– Браво-2! – раскомандовался в эфире инвазивный. – Группой! Броском вперед! Бегом… марш!
Живых археологов больше не было, лишь разбросанные взрывом тела замерли на земле в неестественных позах. Метрах в ста от развалин ползущая по усыпанному ядовитой пылью глинозему четверка солдат его роты вскочила на ноги и бросилась к руинам. Двое из них тащили на плечах того самого раненого археолога, что порывалась спасти Савицкая. Позади них оставшиеся трое бойцов во главе с сержантом отстреливались от лигов. Атака мутантов оказалась так близко, что Леонид смог различить головы лигов, торчащие из люков механиков-водителей танков. Лиговские пули густо перепахивали землю в каких-то метрах перед залегшими солдатами, но прицельный огонь штурмового взвода, засевшего в развалинах, отшвыривал наземь особо ретивых уродцев. Едва кто-то из лигов падал, остальные исступленно выли в припадке кипящей злобы и яростно палили в людей, не тратя время на прицеливание.
Четверка солдат с раненым археологом достигла развалин, и первые двое перепрыгнули через осыпающуюся от старости кирпичную кладку давно рухнувшего строения. В первом из бегущих Леонид узнал механика-водителя своей БМП, того самого Браво-2. В руках он держал автоматы солдат, что тащили раненого. Механик-водитель нырнул в какую-то щель меж обломками балок, бросил на землю автоматы и уже разворачивался, чтобы поспешить на помощь своим товарищам, как вдруг один из лиговских танков произвел выстрел. Фонтан из огня, земли и обломков вырос прямо на месте несущих раненого солдат, и Леонид резким движением спрятал голову за укрытием. Сверху в который раз посыпались земляные комья и мелкие камни.
– Вторая группа, по моей команде, броском вперед, к развалинам! – зазвучал голос Ершова. – Держать правее двадцать! Бегом! – он сделал паузу секунд на десять. – Марш!!!
Леонид выглянул вновь. Сержант с оставшимися солдатами опрометью мчался по диагонали к руинам, обходя пристрелянную лиговскими танкистами точку, на месте взрыва зияла неглубокая дымящаяся воронка, вокруг которой лежали искалеченные тела в разодранных скафандрах. Что и следовало ожидать, скривился Леонид. Вот что бывает, когда вместо логических оснований идиоты пользуются идеалистскими. А ведь могли бы жить! Из всей группы не убило только механика-водителя, его спасла кирпичная стена, к которой он сейчас и привалился, тяжело мотая головой. К нему меж развалин на полусогнутых пробиралась Савицкая. Она что, решила, что все уже в безопасности? Осталось только дождаться второго снаряда лигов, который будет более точным! Но бросать ее здесь нельзя, вокруг археологи, потом наговорят про него разного…
– Скорее! – Леонид вышел в эфир, расталкивая вжавшихся в землю гражданских. – Надо помочь раненому! За мной! Бегом марш!
Он побежал вслед за Савицкой и даже успел к механику-водителю раньше ее.
– Поднимаем! – Леонид подхватил солдата под руку. – Быстрее! Вглубь развалин! Бегом! Танк сейчас выстрелит!
Археологи поволокли механика-водителя дальше в руины, но уже через десяток шагов тот смог идти самостоятельно. Лиговские танки до сих пор не выстрелили, и Леонид побежал быстрее, стремясь быть как можно дальше от края руин. Внезапно впереди, среди невысоких куч обломков, замелькали неясные силуэты, и он упал наземь, отползая под прикрытие ближайшей груды замшелого кирпича. Бегущие за ним археологи в растерянности остановились, но быстро сориентировались и залегли кто где.
– Господин старший лейтенант! Это мы! – в эфире зазвучал голос сержанта роты охраны. – Сюда! Двигайтесь на меня! Я правее, видите? – Леонид поднял голову и заметил в двадцати метрах выглядывающего из-за нагромождения гнилых обугленных бревен сержанта, машущего рукой. – Не выпрямляйтесь! Руины низкие, лиги по обе стороны, все простреливается! Идите в колонну по одному, разговаривать лучше напрямую, похоже, они нас прослушивают!
Леонид поднялся, согнувшись как можно сильнее в жестком скафандре, и засеменил к группе своих солдат, перебегая от одной груды полуистлевших обломков к другой. По мере приближения к сержанту звуки стрельбы усиливались, и он засомневался в безопасности предложенного им маршрута.
– Откуда стреляют? – Леонид добрался до сержанта и упал рядом с ним за обломок потолочной плиты. – Мы приближаемся к лигам? Где штурмовой взвод?
– Это они ведут огонь. – Сержант уткнулся гермошлемом в его лицевой щиток. – Их позиции дальше, метров тридцать отсюда. Нам надо туда, только остальных дождемся!
Леонид мысленно скривился. Опять надо кого-то ждать! Сами добегут, глаза-то есть, видно же, куда следует начальство! Он оглянулся и увидел Савицкую, следом за которой спешила тройка оставшихся в живых археологов. Хорошо, что их не много, не придется терять драгоценное время.
– За мной! В колонну по одному! Пригибаться как можно ниже! – прокричал сержант, не выходя в эфир, и побежал дальше.
