Я поднялся первым, встал у входа в небольшой, но светлый салон. В отличие от самолётов Цао, довольно скромно. Шесть массивных кресел, большой телевизор и всё, ни столов, ни диванов, ни стюардесс. Сёстры Юй прошмыгнули мимо, осмотрелись по-хозяйски.
— Лететь пять часов, — напомнил капитан, убирая трап и закрывая дверь. — В конце салона холодильник с едой и печка. Там же одеяла. Вылетаем сразу, как получим разрешение и свободную полосу.
Кивнув, он скрылся в кабине, где я мельком заметил второго пилота, в точно таком же синем комбинезоне. Пройдя к первому креслу, рухнул в него. Юй Ми тут же задёрнула шторку, отделяющую салон от кабины, протянула мне клетчатый плед.
— Ужин? — спросила она.
— Давай, — вздохнул я, решив махнуть на них рукой и поберечь нервы. Отложим воспитательную порку на потом.
Ждать пришлось минут двадцать, пока разрешили взлёт. На часах к этому времени стукнуло половина седьмого вечера. За это время девчонки успели разобраться с тем, что хранилось в холодильнике и даже собрать из этого ужин. Ждали только когда самолёт поднимется в воздух. Про весь перелёт рассказывать особо нечего, разве что я успел поспать несколько часов.
— Прибываем, — разбудил меня капитан, включив свет. Он вошёл в салон, осмотрелся, сверился с наручными часами. — Южно-Сахалинск, местное время два часа, пятнадцать минут. — Погода за бортом минус пять градусов, снег, ветер. Посадка через четыре минуты. Просьба пристегнуть ремни, в салоне не курить.
Задёрнув штору, он вернулся в кабину. Я посмотрел на девушек.
— Пледы возьмите, а то замёрзните.
Что-то я не ожидал, что будет так холодно. Всё-таки рядом океан, должно быть немного теплее. Огни города в окне не увидел, а вот аэропорт разглядел. Мы делали круг, заходя на посадку. Подумал только, что из-за снега может быть скользко, но мы уже садились. Слегка подпрыгнули, пару раз качнулись из стороны в сторону и побежали по полосе, сбрасывая скорость. Капитан вышел, чтобы открыть дверь и опустить трап. В салон сразу ворвался холодный ветер, принёсший крупные снежинки.
— Приятно было лететь Вашей авиакомпанией, — сказал я, пожимая ему руку.
— Рады стараться, — улыбнулся он, не обратив внимания, что его разорили на два пледа.
Фонари взлётного поля прекрасно освещали полосу, поэтому я сразу заметил быстро приближающийся чёрный внедорожник с жёлтым проблесковым огоньком на крыше. Несколькими секундами позже он остановился перед нами и оттуда выскочил Василий, придерживая капюшон тёплой куртки рукой, чтобы не сдуло. Я махнул сёстрам Юй, чтобы быстрее садились в машину, поспешил следом, потеснив их на заднем сидении.
— Как долетели? — спросил Василий, кивнув Фа Чжэну, чтобы ехал.
— Замечательно, — ответил я. — Погода что там, что здесь, сплошное удовольствие.
— Да, погода быстро портится, — согласился он. — На следующие две недели прогноз неутешительный. Ветер, снег и дождь. А это что за красавицы с тобой?
— Подарили, — фыркнул я. — Император Цао расщедрился и слуг подарил.
— О как, — он удивлённо посмотрел на девушек. — Ничего, полезным делом займём. На камбузе.
— К камбузу я бы их не подпускал. У них в сумочках по флакончику с ядом. Вы сами давно прилетели? Как обстановка?
— Прилетели вчера до обеда. Обстановка нервная. Ночью на одном из островов посёлок атаковали. Спалили пустующую многоэтажку, как предупреждение. Теперь военные решают, как лучше людей эвакуировать, а погодные условия не позволяют. Кстати, пилот, что вас привёз, безбашенный. Говорят, в такую погоду садиться сложно, но тогда вам бы пришлось уходить на запасной аэродром и полдня потерять в дороге. Нам вон тот ангар выделили, — он показал направление. — Сейчас экипируемся и в «штаб».
— Поспать не дадут?
— Вряд ли.
Мы промчались по полосе для спецтранспорта и остановились у высокого ангара. Двери охранялись нашими бойцами, которые и открыли небольшие створки для авто. Внутри нас ждал большой частный самолёт, три палатки и походная кухня. Выходит, будем работать «дюжиной». Мастер и пять бойцов прикрытия.
— Кто из мастеров приехал? — спросил я. — Джим?
— Он самый. Вон он, — показал Василий. Из ближайшей палатки вышел помянутый американец. В утеплённом комбинезоне он смотрелся как робот, прибывший к нам из будущего.
Машина остановилась, быстро заглушила двигатель, чтобы не дымить выхлопными газами. Хотя ангар продувался так, что можно было и дизельную электростанцию внутри запускать без боязни.
— Добро утро! — выпалил Джим, когда я подошёл. Протянул огромную ладонь.
— Привет. Какое утро, ночь на дворе. Василий, девушек найдёте во что переодеть?
— Найдём, — кивнул он. — Что, барышни, идите за мной.
— Давай-давай, — кивнул я им.
Джим придержал для меня полог, пропуская в палатку. Внутри было тепло, даже жарко. Небольшой походный столик в центре, две кровати. На одной в рядок разложены вещи. На вторую наспех наброшено покрывало, куда Джим и уселся. Зевнул.
