или и уходили, напитки текли рекой, словно уже завтра их объявят вне закона, и вечеринка не прекращалась. Песни и танцы, много обнажённой плоти, и всегда где-то происходила одна или две драки, потому что живые легенды просто не могли отказаться от возможности протестировать, насколько хороши были некоторые люди на самом деле. Но поскольку то были Парагоны, дуэли практически всегда были вполне безобидными и редко когда требовалась регенерационная камера, которую тем не менее владелец всё же установил в задней комнате, просто на всякий случай.
Заведение вздрагивало, когда в него вошёл Льюис Охотник за Смертью, хотя вторая половина дня ещё только начиналась. В воздухе витали клубы дыма и общего панибратства, шум же был просто оглушительным. Кто-кто открыл школу покера и один человек уже громогласно проигрывал. Женщина, танцующая на столе, ко всеобщему одобрению очень медленно снимала с себя одежду. Один из Парагонов рисовал что-то на стене. Другой мочился в плевательницу. Группа в углу пела непристойную застольную песню, в то время как другая группа дрыгалась перед ними, наивно полагая, что танцует. Парагоны — Правосудие Короля, лучшие из лучших были пьяны в стельку и сейчас от них не было никакого толку. У Льюиса мелькнула мысль о том, какой ущерб мог бы нанести террорист, просто бросивший гранату из-за двери и быстро убежавший, но он решил, что о таких вещах лучше не думать. Он был уверен, что кто-то был начеку. Должен был быть.
Льюис остановился прямо в дверях, оглядываясь вокруг. Никто не обращал на него особого внимания, даже не смотря на новенькую чёрную кожаную броню. Это было вероятно одно из немногих мест, куда он мог прийти и где можно было не опасаться, что кто-то тут же начнёт к нему приставать. Здесь он был просто еще одним Парагоном. Или вернее раньше был просто ещё одним Парагоном. Теперь он был Защитником, нравилось ему это или нет. Льюис подальше отбросил эту мысль и стал медленно продираться сквозь толпу людей, направляясь к знакомому лицу, которое он заметил у бара.
Он нуждался в друзьях и товарищах. Людях, с которыми он мог поговорить и которые могли бы его понять.
Вероника Мэй Сэвидж — Парагон Тигровой Горы (планеты звезды Рима, известной тем, что у неё отсутствуют не только горы, но вообще что-либо хотя бы отдалённо напоминающее тигра), прислонившись к стойке с бокалом алкоголя в руке, была окружена группой красивых и воспитанных молодых людей, которые внимали каждому её слову и громко смеялись над шутками, которые не способны были бы даже понять, если бы их действительно воспитали так, как им казалось, что их воспитали. Например, один из них демонстрировал, как можно использовать определённую часть своего тела в качестве соломинки, которой обычно помешивают коктейль. Вероника Мэй, заметив приближающегося Льюиса, окликнула его по имени, перекрикивая общий шум и поманила плавным жестом. Красивые молодые люди неохотно освободили для него место рядом со своей героиней и она непринуждённо подалась вперёд со своего стула у барной стойки, чтобы довольно громко поцеловать его в обе щеки.
— Так, так, посмотрите-ка, кто тут у нас! Чёртов Льюис Охотник за Смертью собственной персоной! Неплохо выглядишь. Присаживайся рядом и выпей со мной. Один из этих парней заплатит, если он вовремя сообразит, что может послужить наградой. Мальчики... мои милые мальчики... у вас превосходный вкус. Может хотите автограф? Я распишусь где угодно, даже на самых разных частях тел.
Она жадно осушила высокий бокал, затем невинно подмигнула Льюису, не обращая внимания на оставшуюся пену над верхней губой.
— Мне нравится чёрная кожа, Льюис. Но это не твоё. Хочешь увидеть мой пирсинг?
Льюис позволил одному из её поклонников купить себе холодного пива и сел напротив Вероники Мэй. Другие поклонники прижались как можно ближе, давая понять, что не собираются быть исключёнными из разговора. Вероника Мэй небрежно растянула бледно-розовый рот в улыбке. Она была среднего роста, но достаточно плотная, с широким лицом под массой золотых кудрей, удерживаемых большим беретом. Прошло более двадцати лет с тех пор, как она покинула свой родной мир — Новый Калибан, но всё также в честь него носила тяжёлый твидовый плащ. Доспехи Парагона она украсила дополнительными стальными шипами и заклёпками, а на левой руке красовался кастет, который она не снимала даже ложась в постель. Вероника Мэй — дикарка не только по имени, но и по натуре, лучшие годы которой остались позади, но ещё никто не набрался смелости и не имел желания отправиться на тот свет, чтобы сказать ей об этом. Она стала Парагоном довольно-таки поздно и после Финна была вторым самым долгоживущим Парагоном Империи.
— И каким же ветром тебя сюда занесло, Льюис? — спросила Вероника Мэй. — Прошло... сколько? Четыре года с тех пор, как мы вместе работали над загадкой огненных драгоценностей у Пылающих Водопадов? Пять лет? Господи, как быстро летит время... Во всяком случае, я не ожидала увидеть тебя здесь. Не думала, что ты снизойдёшь до нашего круга. Ты же теперь Имперский Защитник.
