Но это позже. Сейчас становилось очевидно: какое бы колдовство ни использовалось, оно соразмерно врагам. Вот Кинэ, сильный и уверенный воин, ему и достались страшные, опасные враги. Но появилась я, не умеющая даже клинок в руках держать нормально, и атаки прекратились. Теперь мы двигались на выход без препятствий. Может быть, где-то еще и поджидали монстры, но их мы не встретили. А звук магии Хина, на который мы двигались, выводил нас из лабиринта.
Все произошло быстро. Двери у выхода разлетелись в щепки, нечто огромное и необъятное прыгнуло в нашу сторону. Кинэ похлопал стража по щекам, тот очнулся, хоть до полного выздоровления ему еще далеко. Подвел его к выходу, страж шагнул вперед и прошел деревянную сплошную перегородку, словно ее там и не было. Кинэ обернулся, быстро подхватил меня, и теперь он тащил меня, а я тащила стража, и до того, как монстр напал, мы уже вырвались на волю. Нас встретил Юншэн.
– Двигаемся! – Приказал он.
После нашего возвращения деревья одичали, обрели жуткие черты, стали бросаться на нас и атаковать.
– Иди сюда! – Приказал Чин-сэю Юншэн. – Стражи – вернуться к дороге!
Раненый, которого я тащила на себе, стыдливо кивнул, извиняясь, убрал руку с моего плеча и вместе со стражем Моры пополз в сторону дороги.
Как только они удалились, деревья стали бить меньше, все еще выглядели устращающе, думаю, из-за Кинэ, но заметно ослабли. Баланс прост: трое сильных воинов и трое безобидных, не представляющих угрозы человека. Со временем это более или менее уравновесило магию этого места…
– Смотри! – Крикнул Хин и рванул в чащу.
– Стой! – Юншэн был зол, как никогда, но Хин уже никого не слушал.
Мы побежали следом, когда он успел запустить корнями в сторону своего противника. Деревья сгущались, Хин как всегда был собой и делал то, что считал нужным для себя, а не для команды, коей мы сейчас являлись. Юншэн даже хлестнул его огненной плетью, не обжег, но мозги на место поставил. Хин зло взглянул на брата, а уже через секунду его взяли в тиски корни дерева (видимо, месть) и забрали в чащу.
Мы попробовали бежать за ним, но уже через несколько шагов стало очевидно: корни хватают и Кинэ с Юншэном. Чин-сэй только в ужасе хныкал и крутился на месте волчком, наблюдая за происходящим. Старший брат попытался сжечь корни, но те будто обладали защитой от огня: они схватили его и будто вживили в дерево.
Самым стойким оказался Кинэ. Он разрубал мечом все корни, избегая тисков. Корни удвоили силы, но Кинэ взревел – даже мы с Морой испуганно отступили именно от него, а не от монстроподобных исполинов – и деревья перепугались. Перестали атаковать. Все наконец-то замерло. Кинэ осмотрел нас, а потом рванулся к Юншэну – до Хина было далековато, но мы его видели. И слышали.
– Это ты, что ль, ведьма?! – Бросил он с вызовом.
Мы с Морой замерли на полпути и обернулись. Пусть мы пришли в лес, пусть мы планировали встречу с Колдуньей камелии, увидев ее, мы не поверили своим глазам. Существует. Сказка, которую нам рассказывали на протяжении пути, ожила.
Не успела ее как следует разглядеть, как она сжала Хина в тиски сильнее. Он заорал от боли и выплюнул:
– Понял.
– А-а-а-а! – Заорал Чин-сэй, развернулся, собираясь сбежать, но появился Кинэ и хладнокровно наставил на него клинок.
– Сдвинешься, выпотрошу, – тихо-тихо произнес он.
Теперь я посмотрела на Колдунью и разглядела ее внимательнее. Вообще, никогда бы не сказала, что она и есть та страшная бессмертная. Она была ниже меня, хоть я ростом никогда и не могла похвастаться. Миниатюрная, худенькая, воплощение грации. Фарфоровая кожа, большие темные глаза. Черные, словно смоль, волосы, были будто отрезаны острым клинком, ровно, без изъянов, доставали ей до плеч. Лицо такое холодное, бесстрастное, видимо, она давным-давно позабыла, что такое человеческие эмоции. По крайней мере, так показалось на первый взгляд.
Недолго она оглядывала Хина, который давился воздухом, покраснел (полагаю, корни деревьев сжимали его все сильнее), потом перевела взгляд на Юншэна, а напоследок одарила им и нас. Похожа на безобидное создание, но глаза – омуты тьмы.
– Ну надо же, кто бы мог подумать, ко мне на огонек заглянули сами Принцы-драконы, – заговорила она звонко и громко, особенно для такой хрупкой девушки.
На первый взгляд ей было не больше лет, чем мне или Море. Но мы ведь знали, что она бессмертна. Неужели она застыла в этом возрасте навсегда?
– Здравствуй, Колдунья камелии, – приветствовал Юншэн, Хин только кашлянул, может, и желая ляпнуть что-нибудь не в тему, но не мог себе этого позволить.
Кинэ бросил еще один суровый взгляд на Чин-сэя, а потом пошел к Хину, проверить, выживет ли он в таких тисках.
– Смотрите-ка, оно разговаривает, – фыркнула девушка, и в этом было столько прожитых лет, будто Юншэн оскорбил ее своим невежеством и непочтением. – Сначала они изгнали меня из елового леса, что я приняла, скрепя сердце. Я это проглотила и пошла искать пристанища в других местах. Смирилась. Ни одно поселение не приняло меня. Но я стерпела и это. Наконец нашла рябиновый лес, думала, здесь хоть спокойнее будет. Но вы все равно пришли и осквернили мое жилище. Что теперь? Прогоните и отсюда?
