— Он прав, — мягко согласился Льюис, обращаясь к Джесамине. — Слишком многие хотят моей смерти. Я не смогу выжить таким, какой я есть сейчас. И мне необходимо пройти Лабиринт, чтобы докопаться до сути, ради Империи и себя самого. Это часть пути, который должен пройти Охотник за Смертью.
Развернувшись, Джесамина посмотрела на Шеврона.
— Если вы в это верите, то это ещë не значит, что можно легко отправлять других людей на смерть. Отправитесь ли вы на Хайден вместе с нами?
— Не могу. Пока, по крайней мере. Быть может позже. Тут у меня остались неотложные дела. Стоило бы знать, что просто изменив название с Голгофы на Логрес ничего особо не поменяется. Этот мир и люди в нём всегда были насквозь гнилыми. Я поверил в новое начало, потому что... потому что мне захотелось поверить. Но сейчас я должен выяснить, насколько глубоко распространилась гниль. Я наблюдал за родным миром Империи дольше, чем вы можете себе представить. Они говорили, что это Золотой Век, а я так устал, что поверил и ушёл на пенсию. Я должен был это предвидеть. Уж кто, как не я.
— Достаточно, — произнёс Вон. — Достаточно, старый друг.
У Льюиса готова была вырваться целая куча вопросов, но в этот момент послышался топот приближающихся охранников. И их было много. Льюис только и успел, что шагнуть вперёд и встать между Джесаминой и тем, что приближалось, как небольшая армия тяжело вооружённых охранников ворвалась в коридор. Пучки энергии перекроили воздух, когда все открыли огонь, а затем две силы сошлись в схватке и битва захлестнула всех. И снова узкие помещения вынудили отдать предпочтение холодному оружию и полилась кровь. Льюис буквально врос в землю и рубил мечом любого, кто был настолько глуп, чтобы оказаться в пределах досягаемости, в то время как Джесамина защищала его спину коротким мечом, позаимствованным у ближайшего трупа на полу. У Вона оружия не было, по крайней мере ничего видимого, но все, кто ему угрожал – умирали. Иногда они убивали сами себя с выражением крайнего ужаса на лице.
А Самуил Шеврон или кем он там на самом деле был... стал настоящим откровением.
Он двигался словно мужчина вдвое моложе своего возраста или даже больше, держа в руках свой длинный и беспощадный меч, будто тот ничего не весил, рассекая шеи и конечности с одинаковой эффективностью. Он продвигался сквозь толпу сражающихся людей невероятно быстро и никто не мог ему ничего противопоставить. Он был быстрее и сильнее, чем человек вообще имел право быть, и охранники падали замертво и умирали у его ног с ужасающей скоростью и лёгкостью. Его меч поднимался и опускался, а у него даже не сбилось дыхание. Льюис был опытным бойцом, воином в каком-то смысле, но он был никем по сравнению с Шевроном. Льюис смотрел, как Шеврон убивает охранников и чувствовал, как у него на затылке волосы встают дыбом.
Скоро никто из охранников больше не пытался выступить против Шеврона, а некоторые разворачивались и убегали вместо того, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Этого оправдания вполне хватило остальным охранникам и несколько секунд спустя побежали все. Все, кроме одного человека. Женщины, которая никогда не побежит. Пришедшая последней — Парагон Эмма Стил, в окружении мёртвых, осталась стоять одна в коридоре, со вскинутым перед собой мечом, переводя взгляд с Льюиса на Шеврона и обратно.
— Не делай этого, Эмма, — наконец произнёс Льюис. — Всё не то, чем кажется. Я не предатель. Ты ведь знаешь это.
— Ты убил хороших людей. И ты здесь. С ней, — ответила Эмма, не опустив свой меч ни на миллиметр.
— Мы любим друг друга. Но этого не должно быть достаточно, чтобы приговорить нас к смерти без суда и следствия. Ну же, Эмма, то, что они нашли в моём компьютере – чушь собачья. Я служил Империи всю свою жизнь, но теперь кажется, что могу послужить ей, лишь выступив против неё. Или, по крайней мере, против некоторых из тех, кто ею управляет. Эмма, дай нам уйти. Нам не нужно сражаться. Это то, чего они хотят. Позволь нам уйти. И мы исчезнем. Присоединяйся к Миссии. Разыщем Оуэна и информацию, которой сможем воспользоваться, чтобы остановить Ужас.
— Не могу, — ответила Эмма. — На моëм месте ты тоже не стал бы. Мы оба знаем, что значит долг. Бросай оружие и сдавайся. Если то, что ты говоришь правда, я помогу тебе это доказать.
— Мы не проживём так долго, — ответил Льюис. — Охранникам отдали приказ убить нас. Заткнуть нас. Выберешь нашу сторону — они убьют и тебя тоже.
— Ты хоть представляешь, как параноидально это звучит? Сейчас не Империя Лайонстон! Сдавайся или пройди мимо меня, если сможешь. Потому что единственный способ сделать это — перешагнуть через моё мёртвое тело.
— Ты ведь сама не хочешь этого, — ответил Льюис, не сдвинувшись с места.
— Возможно. Но я знаю, что такое долг. Знаю, что значит быть Парагоном.
— Парагоны, — произнёс Шеврон. — Одна из моих лучших идей. Хотя Роберта пришлось немало уговаривать. Такие люди как ты, Эмма, заставляют меня верить, что не всё ещё потеряно. Сегодня никому больше не придётся умирать.
