– Трансгены распространяются путем инфицирования и размножения, при помощи вирусов! – Мэй Ван Хо, генетик и биолог, директор Института науки, Лондон, Великобритания.
Сотни людей из разных уголков планеты изобличали трансгены и выражали готовность вести борьбу с ГМО. Здесь, на Конгрессе, никому не приходилось доказывать важность заботы о будущем наших детей и внуков. Идиоты, обожающие с многозначительным взглядом глубокомысленно изречь, мол, мы же едим говядину, но коровьи рога у нас не растут, так что в трансгенах нет ничего страшного, остались за стенами зала заседаний. Собравшиеся выражали редкое единодушие, что лучше всего свидетельствовало о том, что бороться с трансгенной отравой можно и нужно. И, несмотря на то что противостоять ГМ-лобби в России с каждым годом становилось все труднее, Алена покидала Женеву в приподнятом расположении духа. Мы не одиноки в своей борьбе, у нас множество единомышленников по всему миру.
Когда ее самолет приземлился в аэропорту «Шереметьево», в Москве был уже полдень. Пока ожидали багаж и попутно обсуждали Конгресс, Алене позвонил водитель и сообщил, что ожидает ее у выхода в зал прилетов. Она предложила участникам делегации доехать с ней до города, если кому надо, что организовать было совсем несложно – российская делегация на подобных международных мероприятиях, как всегда, невелика. Но коллег либо встречали друзья, либо люди решили воспользоваться аэроэкспрессом, опасаясь попасть в пробку. Попрощавшись, Алена отыскала глазами ожидающего ее водителя и направилась к нему. В этот момент завибрировал мобильный, и она достала трубку. Звонил Ник.
– Шароша, я немного опаздываю, – сообщил он. – Прости, любимая, не рассчитал время по пробкам с непривычки. Подождешь меня десять минут, хорошо? Тут уже свободно, быстро доеду!
– Ты взял машину? Не может быть! – улыбнулась Алена. – Я оценила подвиг! Представляю, как долго ты ее мыл-заводил!
– Да, это было непростой задачей! – весело согласился он. – Но благородный мушкетер не может отказать своей королеве! Ничто не может стоять между нами, даже скоростное мытье машины.
– В смысле? – засмеялась она. – Ты ее на время мыл, что ли? Это такой новый тренд в генетике?
– Ты позвонила всего три часа назад, – укорил ее Ник, – я, между прочим, поставил личный рекорд, чтобы успеть встретить тебя вовремя. Так что готовься, сейчас я приеду и буду задавать тебе самый серьезный вопрос на свете!
– Никоша, на этот раз шутка не прошла, – Алена иронично фыркнула. – Самолет из Женевы до Москвы летит почти четыре часа, я никак не могла позвонить тебе три часа назад. Так что экспромт оказался неудачным! – Она сменила интонации на ласковые и добавила: – Но мне очень приятно, что ты ко мне едешь. Я очень соскучилась и буду без ума от твоего появления, мой благородный рыцарь на чистом автомобиле!
– Это надо еще разобраться, кто тут над кем смеется, – философски изрек Ник. – Сначала звонишь, а потом говоришь, что не звонила… Это еще что за гонщики?! Ночных дорог, что ли, не хватает… Шароша, я перезвоню! – Он повесил трубку.
Алена убрала телефон и некоторое время разговаривала с водителем, ожидая прибытия Николая. После истечения обещанных десяти минут прошло еще столько же, но он все еще не появился. Наверняка блуждает сейчас по аэропортовскому паркингу в поисках места или поставил машину по неопытности бог знает где и топает теперь пешком через весь аэровокзал…
– Алена Викторовна! Здравствуйте! – окликнул ее смутно знакомый женский голос.
Она обернулась и увидела Анну Федосеевну, журналистку из рогожинского «Мнения. ру», где Алена работала двенадцать лет назад. За прошедшие годы женщина сильно постарела, но ее глаза по-прежнему сохраняли все ту же энергичность. Пожалуй, это единственный человек из «Ай-Эм-Джи», которого она действительно рада видеть.
– Анна Федосеевна! – улыбнулась Алена. – Добрый день! Неожиданная встреча. Как ваши дела? Вы улетаете или прилетаете?
– На самолет опаздываю, – виновато улыбнулась та, – я вас случайно заметила, вот, решила поздороваться. Столько лет прошло… я наслышана о вашей деятельности, вы молодец, Алена, не каждый так сможет.
– Спасибо, – поблагодарила Алена. – А вам не опасно со мной разговаривать на людях? А то еще уволят за связь с врагами народа. – Она слегка усмехнулась. – У Виталия Федоровича повсюду глаза и уши, не боитесь, что донесут?
– Так вы же ничего не знаете! – спохватилась Анна Федосеевна. – Виталий Федорович умер четыре дня назад. Да и я уже на пенсии, мне бояться нечего.
– Умер? – подняла брови Алена. – Надо же. От чего? Захлебнулся собственной злобой?
– Бог ему судья, – махнула рукой женщина. – Хотя, признаться, никто не ожидал, он ведь никогда на здоровье не жаловался, всегда выглядел бодро. А тут вдруг умер. Совершенно внезапно, врачи говорят – ураганный отек мозга… – Она бросила взгляд на табло вылетов и виновато закончила: – Алена, вы уж меня простите, пора мне, а то точно опоздаю. Я ведь просто поздороваться подошла. Всего вам доброго, до свидания!
