась ни минуты, но думала, очередная утка в интернете закрякала.
— М? — не отрываясь от обеда, поинтересовался я.
— На сайте торгового дома Драко появилась информация, что некий мастер по имени Матчин, планирует продать уникальную технику на предстоящем аукционе в Мадриде. Что-то для развития одарённых уровня эксперта.
— У этого аукциона и сайт есть?
— Нет, конечно. Но иногда появляются инсайдеры, посвящённые в тайны предстоящих мероприятий. Торговый дом Драко один из таких. Пока ещё он ни разу не ошибался. Просто я не думала, что ты решил что-то продать из своего запаса. Ты же такой… как сказать… скрытный.
— Я эту технику придумал как костыль, когда застрял в развитии. Алёна вон, её успешно осваивает. Тупиковая техника, но полезная, когда ты на третий этап укрепления тела прорваться хочешь. Не знаю, почему все возбудились, когда увидели. У меня этих бесполезных техник ещё с десяток есть. Мне не жалко, пусть берут. Промурыжу ещё месяц и продам через группу иностранных студентов.
— То есть, у нас сложилась ситуация: «вы меня обидели, не будет вам вкусных конфет?».
— Тася, мне плевать на эту конференцию, на аукцион, и на многое другое. Будь я один, такое бы световое шоу им устроил, никто обиженным бы не ушёл. Но вчера вечером я внезапно понял, что… мне стало страшно, что могу тебя потерять. Не надо в меня палкой тыкать, как в сонного медведя, я тебя прошу. Иначе поругаемся, а я этого не люблю. Хочешь, чтобы я поехал на этот весёлый праздник, зная, что рядом злобный герцог? Тебе мало того что он отправил за нами людей с недвусмысленными намерениями? Будем постоянно оглядываться в поисках наёмных убийц?
— Если кто-то рассчитывает с тобой подраться, особенно мастера, они не станут выставлять напоказ силу, как павлиний хвост, — не согласилась она. — Всё-таки я думаю, что они хотели нас припугнуть.
— И молнию разрядили от испуга?
— Вот это действительно странно, — закивала она. — Да, ты говорил, что это опасная и смертоносная техника молний. Но мне кажется, что всё не так просто. Прости, Кузя, не сердись. Пусть будет Лион. Я даже знаю, какое сообщение отправить ректору и одному моему знакомому из Милана. Просто я хотела побывать на этом мероприятии, но, видимо, не сложилось, — она вздохнула так, что я почувствовал себя сволочью, разрушившим её хрустальную мечту. Ничего переживёт, зато целее будем.
Так как я перевёл телефон в режим: «только для семьи», не желая ни с кем разговаривать, отдуваться пришлось Тасе. Понятно, что она пыталась сказать, чтобы я не вёл себя как ребёнок и совместно с другими решил возникшую проблему. Вот только я решать эту проблему не хотел. Она меня вполне устраивала. Успею я ещё слить «вредную» технику, может, даже с большей выгодой.
Мадрид, здание департамента по контролю за одарёнными, двадцатое января, полдень
Грегорио Сантос, глава департамента, потрясая скреплёнными листами, уже несколько минут пытался донести до подчинённых всё, что он о них думает. Перевести на любой другой язык его диалог не получилось бы, так как не все слова были цензурными, а некоторые термины и фразы могли понять только исконные носители испанского языка. Господин Сантос не имел привычки кричать на подчинённых или грубо выражаться, но если бы он не высказался, то вероятнее всего, лопнул от скопившихся в нём эмоций.
— Кто отвечал за проведение операции? — спросил господин Сантос, швырнув листы на стол.
— Мы просто не успели, — сказал один из присутствующих мужчин. — Пока мы разговаривали с главой отделения ДКО в Каталонии, господин Матчин уже был вызван в консульство.
— Я вас туда отправил разговоры вести? — прищурился господин Сантос. — Или вы туда языками трепать поехали?
— Мы сразу же приехали в консульство, но разминулись с господином Матчиным буквально на две минуты. Консул тут же попытался связаться с ним, но не смог дозвониться. Он обещал всё уладить утром.