— В глубине души я всё ещё Парагон. — неловко пожал плечами Льюис.
— Ты Защитник, — настойчиво повторила Вероника Мэй. — Телохранитель Короля. Удачи тебе в новом амплуа. Всегда говорила, что твоя кандидатура была бы лучшим выбором, особенно в сравнении с Дюрандалем. Однажды довелось с ним поработать. Больше никогда не буду. Ублюдок, у которого ампутировали чувство юмора. Вышел из себя, только потому, что я положила руку ему на колено. Смазливая внешность и действительно отличная задница, но огонь в нём... угас... Его волнует только имидж и то, как получше преподнести себя перед журналюгами. Так что же ты здесь делаешь, Льюис? Это бар для Парагонов.
— Просто захотелось поговорить со старыми друзьями, — ответил Льюис, стараясь говорить непринуждённо. — Узнать последние новости. Развеяться.
Вероника Мэй посмотрела на него почти с жалостью.
— Ты больше не Парагон и на моего поклонника тем более не смахиваешь. Так какие же неотложные дела заставили тебя прийти сюда, Льюис? Возвращался бы ты ко Двору. Ну или в Парламент... Теперь ты принадлежишь им. Защитник. А теперь прошу меня извинить, мне с парнями предстоит выпить немало алкоголя и хорошенько расслабиться. И не обязательно именно в таком порядке. Разве я не права, мальчики?
Мальчики шумно выразили своё согласие и дело дошло почти до драки за право зажечь ей сигарету. Льюис сдержанно кивнул и стал выбираться из бара. Продираясь сквозь толпу и улыбаясь знакомым лицам, он везде слышал одно и тоже. Люди, бывшие когда-то его друзьями и соратниками, с которыми он вместе сражался и проливал кровь, больше не видели в нём своего. Но были вежливы, даже дружелюбны, а некоторые более молодые лица даже восхищались блестящей карьерой и легендарным именем, но по определённым фразам можно было понять, что теперь он лишний в их компании и его присутствие здесь не приветствуется. Он забрался слишком высоко, словно намекали они, бросив старых друзей где-то снизу. Здесь был бар для Парагонов... и ему теперь в нём не было места. Причём всё было сказано достаточно вежливо, но тем не менее весьма однозначно. Никто прямо не повернулся к нему спиной, но с тем же успехом они могли это сделать. Льюис почувствовал себя изгоем. Изолированным и одиноким, даже несмотря на то, что находился в гуще толпы. Когда же он наконец сдался и тихо ушёл, никто этого даже не заметил.
Он зашёл в другой бар на другой улице, тихий и почти пустой, уединившись в отдельной кабинке с бутылкой вина, чтобы серьёзно подумать. Направившись в "Святой Грааль", он надеялся на небольшой дружеский совет, но похоже как и всегда ему придётся решать свои проблемы самостоятельно. Он не мог поговорить об этом с Дугласом. Вернее мог, но не хотел. Ему всегда было неловко обсуждать финансовые проблемы с таким богатым человеком, как Дуглас Кэмпбелл. И с Анной тоже не мог поговорить, потому что она сразу же обратилась бы к Дугласу. Льюис налил себе ещё один бокал эльфийского вина, который имел настолько насыщенный золотой оттенок, что практически светился в полумраке, уставившись на него.
Дю Буа отрезал его от финансирования. Представитель Виримонде прислал ему короткое сообщение, в котором говорилось, что собранные народом деньги будут выплачены следующему Парагону Виримонде, как только тот будет назначен. А так как Льюис теперь Королевский Защитник, то пусть ищет финансовой поддержки у Короля. Не то что это было совсем уж неожиданно, тем более после их последнего разговора, но ударило оно от этого не легче. Он уже привык за годы службы к стипендии от родной планеты. Став Защитником, его жалованье не изменилось, но он был вынужден переехать в новые апартаменты в самом лучшем и престижном районе города, чтобы быть поближе к работе. По всем правилам ему полагалось иметь собственные комнаты при Дворе, рядом с апартаментами Дугласа, но прошло так много времени с тех пор, как существовал последний Защитник, что правовые детали всё ещё прорабатывались. В частности несёт ли Король или Парламент ответственность за расходы Защитника.
В новом месте было красиво, очень комфортно и с умопомрачительным видом из окна, но на покрытие ренты уходило всё его жалованье. Несколько предметов мебели, что он привёз с собой смотрелись одиноко и неуместно в новой элегантной обстановке и спать ему приходилось на матрасе на полу его новой спальни. У него не было даже голоэкрана. И хотя у него и были сбережения, но их было немного. Слава Богу у него не было никаких дорогих пристрастий или хобби, и судя по тому, как идут дела заиметь их ему и не светит. Итак, какие варианты остаются? Реклама, торговля атрибутикой и фигурками? Льюис поморщился. Ему всегда казалось, что подобные вещи обесценивают звание Парагона, а уж Защитника тем более. Ему не хотелось начинать карьеру, умаляя достоинство громкого титула.
Конечно же Дуглас обеспечит его таким количеством денег, каким он только пожелает, стоит только попросить. Но Льюис не хотел просить. Он не должен этого делать...