Анна Федосеевна ухватилась за ручку стоящего рядом чемодана и заторопилась к стойкам регистрации. Несколько секунд Алена смотрела ей вслед, обдумывая услышанное, как вдруг внезапная мысль острой иглой пронзила мозг. Ураганный отек мозга! Капланский умер так же, а Ник раскрыл его убийство и отдал материалы в… Ему позвонили от ее имени! Это не было розыгрышем, он не шутил! Наверняка они подделали и ее голос, и номер телефона! В памяти вспыхнул саднящий болью калейдоскоп воспоминаний: аэропорт двенадцатилетней давности, смс со словами «Поздравляю. Встречу в аэропорту. Гуру.», смятая в лепешку вишневая «семерка» и густо пропитанные кровью мягкие игральные кубики-талисман, лениво шевелящиеся на злобном и холодном осеннем ветру…
Алена буквально вырвала мобильный телефон из сумочки и торопливо набрала номер. Ник не брал трубку.
– Скорее, в машину! – обернулась она к водителю. – Мы должны найти его как можно быстрее! По дороге перехватить, да что угодно! Да скорее же! – Она схватила за руку ничего не понимающего водителя и бегом бросилась к выходу, не переставая на ходу набирать телефон Николая. – Ник, возьми трубку! Возьми же!
К месту аварии она смогла подойти только пешком. Растянувшаяся в обе стороны километровая пробка парализовала движение практически полностью. Обгоревшую искореженную груду металлолома, бывшую недавно стареньким «пассатом», уже потушили, но обломки автомобиля, кувыркавшегося на дороге, были разбросаны на стометровом участке. К смятой почти пополам машине Алену не пустили, и она, словно сквозь туман, смотрела, как спасатели вырезают куски расплющенного металла, пытаясь добраться до водительского сиденья. Потом прилетел вертолет МЧС с медицинской бригадой на борту… Кто-то что-то рассказывал о каких-то лихачах, мчавшихся на огромной скорости по шоссе. Один из них зацепил машину Ника, ее развернуло посреди дороги, и в этот момент в нее на полном ходу врезался другой, удар пришелся прямо в водительскую сторону… Виновник умудрился выбраться из машины и скрылся. Некоторые даже говорили, что он был в каске и вообще одет, как мотоциклист, и сразу после столкновения его подобрал мотоцикл, другие утверждали, что он скрылся в чахлой лесополосе. Кто-то рассказывал что-то еще… Медицинский вертолет улетел ни с чем. Врачи констатировали мгновенную смерть и запретили подпускать Алену к телу. Как в тот день ее довезли до дома, она так и не вспомнила.
Часть вторая
Дверной замок защелкал проворачивающимся ключом, и Марина вышла в коридор встречать мужа. Александр вошел в квартиру и осторожно закрыл за собой дверь, стараясь не шуметь.
– Привет, милая! – шепотом произнес он, стягивая с лица фильтрующую повязку. – Дашка спит? – Он снял перчатки, кое-как сбросил с ног ботинки, скинул с плеч на пол небольшой городской рюкзак и поспешил к жене.
– Давно уже! – ответила она. – Ты опять все пошвырял и мгновенно устроил в прихожей бедлам!
– Я все уберу, – пообещал Александр, бережно обнимая ее. – Потом! – Он ласково погладил Марину по сильно округлившемуся животу: – Как себя вел сегодня Юрий Александрович?
– Ворочался весь вечер, – пожаловалась она мужу. – Тебя ждал, наверное. Только сейчас успокоился. Ты почему так поздно? Я адвокату три раза звонила, а он трубку не берет!
– Он вместе со мной в отделении просидел все это время, – поморщился Александр. – Там трубку лучше было не брать, хорошо еще, что их не отобрали насовсем. Да и не помог бы Виталий Павлович ничем, ему временно приостановили действие адвокатской лицензии и запретили практиковать до окончания расследования. Сама понимаешь, сколько оно может продлиться.
– Нужно искать нового адвоката? – Марина сникла. – Где же мы возьмем столько денег…
Виталий Павлович был штатным адвокатом МАГБ, курировавшим, в частности, деятельность магазина Ассоциации, в котором работали Марина и Александр. Магазин являлся точкой розничной торговли МАГБ и занимался продажей чистых, или «органических», продуктов, не зараженных ГМО и гербицидами. Цены на такую пищу превышали стоимость трансгенных аналогов в три-четыре раза, но с этим поделать ничего было нельзя – МАГБ, испытывая постоянное давление со стороны гигантов, входящих в концерн «Сёрвайвинг Корпорэйшн», имела ограниченное количество сельскохозяйственных мощностей. Соревноваться с захватившими мировое агропроизводство транснациональными монстрами Ассоциация была не в силах, и потому объемы производства органической пищи оставляли желать лучшего. Еще более усугубляла ситуацию полная невозможность выращивания чистых продуктов под открытым небом. Трансгенное заражение давно уже накрыло планету целиком, и избежать его можно было лишь единственным способом – ведением тепличного хозяйства в изолированном от окружающей среды цикле. Содержание посевов и животных в теплицах требовало больших расходов, что неприятно отражалось на конечной стоимости органической пищи. В связи со всем этим покупателей в магазинах МАГБ было немного, большинство предпочитало верить клятвам «СК» об абсолютной биологической безопасности трансгенов второго поколения, продуктами из которых был наводнен весь мир.