ько ни крутил головой, не видел ничего, кроме машин, машин и еще раз машин. Дикое место! Еще раз проверил направление — строго на мост! — и начал спуск.
Какое-то время мне везло, но потом казавшаяся прочной опора под ногой зашаталась и со скрипом поползла вниз. Я попытался удержаться на руках, но цепляться было уже не за что. Вся конструкция разваливалась, и я вместе с обломком дверцы, с которой никак не хотел расставаться, стремительно несся вниз. Грохот стоял такой, что и собственного крика не услышишь. Надеяться на благополучный исход было как минимум глупо, но чудеса иногда все же случаются. Подпрыгнув на очередном ухабе, я вдруг обнаружил себя верхом все на той же дверце и дальше сплавился, как с горки на санках. В конце все же вспахал носом асфальт, но содранная кожа — сущие пустяки по сравнению с тем, чем все могло закончиться.
Потратив несколько минут на неудачные попытки привести себя в божеский вид, закинул рюкзак за плечо и похромал дальше. Сам не заметил, когда подвернул ногу, но теперь голеностоп злобно реагировал на каждый шаг. Хотел приключений? Вот и получи по полной! Как говорится, со всеми побочными эффектами. Хорошо хоть новых завалов на дороге не наблюдается Так, тихо поругиваясь и используя меч в качестве костыля, добрался до моста.
Прежде чем войти под темный, воняющий свалкой и застарелой мочой пролет, задержался, чтобы еще раз сверить направление.
Навстречу шагнули трое. Люди? Жуткие создания с лысыми блестящими черепами и безумными глазами. Обрывки тряпок, прикрывавшие дистрофически худые тела, почти не напоминали одежду, из оскаленных ртов капала слюна. Низкий звериный рык сопровождал их приближение.
Испугаться я просто не успел. Одна из тварей прыгнула, выставив вперед украшенные длинными когтями узловатые пальцы. Не глядя, отмахнулся ножом — рык сменился обиженным поскуливанием. Я даже не посмотрел, куда его ранил — двое других прыгнули одновременно. Отскочил в сторону и успел полюбоваться, как твари вцепились друг в дружку. Пока они, не разобравшись в ситуации, грызлись между собой, я попытался незаметно улизнуть. Не вышло — на пути у меня встал первый из нападавших. Из огромной раны в подреберье лилась кровь, но его это, похоже, совсем не беспокоило. Он прыгнул — я отклонился, в развороте рубанул мечом. Окровавленная кисть полетела в сторону, но тварь и это не остановило. Удар длинных, острых как ножи когтей достал меня по плечу, но в горячке боя боль не чувствовалась. Я разрубил нападавшему позвоночник и оставил корчиться в пыли. Из парочки его сотоварищей выжил один, которому я был уже неинтересен: тварь обгладывала мослы поверженного «брата». Решив не оставлять за собой столь опасный экземпляр, я ударил тварь в сердце, со спины, даже не вспомнив, что такой способ убийства считается подлым. А если бы и вспомнил… что, предварительно по плечу похлопать?
Темное пространство под аркой (сорок два шага по прямой) оказалось самым тяжелым участком пути. На меня никто не напал, и я даже ни разу не споткнулся. Но еще раз пережить такое напряжение и страх, когда каждую секунду ждешь, что сейчас на тебя вылетит какой-нибудь оголтелый зомбяк… Нет уж, спасибо. Рукав намок от натекшей из раны крови, плечо онемело. Но я не останавливался до тех пор, пока не выбрался на освещенный участок. Только здесь кое-как перемотал рану, использовав в качестве бинта запасную футболку.
Везет как утопленнику…
Зарницы продолжали пылать, добавляя к лунному серебру багровую нотку тревоги. Я пересек широкую ленту потрескавшегося хайвея, перебрался через глубокий овраг и снова углубился в хитросплетения темных улиц. Ничего страшнее крыс и одичавших кошек здесь не водилось, в качестве добычи они меня не рассматривали, так что разошлись миром. Хотя спокойно воспринимать светящиеся в темноте угли глаз я так и не смог. Еще несколько кварталов, и я вышел к огромному, чудом избежавшему разрушения стадиону. Компас указывал на центральный вход. «Надеюсь, это уже конец игры», — устало подумал я и похромал вперед. Через бесконечную пустынную автостоянку, мимо искореженных турникетов и безжизненных торговых палаток. Здесь не было даже крыс.
Раздвижные стеклянные двери были закрыты, но датчик движения, наверняка с автономным питанием, сработал, и я беспрепятственно проник внутрь. Широкий холл, освещенный лунным светом. Никакой мистики — высокий свод тоже оказался стеклянным. Что тут у нас кроме холла? По правую сторону — очередная шеренга торговых палаток, пост охраны; слева — гардероб и туалет. Боковой коридор — наверное, в служебные помещения; по центру — давно высохший аквариум, рядом с ним лифты. По обе стороны широкие проходы, ведущие непосредственно на спортивную арену. Туда я и направился. Неоном вспыхнула надпись «Block В», двери призывно рас
пахнулись. Залитая лунным светом, мне навстречу шагнула жуткая фигура.
15. Лабиринт троллей
Артур
Ромку выпихнули за дверь так неожиданно, что я даже мало-мальского напутственного слова сказать не успел. Хотя, может, оно и к лучшему: с напутствиями у меня как-то не очень. А до «не дрейфь и держи хвост пистолетом» он и сам додумается.
