Леонид инстинктивно обернулся и похолодел от ужаса. Старый солдат, что помогал ему, содрогался, лежа на полу. Его гермошлем был пробит, из кровоточащей глазницы торчал самодельный арбалетный болт, изготовленный из ржавого куска тонкой арматуры. Солдат конвульсивными движениями пытался достать его из пробитой головы, но упирался руками в стенки гермошлема, и его ладони соскальзывали со сферической поверхности. Крик умирающего солдата затих, и убитый обмяк, оставаясь на стальном полу безжизненным мешком.
– Десантное! Что там у вас? – сквозь шипение эфира и треск очередей прорвался вопрос Ершова.
– Горецкого убило! – ответил кто-то из оставшихся в десантном отделении солдат, бросая взгляд на труп. – Арбалетчик попал точно в бойницу! – Он отвернулся и продолжил вести огонь.
– Принято. – Ершов потерял интерес к десантному отделению и переключился на радиообмен с командиром своей БМП.
Леонид в страхе смотрел на труп, подрагивающий в такт движения боевой машины. Торчащий из заполненной густой кровью глазницы ржавый болт, словно гипнотический взгляд, притягивал к себе сознание. В голове панически билась мысль: лиги могут попасть в бойницу! В узкое отверстие! Прямо на ходу! А он все это время стрелял, даже не догадываясь об этом!
– Господин Малевич, с вами все в порядке? – Кто-то из археологов уткнулся гермошлемом в его лицевой щиток. – Вы не ранены?
– А?! – вздрогнул Леонид, отрываясь от окровавленного болта. – Что? Нет, я в порядке! – Он торопливо скользнул взглядом по десантному отделению. Оставшиеся в живых солдаты вели огонь через бойницы, взгляды бледных от страха археологов были направлены на него. Леонид взял себя в руки и со знанием дела заявил: – Всем держаться крепче! Не мешать стрелкам уничтожать противника! – Из-за натянутых до предела нервов командный голос получился несколько визгливым, но археологам хватило и этого. Они зашевелились, упираясь ногами и руками во все, что можно. Тот, что спрашивал Леонида о ранении, подобрал автомат убитого и попытался стрелять через бойницу погибшего солдата.
Идиот! – поглядел на него Леонид, понимая, что больше не собирается рисковать своей жизнью. Он высунул автоматный ствол в свою бойницу, вжимая голову в плечи так, чтобы не быть на одном уровне со смертельно опасным отверстием, и принялся время от времени нажимать на спуск. Пули летели куда-то вверх, значительно выше головы самого высокого лига, если такие там вообще есть, но и наплевать. Зато он точно не получит ржавую железку в глаз.
За бортом вновь загрохотали взрывы, усилилась стрельба, и эфир зазвенел криком механика-водителя БМП роты охраны:
– Это Браво-2! Я теряю ход! Пожар в моторном отделении! Мы горим! Сейчас движок рванет!!!
– Альфа, стой! – прокричал Ершов. – «Браво», всем покинуть машину!
По броне вновь застучали кованые ботинки скафандров, и десантный люк распахнулся, изрядно напугав Леонида. К счастью, вместо лигов за ним пришел Ершов. Инвазивный здоровяк без лишних слов схватил Леонида и вытолкнул наружу. Лейтенант вытащил труп солдата и коротко приказал:
– Выходим! Быстро! Всем следовать за старшим лейтенантом Малевичем! – Он обернулся к Леониду и ткнул рукой в направлении своих бойцов, залегающих метрах в двадцати прямо по курсу: – Веди их к первому отделению и укладывай за ними в пяти метрах. Бегом марш! – Ершов склонился над убитым и принялся обшаривать его подсумки.
Леонид бросился бежать в указанную сторону, оглядываясь на ходу. Там, позади, к ним двигались танки лигов! Увидев такое, он рванул еще быстрее. Забежав за спины изготовившейся для стрельбы лежа цепи штурмовиков, Леонид приказал археологам лечь на землю и велел оставшимся в живых бойцам своей роты «держать фланги», стремясь показать им, что он все еще командир.
– На флангах пусто, – немедленно появился в эфире Ершов. – Укладывай своих за археологами, удаление двадцать метров, и следи за развалинами в тылу!
От чадящей дымом БМП его роты к нему бежало человек десять, среди которых он увидел шестерых солдат в обожженных и покрытых копотью скафандрах. И все?! Леонид растерянно огляделся, пытаясь увидеть еще кого-то из числа своих подчиненных. У него же была целая рота! Почти девяносто человек! Два БМП, тягач, грузовики… Но вокруг больше не было никого, кроме бойцов в скафандрах, камуфлированных расцветкой штурмовой роты, лишь Ершовская БМП торопливо заползала за горящую Браво-2, прячась от наводчиков лиговских танков. Солдаты Леонида, не дожидаясь команды, побежали дальше, растягиваясь в жиденькую цепь. Отойдя на указанное Ершовым расстояние, они залегли и взяли на прицел виднеющиеся впереди невысокие руины, до которых оставалось метров триста-четыреста.
– Господин Малевич, что нам делать? – Леонид оторвал взгляд от далеких танковых силуэтов и обернулся на звук вопроса. Рядом с ним стояла Савицкая, вокруг которой толпились уцелевшие археологи. Люди были в ужасе, но держали себя в руках, изо всех сил сопротивляясь панике.
– Всем залечь! – заявил он. – Прямо тут! Держите дистанцию друг между другом, пять метров! – добавил Леонид, вспоминая, как действовали бойцы Ершова. – Без команды не вставать, ждать указаний!
