вести с детьми-лигами на руках десять минут назад захватили Петропавловскую крепость. Сейчас к Петропавловке со всех сторон стекаются огромные толпы, есть информация, что число людей внутри крепости уже превысило семь тысяч или около того. По дороге «заботливые» переворачивают машины и бьют витрины, что за ними замечается нечасто. Ситуация быстро ухудшается. Нам приказано в срочном порядке выдвигаться в город, к Петропавловке! Здесь, с безопасниками «СК», остается рота майора Васильева, – комбат даже не посмотрел на Бориса.
– Может, лучше первую роту тут оставить? – меланхолично произнес Васильев. – «Заботливые» по нашей части. Мы с удовольствием!
– Может, лучше я буду командовать батальоном?! – зло процедил комбат, впиваясь в глаза Борису. – Вас, отморозков, там только и не хватает! – Он отвернулся к остальным офицерам: – Рота майора Васильева остается здесь, это, кстати, приказ нашего генерала, отданный лично! – насмешливо уточнил он. – Васильеву доверяют самое ценное, что у нас есть, – сотрудников «СК»! Остальным подразделениям – срочная погрузка, машины уже идут сюда!
Личный состав ОМОНа погрузился в машины и убыл в Питер, рота Бориса рассредоточилась вдоль автопоезда и взяла под охрану конфискованные у террористов материальные ценности. Сам Васильев неторопливо мерил колонну шагами вперед-назад. Потом подкатил концерновский автозак, оперативники «СК» подняли разложенных на земле задержанных и принялись загонять их в машину. Неожиданно у старшего из концерновцев зазвонил спутниковый телефон, и безопасник «СК» некоторое время разговаривал подобострастным голосом с кем-то, судя по всему, очень важным.
– Майор! – Он убрал трубку, поправил сбившийся во время разговора респиратор и небрежным жестом поманил к себе Васильева: – Подойди!
Борис подчинился и вопросительно посмотрел на концерновца. Тот брезгливо скривился:
– Похоже, там, в Питере, проблема с уродцами и их родителями не решается без сильнодействующего лекарства. Тебя приказано отпустить. Забирай своих и возвращайся в город. Дальнейшие указания получишь от своего начальства.
– В город – так в город, – флегматично кивнул Васильев. – Может, оставить тебе десяток бойцов на всякий случай? Забросишь потом в казармы, на обратном пути.
– Да нет, не надо, – махнул рукой концерновец. – Справимся сами. Тут дел-то осталось всего ничего. Террористы упакованы, грузовики поведем сами, трупы пока бросим здесь, потом за ними кого-нибудь пришлют. Помощь не нужна, тут глухомань, на десятки километров никого, а у меня три десятка вооруженных оперативников. Да и не завезем мы твоих бойцов в Питер все равно. Нам в другую сторону. Езжай, не суетись!
Он кивнул в знак прощания и отвернулся к коллегам. Борис пожал плечами и направился к своим бойцам. Майор построил роту и повел ее грузиться, благо их машина уже ожидала у места недавних событий. Как только двинулись в обратный путь, Борис вышел на связь с начальством и доложил, что покинул зону проведенной операции и направляется в Питер. Комбат велел следовать прямиком к Петропавловской крепости и отключился. Васильев выждал три минуты, после чего достал из одного кармана разгрузки мобильный телефон без аккумуляторной батареи, из другого – аккумулятор, соединил их и включил аппарат. Еще через минуту поставленный в беззвучный режим телефон принял входящий вызов.
– На связи, – коротко доложил Васильев.
– У тебя есть семнадцать минут, – голос питерского генерала, искореженный скремблером, узнать было практически невозможно. – Действуй! – сеанс связи прекратился.
Васильев быстрым движением отсоединил телефон от аккумулятора, рассовал их по карманам и поднял голову. Взгляды бойцов, сидящих в трясущемся на рытвинах грузовике, были устремлены на него.
– Шестнадцать минут и тридцать секунд до выхода спутника из мертвой зоны! – коротко бросил Борис. – Начинаем! – Он сноровистыми движениями принялся расстегивать омоновские ботинки.
Его бойцы уже сбрасывали с себя разгрузки, снимали шлемсферы и складывали на пол табельное оружие. Когда спустя две минуты их грузовик сбросил скорость на затерянном среди огромных сорняков повороте, внутри его находились вооруженные люди в масках, одетые в камуфляж лесной расцветки без опознавательных знаков. Васильев открыл дверь и на ходу выпрыгнул из машины. Переодетые бойцы последовали за ним. Едва последний из них оказался на земле, дверь грузовика захлопнулась и водитель прибавил скорость, скрываясь за поворотом.
Среди деревьев послышалось рычание мотора, и из сорняковых зарослей на дорогу выкатился видавший виды крытый «КамАЗ». Бойцы в масках начали грузиться в кузов, не дожидаясь остановки, и забравшийся последним Васильев ударил ладонью по стенке кабины:
– Тринадцать минут! – Он вцепился в ременной поручень тента, второй рукой сжимая автомат с навинченным на ствол глушителем. – Газу!
