Не успела я толком ее рассмотреть, как уже поняла: она сделана Грэйсоном.
— Видение у него и впрямь незаурядное.
Я обернулась. Рядом стояла Зара.
— Хотите сделать ставку? — спросила я.
Зара Хоторн-Каллигарис вскинула бровь. А потом, не проронив ни слова, увеличила сумму, предложенную мной за напольные часы.
— Охурметь, — шепнула Макс. — Кажется, она только что вызвала тебя на дуэль для богачей!
— Да ладно! Ну, удачи, боец! — сказал Ксандр, присоединившийся к нам.
— Где ты был? — раздраженно спросила я.
— Помогал Ребекке с ее матушкой, — ответил Ксандр. Голос у него был непривычно тихий. — Вино с ней творит страшные вещи.
Расспросить его об этом подробнее я не успела: к нам подошла Алиса и увела за стол.
— Сейчас будет ужин, а за ним — «живой» аукцион, — пояснила она.
Я села и начала есть салат, умудрившись выбрать для этого подходящую вилку и даже ничем не запачкать шелковую скатерть. И тут случилось непредвиденное. Негромкий гул светской беседы прервал оглушительный треск. Все гости обернулись и увидели Ребекку, бледную и прекрасную. Она пыталась поднять маму на ноги. Подставки, на которых разместили фото Эмили и эскиз часовни, валялись на полу. Мать Ребекки вырвала руку из пальцев дочери и снова упала.
И вот уже к ним подлетела Тея и опустилась на колени между Ребеккой и ее мамой. Она что-то сказала обезумевшей от горя женщине, и лицо Ребекки болезненно исказилось, точно к ней разом вернулась тысяча воспоминаний, которые она пыталась выкинуть из головы.
Будто сам этот момент и участие Теи могли стать ей погибелью.
Через секунду к ним подошла и Либби и тоже попыталась поднять маму Ребекки, и тут несчастная женщина уже не сумела сдержаться.
— Ты! — воскликнула она, ткнув пальцем в мою сестру. Либби была одета в черное коктейльное платье. Синие волосы идеально отутюжены, на шее вместо ожерелья черная ленточка. Выглядела она степеннее некуда, но мать Ребекки осклабилась, точно пред ней предстал настоящий монстр. — Я видела вас с ним! С мальчишкой Хоторном! — она наконец сумела подняться. — Не доверяй Хоторнам, — едва разборчиво проговорила она. — Они отнимут у тебя все.
— Мама… — шепот Ребекки прервал гробовое молчание. Ее мать начала всхлипывать. Осознав, сколько людей на нее сейчас смотрят, Либби поспешила уйти. Я кинулась за ней, не обращая никакого внимания на мольбы Алисы. Проходя мимо Ребекки, ее мамы и Теи, я услышала, как пьяная женщина сквозь рыдания повторяет одни и те же слова, снова и снова:
— Почему все мои детишки гибнут?
Глава 34
Я вышла на улицу следом за Либби. Нэш уже нагнал ее.
— Солнышко мое, пойдем в залу, — ласково проговорил он. — Ты ни в чем не виновата.
Либби подняла взгляд и увидела за спиной Нэша меня.
— Прости меня, Эйв. Когда я увидела, как она падает, у меня автопилот сработал. — Еще до того, как наша жизнь перевернулась с ног на голову, Либби работала санитаркой в доме престарелых. Она поморщилась. — А ведь ровно это и имела в виду Алиса, когда просила меня не устраивать сцен.
— О чем — о чем она тебя просила? — тихим, не сулящим ничего доброго голосом переспросил Нэш.
Но Либби только плечами пожала.
— Откуда тебе было знать, что мама Ребекки так отреагирует? — сказала я сестре, а потом покосилась на Нэша. Тот вздохнул.
— Она — дочь четы Лафлинов. Выросла в поместье. Я этого не застал — она лет на пятнадцать старше Скай. Но, насколько я понял, отношения между мистером и миссис Л. и их дочерью всегда были натянутыми. А после гибели Эмили… — Нэш покачал головой. — Она во всем обвинила мою семью.
В ночь, когда Эмили не стало, рядом с ней были и Джеймсон, и Грэйсон.
— Она сказала, что все ее дети гибнут, — припомнила я, запоздало осознав, что в этот момент она смотрела на Ребекку — живую и здравствующую дочь! — и все равно произнесла эти слова.
— Выкидыши, — тихо пояснил Нэш. — Они с супругом довольно поздно стали пытаться завести детей. Миссис Лафлин как-то упоминала, что до рождения Эмили у нее было много неудачных беременностей.
Моя жалось к Ребекке Лафлин крепла.
— Ты в порядке? — спросила я Либби, надеясь отвлечься от мрачных мыслей.
Сестра кивнула и посмотрела на Нэша.
— Оставь нас на минутку.
Бросив взгляд на Либби, он удалился, а сестра посмотрела на меня.
— Эйвери, что ты такого наговорила папе?
К этому разговору я совсем не была готова.
— Ничего.
— Я понимаю, ты его ненавидишь, и у тебя есть такое право, — продолжала она. — Да и вся эта история со Скай довольно странная, но…
— «Странная», — повторила я. — Либби, она пыталась меня убить! — выпалила я и лишь спустя несколько мгновений поняла, что же наделала.
Либби уставилась на меня.
— Что? Когда?! — Она знала, что Скай съехала из поместья, но не догадывалась почему. — Ты в полицию заявила? — с тревогой спросила она.
