Бретт поднялся на ноги, стараясь держаться подальше от Дикой Розы.
— Ты должна, Роуз. Это приказ. Его приказ.
Но её раздирали сомнения, в глазах застыла неуверенность, пока она обдумывала странную и новую для неё дилемму. Когда был нужный момент для убийства, а когда нет. В своём извращённом разуме Роуз всегда считала себя человеком чести. Не просто бойцом, но воином. И несмотря на всё удовольствие от убийства, всё же оставались вещи, которые были правильными и неправильными. Она не могла убить беспомощного Охотника за Смертью. Хотя бы потому, что это не принесёт ей никакого удовольствия.
И пока она колебалась, огромная, тёмная фигура внезапно вышла из тени боковой аллеи. Бретт резко закричал и рука Роуз немедленно потянулась к дисраптеру на бедре, но рептилоид Суббота добрался до неё раньше, чем она успела его вытащить. Он навис над ней: двести сорок сантиметров мускулов и сверкающей чешуи, выставив на обозрение все свои острые зубы в широкой, устрашающей ухмылке. Он отшвырнул её в сторону одним из своих обманчиво маленьких предплечий и силой удара её отбросило на добрых десять шагов. Тяжёлый удар о землю выбил весь воздух из лёгких, но меч из рук она всё же не выпустила. Бретт оказался около неё через секунду, помогая подняться и крича ей в ухо:
— Убираемся отсюда, Роуз! Сейчас же! У нас нет ни единого шанса против такого противника, мы не можем позволить, чтобы нас захватили!
Сбитая с толку Роуз была слишком ошеломлена, чтобы спорить. Она никогда не сталкивалась с кем-то настолько большим, сильным и быстрым. Даже с Гренделианином было сложно сравнить. Пока они с Бреттом бежали по улице, она снова улыбалась. В следующий раз она будет готова и рептилоид получит то, что ему причитается. Какая-нибудь сумочка из зелёных чешуек неплохо бы ей подошла. Было приятно знать, что мир всё ещё полон тех, кто может представлять угрозу. Она и Бретт бежали по улице, опираясь друг на друга и было сложно сказать, кто кого поддерживал.
Суббота проводил их взглядом, а затем наклонился над Льюисом и схватил Охотника за плечо, затем приподнял, чтобы можно было изучить степень полученных травм. Льюис закричал, едва не потеряв сознание от боли. Суббота обнюхал его и отпустил. Льюис снова упал на землю.
— Я знаю кто ты — Королевский Защитник. Охотник за Смертью. Да. Для вашего вида эта рана смертельна? Должен ли я отомстить за тебя или искать помощи? Скажи мне, Королевский Защитник. Что мне делать?
— Остановить бунт, — произнёс Льюис или ему показалось, что произнёс.
Голова раскалывалась от звуков и света, и было сложно заставить рот шевелиться. Мир казался очень далёким. Ему было холодно, всё тело дрожало. Он находился в шоковом состоянии. Пришлось стиснуть зубы. Это будет больно.
— Поднимите меня на ноги, сэр рептилоид.
Суббота легко поднял его и поддерживал вес Льюиса своим предплечьем, пока Охотник за Смертью задыхаясь, не прислонился к бронированной шкуре. Он смутно осознал, что звук от толпы изменился. Там всё ещё кричали и выкрикивали лозунги, но сейчас преобладал страх, а не ярость, которая постепенно затихала. На удивление не было слышно провокаторов. Льюис оттолкнулся от рептилоида и от усилия на его лице выступили капельки пота. Он посмотрел на толпу и увидел, что они просто стоят, уставившись в небо. Льюис тоже посмотрел туда и слабо улыбнулся, увидев небо, заполненное гравибаржами. Войска наконец-то прибыли. Голоса через громкоговорители призывали народ сдаваться и бросать оружие, а энергетические пушки на баржах демонстративно целились в тех, кто недостаточно быстро реагировал. Повсюду бои прекратились. Бунт был остановлен. Льюис от облегчения закрыл глаза на мгновение, посмотрев затем на рептилоида.
— Суббота. Доставьте меня... в Парламент. В регенерационную... машину.
— Как пожелаешь, — ответил рептилоид.
Он с тоской посмотрел на бунтовщиков, которые сейчас были просто обычными людьми с поднятыми вверх руками.
— Я пришёл специально, чтобы показать Чистокровному Человечеству, что может сделать чужой, если его как следует разозлить, но судя по всему шанс я упустил. Жалко. Очень наделся попробовать, каковы Нейманы на вкус... Ну что ж. Как-нибудь в другой раз.
Он посмотрел вниз и понял, что Льюис его уже не слышит, едва находясь в сознании. Суббота пожал своими широкими зелёными плечами и напевая старую племенную песенку, небрежно закинул Льюиса на плечо и быстро зашагал в направлении Парламента. Люди спешили убраться с его пути.
****
В Парламенте же Король Дуглас, всё также сидя неподвижно на своём троне, вскрикнул от шока и ужаса, когда увидел как Льюис упал от предательского выстрела из дисраптера. Одинокая камера последовала за Льюисом, потому что её оператор хотел понять, зачем Охотник за Смертью внезапно покинул зону боёв. А когда он столкнулся лицом к лицу с Дикой Розой оператор камеры понял, что наткнулся на супер-эксклюзив. Вся Империя вживую следила за дуэлью и видела, как Льюиса поразили исподтишка.
Король в мгновение ока оказался на ногах, Джесамина же заплакав вцепилась в его руку. Парламент безмолвствовал, в смятении наблюдая за Королём. Анна что-то кричала в его ухо, но он не слышал. Дуглас стал спускаться с помоста и ступил на пол Парламента, практически таща на себе Джесамину. Он посмотрел на выход и вся Палата застыла, ожидая, что он будет делать.
