Вот только эти вопросы не оставляли её в покое, постоянно приходя на ум. И интуитивно она понимала, что они очень важны и имеют большое значение.
Её гравилодка парила недалеко от неё, как верная гончая и двигатель еле гудел на низких оборотах. Она с нежностью на неё посмотрела. Хорошо иметь рядом старую боевую подругу, на которую всегда можно положиться. Она привезла лодку прямо с Рианнона и когда власти Логреса отказались покрыть расходы, самостоятельно оплатила доставку. Бюрократы. Скупердяи. Эмма потратила годы на улучшение лодки, всё для того, чтобы переделать её в соответствии со своими высокими стандартами, добавив дополнительное вооружение, щиты и целую кучу вспомогательных (в основном легальных) опций. Она была быстрой, мощной и с целой кучей сюрпризов, и могла выдержать всё, что были способны предложить плохие парни. Когда она наконец выйдет на пенсию (много лет спустя, конечно же), Эмма хотела запатентовать её и продать военным. Она не будет жадной. Не будет искушать судьбу. Обычный процент.
Она стояла на самом краю крыши, смотря на город, и кончики её ботинок немного торчали над пустотой внизу. Под низкими и тяжёлыми облаками, всё ещё запачканными кровью недавно взошедшего солнца, Город Вечных Парадов растянулся на многие мили во всех направлениях, тысячи зданий, в которых находились миллионы людей, располагались плотно друг к другу. Именно из-за них она здесь. Они были её ответственностью, долгом. Её стадом. Которое она должна была защищать от волков и прочих менее очевидных хищников. Она оглядела высоченные башни, шпили и купола, мосты длиною в мили, аккуратные тротуары и закрученные спирали дорог, пытаясь разглядеть в них великий и чудесный город, служить в котором она так давно мечтала. Но всё, что стояло у неё перед глазами — тупая злоба и дикий гнев на лицах бунтарей. Идеальные люди идеального города, которые жестоко убивали Парагонов и упивались этим. Ветер, обдувающий её, внезапно стал ужасно холоден и полон предзнаменований, и Эмме Стил сильно захотелось вернуться домой, назад к знакомым достопримечательностям и обычным злодеям и злу, которое она понимала.
И вот наконец-то он показался — плавно скользя к ней по воздуху на своей гравилодке, стоя прямо и гордо. Холодный ветер едва шевелил его знаменитые золотые кудри. Единственный и неповторимый Финн Дюрандаль. Он остановил свою гравилодку рядом с её и элегантно сошёл вниз, чтобы почтить Эмму официальным поклоном. Вблизи он был таким же большим, красивым и впечатляющим, каким она его и представляла, но Эмма не могла не заметить, что его открытая и широкая улыбка совершенно не доходила до глаз. Она отбросила эту мысль подальше, сказав себе, что видит только то, что хочет увидеть её мнительность, и шагнула вперёд, заключая его в свои медвежьи объятия. Он застыл у неё в руках, его тело стало жёстким, непреклонным и неподатливым, и она немедленно его отпустила. Эмма сделала шаг обратно и лёгкая вспышка смущения заалела на её кофейных щеках. Льюис же не возражал...
— Добро пожаловать на Логрес, Эмма Стил, — сказал Финн голосом тёплым, приятным, но по сути нейтральным. — Прошу прощения, что не появился раньше, но я был очень занят. Серьёзно. Ты себе даже не представляешь. Логрес планета очень большая, население её огромно и теперь, когда Льюис и Дуглас ушли я с ног сбиваюсь. Даже я не в состоянии быть везде одновременно. Но всё же мы наконец-то встретились. Партнёры. С нетерпением жду нашей совместной работы. Уверен, что мы научим друг друга парочке полезных приёмов. К тому же хорошо, что кто-нибудь снова будет прикрывать мне спину. Логрес может быть весьма опасным местом для неподготовленных. Так что забирайся в свою лодку, Эмма. Я устрою тебе грандиозную экскурсию. Покажу что к чему и с чего стоит начать. Уверен, ты быстро освоишься. Преступление это преступление, в конце концов, и злодеи везде остаются злодеями. И зови меня Финн, не будем соблюдать формальности.
И это было всё. Вся приветственная речь и знакомство, он уложился в минуту. Много улыбок и зрительного контакта, но душевной теплота отсутствовала. Да к тому же никакой полезной информации. Просто быстрая презентация, которую он вероятно репетировал перед зеркалом, прежде чем прилетел. Льюис принял её так, что она почувствовала себя желанным гостем. С ним она чувствовала себя ценным союзником, даже несмотря на то, что у него имелась привычка болтать о вещах, которые не имеют никакого важного значения. Эмма коротко кивнула Финну и повернулась к своей гравилодке. Она сразу поняла в каком месте оказалась, благодаря Льюису. Финн же по сути, не сказал ничего.
Она следовала за ним по городу — две лодки, парящие высоко под облаками, над шумными улицами. Остальной воздушный траффик облетал их стороной: от обычных посыльных на скользящих по воздуху досках до больших грузовых перевозчиков, слишком громоздких для обычных дорог. Никто им не махал, их будто вообще не замечали, но никто и не подлетал слишком близко. Эмма так сильно нахмурилась, что заболела бровь. Парагоны должны вызывать уважение, а не страх. Что-то было совсем не так с Логресом.