— Там непростая ситуация, — уклончиво ответила я, напряженно думая, как ей рассказать об обещании, данном Грэйсону, но Либби ждать не собиралась.
— В отличие от меня, — тихо проговорила она, вскинув подбородок.
Сперва я даже не уловила, к чему она клонит.
— Что?
— Я-то простушка, — пояснила Либби. — Так ты думаешь. И думала всегда. Я слишком жизнерадостная и доверчивая. Не училась в колледже. Мыслю не так, как ты. Даю окружающим чересчур много шансов. Я наивна…
— Откуда ты это все взяла? — спросила я.
Она опустила голову, и синие пряди упали ей на лоб.
— Забудь, — сказала Либби. — Я подписала заявление об эмансипации. Уже очень скоро у тебя будет законное право не слушать взрослых. Ни меня. Ни папу. Никого. — Ее голос дрогнул. — Ты же этого хочешь, правда?
Не я просила об эмансипации. Это затеяла Алиса, а я всего лишь признала, что эта мера небессмысленна.
— Либ, все совсем не так.
Но не успела я развить свою мысль, как зазвонил телефон.
На дисплее высветился номер Джеймсона.
Я подняла взгляд на сестру.
— Я должна ответить, — сказала я. — Но…
Либби покачала головой:
— Делай что хочешь, Эйв. А я постараюсь больше не устраивать сцен.
Глава 35
— Алло?
На том конце провода повисла долгая пауза.
— Эйвери? — наконец раздалось из трубки. Я тут же узнала этот низкий, бархатистый голос. Не Джеймсон.
— Грэйсон? — он никогда еще мне не звонил. — Что-то случилось? Ты…
— Джеймсон заставил меня позвонить.
Все, абсолютно все в этой фразе отчаянно отказывалось укладываться в голове.
— Джеймсон что?
— Джеймсон когда, Джеймсон где, Джеймсон кто! — нараспев протянул Джеймсон на заднем плане. В его голосе прозвучали философские нотки.
— Я что, на громкой связи? — уточнила я. — Джеймсон пьян?
— Да вряд ли, — с нескрываемым недовольством ответил Грэйсон. — Он как-то больше «действия» предпочитает, а не «стопки».
Грэйсон говорил разборчиво. Речь его не замедлилась. Голос окутывал и очаровывал, но мне вдруг пришло в голову, что, возможно, пьян именно он.
— Дай угадаю: вы решили сыграть в «Стопку или действие»? — предположила я.
— Угадываешь ты просто на ура, — похвалил меня захмелевший Грэйсон. — Как думаешь, дед про этот твой талант знал? — приглушенным, почти исповедальным тоном поинтересовался он. — Думаешь, он знал, что ты… это ты?
На заднем фоне раздался глухой стук. Повисла долгая пауза, а потом один из них — готова поспорить, что Джеймсон, — громко хохотнул.
— Нам пора, — многозначительно и серьезно сообщил Грэйсон, но вместо того, чтобы отключиться, должно быть, нажал не ту кнопку, потому что я услышала все, что происходило дальше.
— Мне кажется, мы оба согласимся с тем, что «Стопку или действие» пора заменить на «Стопку или правду».
Совестливый человек, наверное, тут же положил бы трубку, но я прибавила громкость на телефоне.
— Что ты сказал Эйвери в тот вечер, когда мы решили загадку деда? — спросил Джеймсон.
Ничего он мне тогда не говорил. А вот на следующий день, когда Грэйсон выставил Скай вон из поместья, у него нашлось немало слов. Я всегда готов встать на твою защиту… Но все это… мы с тобой… Это исключено, Эйвери.
— Я почему интересуюсь: сразу после этого она стала гулять со мной по туннелям, — пояснил Джеймсон.
Грэйсон начал было отвечать — слов я не разобрала, — а потом осекся.
— Дверь, — произнес он вдруг совершенно отчетливо. Голос у него был изумленный.
Кто-то пришел, поняла я. После череды приглушенных звуков я различила новый голос. Голос отца Грэйсона.
Сперва уловить слова было сложно, но в какой-то момент они зазвучали четко: то ли разговор сместился поближе к телефону, то ли телефон — к разговору.
— Вижу, тебя наша встреча не удивила, — это был голос Грэйсона. Он мгновенно протрезвел.
— Я построил с нуля три разные компании. Таких высот не достичь, если не умеешь все просчитать заранее. А особенно потенциальные риски. Честно говоря, молодой человек, я думал, что Скай рассказала вам обо мне много лет назад.
Сердце у меня в груди болезненно сжалось. Бедный Грэйсон. Родной отец считает общение с ним риском.
— Когда мама забеременела, ты был женат, — невозмутимым — настолько, что жуть брала, — тоном продолжал Грэйсон. — Ты и сейчас в браке. У тебя дети. Едва ли ты счастлив моему появлению в своей жизни, так что давай перейдем прямо к сути.
— Да, пожалуйста. Расскажи, для чего ты приехал, — парировал его отец. И это была вовсе не просьба. А приказ. — Не так давно тебя отлучили от семейных богатств. В финансовом плане у тебя вполне могли возникнуть определенные… нужды.
— Думаете, мы за деньгами приехали? — подал голос Джеймсон.
— По моему опыту, простейшее объяснение часто оказывается верным. Если ты и впрямь хочешь получить выплату…
— Нет.
Меня сковало напряжение. Я отчетливо представила Грэйсона — мышцы натянуты, все до единой, но выражение лица холодное и невозмутимое.