Он невероятно быстро бросился вперёд, превратившись в размытое пятно. Голой рукой отведя меч Эммы в сторону, он одним ударом лишил её сознания, и пока её ноги всё ещё подгибались, поймал падающее тело руками. Он осторожно и уважительно опустил её на пол, а затем снова выпрямился, заметив как Льюис и Джесамина неверяще уставились на него.
— Да кто ты, чёрт возьми, такой? — воскликнул Льюис.
— Я часто сам задаюсь этим вопросом, — ответил человек, который не был Самуилом Шевроном.
****
Бретт Рэндом по приказу Финна по-прежнему разыскивал Роуз Константин. Он искал её уже какое-то время и начал серьёзно переживать. Отчасти из-за представления о том, что Финн сделает с ним, если он не найдет Роуз в самое ближайшее время, но в основном потому, что Бретт всегда сильно нервничал, если Роуз была вне поля его зрения слишком долго. У неё были невероятно кровожадные наклонности и полное отсутствие тормозов в потакании им. Роуз не была цивилизованным созданием и без Арены, способной удовлетворить её потребность в убийствах, одному Богу известно, чем она занималась всё это время. Бретту казалось, что Роуз в его отношении заметно потеплела (пусть эта мысль и была пугающей) и её явно почему-то к нему тянуло. Он понятия не имел почему. У Роуз не было ни увлечений, ни каких-либо других интересов. Она только и твердила, что про убийства людей. (Сражение — это секс, а убийство — оргазм любила она повторять. И если бы она произнесла это ещё раз, Бретту подумалось, что он бы закричал)
Он в очередной раз проверил Арену, но там она так и не появилась. В словах тех, с кем он об этом разговаривал, чувствовалось облегчение. Дикая Роза напрягала даже закалённых гладиаторов. Бретт мониторил официальные каналы связи миротворцев, но там не сообщалось ни о новых серийных убийствах, ни о каких-либо признаках кровавой бойни, ни о бесчеловечных зверствах, ни о серьёзных пожарах. Значит, что бы Роуз не делала, это ещё не всплыло на поверхность. Если только она не отправилась в Лежбище, где обычно подобные новости не проникали наружу...
Он с неохотой принялся составлять список мест в Лежбище, которые стоило проработать, когда Роуз неожиданно с ним связалась. Лишь очень немногие имели коды доступа к его коммуникационному импланту, и когда в его голове раздался её голос, он резко выпрямился. Звучала она также спокойно, как и всегда, но ему сразу же стало ясно, что в разговоре она не заинтересована. Просто проговорила ему название и местонахождение бара в Лежбище, и сказала, чтобы он приехал туда как можно скорее. Место Бретту было знакомо, по крайней мере, его репутация. Элитное, стильное, очень дорогое и популярное заведение, с которого он точно бы не стал начинать поиски Роуз.
— Что случилось? — неуверенно начал он. — Снова забыла свою кредитку?
— Ты мне нужен здесь, Бретт. Тебе необходимо кое-что увидеть.
— Это место не совсем в твоём вкусе, я было подумал…
— Прямо сейчас. Заткнись и приезжай сюда. Ты должен это увидеть.
А затем она оборвала контакт. Бретт закусил губу и нахмурился. Он не знал, радоваться тому, что она наконец объявилась или нет. Во всём этом отчётливо просматривался какой-то зловещий подтекст. Бретт не был уверен, что хочет увидеть то, что могло заинтересовать Роуз. Но у него не было выбора. Финн хотел её вернуть. Поэтому он отправился за ней в Лежбище и ужасная боль терзала его живот на протяжении всего пути.
Добравшись до места, он остановился у бара и осторожно огляделся. Улица казалась тихой и спокойной. Никаких обычных признаков того, что Роуз развлекается, вроде людей с криками разбегающихся кто куда. Со стороны бар представлял собой лишь закрытую дверь и пару непрозрачных окон. В «Первобытном лесу» ценилось уединение — место, где можно было выпить и организовать встречу для людей, у которых дела явно шли в гору. Одно то, что Роуз знала о существовании этого места искренне удивило Бретта. Он не мог себе представить, что могло привести её сюда. Лишь надеялся, что никому не пришло в голову её подцепить. Финну не понравится, если снова придёться раскошеливаться на то, чтобы заставить всех молчать. Глубоко вздохнув, Бретт подошёл к закрытой двери.
Оказалось, что дверь приоткрыта, а защита бара полностью отключена. Первый намёк на то, что что-то не так. В такое место нельзя попасть, не зная правильного пароля. Для отбросов общества дверь всегда была заперта, а внутри неизменно стояли большие и крепкие охранники, призванные закрепить политику руководства. Бретт медленно толкнул дверь и заглянул внутрь. В фойе было пусто. И жутко тихо. Никаких признаков охраны или персонала. Не было даже гардеробщика. Где, чёрт возьми, все? Может стоило им увидеть Роуз, как они с криком разбежались? Такую реакцию Бретт мог бы понять. Он медленно двинулся через холл с напряжённой спиной и сгорбленными плечами, наполовину уверенный в том, что кто-то внезапно наброситься на него в любую секунду. Добравшись наконец до закрытых внутренних дверей, он толкнул их и вошёл в сам бар.