Даже несмотря на максимальную скорость и выделенную исключительно для него воздушную полосу, Дугласу понадобился целый час, чтобы добраться до старого поместья. Но он был совсем не против. Это дало ему время как следует расслабиться и получить эстетическое удовольствие, глядя вниз на проплывающую мимо природу. Вдали от раскинувшихся городов Логрес был ярким и великолепным миром, полным прекрасных пейзажей и потрясающих видов.
Ему пришла в голову мысль, что это и есть настоящий Логрес, настоящая родина Империи, а не перенаселённые муравейники городов, которые хоть и пестрели всяческими достопримечательностями, шедеврами и зрелищами, радующими глаз и сердце, но даже всё это порой утомляло.
Дуглас умело приземлился на частной посадочной площадке около границы семейной собственности и после того как отключил все системы и вышел наружу, просто стоял какое-то время на краю площадки и смотрел на искусно озеленённую территорию, простирающуюся перед ним. Ему показалось, что сады никогда ещё не были так прекрасны. (Он старался не обращать внимание на вооружённых охранников, бесшумно патрулирующих периметр. Он понимал их необходимость. Хотя Уильям уже и не был Королём, он всё ещё был мишенью для всех радикальных группировок: Эльфов, Сумрачного Двора и многих других террористов и подонков, которые бы с радостью прибрали к рукам Уильяма ради выкупа, мести или просто, чтобы оказать давление на Короля. Поэтому охрана была необходима. Дуглас знал это. Но всё же она сильно отвлекала его от воспоминаний о беззаботном и счастливом детстве, проведённом в старом доме, хотя он и старался всячески её игнорировать)
Для текущего времени года от цветущих садов захватывало дух, несмотря на то, что в других местах была середина зимы — всё благодаря какой-то хитроумной программе управления погодными спутниками. Титул, пусть даже бывший титул, давал свои преимущества. Огромные зелёные поля, искусно остриженные и идеально очерченные, простирались перед ним на многие мили. По краям шли невысокие изгороди, обсаженные рядами деревьев и цветочными клумбами, сверкающими всеми цветами радуги, а между ними проходили пешеходные дорожки. И всё было спланировано и поддерживалось с почти безжалостной геометрической точностью. Цветы были завезены из десятков миров, и взрастил их и поддерживал целый штат специально обученных специалистов, описать которых словом садовник было бы слишком ограниченно и приземлённо.
Деревья были доставлены со всей Империи, осторожно пересажены и тщательно оберегались. Некоторых больше не существовало за пределами этих садов. Тут были искусственные озёра, в которых было полно всяких видов декоративных растений и жизни, журчащие ручейки, что были пересечены изящно вырезанными деревянными мостиками, а недалеко от центра сада располагался большой лабиринт из живой изгороди с хитроумным дизайном. Дуглас как-то потерялся в нём будучи маленьким ребёнком. Ему было велено не входить в него одному, что он естественно и сделал. Он был тем ещё непоседой. В конце концов семья нашла его благодаря непрерывному плачу. Ему до сих пор иногда всё ещё снились кошмары о лабиринте, но про них он никому не рассказывал. И всякий раз, когда он возвращался домой, он всегда проходил его от начала и до конца, туда и обратно, просто чтобы доказать себе, что лабиринт больше не имеет над ним власти. Хотя если бы это было не так, он бы не делал это каждый чёртов визит. Дуглас был достаточно умён, чтобы это понимать, но всё равно делал это. Потому что так было нужно.
(Иногда он задавался вопросом, а не потому ли у него такие противоречивые чувства к Лабиринту Безумия. Он надеялся, что нет. Ему не хотелось бы думать, что его подсознание настолько мелочно. И всё же это было очевидно)
Он оставил посадочную площадку позади и пошёл по саду, следуя по аккуратным гравийным дорожкам, когда ему этого хотелось и вызывающе переходя на открытые лужайки, когда не хотелось. Теперь ему никто не сможет этого запретить. Он Король. Небо было ясным, кристально голубым и почти безоблачным, а в воздухе витали ароматы цветов и свежескошенной травы, плодородного влажного дёрна и растущих растений. Это было настолько безмятежное место, что его спокойствие нарушала только медленная смена времён года, углы которой даже управление погодой могло только сгладить, но не полностью нивелировать. Птицы пели, насекомые жужжали и где-то вдалеке Дуглас слышал тихие, печальные крики павлинов, перекликающихся друг с другом. Он шёл не торопясь по тёмному туннелю из склонённых в направлении дорожки деревьев, и вдруг его охватила такая сильная ностальгия, что стало почти физически больно. Он знал каждый сантиметр этих садов. Они были всем его миром, когда он был ребёнком. Он не знал, что существует другой, более суровый мир за его пределами, а если бы и знал, то ему было бы всё равно.
Родители скрывали от него предстоящие ему обязанности и судьбу так долго, насколько могли. Они хотели, чтобы он насладился своим детством.
