Элли делает вид, будто ее сейчас стошнит.
– Честно говоря, это самое непривлекательное предложение, которое я когда-либо слышала. Так что едва ли.
Я смеюсь.
– Ладно. Как бы там ни было. Если Сабрина хочет чаепитие, кто мы такие, чтобы отказывать ей в этом? Джейми это понравится в любом случае.
– Боже, это такой милый ребенок. Сабрина каждый день скидывает нам в чат ее фотки, и каждая – милее предыдущей.
– Поверь мне, я в курсе. Так посылает по крайней мере одну ежедневно.
Она смеется, проскальзывая в пижамный топ. Это одна из моих старых футболок хоккейной команды Брайара, мягкая и поношенная, длиной до ее колен.
– Он такой папочка.
– Это правда. Видела бы ты наш групповой чат. Так только и делает, что расписывает нам радости отцовства. Он считает, что все мы обязаны обрюхатить вас и нарожать кучу детей.
– Милая картина. И как его успехи? Он уже обратил кого-нибудь в свою веру?
– Не-а. Гаррет весь в хоккее. И я даже не знаю, хотят ли детей Грейс с Логаном. Полагаю, эстафету придется принять нам с тобой.
Закатив глаза, Элли забирается в королевских размеров гостевую кровать.
– Пусть пока Так наслаждается отцовством один. Последнее, о чем я сейчас думаю, это дети.
– Эй, никто не говорил, что это срочно, – отвечаю я с коротким смешком. – Я прекрасно понимаю, что нам до этого всего еще несколько шагов.
И прежде всего – помолвка.
Предвкушение бурлит у меня внутри, и я надеюсь, выражение моего лица не выдает моих намерений. Эти выходные посвящены Такеру и Сабрине. Но как только мы вернемся в Нью-Йорк, я не стану терять времени даром и надену это кольцо на палец Элли.
Глава четыре
Дин
Уже за полночь, и мы – на заднем сиденье лимузина. Только мы четверо, поскольку Такер все еще верит, что это будет небольшая вечеринка. Последние десять минут он упрекает нас в том, что мы «потратили деньги впустую», заказывая лимузин, что слишком экстравагантно для четверых. В конце концов Гаррету приходится сунуть ему в руку бокал шампанского и сказать:
– Боже мой, нам даже не пришлось платить за это. Я попросил спонсоров, и они все устроили.
Такер таращится на него.
– Ты просто попросил лимузин, и тебе дали?
Логан фыркает.
– Ты вообще знаешь, кто это? – Он тыкает в Гаррета большим пальцем. – Это Гаррет Грэхем, чувак.
Я начинаю смеяться.
– Точно, я и забыл, – говорит Так, присоединяясь к веселью. – Так вы уже скажете, наконец, куда мы едем, или нет? Предполагаю, это какой-нибудь стриптиз-бар, но…
– Намного лучше, – обещает Гаррет.
Мы потягиваем шампанское, словно боссы, и сидим вразвалку на заднем сиденье, пока мимо мчатся огни города. Я представляю зевак, провожающих нас взглядом и гадающих, кто внутри. Бостон – хоккейный город, поэтому и девушки, и парни, наверное, сошли бы с ума, если бы узнали, что за этими тонированными стеклами Гаррет Грэхем и Джон Логан.
– Йоу, налей мне, – говорю я, протягивая свой бокал.
Логан склоняется и подливает еще шампанского.
– Скоро уже приедем, – говорит Гаррет Таку. Он смотрит так, будто с трудом сдерживает улыбку.
Я тоже борюсь с улыбкой. Этот сюрприз – новый уровень крутизны. Для него потребовалось много согласовывать и дергать за ниточки, но каким-то чудом мы сделали это.
– О, ну ладно. Тогда, прежде чем мы приедем, – начинает Так, сдвигаясь на своем сиденье так, чтобы смотреть на меня, – мне надо обсудить с тобой кое-что.
Я хмурю лоб.
– Конечно. Что такое?
– Г сказал, у тебя была идея сделать предложение Элли на свадьбе завтра.
Я тут же обвиняюще смотрю на Гаррета.
– Серьезно, чувак?
– Да, и я не извинюсь, – невозмутимо отвечает тот. – Я должен был предупредить тебя на случай, если ты проигнорируешь наш совет и не сдержишься.
– Засранец.
– Так, слушайте, – прерывает нас Такер, его южный акцент становится четче. – Я не злюсь, на самом деле я думаю, это хорошая идея.
Гаррет и Логан таращатся на него. Я удивленно моргаю.
– Правда?
– Да. – Он подносит бокал к губам, глядя на меня поверх края, пока делает глоток. Я не вижу в его карих глазах никакого подвоха. – Это вроде как романтично.
– Что я говорил! – вскрикиваю я, чувствуя себя оправданным.
Он опускает бокал в держатель рядом, затем кладет обе руки на колени и склоняется вперед с серьезным выражением лица.
– Думаю, ты должен сделать это.
– Подожди, ты серьезно?
– Почему нет? Мы с Сабриной будем рады разделить с вами свою свадьбу. И знаешь, это открывает столько новых возможностей. Подумай об этом. Все ваши великие достижения мы сможем разделить вместе. Например, когда вы с Элли поженитесь? Мы будем на вашей свадьбе и объявим о том, что ждем второго ребенка. А когда ты объявишь, что Элли беременна? Мы будем там и объявим о том, что покупаем новый дом.
Логан давится шампанским на половине глотка. Я щурюсь.
– Я понял.