«КамАЗ» взревел движком и рванулся в противоположную от омоновских грузовиков сторону на максимальной скорости, на которую только был способен. К арестованному автопоезду успели прибыть за три минуты. Машину покидали на ходу, десантируясь на землю из кузова, и сразу открывали огонь. Бой был скоротечным. Оперативников Концерна, не ожидавших атаки, перебили в считаные секунды. Васильев срезал короткой очередью водителя автозака, пытавшегося на машине прорваться в сторону дороги, и потерявший управление грузовик врезался в дерево и заглох. Двое концерновцев начали вести огонь через зарешеченные окна, но омоновцы успели залечь, уходя от пуль, и подавить сопротивление противника. Борис распахнул дверь автозака и под прикрытием двоих бойцов рывком оказался внутри. Один из концерновцев был еще жив и ткнул в майора стволом, но Васильев оказался быстрее. Несколько пуль отшвырнули врага в глубь автозака, он рухнул на пол и затих. Борис взглядом через автоматный прицел окинул задержанных активистов МАГБ, отыскал человека в брезентовом костюме, что его бойцы задержали при попытке угнать головной грузовик автопоезда, и вопросительно посмотрел на него. Тот обернулся и указал на одного из арестованных закованными в наручники руками:
– Он.
Васильев плавно перевел автомат с водителя на указанного.
– Что вы делаете?! – подпрыгнул тот. – Немедленно бросьте оружие! Предупреждаю: я оперативный офицер Концерна «Сёрвайвинг Корпорэйшн»! Вы получите пожизненное заключение! Сейчас же…
Борис выжал спуск, и автоматная очередь вспорола концерновскому шпиону грудь. Его отбросило на сиденье, и майор аккуратно добил противника одиночным выстрелом в голову.
– На выход, быстро! – скомандовал Васильев, бросая взгляд на часы. – У нас восемь минут!
Васильев плавно перевел автомат с водителя на указанного. – Что вы делаете?! – подпрыгнул тот. – Немедленно бросьте оружие! Предупреждаю: я оперативный офицер Концерна «Сёрвайвинг Корпорэйшн»! Вы получите пожизненное заключение! Сейчас же…
Задержанные бегом выскакивали из автозака, на улице с них снимали наручники, и они тут же рассаживались по кабинам автопоезда и заводили моторы грузовиков. Переодетые омоновцы спешно грузились в развернувшийся «КамАЗ», из кабины которого выпрыгнула молодая женщина с набитой бумагами папкой в руках и подбежала к Борису. Она обняла майора и прижалась щекой к пропахшей порохом черной маске. Несколько секунд они стояли неподвижно, после чего она тихо прошептала:
– Я очень скучаю… и очень люблю тебя… – ее голос сорвался.
– Я тоже. – Васильев нежно провел рукой по ее волосам. – Как сынишка?
– Большой уже, – улыбнулась женщина, – не узнаешь, когда увидишь. И ручками сам двигает, нам соорудили накладки для искривленных суставов, очень помогает… – Она секунду смотрела ему в глаза и вновь прижалась к черной маске: – Береги себя. Мы все за вас очень волнуемся.
– Семь минут до спутника, – с грустью произнес он, бросая взгляд на часы, и сжал рукой ее ладонь. На несколько коротких мгновений они замерли, и женщина отстранилась от мужа:
– Иди, вам пора! – Она коротким движением смахнула катящиеся по лицу под фильтр-повязку слезы. – За нас не волнуйтесь, документы надежные, до порта доберемся, там ждет паром. Пока ЭТИ догадаются, машины будут уже в другой стране. Все будет хорошо, мы справимся! Езжайте! Скорее же!
Васильев обнял жену и побежал к «КамАЗу», мимо которого, ревя двигателями, один за другим уходили в сторону федеральной автотрассы грузовики автопоезда. Он запрыгнул в кузов, бросил взгляд на женскую фигурку, усаживающуюся в кабину последнего рефрижератора, и стукнул ладонью по стенке кабины.
– Шесть минут двадцать секунд! – выкрикнул майор. – Вперед!
Спустя четыре минуты «КамАЗ» остановился у заросшей сорняком заброшенной проселочной развилки. Вооруженные люди в масках покинули кузов и бегом бросились по северной дороге, старый «КамАЗ», надрывая мотор, помчался по восточному направлению, двигаясь к автомагистрали. К тому моменту, когда таймер на часах Васильева издал зуммер, сигнализирующий об окончании обратного отсчета, внутри лениво ползущего по заброшенному проселку омоновского грузовика сидели бойцы в полицейских камуфляжах, облаченные в шлем-сферы со зловеще-черными забралами.
Китай, Гуанси-Чжуанский автономный район, провинция Гуандун, двадцать километров от города Чжаньцзян, 27 июня 2055 года, 15 часов 17 минут, время местное.
Оцепление из солдат, окружающее двор бедняцкой хибары, замерло, вытягиваясь по струнке перед приближающимся начальством, и командующий подразделением офицер побежал навстречу старшим офицерам.
– Тхунджи Шан Сяо![1] Деревня окружена! Дом террористов блокирован! Сопротивление подавлено! – голос старшего лейтенанта, взявшего под козырек, глухо звучал из-под армейского респиратора. – Экспертами зафиксирован уровень биологической опасности ниже среднего!
– Вольно, старший лейтенант! – произнес полковник, скользя взглядом по захваченному войсками подворью. – Где инспектор Линь?