Что? Сердце колотилось в груди. Ничего из того, что я слышала сейчас, не было даже близко к тем отношениям, что сложились в нашей группе. Даже за все время, что я знала Кинэ и видела его во Дворце все эти годы. Что Юншэн имеет в виду? И почему после всего, через что мы прошли, тревога закрадывалась в мою душу?
– Не тревожься понапрасну, – чуть тише отозвался Кинэ, будто с сожалением. – Ты действительно понимаешь все неправильно.
– Ты уверен?
– Спи.
Дверь с другой стороны отодвинулась, Кинэ вышел и закрыл ее за собой. Я же не могла пошевелиться некоторое время, словно ждала продолжения разговора. О чем они говорили? Что имел в виду Кинэ? А Юншэн?
За всю мою жизнь, хоть и прожитую во Дворце, сытую, беззаботную, уверенную, я никогда не чувствовала себя словно дома. Это было теплое гостеприимство, приятное, добродушное, славное. Но не дом.
И во всем этом разнообразии смешанных, часто противоречивых, эмоций Кинэ был нерушимой стеной, на него всегда можно было положиться. Иногда мне казалось, наша сходство объединяло нас. И он всегда был предельно понятен: служба Королю-дракону, защита наследников и меня в качестве приложения, конечно. Но я никогда не думала, что за этим может скрываться что-то еще.
Слова Юншэна заставили меня поежиться. А потом я услышала шаги. Медленно обернулась и на краткий миг испугалась. Кинэ. Видимо, он пошел проверить, как я там, но не нашел меня в комнате и двинулся по моим следам. Нашел меня. Снова.
Он найдет меня, где бы я ни спряталась. На миг эта мысль мне показалась страшной, ведь если… если предположить, что слова Юншэна имеют смысл и правда…
Кинэ остановился в нескольких шагах, по его мрачному от ночных сумерек лицу ничего было не понять. Но зато он все понял. Подошел ближе, без резких движений присел со мной рядом. Несколько секунд мы так и сидели в полной тишине, смотрели друг на друга, а мир как будто замер. Перестал существовать.
– Почему ты не спишь, Кисана? – мягко и вкрадчиво задал вопрос Кинэ.
Он не спросил меня, слышала ли я разговор, да если бы и спросил, не уверена, что хотела бы это сейчас обсуждать. Да и потом тоже. Потому что… не была готова к тому, что услышу в ответ. Или не услышу, неважно. Мне не хотелось знать все. Мне хотелось, как раньше. Просто знать, что Кинэ всегда защитит и спасет, даже если меня унесет ураганом.
– Мне приснился сон, – тихо-тихо ответила я. – Хочу кое-что проверить.
Кинэ молчал чуть дольше, чем нужно. Похоже, он и сам боролся с сомнениями, не зная, что лучше: спросить о разговоре с Юншэном, или оставить все, как есть, притвориться.
– Ты пойдешь со мной? – Только когда я это озвучила, мысль показалась не просто разумной, очевидной.
Я что, и правда собралась идти по городу ночью одна? Глупо. Тогда я еще не проснулась. Но теперь не уверена, что вообще смогу уснуть.
Кинэ кивнул, я решительно поднялась на ноги и двинулась на выход. В этот раз нашлись и нужные двери сразу за поворотом, и гроза почти совсем стихла. Кинэ шел чуть позади, будто чувствовал свою вину за состоявшийся разговор. Мне было обидно, что он не отмахнулся от него, словно ничего особенного в этом не было. Хотелось бы, чтобы все было просто и понятно. Хоть что-то.
Мы дошли до фонтана, и я с замиранием сердца приблизилась к нему вновь. Конечно, вода не светилась, диск с драконом по-прежнему находился на том же месте, не двигался, только намок из-за дождя и чуть потемнел. Но в остальном – все точно так же, как было вчера.
Наклонилась ближе к воде, вглядываясь в глубину. Фонари на улице горели изредка, но здесь было не совсем темно. Тот странный, спрятанный грозой на небе свет, все еще пробивался и чуть освещал площадь. Что казалось странным и нереальным, но я видела это собственными глазами. Может, то была луна?
А вдруг я все еще сплю?
Стояла глубокая ночь, была сильная гроза и лил дождь – вряд ли кто-то из горожан будет гулять в такое время. Только ветер иногда проносился по улицам, трепал колокольчики, опрокидывал пустые корзины, бился в закрытые двери и окна спящих домов.
– Что тебе приснилось? – Спросил Кинэ.
Я рассказала. Как могла, передала ему все свои впечатления. Он слушал внимательно, не перебивал, делал собственные выводы. Когда я закончила, он произнеспроизнес:
– Думаешь, это был не просто сон? – В его словах был вполне конкретный подтекст, который меня расстроил.
– Считаешь, слишком много впечатлений? – Грустно улыбнулась.
– Мы встретили дракона, – напомнил Кинэ примирительно. – Ты увидела этот диск. Такое бывает.
Закивала, будто соглашаясь, и в этот момент поняла, почему я хотела идти одна. Может быть, это правда невероятно, только сны, мои впечатления, не больше, но если бы я пошла одна, сказка прожила бы дольше.
Кинэ заметил, как я помрачнела, собралась возвращаться, поэтому торопливо спросил:
– Как ты хочешь проверить?
– Никак, – пожала плечами. – Ты прав, глупости все это. Нужно возвращаться. Завтра очередной долгий день.
