— Приятно это слышать, — он улыбнулся. — Главное, чтобы она себя не загоняла. Сейчас у неё такой возраст, что легко можно подорвать здоровье и никогда больше его не восстановить. Надеюсь, ты это понимаешь? Она женщина, прежде всего, а потом уже одарённая и будущий мастер.
— Конечно, я это понимаю, — быстро закивал я, под его взглядом. — И она сама об этом говорит.
Ректор кивнул. Мне же показалось, что он сейчас так намекнул, что хочет увидеть правнука, недели ещё одного мастера в семье. Вот что ему мешает сказать об этом прямо? Вроде серьёзный мужчина, великий мастер, но в таких вещах может только намёки делать и надеяться, что я всё пойму правильно. Того и гляди, завтра придёт и скажет, что у него есть знакомый парень, её возраста, который давно хочет с ней познакомиться.
— Ты с генералом Осташкиным знаком? — спросил он. — Он начальник комитета госбезопасности. Хороший друг нашей семьи.
— Нет, вроде, не знаком, — я искоса посмотрел на ректора. Однако, хорошие он связи упомянул.
— У него внук, Сергей, примерно твоего возраста. Надо бы вас познакомить. Он как раз в этом году, в прошлом учебном, закончил МИБИ. Вы с ним немного разминулись.
— Почему бы и нет, — отозвался я, стараясь, чтобы голос не звучал подозрительно. — Можно и познакомиться.
Пару минут шли молча. Свернули на второй дорожке, ведущей к полю с бетонными блоками. Добрались до удобной площадки. Ректор огляделся, что-то прикинул.
— Давай начнём с давления силы. Садись, — он подал пример, усаживаясь на один из блоков. — Буду постепенно увеличивать давление и когда дойдёшь до предела, просто подними руку.
— Хорошо, — я постарался удобно устроиться на блоке.
Начал Геннадий Сергеевич сразу круто, неплохо придавив меня. Хорошо, что это не физическое воздействие, иначе бы вдавило так, что блок подо мной развалился на куски. Но даже так ощущения не из приятных. Словно кто-то пытается запустить внутрь твоей грудной клетки руку, ухватить покрепче нутро и вырвать. А когда эта сила нарастает, чувствуешь себя больным клаустрофобией, который застрял в узком лазе под горой. Застрял так, что нельзя вдохнуть. Чувствуешь, как эта гора давит на тебя, как постепенно сужается проход. Становится трудно дышать…
Я поднял руку и давление резко исчезло, позволив набрать полную грудь воздуха.
— Неплохо, — кивнул он. — Особенно если учесть возраст. Любой из мастеров, кто попадал мне под горячую руку, давно потерял бы сознание. Возьмём этот уровень за основу.
Пока я приходил в себя, он достал из кармана что-то похожее по форме на хоккейную шайбу. Это оказалась своеобразная свеча. Поставив её на бетон, коснулся фитиля пальцем поджигая. Минуту молча смотрел, как она горит.
— После того как одарённый сможет использовать силу вне своего тела, превращая её в любой вид энергии, огонь, молнию, всё что угодно, он становится мастером, — наставительно сказала ректор. — Это не просто, потому что не все могут постичь, во всех смыслах, что такое сила. В Китае её называют Ци. Их философия неплохо укладывается в то, что представляю себе я, поэтому возьму за основу её. Они считают, что Ци лежит в основе вселенной. Буквально всё существует благодаря её движению и взаимодействию. Поэтому неправильно думать, что только одарённые могут создавать особый вид энергии, превращая ничто в молнию или давление воздуха. Ведь даже этот огонёк несёт в себе частичку Ци. И как только человек становится способен использовать его, он поднимается на ступень выше. В том же Китае его назовут Мудрецом, у нас — Великим мастером. Этот тест они использовали многие века.
Он поднёс палец к высокому огоньку свечи, и тот стал вполовину меньше. В то же самое время над пальцем ректора появилось такое же пламя. Он показал мне его, задул и пламя свечи вновь стало прежним.
— Мудрец может взять часть космической Ци даже у пламени свечи и использовать её по своему усмотрению. Но только на один волосок меньше половины. Если я попробую взять больше или всё, то огонь просто исчезнет.
Ректор указал пальцем на пламя, и оно перепрыгнуло к нему с фитиля. Но почти сразу огонёк задрожал и погас.
— Огонь — самый простой и понятный вид Ци. Он горячий, яркий, прожорливый, но при этом капризный. Если хочешь стать мудрецом, для начала ты должен почувствовать Ци в маленьком огоньке, в движении воздуха, в окружающем пространстве. Считается, что чем глубже твоё море силы, тем проще это сделать. Но в старых книгах описаны мудрецы, шагнувшие на эту ступень минуя уровень мастера и не обладающие большой личной силой. У всех мудрецов просветление наступало по-разному. Когда я впервые коснулся внешней Ци, мне потребовалось ещё пять лет медитаций и упорных тренировок, чтобы я смог взаимодействовать с ней. Мне помогло обучение в Китае. У них есть несколько закрытых монастырей и нам пришлось немало заплатить, чтобы попасть в один из них. Мистер Ма, приезжавший к нам недавно, — ректор многозначительно посмотрел на меня, — мы были соперниками. Он был сильней, но я первым стал Мудрецом, опередив его всего на пару дней.
