— Теперь ты узнал меня, Арчи? — усмехаясь, поинтересовался Алекс.
-Ты?! — выдохнул я, отказываясь верить глазам.
Алекс. Александр Са-Масте. Старый товарищ, с которым мы пуд соли вместе съели. Правитель Иррата…
Что делает он здесь, в этом проклятом месте, почему защищает интересы тех, кто испокон веков были его непримиримыми врагами?!
— А мальчишка где? — спросил я вместо всего этого.
— Полагаю, его сожрала ундина, — пожал он плечами. — Но что нам до какого-то безродного? У нас есть дела поинтереснее.
— Почему? — спросил я. — Почему ты здесь?
— На то есть много причин, Арчи, — сказал он, обнажая Эстерлиор и занимая позицию, — но разговор может занять слишком много времени, а слова — только слова, они ничего не изменят!
— И все же мне хотелось бы знать причину, — сказал я, все еще не торопясь доставать Гелисворт. — Мы прошли вместе долгий путь, и я никогда не числил тебя среди своих врагов.
— Но ты никогда и не был мне другом, — возразил он.
— Я не понимаю тебя, Алекс… — совершенно искренне сказал я.
— Ты все отлично понимаешь! — заявил Алекс. — Полнолуние Каиноса сделало нас врагами, Артур, сын Хайвергов!
— Ну, конечно… именно из-за Полнолуния ты хочешь отобрать Силу у одного из Хайвергов, чтобы наградить ею другого.
— Сила — дело десятое, — заметил он, — она нужна кузине, у меня же в этом деле свой интерес.
— Какой же? — задал я вполне ожидаемый вопрос.
— Месть, — припечатал он.
— За что? За то, что я — Хайверг? Но ведь это глупо! Да, я сын своего отца! Но ведь и ты — сын своего! Стоит ли продолжать вражду тех, кого давно нет в живых?!
Алекс вдруг рассмеялся и слегка опустил меч:
— Ты предал меня до того, как выяснилось, кто чей сын. Неужели ты всерьез думал, что смог меня обмануть?
— Ты сейчас о чем? — осторожно поинтересовался я.
— Ты и моя жена! — выкрикнул он. — Рыбачий домик! Помнишь?
— Но мы же все выяснили… — пробормотал я растерянно. Вот черт!
— Я похож на идиота? — Алекс дернул головой, в недобро прищуренных глазах появилось что-то змеиное. — Подлая тварь уже наказана. Твоя очередь!
— Что? — Чувствуя, как в груди поднимается смертоносная волна, я рванул из ножен Гелисворт и бросился на противника. — Что с Викторией? Что ты с ней сделал?!
Алекс увернулся и выставил перед собой Эстерлиор.
— Она все еще дорога тебе, правда? — недобро усмехнулся он. — Маленькая лживая леди Оэльдива, предавшая долг и честь ради… Что в тебе такого особенного, бродяга?
— Дурак! Она выбрала тебя! — заорал я в бешенстве. — А ты… Что ты с ней сделал? Что?!
— Какая разница? — пожал он плечами. — Тебе не отыскать ее, Арчи.
На лице Алекса вдруг появилась радостная улыбка и он рванул в атаку, мгновенно сократив расстояние между нами. Чёрной молнией сверкнул Эстерлиор, я машинально поймал его своим клинком, чуть отведя в сторону, на волосок разминувшись со смертью. Чужое лезвие, вместо того чтоб пробить мне солнечное сплетение, всего лишь скользнуло по ребрам, вспоров одежду и кожу на боку. Больно, но терпимо. Я рубанул Гелисвортом в ответ, но рассек лишь воздух — Алекс неуловимым движением сместился влево, уходя от удара, одновременно ударив меня по ногам. Еле успел подскочить, ткнув Лезвием Чести врага в шею, как некогда в учебном бою с Ромкой. И вновь Алекс оказался быстрее.
— Надо же, — усмехнулся он, быстро разрывая дистанцию, — похоже, наш Железный Арчи слегка заржавел!
И ведь фиг возразишь, что интересно! То ли я оказался слишком самонадеян, то ли Алекс изрядно отточил боевые навыки, только я вдруг понял, что уже проиграл. Не догнать мне его. Справа мелькнула тень, плечо обожгло болью, а король Иррата уже весело подмигивал мне слева. Да что тут происходит, черт возьми?! Не может человек двигаться с такой скоростью, мышцы и связки не выдержат! Но Алекс словно издевался не только надо мной, но и над всеми законами анатомии, да и физики заодно. Он передвигался с фантастической скоростью, моментально изменяя направление и полностью игнорируя силу инерции. Я работал мечом на пределе возможностей и всякий раз не успевал. Кровь струилась уже из десятка неглубоких порезов: Алекс, похоже, получал немалое удовольствие от процесса и не собирался убивать быстро. Моргана с непроницаемым лицом стояла в стороне, скрестив руки на груди. И рубиновым светом пульсировал на ее пальце перстень Мастера… Вот оно что! Честная схватка на холодной стали, говорите?
Я снова отступил, но на сей раз уже целенаправленно. Шаг, еще шаг… Алекс продолжал меня теснить, хотя темп немного сбавил — видать, тоже не железный.
Я уперся спиной в столик и, не сводя острие меча с Алекса, нашарил вожделенную бутылку.
— В глотке пересохло, — объявил я и присосался к горлышку.
Может, вино и было великолепным, только вкуса я не почувствовал. Надо выпить как можно больше и как можно скорее, пока обалдевший от моих действий Алекс молча наблюдает за происходящим, не торопясь снова атаковать.
— Последняя воля приговоренного — закон? — хмыкнул он, когда я отставил бутылку.