Кинэ помолчал недолго, я все еще не уходила, смотрела в воду фонтана. Сейчас он был выключен, каменные драконы спали. Кинэ внезапно подошел ближе, наклонился и рукой достал до дна. Я проследила за этим жестом спокойно. Он выпрямился и отряхнул руку.
– Либо сон, либо какая-то магия, – заключил он.
Я улыбнулась и отправилась обратно. Кинэ бесшумно двинулся за мной следом.
Думала, уже не усну, но усталость или разочарование навалились на меня, стоило только лечь, и я снова задремала. Наутро меня разбудили солнечные лучи, дверь на этот раз была закрыта. Кинэ ли ее закрыл или служанки, трудно сказать. Да и имеет ли это значение?
За завтраком к нам пришел посланник. Сообщил, что градоначальник нашел решение нашей проблемы. Ничего не уточнил, но передал, что градоначальник готов сам явиться к нам, либо почтет за честь принять у себя. Юншэн был не слишком рад тому, что его заставляют ждать так долго, но его могли беспокоить и другие заботы. Например, вчерашний разговор с Кинэ. Чем больше об этом думала, тем больше понимала, что хочу все разузнать. Но… у кого?
– Пойдем к нему, – решил Юншэн.
Хин не любил ранние подъемы, но, когда Юншэн собрался уходить без него, обещал устроить землетрясение, если его не дождемся. В итоге к градоначальнику в дом мы пришли только к обеду. Как оказалось позднее – оно и к лучшему.
– Добро пожаловать, дорогие гости! – Принял нас, словно на пиру, градоначальник. – Простите, что задержался, но только два дня назад из Отари уехал великий колдун. Он очень силен, и если кто и может помочь с вашей проблемой, то только он. Я спешно отправил за ним гонцов, они вернули его обратно.
– Он здесь? – Уточнил Юншэн.
Градоначальник кивнул, и старший брат велел его пригласить. Не знаю, как остальные, но я ожидала увидеть старца с длинной седой бородой, умудренного опытом. Но… пришел худой, как щепка, парень, на вид неопределенного возраста. Где-то между тридцатью, плюс минус десять лет. Хоть на его лице наблюдалась растительность в виде жидкой бородки и больше похожих на грязь усов, трудно себе представить, что он тот, кто сможет помочь нам с Колдуньей камелии.
– Дело сложное, мой юный Повелитель, – он говорил слегка надменно, но голос был слишком высоким, неприятно скрипучим, чтобы производить должное впечатление. Перед Юншэном он расстилался, но все равно выглядел собранием противоречий. – Колдунья камелии дело явно непростое. Требует более сильной защиты.
– Это мы поняли, – Юншэн и так был не в восторге от вынужденного ожидания. – Ты сможешь изготовить эту защиту?
– Дайте мне два дня, – попросил колдун, чье имя, к нашей неожиданности, мы узнали только после того, как он ушел.
– Чин?
В переводе с канского это означало «воробушек», но в контексте с другими иероглифами это слово как правило не читалось, словно его не существовало. Скрытое, но несущественное.
Все в Империи Кана, как и на островах Лойон почти всегда получали имена со значением. Юншэн, к примеру, означало «огненный шторм», Хин – «горный земляной поток». Мое имя означало «черный бархат», как мне рассказывали, из-за цвета моих глаз. А вот Чин в данном случае казался совсем уж не подходящим для имени.
– Не волнуйтесь, он сделает все, что нужно, – заверил градоначальник. – Он пробыл в городе не так долго, но уже успел сделать очень много! Например, на окраине у одного фермера повадились пропадать куры. Так Чин-сэй[2] долго проводил ритуал, но изловил лисицу, что крала этих кур. После этого куры пропадать перестали.
А еще у одного старика в городе внучка хворала без конца. Уже помирать стала, но пришел Чин-сэй, провел ритуалы, подарил амулеты, и девушка расцвела! К ней уже повадились свататься! Уверяю Вас, Ваше Высочество, Чин-сэй справится с Вашим делом лучше всех!
Юншэн спорить не стал, но и оставлять все как есть не спешил. Поскольку у нас теперь образовались два свободных дня, мы спросили градоначальника, чем можно было бы в это время заняться в городе. Юншэн пожелал тренироваться, но все равно рассмотрел предложенные варианты.
– Завтра вечером пройдет фестиваль саинских бабочек, – рассказывал градоначальник. – Только раз в год, в месяц огненных драконов, сразу за днем срединной луны, за городом рождаются тысячи бабочек. По поверью они посланники самих драконов. Мы собираем их вместе, а вечером, в праздник, выпускаем в небо.
– А в чем суть? – Заинтересовался Юншэн.
– Бабочки эти по окраске похожи на драконов, – рассказывал градоначальник с гордостью и увлеченностью. – В древности они возвещали о приходе драконов. Те прилетали на праздник, встречаясь в небе с бабочками поздним вечером. Подробности не расскажу, завтра все увидите. Но, учитывая Вашу миссию, Ваше Высочество, думаю, будет правильно, если бабочек выпустите именно Вы.
Позднее, когда мы отправились гулять по городу, Юншэн, несмотря на заверения в надежности колдуна, все равно решил посетить магические лавки. Они нашлись не в самом центре, но улица казалась оживленной. Здесь и правда пользовались популярностью такие вещи. Как мы подслушали из случайных разговоров, многих напугал проснувшийся дракон. И хотя в Отари в основном придерживались мнения, что это все Юншэн, защититься от Колдуньи камелии всем тоже хотелось.