– Нет, погоди, дальше еще лучше, – с энтузиазмом говорит Такер. – Когда Элли будет рожать вашего первенца, угадай, кто будет рядом! Снова мы, чтобы показать тебе нашу новую собаку, которую назовем в честь вашего ребенка, чтобы отдать вам должное. А когда ваш малыш подрастет, окончит колледж, обручится и устроит свадьбу, я буду сидеть в первом ряду. И изображать сердечный приступ.
Логан качает головой в крайнем изумлении.
– Матерь Божья. Так – социопат. Разве я не говорил, что все рыжие – чокнутые?
Гаррет впадает в истерику.
– Ладно, я понял, – бормочу я.
Улыбка Такера совершенно убийственна.
– Понял, Ди Лаурентис? Потому что если завтра ты расстроишь Сабрину, попросив Элли выйти за тебя, я буду там, и я всегда буду там. На каждом углу буду портить каждый важный момент твоей жизни до самой твоей смерти. А потом, на твоем смертном ложе, я совершу самоубийство как раз перед твоей смертью, просто чтобы украсть у тебя и это. Что думаешь, чувак? Как тебе такое будущее?
Гаррет бросает на меня самодовольный взгляд.
– А я тебе говорил.
Ну что ж. Он был прав. И, очевидно, Логан тоже. А Так сидит, пьет шампанское и улыбается мне, как будто не угрожал только что совершить самоубийство перед моим смертным ложем.
Рыжие – психопаты.
Через пятнадцать минут лимузин притормаживает, потому что мы уже прибыли. Когда Такер пытается выглянуть в окно, Логан придерживает его за руку и предостерегает:
– Нельзя.
– Вы что, устроите мне прогулку по доске? – Такер морщит лоб от любопытства.
– Об этом не беспокойся, малыш, – таинственно говорит Гаррет.
– «Малыш»? – Такер фыркает. – Я такой же здоровяк, как и вы, засранцы.
Я тянусь в карман рубашки за повязкой, которую спрятал там заранее.
– Ладно, завязываем глаза.
Он вскидывает брови.
– Да, мать вашу, ни за что.
– Сколько недоверия. – Логан цокает языком.
Гаррет ухмыляется.
– Обещаем, это не кончится тем, что тебя бросят в лужу с желе или чем-то в этом роде.
Такер окидывает нас взглядом. Он, должно быть, решил, что может доверять нам, потому что кивает и послушно позволяет мне проверить, не видно ли из-под повязки. Я завязываю ее очень туго в отместку за его безумный монолог.
После того как мы выскакиваем из лимузина, Логан берет Такера за руку, чтобы он не споткнулся и не упал лицом вниз. Пока мы идем ко входу для игроков «ТД-Гарден», я подпрыгиваю, словно малыш, наевшийся сладостей. Сегодняшняя ночь не только для Така. Она для всех нас.
Голоса отражаются от бетонных стен. Нам дали доступ в зону для посетителей, лучшее, что Гаррет смог сделать, но, будьте уверены, я не жалуюсь. Чтобы удовлетворить просьбу Гаррета, было сделано все возможное. Очевидно, лучший бомбардир команды имеет свои преимущества. Интересно, что бы ему дали, если бы он был лучшим бомбардиром лиги? Может быть, ключ к городу. Но пока что честь лучшего бомбардира в этом сезоне принадлежит Джейку Коннелли из Эдмонтона. Коннелли не без причины прозвали «молнией на коньках». Первый же его сезон стал взрывным.
Мы подходим к двери раздевалки. Когда Гаррет стучит костяшками пальцев, голоса за дверью тут же замолкают.
Ничего не видящий Так осторожно двигает головой туда-сюда.
– Что, черт возьми, происходит?..
Коротко хохотнув, Гаррет открывает дверь, и мы с Логаном ведет Така внутрь. Я едва не визжу как девчонка-подросток при виде моря знакомых лиц, которые приветствуют меня. Мне требуется вся сила воли, чтобы сохранять спокойствие, и я вижу, что мое волнение отражается в каждом взгляде. Я прижимаю палец к губам, показывая всем, чтобы держали рот на замке.
– Готов? – спрашивает Гаррет Така.
– Всегда готов, – протягивает тот.
Кто-то смеется.
В тот момент, когда Такер опускает бандану, оставляя ее болтаться на шее, его дыхание резко прерывается. Разинув рот, словно рыба, он смотрит на больше тридцати парней, набившихся в раздевалку. Затем он расплывается в самой широкой, легкомысленной улыбке, которую я когда-либо видел.
– Да вы шутите! – Он хлопает себя по коленям и упирается ладонями в бедра, будто старушка, пытающаяся распрямиться. Счастье накатывает на него волнами. – Как вы это сделали? – спрашивает он, когда его изумленный взгляд скользит по нашим бывшим товарищам из команды Брайара.
Учитывая то, что за эти годы мы играли со многими десятками парней, удивительно, что нам удалось уговорить тридцать из них приехать в Бостон. Здесь Джейк Бердерон, он же Берди, капитан нашей команды до Гаррета. Нейт Роудс, капитан команды после Гаррета. Хантер Девенпорт, текущий капитан, Симмс, вратарь, который выиграл для нас три или четыре чемпионата. Джесси Уилкс, Келвин, Бродовски, Пьер. Другой наш вратарь, Корсен. Трейнор, Никко, Дэнни. Колин Фицджеральд, который последние несколько лет встречается с моей сестрой. Список можно продолжать и продолжать.
– Поверить не могу, что вы все тут. – Ошеломленный Такер приветствует всех наших друзей. Некоторых из них он не видел несколько лет.