Также как и с Финном Дюрандалем. Она видела про него все документальные фильмы, включая драматические постановки, изучила все его основные дела, даже состояла в его фан-сообществе, когда была ребёнком. В своё время он делал потрясающие вещи, особенно когда работал совместно с Дугласом Кэмпбеллом и Льюисом Охотником за Смертью. Команда мечты — так их прозвали журналисты. Финн был идеалом, вокруг которого она построила свою жизнь. Но этот холодный, поверхностный, практически изнеженный человек с пустой улыбкой и пустыми словами совершенно не напоминал легенду. Обычный человек с мускулами и симпатичным лицом, и парочкой эффектных боевых навыков.
Даже язык не поворачивается сравнивать его с Охотником за Смертью, который выглядит как самый настоящий воин. Относительно поведения Охотника во время восстания у неё не было никаких сомнений. Когда одни видели жестокость, она видела только взрыв чувств. Другие видели убийства, она видела исполнение своего долга. Льюис вёл себя как подобает настоящему Парагону.
Эмма последовала за Финном подальше от облаков и поближе к городу. Они пикировали вниз, как хищные птицы и весь остальной траффик спешил убраться с их пути, пока они проносились между высотными зданиями, поднимаясь и опускаясь на восходящих потоках. Порывистый ветер на такой скорости резал как бритва, ударяя по силовому щиту гравилодки, но как и в первый раз, именно открывшийся перед нею вид на гигантский город заставил Эмму затаить дыхание. Было только самое начало дня, когда первые лучи солнца падали на планету, но улицы уже были заполнены транспортом и людьми, снующими туда-сюда, словно колония муравьёв. Дороги были заполнены машинами, которые легко просачивались сквозь лабиринт улиц, благодаря единому транспортному управлению, которое осуществляли компьютеры. Люди шли по улицам, кто-то на работу, кто-то возвращался с ночных смен в городе, который никогда не спал, не замирал и не останавливался. И повсюду (производящие ошеломляющий эффект, если смотреть на них с такого близкого расстояния) вздымались в небо башни и строения, настоящие произведения искусства, сверкающие миллионами огней, на которых то и дело мелькали голографические рекламные ролики для народа снизу. Бесконечно живой город, пульсирующий и полный активности, простирающийся вдаль, словно бесконечное море стали и огней, огранённый мерцающим стеклом и драгоценными металлами. Величайшая жемчужина Империи. Гордость и трепет наполнили сердце Эммы от осознания того, что она является его частью. В Туманном Мире и на Ксанаде ничего подобного не было. Ничего столь же... впечатляющего, полного жизни и целеустремлённого.
Понизив скорость, Финн начал опускаться ещё ниже, пока они не начали лететь всего в нескольких метрах над головами пешеходов над главными улицами города. Люди поднимали головы, провожая взглядом проплывающих мимо Парагонов, и некоторые им махали, другие улыбались, но большинство просто смотрело на них холодно, их лица были мрачными и злыми. Как будто они сидели на скамье присяжных. Не к такому привыкла Эмма Стил. Она знала о своей тяжёлой репутации и гордилась ею. Но также гордилась ещё и тем, что только тем, кто был виновен стоило её бояться.
Финн подлетел на своей лодке поближе к ней.
— Не обращай на них внимания, — произнёс он. — Они просто сбиты с толку. Это пройдёт.
— Они смотрят на нас с ненавистью, — сказала Эмма. — Будто не могут нам доверять. Словно мы больше не настоящие Парагоны.
— Никогда не жди благодарности от тех, кому служишь, Эмма. Мы их защищаем, делаем за них грязную работу, разгребаем за них всякое дерьмо, но они не ценят этого. Им плевать на то, что мы делаем работу, которую никто больше не может делать, что отдаём наши жизни, потому что иногда приходится платить такую цену. Они не хотят видеть кровь и страдания, которые неизбежны при нашей работе, потому что тогда им придётся признать, что они являются частью проблемы. Если бы все были порядочными, законопослушными людьми, без секретов, скрытых желаний и чувства вины, мы бы и вовсе не были нужны. Разве не так?
Эмма не знала, что на это ответить. Его точка зрения была жестока и цинична, да и она частенько думала точно также, но... это же Логрес. Родной мир Человечества, сердце цивилизации. Здесь всё должно быть по-другому. И манеры Дюрандаля были определённо странными. Как будто говорил он одно, имел в виду совсем другое и хотел от неё, чтобы она сама разобралась, где правда, а где ложь. Было похоже на то, что... он с ней играл.
Впечатление только усилилось, когда тур продолжился и вскоре быстро стало ясно, что Финн просто соблюдает формальность. Он был рад показать ей местные достопримечательности, попутно рассказывая о своих прошлых делах, но не выдал никакой по-настоящему важной информации. Например, где были наиболее проблемные места и как лучше с ними разобраться, как зовут главных местных злодеев и где их искать. Кто продвигался в местной иерархии вверх, а кто вниз. Где можно получить ответы на вопросы. Простые, обычные знания, которые должен знать любой миротворец, чтобы хорошо делать свою работу. Финн говорил много, но по сути не сказал ничего. Похоже её первое впечатление о Финне Дюрандале было правильным. В нём не было страсти, огня, ничего, что указывало бы на то, что его вообще волнует его работа. Работа Парагона. В конце концов терпение у Эммы лопнуло. Она рванула вперёд и преградила ему путь, вынудив его ос