Хин громко закашлялся, сплюнул кровь – Кинэ разрубил корень, что душил его за горло. Но новые тиски уже приближались.
– Бесполезно, монстр, – это Колдунья к Кинэ обратилась, а оглядев его, улыбнулась, будто ее радовал наш страж. – Это волшебный лес, думаю, вы это уже поняли, раз притащили сюда их, – она кивнула в нашу сторону, не одарив даже взглядом, – душить его будет, пока он не успокоится. А поскольку он не успокоится, он уже не жилец.
– Слышал? Тебе надо успокоиться, – холодно смотрел Кинэ на Колдунью камелии, но обращался к Хину.
– Пошел ты! И ты пошла! – Тиски снова грозились оторвать ему голову, но Кинэ ловким движением расправился с ними.
Покачав головой, наш страж смерил Хина строгим взглядом. Как же брат не любил признавать свою неправоту. Стиснул зубы, яростно вздохнул, попробовал. Получалось плохо, но он хотя бы старался.
– Меня не сцапаешь? – Спросил Кинэ с вызовом.
Колдунья улыбнулась и снова прошлась по нему заинтересованным взглядом: может, он приглянулся ей как воин, а может, как мужчина.
– Ты уже доказал, что сильнее, – заметила она с ноткой восхищения.
– Кхм, – вмешался Юншэн, и Колдунья, выказывая высшую степень недовольства, скривилась и скосила на него недовольный взгляд. – Мы пришли сюда не прогонять тебя.
Колдунья снова смотрела оценивающе, но в этот раз в ее взгляде сквозило лишь раздражение.
– Принц-дракон приходит ко мне в лес, нападает на моих стражей, и говорит, что просто заглянул на огонек? – Фыркнула она с недоверием.
– Вовсе нет. Но после некоторых событий мне показалось, будто тебе не очень хочется принимать гостей, – в Юншэне взыграла обида за неудавшийся ритуал в Храме.
– Как грубо, – Колдунья прищурилась. – Без почтения, ты хоть знаешь, на что я способна?
– Да, имели неудовольствие столкнуться, – кивнул на лес Юншэн.
Колдунья звонко расхохоталась.
– Ты считаешь, это моих рук дело? – Она чуть склонила голову. – Это лес. Он принял меня и защищает. Но он и без меня способен на многое. Моя магия куда опаснее.
– Я знаю, – Юншэн кивнул. – Я сразил дракона.
Колдунья снова расхохоталась.
– Ах, ты про ту старую, едва ли на что способную магию? То было давно, ее бы и этот неудачник победил.
Она кивнула на Чин-сэя, он испугался внимания к собственной персоне, застонал и спрятался за нас с Морой.
– Пусть так, – не стал спорить Юншэн. – Но мы пришли поговорить.
– Я заметила, – указала она будто на все, что мы до этого сотворили.
– Как ты и сказала, вряд ли бы ты приняла нас так просто, – продолжил Юншэн. – Видишь ли, я кое-что разузнал об этом лесе. Да, он живет своей жизнью, но не из-за тебя. Много лет назад здесь было поле битвы, духи, что остались неупокоенными, обрели новый дом в рябиновом лесу. Каждая гроздь рябины их кровь. Каждый корень их сложные, потерянные судьбы. Лес и правда особенный. Поэтому ты и выбрала его. Чтобы отвадить тех, кто желал нажиться на тебе.
– Какой умный Принц-дракон, – нарочито заметила будто бы с почтением Колдунья. – Жаль только, что уже мертвый.
Она ухмыльнулась, а Кинэ ломанулся к Юншэну. Каким-то чудом он успел порубить все смертоносные корни, что пытались пронзить наследнику сердце и горло.
– Какой верный, сильный страж, – улыбнулась Колдунья, – хочу себе такого. Где раздают?
Она посмеялась, но нам стало очевидно одно: корни так и будут продолжать атаковать Юншэна.
– Уважаемая Госпожа! – Склонилась я в поклоне перед колдуньей, едва заметно подглядывая за ее реакцией.
– Это мне уже нравится. Теперь поговорим, – довольная, она сложила руки перед собой. – Кто ты?
– Со всем почтением и уважением, мое имя Кисана, я названная сестра Принцев-драконов… – Тут я вспомнила все тычки Хина и запнулась. Но ненадолго. – Мы пришли в Ваш лес, чтобы просить помощи.
– Ничего себе! – Колдунья тут же скривилась. – Так вы, значит, знаете правила. Жаль. А так хотелось побаловать лес свежей кровью.
– Мы знаем, что с драконами Вы не в ладах, – осмелилась поднять голову и говорить открыто. Колдунья была слишком раздражена тем, что я просила ее о помощи. – Но мы пришли не прогонять Вас. Это Ваш дом, и…
– Мой дом? – Она горько рассмеялась, а потом стала серьезной, злой. Тучи сгустились на небе, призывая ночь. – Это единственное место, откуда меня еще не выгнали. Что странно, ведь драконы желали изжить меня со свету, но последнее время совсем не пристают.
– Сто лет назад они исчезли, – сообщила я на всякий случай.
– Что?! – Колдунья удивленно взметнула брови. – Исчезли? Сто лет назад? Серьезно? – Она снова громко расхохоталась и закружилась, будто в танце. – Ну и поделом! Жалкие трусы и предатели!
Тьма ночи рассеялась, но сверкнули молнии, прогремел гром. Это не природа, колдунья.