— В монастыре интересно? — спросил он.
— Нет. Скука, монахи и глупые техники.
— Ага, — Джим как-то непонятно хмыкнул, повалился на кровать, уставился в потолок.
Я же облачался в комбинезон, постепенно подтягивая и подгоняя ремешки. Вещь хорошая, разработанная в Японии. Удобно тем, что не мешает использовать особые техники, не проводит электричество, устойчива к порезам и огню, почти не промокает. Я бы предпочёл что-нибудь полегче, но не люблю холод и сырость. Камуфляж выбрали лесной, ближе к тёмно-зелёным оттенкам. Надев тёплую лыжную шапку, я уже начал взмокать. Как Джим в такой жаре может сидеть, да ещё и в комбинезоне? Сопреть ведь можно.
— Я готов. Пошли совещаться с военными и получать указания.
— Приказы, — поправил он. — Только и делат что приказы дают.
В тёплой одежде и чувствуешь себя гораздо комфортнее. Теперь ледяной сквозняк в ангаре совсем не ощущается, так кожу на щеках немного пощипывает. Я успел пройти пару шагов от палатки, как на моей шее повисла Марго.
— Кузя! — едва не завизжала от радости наш штатный снайпер. — Я так по тебе скучала! Наконец-то мы снова идём на задание, как в старые добрые времена.
— Когда это они успели стать старыми и добрыми? — я отодвинул её, так как она уже тёрлась щекой о мою щёку, норовя чмокнуть в губы. — Хватит приставать к женатому мужчине.
— Вредный ты, — она вздохнула. — Вот когда уже наберёшься храбрости и мужества забраться в мой спальный мешок и воспользоваться беззащитной женщиной.
— Любой, кто попытается, получит нож в почку, — хмыкнул я. — Вон, наёмники от тебя как от чумной шарахаются.
Она надула губки, но под руку успела ухватить. Мы шли к машине, рядом с которой ждали Фа Чжэн и Василий.
— Как девчонки? — спросил я.
— Нормально. Переодеваются. Держи. Наумовы передали. Говорят, что ты перетренировался и сил много потратил, — он протянул пластиковый высокий стакан со знакомой этикеткой и надписью: «Экстра 10к». — Едем?
На стаканчике стояла дата изготовления, вчерашнее число и срок годности в семь дней. Подумав немного, вернул ему стакан.
— Император Цао вчера меня отличным вином угощал, — сказал я. — Конечно, не эта гадость, но кровь до сих пор бурлит. Оставь, может после задания выпью. Не хочу злоупотреблять.
Мы дружно погрузились в машину, за руль которой сел Фа Чжэн. Я тайком вздохнул, подумав о Войтеке. Его очень не хватало. Некому теперь отгонять от меня Марго, травить старые анекдоты, ругаться на ужасные дороги там, где их в помине не было.
— Василий, что насчёт связи с домом? — спросил я, на что мне протянули телефон.
Машина уже выехала из ангара и медленно двинулась к административному зданию аэропорта. Я же выбрал иконку брата на экране, нажал кнопку звонка. Ответил он на втором гудке.
— Слушаю, — послышался его бодрый голос.
— Это Кузьма.
— О, ты добрался? Отлично!
— Слушай, что с Оксаной? Она же в Японии с мужем.
— Уже нет. Дядя Ринат вывез их в Италию, к маркизу Сальви. Пришлось «чёрные» паспорта им делать.
«Чёрными» назывались паспорта наёмников, с которыми можно было путешествовать даже самому разыскиваемому в мире преступнику. Собственно, Пойзон Бэр со своей командой так и путешествовал.
— Понятно. Как мама?
— Как всегда. Я её кое-как занял строительством семейной усыпальницы. Наумовы на неё плохо влияют. Вернёшься, расскажу. У нас всё хорошо, даже лучше, чем могло быть. Сам будь осторожен и не подставляйся лишний раз.
— Хорошо. Конец связи.
— Конец связи, — повторил он и положил трубку.
Я вернул телефон Василию. Ну хоть с чем-то всё нормально. За Оксану я переживал. Японцы вполне могли взять её в заложники или ещё что-нибудь в этом роде. Маловероятно, конечно, но исключать такую возможность нельзя.
До двухэтажного административного здания было рукой подать. Фа Чжэн даже не разгонялся, чтобы я успел поговорить по телефону. Военные взяли территорию под контроль, установив шлагбаум, поставив рядом несколько больших палаток и машин. Из всей техники я смог опознать только машину связи, по характерной антенне на крыше. Василий предъявил пропуск на въезде, в нас посветили фонариком и пропустили. Несмотря на позднюю ночь, в здании свет горел во всех окнах, суетились люди. Мы дружно поднялись на второй этаж. Заметив парочку знакомых личностей, я не мог не подойти.
— Что, тоже не спится? — спросил я с улыбкой на лице.
— Да что-то бессонница мучает, — отозвался Роман Орлов.
Его брат промолчал, хмуро посмотрев на нас. Тася говорила, что они служат в каком-то особом военном подразделении, в задачу которого входило решение проблем, таких как с Курильскими островами. И только если им не хватало сил, ставили под ружьё мастеров из благородных домов. Одеты они примерно как и я, в защитные комбинезоны, только расцветкой чуть светлее. На локтях и коленях защита, из карманов торчат боевые перчатки.
— Это вы на Кунашир высаживаться будете? — спросил я. — Вдвоём?