– Это материальные ценности Центра! – недовольно заявил Малевич. – Я несу за них ответственность, и я буду решать, что делать! Занимайтесь своими обязанностями! Какова обстановка в районе? Докладывайте!
– По этой дороге не ездили с наступления Хаоса, – инвазивный здоровяк пожал плечами. – Но ходят по ней часто. Мы видели две разных тропы, идут вдоль дороги по обе стороны. Похоже, по одной ходит зверье, по другой – лиги.
– Что же мешает им ходить по одной и той же тропе? – усмехнулся Малевич. – Соблюдают направления движения на проезжей части?
– Им мешает то, чего у тебя нет. – Ершов посмотрел на него как на законченного дебила. – Я имею в виду способность соображать. Никто не хочет столкнуться с хищником и стать его обедом.
– Соблюдайте субординацию! – взвизгнул Малевич, и Виолетта поспешила предотвратить очередную словесную перепалку.
– Разве мутафауна нападает на лигов? – спросила она у Ершова, привычно становясь между ними. – Они же, насколько мне известно, ходят группами?
– Мутафауна, когда голодна, нападает на всех, и на себя в том числе, – хмыкнул инвазивный лейтенант. – Лиги действительно не передвигаются поодиночке. Они инвалиды, и многие из них имеют повреждения опорно-двигательного аппарата. Без помощи друг друга им не справиться с тем, с чем можно совладать сообща. Поэтому среди лигов высоко развита взаимопомощь. Но это еще не значит, что мутировавший медведь или кабан не сможет задрать парочку инвалидов, даже если столкнется с десятком или двумя калек, вооруженных копьями и луками. Медведя из автомата убить непросто, ему их стрелы что зубочистки. Поэтому лиги не ходят по звериным тропам, чтобы лишний раз не рисковать столкнуться с хищником лоб в лоб. Это может спровоцировать даже сытого зверя. Но зверье инстинктивно прокладывает наиболее оптимальные в плане маршрута тропы, и потому лиги натаптывают свои стежки параллельно звериным.
– Интересные детали, – оценила Виолетта. – Вы хорошо осведомлены об их повадках…
– Лучше бы он так же хорошо знал свое дело! – огрызнулся Малевич. – Тогда б не предлагал бросить казенное транспортное средство! Или нам предлагается отправить людей пешком через лес, набитый лигами и мутафауной? Видимо, это абсолютно безопасно!
– Грузовик все равно развалится. – Ершов поморщился с видом человека, зря теряющего время. – И очень скоро. Вот только он не станет предупреждать желторотых сопляков загодя. Встанет колом в самом узком месте и перекроет дорогу остальной колонне. Потратим часы впустую.
– Мы потащим его на буксире в хвосте колонны! – Малевич презрительно усмехнулся. – И в случае чего он никому не помешает. Что, так трудно догадаться? Ах, да, лейтенантов этому не учат!
– А обратно ты как поедешь, придурок? – Инвазивный здоровяк обреченно покачал головой. – Новую дорогу пробивать будешь? Тогда лучше сразу радируй в Центр, чтобы нас не ждали слишком скоро. Людей у тебя есть чем кормить все это время?
– Еще одно оскорбление, и я отдам вас под трибунал! – прошипел Малевич. – Сейчас же извинитесь!
– Вчерашнюю кашу есть будешь? – Да! – Тогда приходи завтра! – философски изрек Ершов. – Дурак ты, Ленчик. С таким командованием нам бы сперва дожить до трибунала.
– Господа, господа, – снова вмешалась Виолетта, – мы теряем продуктивность! Прошу вас, перестаньте! Давайте общаться по существу!
– По существу? – поднял брови Ершов. – Пожалуйста: грузовик надо бросить, пока дорога позволяет, топливо слить. Если рейд пройдет удачно, на обратном пути возьмем его на буксир и утащим в Центр. Сейчас волочь с собой эту обузу глупо. Гражданских распределить по грузовикам охраны, часть своих бойцов я посажу на броню. Мы углубляемся в опасную неизученную местность, отвлекать БМП на буксировку крайне непредусмотрительно. У нас их всего три, причем моя БМП и так занята тем, что пробивает дорогу. Ослаблять огневую поддержку грузовиков нельзя, мы идем через лес, в случае нападения противник имеет возможность подойти к колонне вплотную. Кунги удержат стрелу или копье, но противопульной защиты у них нет. Единственная возможность избежать потерь – это плотный заградительный огонь автоматических пушек БМП. Это, как правило, достаточно быстро деморализует лигов. Поэтому БМП должны идти, по уму, в голове, в хвосте и в середине колонны. А это уже на одну боевую машину больше, чем у нас есть. Так что либо ставить в колонну мою БМП и утрамбовывать путь только тягачом, либо в середине колонны боевой машины не будет. Лично я тягач запускать первым не рекомендую, серьезного бронирования у него нет. Это все. Вопросы есть?
– Да! – усмехнулся Малевич. – Что это там такое в лесу виднеется? – он ткнул рукой куда-то наобум. – Возможно, это агрессивная мутафауна или лиги! Лейтенант Ершов! Приказываю вам обеспечить безопасность рейда! Выполнять!