Судя по тому, что инвазивный лейтенант не влез в эфир тыкать его носом в очередной раз, эта команда была отдана правильно. Археологи без вопросов разбежались друг от друга на установленное расстояние и вжались в покрытую токсичной пылью сухую глинистую корку. В этот момент на горящей БМП с гулким хлопком взорвался двигатель, и Леонид стремительно последовал их примеру. Он убедился, что больше ничего не взрывается, и поднял голову. Горящая БМП лениво чадила дымом и копотью, бойцы штурмового взвода не обращали на нее внимания, вглядываясь дальше, туда, где виднелись силуэты лиговских танков. Леонид схватился за подсумок с биноклем, но прибора там не оказалось, вероятно, он потерял бинокль где-то в развалинах Подгорного. Тогда он напряг зрение и всмотрелся в танки уродцев. Те вроде не двигались. Да, точно, они остановились! Он поискал глазами Ершова. Тот укрылся за своей БМП и разговаривал с ее командиром, высунувшимся из люка. Чего он там разболтался?! Лиги остановились, самое время уезжать отсюда! Леонид поднялся и побежал к инвазивному.
– Почему мы не уходим из опасной зоны?! – выпалил он, подбегая к БМП. – Лиги остановились! Немедленно сажайте людей на броню! Мы теряем время! Надо уезжать, быстро!
Ершов и командир боевой машины, прекратившие разговор при приближении Леонида, обменялись красноречивыми взглядами.
– На чем, Ленчик? – поинтересовался инвазивный лейтенант, обреченно вздыхая. – На одном БМП полсотни человек не уместятся.
– Надо развозить по частям! – не унимался Леонид. – Пока их танки не двигаются! Если у них закончилось топливо, они могут тут сутки простоять! За это время мы уйдем далеко!
– Если бы у них закончилось топливо, они уже вовсю долбили бы по нам из пушек и не успокоились до тех пор, пока не сожгли на это дело весь боекомплект! – фыркнул Ершов. – Топлива у них полно, это ясно. Неясно только, откуда они его берут.
– Тогда почему они стоят? – не понял Леонид.
– Пехоту ждут. – Ершов криво поморщился. – Тот, кто командует ими, может, и инвалид, но точно не дурак. Понимает, что из его лигов танкисты не ахти. У них ведь нет ни школ, ни институтов, девяносто девять процентов лигов неграмотны. Все технические процессы, им доступные, передаются устным путем в виде ритуалов. Из-за этого теряется точность, страдает соблюдение технологий и так далее, а все, что связано со сложной техникой или электроникой, им и вовсе не доступно. И эти двое, – он кивнул в сторону танков, – не исключение. Ездят плохо, рывками, не умеют держать прямую, ошибаются в выборе скорости и часто глохнут, уткнувшись в препятствие на слишком высокой передаче. Электроника систем наведения и прицеливания для них тоже темный лес, так что целятся они прямой наводкой: наводчик смотрит в ствол и как увидел в нем цель, так сразу заряжает и производит выстрел. Так что они знают, что если просто пошлют на нас танки, мы разбежимся, как тараканы. А их цель – уничтожить нас. Это вояки, в уничтожении «жестоких» они видят смысл жизни. Поэтому они ждут подхода пехоты. Как только уродцы соберутся в кучу, начнется атака.
– Тогда тем более надо отступать! – воскликнул Леонид. – Пока еще есть время!
– Да? – поднял брови инвазивный. – Ну, хорошо. Куда прикажете отступать, господин будущий генерал? Сзади лиги на танках, впереди лиги в развалинах, на западе река, в другую сторону, – он кивнул на простирающуюся до гор глинистую пустошь, – открытая местность. По которой мы, вероятно, будем долго убегать от танков. В конце концов, не очень быстрых бегунов переловят или перестреляют, а у очень быстрых закончится вода или выйдут из строя дыхательные фильтры. Итак, ваш приказ, господин командующий рейдом?
– Сзади тоже лиги… – Леонид опешил от неожиданности, невольно оборачиваясь к развалинам, в сторону которых ощетинились стволами остатки его роты. – Но… никого не видно… вы уверены? – Он с надеждой посмотрел на Ершова: – Вдруг там никого нет! Давайте отправим разведчика!
– Он ничего не найдет, на открытой местности его видно как на ладони. Лиги заранее попрячутся и дадут ему возможность увидеть, что руины пусты. – Инвазивный лишь покачал головой. – Танки не просто так загнали нас сюда. Это ловушка, выстроенная по принципам охоты, известным на протяжении тысяч лет. Загонщики гонят дичь на засаду, и зверь сам бежит к стрелкам. Я тоже ничего не вижу отсюда, но засада там есть, это элементарно. Лиги атаковали нас в Подгорном с той стороны, откуда мы пришли. Но по дороге мы никого не видели. Значит, их подразделения пришли откуда-то еще, скрытно обошли нас и ударили в тыл. Специально планировали отрезать нас от обратной дороги и перебить. А тех, кто уцелеет, выдавить сюда, на открытое место. Не просто так в том облаке, что висит над заросшими ядовитой дрянью обломками, сидело полторы роты уродцев. В этих развалинах нас тоже ждут, это ясно. Просто они не ожидали, что мы вырвемся не пешком, а на броне. Они ведь первой же атакой постарались сжечь тебе всю технику, ушел только «Браво», да и то чудом, на последнем издыхании… – Внезапно Ершов нахмурился и вперил в Леонида злобный взгляд, полный подозрения: – Ты приказал снять наблюдателей, которых твои взводные выстав