Ректор едва заметно улыбнулся, вспомнив что-то хорошее из прошлого.
— Скажите, а почему у него такое странное имя, почему «мистер»?
— Его называют Мудрец Ма, но, когда мы познакомились, он сказал: «зови меня мистер Ма». Он всегда произносил это при знакомстве. Полное имя знают, наверное, только родственники и супруга, — Геннадий Сергеевич стал немного серьёзней. — Сейчас я объясню тебе несколько простых практических упражнений, которые помогают лучше сконцентрироваться и взаимодействовать с внутренним морем. После этого ты покажешь, что за технику придумал с резонансом.
— Хорошо, — решительно кивнул я.
— Для начала тебе нужно научиться поднимать со дна моря силу наверх. Она должна циркулировать, находится в неспешном движении. Как огромный, но медленный водоворот, в центре моря…
Тот же день, раннее утро, съёмная квартира в нескольких кварталах от МИБИ
Цао Сяочжэй проснулась по сигналу будильника. Он был настроен так, чтобы издавать один короткий писк и сразу переходить в беззвучный режим. Повернув голову, женщина увидела мигающие цифры, показывающие шесть часов и двадцать минут утра. Обычно она вставала на десять минут позже, с приходом младшей сестры.
Сев на кровати, Сяочжэй развела руки, глубоко вдохнула, затем с выдохом подняла их, потянулась. Последнюю неделю просыпаться ей было необычно легко, даже появилось чувство бодрости. Но вместе с этим она ощущала себя больной и слабой. Тело словно ворчало на неё за то, что довела до такого истощения. Сунув ноги в мягкие тапочки, она прошла к зеркалу у комода. Аллергическая полностью ушла, как и нездоровая бледность. Тёмные круги под глазами, казалось, стали едва заметно светлей.
— Старшая сестра Сяочжэй, — в комнату заглянула Чжэнь. — Можно… Вы уже встали.
Она прошла, чтобы заправить постель.
— Завтрак почти готов. Помочь с душем?
— Я справлюсь, — отозвалась Соячжэй, почувствовав, что голодна, когда упомянули завтрак. С едой пока не ладилось, так как несмотря на чувство голода, попытки скушать чуть больше, чем обычно, приводили к неприятному результату.
После душа, переодевшись в зелёный спортивный костюм, Сяочжэй вышла в просторную гостиную, где недавно появился большой обеденный стол.
— Доброе утро, госпожа, — немолодая женщина в белом фартуке и косынке как раз расставляла на столе тарелки с завтраком.
— Получается ли у Чжэнь? — спросила Сяочжэй.
— Она старается, — уклончиво ответила женщина, показывая на тарелочки. Коротко поклонившись, поспешила на кухню за чайником.
Сяочжэй переложила на одну тарелку кусочек омлета и пышную белую булочку, приготовленную на пару. Со стороны кухни тянуло приятными и соблазнительными ароматами мясного бульона. Разломив булочку, она попробовала кусочек. Начинка сладкая, но не приторная. Как и омлет с зеленью, всё было довольно вкусно. Сяочжэй по себе знала, что можно испортить даже такие простые блюда, поэтому довольно покачала головой. Немного поколебавшись, она взяла одну булочку с мясом, уж слишком аппетитно она пахла.
Из кухни вынырнула Чжэнь с подносом. Выгрузила на стол пузатый глиняный чайник, налила сначала сестре, затем себе.
— Получилось неплохо, — улыбнулась Сяочжэй.
— Спасибо, — девушка смущённо опустила взгляд в свою тарелку.
— Сегодня отборочные поединки. Собираешься участвовать? Не думаю, что у тебя есть шанс победить.
— Я выступлю, — голос Чжэнь прозвучал негромко, но твёрдо.
— Чай слишком крепкий, — сказала Сяочжэй, думая, что было бы хорошо, если бы младшая сестра победила. Но она не видела способа выиграть у девушек из России. Они были выше, тяжелее, развивали исключительно силу, а не кинетическую броню. — Разбавь немного и добавь имбиря. И не забудь лично уложить завтрак. Чжэнь! Посмотри на меня! Если ты и дальше собираешься себя так вести, отправлю домой к маме. Сегодня же. Ты даже не представляешь, как бы я хотела оказаться на твоём месте сейчас. Всё бы отдала, силу, положение, которого добивалась десять лет. Если ты отмахнёшься от шанса, предоставленного небесами, если продолжишь в том же духе, то они прогневаются и никогда больше ничего не дадут. Хочешь пройти той же дорогой, что и я? Думаешь, оно того стоит? В тебе течёт кровь Цао! Самая горячая кровь в Поднебесной. Или мне пригласить принцессу Сюли, вместо тебя?
Взгляд Чжэнь стал на секунду тяжёлым, словно она услышала имя злейшего врага. Затем он немного смягчился, но лишь внешне. Где-то глубоко по-прежнему мерцала ледяная искорка.
— Спасибо старшая сестра, но я справлюсь без посторонней помощи.
— Постарайся малышка Чжэнь, — тон Сяочжэй стал мягче. — Если всё пройдёт хорошо, то нам предстоит серьёзное сражение. Я говорила с мудрецом Да Цзы, он планирует провести большой семинар мастеров укрепления тела. Мы должны уговорить Кузьму приехать на него.
— Я всё поняла, — кивнула Чжэнь. — И спасибо.