— Ага, — подтвердил я и рассмеялся, — Скажи, братишка, ты меня уважаешь?
Алекс вопроса не понял, но слегка замешкался, я же без зазрения совести запустил в него фаерболом. Огненный шар прошел в паре сантиметров над его головой — сукин сын в последнее мгновение успел пригнуться — и прожег в двери дыру размером с кулак.
— Это не по правилам! — взвизгнула Моргана.
Я сформировал второй огненный шар и, подбрасывая его на ладони, объяснил сестрице где и в каком виде видел ее, Алекса и все их правила. После трех лет сухого закона, алкоголь подействовал мгновенно, а пьяному, как известно, море по колено. Тормоза отказали напрочь, а магия, которую я перестал контролировать, рванула наружу.
— Теперь сыграем по моим правилам! — объявил я и снова пульнул фаерболом в Алекса, точнее, чуть правее: убивать его в мои планы не входило, да и вообще, хотелось поиграть.
— Мазила! — обрадовался он и ответил тем же.
Его огненный шар поджег портьеру, но меня там уже не было, я формировал следующий шар.
— Осторожнее! — закричала Моргана, устремляясь прочь из комнаты.
Я щелкнул пальцами, и с потолка обрушился поток воды, мгновенно погасивший начинавшийся пожар.
— А как же сила? — крикнул я вслед сестрице, но она даже не обернулась, поторопившись скрыться за дверью.
Алекс снова бросился на меня с мечом, все еще полный решимости отправить меня к праотцам, но, честное слово, ему бы стоило сменить тактику. Понятия не имею, откуда у меня в руке взялся кнут, но я тут же пустил его в ход. Взмах — меч Алекса летит на пол. Еще взмах — кровавая полоса пересекает грудь противника, рубашка виснет клочьями, еще… Самое странное, что я никогда не владел этим видом оружия, а тут гляди ж ты… Еще взмах — конец ремня обмотался вокруг шеи противника. Алекс вцепился в петлю руками, пытаясь ослабить захват, но я не дал ему этого сделать. Подскочил, потянул сильнее.
— Что ты сделал с Викторией? — выкрикнул я ему в лицо. — Где она?
В ответ он только хрипел, а лицо наливалось краской. Я ослабил петлю.
— Говори!
— Обойдешься, — выплюнул он мне в лицо.
Я размахнулся и впечатал кулак ему в переносицу. Кровь струйкой потекла из носа, но Алекс только рассмеялся и тут же заехал мне пониже пояса. Ссука, аж искры из глаз посыпались! Я до крови закусил губу, сдерживая рвущийся наружу вой, и прежде, чем согнуться пополам, успел зарядить гаду рукоятью Гелисворта в висок. Противник свалился без чувств, а я… короче, следующие несколько минут были не из приятных. По итогу, я все же добрался до Слез Леса, и мне полегчало.
Силы закнчились вдруг и резко, выветрившись вместе с разудалой пьяной удалью. Да, совершенно неожиданно обнаружил, что трезв, как стеклышко. Слезы Леса помогли? Наверное… поэтому я уселся прямо на насквозь промокший ковер, обхватил руками голову. Из приличных слов — одни междометия. Не знаю, сколько я так просидел, но через какое-то время ко мне вернулась способность двигаться. Я поднялся на ноги, не без труда выпрямился.
Однако, устроили мы тут светопреставление. Портьеры висели обгоревшими клочьями, балдахин над кроватью держится на одном гвозде и честном слове, зеркало разбито, стены в следах копоти, как будто после настоящего пожара, на ковре, занимавшем большую часть комнаты — лужи.
Алекс, как раз растянувшийся в одной из них, все еще не шевелился. Я склонился над ним, нащупал пульс на шее — уфф, живой. Хотя, он — бугай здоровый, что ему станется? Несмотря на то, что он пытался отправить меня к праотцам, смерти я ему не желал. И не только потому, что мне теперь позарез нужно узнать, что он сотворил с Джеммой (правда, я все же надеялся, что он блефовал, исключительно чтобы вывести меня из равновесия). Да и вообще, все происшедшее все еще казалось мне чем-то совершенно неправильным. Создавалось впечатление, что старому товарищу хорошо так промыли мозги, и я даже мог предположить, кто за этим стоит. Впрочем, с этим разберемся позже.
На всякий случай, я еще наложил сверху замораживающее заклятие — меньше всего хотелось снова с ним драться, к тому же сейчас есть дела поважнее.
Оставив его величество почивать в не слишком подобающем монарху месте, я подошел к кровати. Юля все так же спала — хотя, наверное, точнее было бы сказать, находилась в глубокой коме — и на окружающее не реагировала.
«Дядя, есть идеи, что делать?» — спросил я, не слишком, впрочем, надеясь на ответ.
«Предлагаю делать ноги, ” — отозвался он, — „И поскорее. Найди сына и уходите.“
«В смысле? — обалдел я. — А Юля?»
«Что ты там Ромке про наблюдательность рассказывал?» — хмыкнул он.
Я почесал затылок и призадумался. Дядя смотрит моими глазами, а значит, видит то же самое, что и я. Вопрос: что именно я пропустил? Конечно, было бы лучше, если б он не сыпал загадками, а сразу объяснил, в чем дело, но это будет уже не дядя.
Юля… для меня в ее облике не было ничего необычного. Вьющиеся светлые волосы мягкими волнами обрамляли лицо, знакомая россыпь веснушек на носу и щеках, четко очерченные губы… Губы! Точно, губы! Последний раз я видел Юлю еще в начале весны, но вряд ли за полгода что-то сильно поменялось: губы у нее были накачанные, да и ресн