— Ты не можешь! — закричала Анна так громко, что заболело горло. — Дуглас, послушай же меня! Ты Король. Твоё место здесь.
— Он мой друг, — ответил Дуглас, больше не стараясь говорить тихо. — Они убили моего друга. Я должен идти к нему.
— Ты должен оставаться здесь и держать обстановку под контролем! И ты не знаешь наверняка, мёртв он или нет! — Анна сделала над собой усилие и понизила голос, зная, что только одна причина может заставить Дугласа остановиться.
— Над тобой теперь висит долг не подвергать себя опасности. Разве они не могли подстрелить Льюиса специально, так чтобы он был ранен, а не умер, чтобы попытаться выманить тебя из Парламента? Льюис не хотел бы быть ответственным за твою смерть. Не играй им на руку, Дуглас. Ещё будет возможность отомстить. Ты должен оставаться здесь. Не дать депутатам запаниковать и сделать какую-нибудь глупость. Сейчас ты должен подавить свои эмоции. Быть примером Парламенту. Ты же Король.
— Какой Король способен бросить своего друга? Своего... умирающего друга?
— Тот, который знает свой долг. Пожалуйста, Дуглас. Ты не можешь пойти туда. Этого они и добиваются. Если они убьют тебя, то победят. И Льюис... умрёт ни за что.
Дуглас медленно повернулся и посмотрел на свой золотой Трон. В этот момент он походил на ловушку сильнее, чем когда-либо ещё. Но так как он был Королём, Кэмпбеллом и человеком, который всегда знал свой долг — Король Дуглас медленно зашагал по полу Палаты и поднявшись по помосту обратно снова занял место на своём Троне. Он оглядел затихшую Палату холодными, неумолимыми глазами, даже не заметив, что Джесамина пропала. Он смотрел на Парламентариев, а они смотрели на него, ожидая его действий. Дуглас отвернулся от них и посмотрел на представителя экстрасенсов. Молодой человек, представляющий Сверхдушу встал, когда Король на него посмотрел.
— Когда я говорю, — медленно проговорил Дуглас. — Сверхдуша слышит. Вы все слышите. Так?
— Мы все вас слышим, — ответил молодой человек, ничем особенным не выделяющийся. — Чего вы хотите от гештальта, ваше величество?
— Остановите бунт, — безжизненно ответил Дуглас. — Делайте, что нужно. Чего бы это ни стоило. Но остановите убийства.
— Нет! — заорала Мира Пьюри, вскочив на ноги. Остальные депутаты последовали её примеру. — Ваше величество, я протестую! Мы не можем позволить экстрасенсам пойти против людей!
— Заткнитесь, — сказал Дуглас. — У вас было время на решение и вы не сделали ничего. Только ссорились и препирались, пока хорошие люди умирали. Я делаю то, что необходимо, беру на себя ответственность, которую вы взять не захотели. Для этого и нужен Король и Спикер, не правда ли?
— Вы не имеете права примешивать нас к этому! — закричал Мишель Дю Буа и к его возмущению примешались другие сердитые голоса.
Дуглас рассмеялся им в лицо. А затем заговорил представитель экстрасенсов и его молодой голос каким-то образом легко прорезал шум.
— Сделано, — спокойно сказал он. — Сверхдуша телепортировала войска и гравибаржи неподалёку от Парламента. Телепаты утихомирили и контролируют разумы тех, кто не хочет прекращать сражение. С бунтом покончено, ваше величество.
— Будь ты проклят, Дуглас, — тихо проговорила Анна. — Что же ты наделал?
****
Когда Эмма Стил оказалась отрезана от Льюиса Охотника за Смертью толпой, то на мгновение потерялась, но быстро заметила другое знакомое лицо в броне Парагона и пурпурном плаще. Она с боем прокладывала свой путь сквозь плотную толпу, убивая вооружённых чем попало мужчин и женщин с безумными лицами, при этом стараясь, чтобы безумие толпы не заразило и её. Это было бы так легко — поддаться бурлившему в ней гневу и убивать из мести, а не ради справедливости. Но Эмма Стил была Парагоном, а Парагону делать такое не пристало. Она была одинока, предана, окружена сошедшими с ума бунтовщиками, которые разорвали бы её на части голыми руками, если бы могли, но тем не менее она сражалась с холодным расчётом, убивая только тогда, когда это было необходимо для выживания. Прямо сейчас она была сосредоточена на том, чтобы добраться до кого-нибудь, кому она доверила бы прикрыть свою спину. Парагон, которого она ранее заметила был уже недалеко, и сражался с большим мастерством и точностью, слегка улыбаясь перед лицом невозможного. Другого от него она бы и не ожидала. Эмма знала немногих Парагонов в лицо, но классически красивые черты лица Финна Дюрандаля знали все.
Финн не видел, что она приближается и был больше занят тем, чтобы выглядеть эффектно. Он прибыл сюда, потому что было бы странным, если не подозрительным, если бы он этого не сделал. Не было ни одного правдоподобного объяснения, которое он мог бы придумать, чтобы сказать, что он ничего не знал ни про бунт, ни про нападения на своих товарищей Парагонов, и если бы он здесь не появился — люди стали бы задавать вопросы. Они могли бы даже начать сомневаться в нём, а он не мог этого допустить. Ему всё ещё нужно было, чтобы люди видели в нём самоотверженного героя, за которого они его всегда принимали. Поэтому он с криком спрыгнул со своей гравилодки прямо в гущу сражения, совсем рядом с летающей неподалёку камерой и принялся поражать нечестивцев со своей обычной энергией и напором.