Тролли так и продолжали держать меня за руки, чего-то выжидая. Один из тех, что вели Ромку, приложил ухо к двери и замер. Мне было чертовски любопытно, что же он такого слышит, и я даже спросил, только ответа так и не дождался. Ну, видимо, что-то таки слышал, потому что через какое-то время предупреждающе поднял палец вверх, а потом открыл дверь и быстро отступил в сторону.
— Сам дойду, — бросил я своим сопровождающим, вознамерившимся уже толкать меня к двери, и без особых проблем освободился от захвата. Надо будет, кстати, показать этот фокус Ромке — пригодится. Потом непринужденной походкой прошел в дверь. Хотел сам ее за собой и закрыть, да не успел — захлопнули с той стороны. Ну и ладно.
Мда… Комнатушка с ведущими из нее тремя дверями намекала на возможность выбора, но что-то мне подсказывало, что его-то по сути и нет.
«Дядя, ты там?» позвал я невидимого собеседника, который не подавал голоса с прошлой ночи.
«Куда ж я денусь?» — ворчливо отозвался он, — «Только с лабиринтом троллей я тебе не помощник: я про него и не слышал никогда»
«Ну хоть идеи есть?»
«Одна: какую бы дверь ты ни выбрал, лабиринт не перехитришь.»
«Обнадеживает, ” хмыкнул я и решительно толкнул левую.
Ночь, звезды, шорох прибоя… Я потряс головой, пытаясь отогнать наваждение, протер глаза — ничего не поменялось. Я стоял на широкой полосе песка, казавшегося совершенно белым в свете полной луны, прямо передо мной раскинулось море, по едва колышущейся поверхности которого к моим ногам пролегла серебристая дорожка. С небес на меня с любопытством смотрела зеленоватая, подпоясанная парой колец луна, живо напомнившая мне Каинос.
«Это Соника, — пояснил дядя, — магии в ней поменьше, чем в Каиносе, зато всплески не раз в пять лет, а каждый месяц — ну, ты слова Алвы помнишь.»
«Не забыл еще, ” буркнул я, „Понять бы еще, как меня сюда занесло…“
«У троллей спросишь, когда выберешься, ” — хмыкнул он. — „Иди, лабиринт ищи.“
«Зачем искать неприятности?» — вопросил я риторически, — «Они сами тебя отыщут.»
Дядя фыркнул, но комментировать не стал.
Что ж, будем искать лабиринт. Но сначала убедимся, что все это не иллюзия. Я подошел к кромке прибоя, присел и опустил руку в воду — теплая, мокрая, соленая. В последнем я убедился, лизнув палец. Понятно, в общем. По воде я ходить не умею, значит, придется по берегу.
Плеснув в лицо соленой водички, я поднялся на ноги, обернулся… Скалу, возвышающуюся над пляжем, я ни с чем не спутаю. Остров Демона, ушедший под воду десять лет назад. Троллям о нем узнать было не откуда. Значит, магия места играет с моим подсознанием, вытаскивая из него образы и материализуя таким вот образом. Но почему именно это место?
В гору, тем более по темноте, лезть не хотелось, так что я решил прогуляться вдоль берега. Стоило пройти несколько шагов, как песок под ногами зашевелился, заворочался, и сам по себе начал формировать стены, высотой примерно мне по пояс. Я остановился, наблюдая за происходящим. Массы песка переползали, росли, выравнивались — так, словно надо всем этим трудилась бригада невидимых строителей. Минут через пять все успокоилось, и я смог разглядеть результат: пляж превратился в тот самый, обещанный Уйхом лабиринт, который растянулся от воды до нависающих над пляжем скал.
Что ж, значит, придется прогуляться. Я вынул из ножен Гелистворт, проговорил формулу направления… С кончика меча соскочила яркая искра и зависла перед глазами. Странно, раньше это работало иначе. Искра мигнула и поплыла вперед, я поспешил следом.
Лабиринт петлял, делал неожиданные повороты, но неумолимо приближал меня к скале. Почему нельзя было вести по прямой, раз уж все равно все самое интересное ждет меня там? Ну, разве что целью сего действа было вымотать меня посильнее. Это они просчитались, для бешеной собаки семь верст — не крюк. Логично было бы ожидать, что лабиринт будет полон опасностей, но — нет. Даже не интересно.
Я шел, поглядывал на луну, которая, как бы ни петлял лабиринт, неизменно оказывалась в поле моего зрения, и почему-то мысленно возвращался к другой луне, другому испытанию, другому миру…
«Разрушитель, сын Безликого… сын Безликого… сын Безликого…», «предназначение…», «Моргана не разрушит Паутину…»
Я тряхнул головой, отгоняя наваждение, сжал рукоять Гелисворта так, что сапфиры впились в ладонь, ускорил шаг. Откуда-то раздался то ли смех, то ли плач, над головой захлопали крылья — я отмахнулся мечом, хоть и сам не понял от чего.
Снова крылья невидимых птиц, порыв ветра рвет волосы… Искра погасла, а я со всех ног рванул вперед, совершенно не задумываясь о направлении. Что там пели менестрели об Арчи Бесстрашном? Ну-ну. Я бежал, петлял как заяц, напрочь игнорируя раздававшиеся в голове крики дяди. Бежал, пока прямо посреди лабиринта не выросла чья-то фигура.