Он пересекал старый каменный мост, настолько искусно построенный, что для скрепления камней не понадобилось раствора. Под ним бурлил и журчал стремительный ручей, в котором было полно всевозможной рыбы — просто мечта рыбака. (Если конечно вы не хотели поохотиться на одного из тяжеловесов, что могут дать отпор, в таком случае океан был всего в получасе езды отсюда) В саду также были и животные, но только для того, чтобы наслаждаться их видом и гладить, а не для охоты. Сады были местом покоя, созерцания. Всё было на своих местах, поэтому ничего никогда не менялось. Сады были настолько тщательны продуманы, что границы между ними не были видны. Они были спроектированы и высажены столетия назад, задолго до времён Лайонстон мастером ландшафтного дизайна, который знал, что не доживёт до момента, когда увидит своё творение на пике славы. Кэмпбелл, заказавший сад, тоже это понимал, но ему было всё равно. Это было для Семьи. В те времена Кэмпбеллы смотрели очень далеко. Тогда они ещё думали, что Клан Кэмпбеллов вечен и ничто этого не изменит...
Теперь старая Империя пала, а старые обычаи канули в небытие... но сады всё также цвели. Клан Кэмпбеллов уже не тот, что был раньше, но возможно это и к лучшему. Дуглас шёл по древним садам и в голову лезли тёмные мысли о скоротечности человеческой жизни и его планов. Человек может завтра исчезнуть, но сады вполне благополучно выживут без него. Конечно же они постепенно потеряют былую красоту, поглощённые дикой природой, но уже некому будет оплакать постепенно растворяющуюся искусственную красоту.
Наконец он добрался до центра сада (не обращая пока внимания на лабиринт) и подошёл к могиле своего брата Джеймса. Всё было очень просто — обычный камень с именем Джеймса, призванный увековечить место его последнего упокоения, увенчанный вечным огнём. Брат Джеймс. Человек, который должен был стать Королём. Один брат стоял и смотрел на другого, завидуя его безмятежному сну, в то время как их отец наблюдал за обоими, молча стоя неподалёку. Когда Джеймс так неожиданно и глупо умер, общественность и средства массовой информации громко призывали похоронить его в старом мавзолее Кэмпбеллов рядом с ушедшими поколениями Кэмпбеллов, прямо в самом сердце Города Вечных Парадов. Некоторые даже призывали поместить его тело в специальном месте в Соборе. Но Уильям и Нив сказали нет. Он был их сыном, поэтому они привезли его домой, чтобы он спал в привычном для него месте.
Дуглас огляделся вокруг. Это было прекрасное место: тихое, спокойное, на склоне пологого холма, откуда открывался вид на безмятежные воды искусственного озера. Какое-то время сюда даже пускали посетителей, если они делали пожертвования на благотворительность, но когда нависла угроза того, что его могилу могут превратить в святилище, Уильям и Нив положили этому конец. Хватит и вечного огня. Он был их сыном. И принадлежит только им и никому другому. Нив похоронена тут же, рядом с сыном, как того и хотела. Когда придёт время, Уильям к ним присоединится и Дугласу подумалось о том, что ему бы тоже хотелось обрести здесь покой. Он видел старый мавзолей Клана Кэмпбеллов, где были похоронены Кроуфорд, Финли и другие великие Кэмпбеллы, и этот мрачный и холодный склеп показался Дугласу последним местом, где стоит провести вечность. Роберт и Констанция изменили эту традицию, впрочем как и многие другие. Они оставили прямое завещание, чтобы их тела кремировали, а прах развеяли над садами. Они превратили людей в легенды, но сами не захотели, чтобы им преклонялись или почитали. Дугласу нравилось думать, что последние частички его дедушки и бабушки всё ещё летают над садами. Когда он был помоложе, то бегал вокруг, делая глубокие вздохи и надеясь вдохнуть их, чтобы он тоже смог стать великим.
(Чуть позже Уильям и Нив объяснили ему, что значит долг и судьба, и он понял достаточно, чтобы испугаться и почувствовать себя недостойным)
— Сынок, ты так и собираешься стоять здесь весь день в раздумьях? — суховато спросил Уильям. — У меня сложилось впечатление, что ты приехал, чтобы поговорить со мной. И насколько я помню, слово "срочно" звучало довольно часто.
— Прости, Пап, — ответил Дуглас. — В последнее время у меня много забот.
Уильям фыркнул.
— Могу себе представить. И какая из твоих многочисленных и срочных проблем заставила тебя приехать домой на этот раз?
Дуглас посмотрел на отца. Старик стал выглядеть лучше, как только вышел на пенсию. И уже не смотрелся таким хрупким, стоя прямо, а глаза были цепкими и внимательными. Он был одет в старую удобную одежду, мятую и грязную, из-за которой ему устроили бы целый скандал, если бы жива была Нив.
— Ты пытался предупредить меня о том, каково быть Королём, — тяжело произнёс Дуглас. — Но я как обычно не слушал. Я не подхожу для этой работы, Отец.
— Никто никогда не подходит, — ответил грубо Уильям. — Большую часть своего правления я провёл, ожидая со дня на день, что Парламент вдруг проснётся и поймёт, что я совсем не тот Король, которым был мой отец и потребует отдать Корону кому-то более квалифицированному. Ты неплохо справляешься, сын. Я слежу за новостями. Бунт Нейманов это конечно же безобразие, но вы молодцы, что вам удалось уничтожить так много Эльфов на Параде Парагонов.