– Идиот, – будничным тоном поставил диагноз здоровяк. Он развернулся и направился к своим людям, на ходу переключаясь на частоту охраны: – Взвод, приготовиться к прочесыванию местности! Первое отделение – левая сторона дороги, вторая – правая сторона! Третье отделение, ко мне! Тягачу и БМП – стой! Прекратить очистку дороги и ждать сближения с десантом…
Ершов занялся поиском несуществующей опасности, и Виолетта спрятала вздох. Инвазивный лейтенант пугал ее одним лишь своим видом, но опыта ему было явно не занимать. Как бы найти способ прекратить их с Малевичем грызню, пока мальчишка со своим выпендрежем не усложнил все дело? Ей главное найти материальные ценности хоть в Подгорном, хоть в Железногорске, неважно. Лишь бы отыскалось что-нибудь стоящее. Тогда она добьется непосредственного участия в этих раскопках, а после на волне успеха сможет войти в состав экспедиции к Наследию. Вот это жизнь, а не бессмысленное существование. Опостылевший ЦСГР надоел ей до чертиков, а место в апартаментах, где дважды стояла так и оставшаяся пустой детская кроватка, вообще сводит ее с ума. Так что она намерена изменить свою катящуюся под откос жизнь любой ценой, а эти военные пусть грызутся друг с другом потом, уже без нее, столько, сколько влезет!
– Что вы планируете предпринять, Леонид? – Виолетта обернулась к Малевичу. – Нам забирать вещи из грузовика?
– Еще чего! – вскинулся тот. – Этот инвазивный выскочка-переросток ничего не смыслит в военном деле! Мы прекрасно отбуксируем ваш грузовик до Железногорска и обратно, БМП с этим легко справляется! Я предусмотрительно позаботился о том, чтобы топливные баки были заполнены полностью, так что перерасход топлива нам не страшен. А он просто трус! Расписал тут угрозу, будто мы едем не во всеми заброшенный жалкий городишко, а в какой-нибудь Дарвинский заповедник, кишащий лигами! Тут нет никого вокруг на десятки километров! – он обвел рукой грязный гнилой лес, не подающий признаков жизни, и направился к копошащимся под грузовиком техникам: – Ну?! Что там у вас?! Долго еще?!
Движение продолжили через пятнадцать минут. Еще через полчаса беспрерывной тряски у машины вырвало передний мост, и она с размаху уткнулась в землю. Лопнул карданный вал, двухсотлетняя несущая рама не выдержала удара, и машина разломилась надвое. Оставшийся без кабины кунг едва не рухнул набок, устраивая свалку среди сидящих внутри археологов. Один из ящиков с инструментами оказался плохо закреплен и сорвался с места, врезавшись в ближайшего человека. Тот уцелел лишь волею Шаро Предрекшей, заработав сломанное ребро и шок от испуга.
– Как только… скафандр… не порвался! – пострадавшего трясло, словно ядовитый сорняк на шквальном ветру. – Повезло, спасибо Шаро!
Его положили возле развалившегося грузовика, пока остальные вытаскивали из обломков машины вещи, оборудование и инструменты. Виолетта, тщательно ощупав грудную клетку пострадавшего, пришла к выводу, что ничего совсем уж страшного ему не грозит. Ребро поболит пару недель и срастется.
– Топливо слить! – раздался в эфире знакомый бас. – Шепелев! Канистры давай!
Она подняла голову. Инвазивный лейтенант что-то говорил одному из своих солдат напрямую, соприкоснувшись с ним шлемами. Закончив, Ершов окинул взглядом развалившийся грузовик и молча пошел к головной БМП. На Малевича он даже не посмотрел. Пока закончили перегружать все необходимое, пока распределяли археологов по военным грузовикам и сталкивали тягачом загородившие путь обломки машины в сторону, прошел еще час. Когда колонна продолжила движение, был уже полдень. Человек шесть или семь из штурмового взвода, которым не хватило места в автомобилях, влезли на броню БМП и прямо так поехали дальше. Виолетта через обзорное устройство армейского грузовика наблюдала, как силуэты их скафандров то исчезают, то появляются в облаках токсичной пыли и тучных роях ядовитых насекомых, вздымающихся в воздух от ломающихся под гусеницами боевой машины гнилых деревьев, и признавалась самой себе, что вряд ли отважилась бы на такое. Конечно, скафандры рассчитаны и на подобные испытания, специально для этого и существует герметичная заслонка, запирающая дыхательный фильтр, и баллон аварийного кислородного запаса, но спокойнее от этого не становится. В голову лезут разные мысли, одна страшнее другой: вдруг заслонка окажется недостаточно герметичной или кислорода не хватит…
Через час лес вокруг стал редеть, и колонна остановилась. Малевич, не произнесший после потери грузовика и десятка фраз, провел короткие радиопереговоры с Ершовым и в ответ на вопросительный взгляд Виолетты пояснил:
– Впереди Сосновоборск. Надо провести разведку местности. Гражданскому персоналу оставаться на своих местах! – Он с важным видом покинул грузовик.
Виолетта переключила радиостанцию скафандра на армейскую частоту и услышала, как он отдает своим солдатам приказ занять круговую оборону. Рота охраны заняла позиции, и минут сорок ничего не происходило. Потом из леса появились бойцы Ершова, и инвазивный лейтенант махнул рукой Малевичу, подзывая его к себе.
– Надо поговорить, – коротко прошипело в эфире. Малевич на этот раз выпендриваться не стал и пошел к Ершову, но Виолетта на всякий случай вылезла из грузовика и поспешила следом.