Его солдаты пропустили вперед Леонида и гражданских и принялись отходить, пятясь назад. Кто-то из археологов споткнулся о торчащий обломок трухлявого бревна и замахал руками, пытаясь удержаться на ногах. Грохот выстрелов немедленно усилился, и над развалинами густо засвистели пули, выбивая из руин пыльное крошево. Гермошлем археолога брызнул осколками битого стеклопластика, человек коротко вскрикнул и осел на землю.
– Ложись! – заорал сержант, наваливаясь на Леонида сверху.
Савицкая что-то крикнула и, конечно же, поползла к подстреленному археологу. Леонид почувствовал, как внутри закипает бешенство. Шаро Предрекшая, ну почему некоторые люди бывают настолько тупыми?! Неудивительно, что наши предки кормили это стадо баранов трансгенами. Им все равно, что жрать, жизнь их ничему не учит, а собственные мозги им заменяет стадный инстинкт. Удивительно другое: почему Савицкая не лиг? С ее взглядами на жизнь ей среди уродцев самое место. Бегала бы от одного к другому и поправляла костыли-протезы да дистрофичные конечности. Недаром у нее дважды рождались лиги, налицо ущербная генетика! Наверняка ее предки оказались в ЦСГР случайно, какие-нибудь работяги, выполнявшие грубую и грязную работу. Столь примитивный уровень мышления не свойственен отцам-основателям «Сёрвайвинг Корпорэйшн».
Савицкая подползла к убитому, извлекла из его подсумка индивидуальный перевязочный пакет и принялась ковыряться в окровавленном гермошлеме. Один из солдат, почти стелясь вдоль земли, добежал до нее и что-то сказал. Она негодующе потрясла головой, выкрикивая неразборчивую фразу, но солдат схватил ее за локоть и поволок за собой. Разглядывать, как безмозглая девица будет ломать комедию дальше, Леонид не стал и велел сержанту продолжить движение. Через минуту впереди показались камуфлированные скафандры штурмового взвода, занявшие в развалинах круговую оборону. В центре их позиции обнаружилась пологая яма довольно крупных размеров, куда сержант и поспешил провести Леонида. Следом спустились археологи, потом пара солдат притащила рыдающую Савицкую.
– Не спускайтесь на дно ямы! – прокричал сержант всем сразу. – Там токсичная жижа! Разъедает скафандр за десять минут! Оставайтесь на склонах, здесь безопасно! – Он оставил возле Леонида двоих солдат и уполз обратно с остальными.
Вскоре шум боя начал стихать. Разрывов танковых снарядов больше слышно не было, еще минут через пять лиги прекратили огонь, и наступившую тишину время от времени нарушали одиночные выстрелы, раздававшиеся то издалека, то совсем близко. Потом в яму скатилось десятка полтора штурмовиков, которые немедленно распределились по склонам, улеглись явно в небоевые позы и затихли. Леонид недоуменно смотрел на спящих бойцов, соображая, стоит ли ему вмешаться и пресечь вопиющее пренебрежение безопасностью начальства и гражданских лиц, происходящее в смертельно опасной боевой обстановке, но тут в яму спустились сержант с Ершовым, и он пополз к ним.
– Лейтенант! – Леонид быстрым движением руки обвел неподвижных штурмовиков. – Чем занимаются ваши подчиненные?!
– Спят, – коротко ответил Ершов и отвернулся к сержанту: – Надо собрать все боеприпасы и перераспределить боекомплект. Мы почти пустые, а до наступления сумерек придется сжечь еще патронов двести. Сверху, на четыре часа, сидит Репей. Возьми у него «кошку» с тросом и оправь людей к краю развалин. Надо зацепить убитых, тех, что лежат поблизости, затащить в руины и собрать у них боекомплект. Сейчас каждый патрон на счету.
Сержант коротко кивнул двоим солдатам, и те поползли из ямы наверх. Ершов, похоже, демонстративно игнорировал Леонида, но сам Леонид не собирался потакать инвазивному дегенерату.
– То есть как это спят?! – гневно возмутился Леонид. – Нас атакуют лиги! Надо держать оборону!
– Держи, – согласно кивнул инвазивный и, не глядя на него, указал пальцем в сторону лигов: – Выползай из ямы и занимай позицию на три часа. Заодно сменишь кого-нибудь из моих. И береги патроны, а то обороны не получится.
– Что?.. – от неожиданности Леонид потерял дар речи. – Я?! Но… – Он неуверенно перевел взгляд на сержанта, ища поддержки: – Я командующий рейдом! Вы не имеете права!
– Ленчик, заткнись! – посоветовал Ершов, оборачиваясь к нему. – Не нервируй меня. Это была шутка. Я бы никогда не отправил тебя держать оборону. Потому что ты полное дерьмо и еще более полное ничтожество. Доверить тебе такое – означает подписать всем смертный приговор. Ты же убежишь куда глаза глядят секунд через пятнадцать! Так что сиди на попе ровно и не мешай. Кстати! – Он резким движением придвинулся к Леониду, отчего тот подпрыгнул на месте от страха. – Спокойнее, Ленчик, спокойнее! – ободрил его инвазивный. – Не скачи так высоко, лиги заметят и прострелят твою гнилую башку! Кто же тогда станет генералом вместо папочки?! Патроны давай! – грозно пробасил он, выдергивая из его подсумков магазины. – Тебе они все равно не нужны, вон сколько их у тебя осталось… не тяжело было бегать с такой обузой-то? О! Да у тебя даже обе гранаты есть! Как хорошо, что тебя не убили! Ты прямо-таки наш спаситель! Боеприпасы россыпью брал?