Веселая перебранка изрядно сбила накал пафоса в Зале.
Корк, как вождь народа зверолюдов, преподнес семена разных растений. И двух зверолюдов, владеющих Яростью Крови, в качестве личной стражи будущего наследника Белого, который должен был родиться вскоре. В ответном подарке Корк получил переработанный Молотом и НИИ доспех Темного Паладина, полностью очищенный от Тьмы и скверны, зато изрядно заговоренный каждым из магов Белого Братства.
Намек для Ярикрава был прозрачнее некуда. И потом, через императора, Буревестник передал Корку, что не испытывает никакого желания скрестить мечи со столь ярым сподвижником Света. А, наоборот, благодарит Корка за урок, что он и его войско преподнесли оторвавшимся от земли соотечественникам Буревестника, владыкам Ярикрава. Щелчок по их задранному носу был знатный. Именно поэтому Буревестник не соглашается возглавить войско Ярикрава, обленившееся, отупевшее, заросшее салом, уже трижды битое Корком, настоящим Угнетателем Хомячков. Урок дельный, своевременный.
Но передал пожелание – с весенним укреплением почв – удачного перехода из Ярикрава. Потому что летом он примет пост главнокомандующего Ярикрава, выдавив из владык все, на что они готовы. И даже то, на что они не готовы. Все понявший Левый рассмеялся и пожелал Буревестнику удачи, выразив надежду, что в следующую их встречу увидит Буревестника в новом качестве – собирателя Ярикрава. На том и раскланялись.
И это был лучший подарок от Буревестника и Ярикрава – договор о ненападении и договор о намерении создания союза в будущем.
Подарком от Инквизитора было три очень красивых и даже элегантных амулета Абсолютной Защиты Благословения Триединого. Амулет защитит от любой угрозы. От любого уровня и мощи атаки, на любую продолжительность нападения. Но только один раз. И негласно сведения о местонахождении покоев Стража Драконов Лонес получил лично от Великого Инквизитора.
Подарком от университета, в лице Ректора, были десять именных, но с незаполненными графами с именами, приглашений на полный курс учебы за счет самого университета. И расчетные, калибровочные таблицы стационарных межпространственных переходов. И эти таблицы были уникальны. Единственный сохранившийся справочник.
От этих слов застонали не только Белый и Ронг, но и император, Инквизитор, Лонес Петля, Буревестник. Заметили? Все, у кого была власть и чьи интересы раскиданы на обширных территориях, грезили Местами переходов.
Таблицы еще надо было пересчитывать – они были допотопные, с того времени все изменилось. Но таблицы были ценны формулами и расчетами, при внесении поправок – позволяющими пересчитать их в новые, действующие таблицы межпространственных переходов. Пусть это и не дело ближайших лет, но уже не веков.
Молот и НИИ, изрядно расстроенные, преподнесли новый двуручный меч взамен утерянного. Они расстроились, зная, что с Клинком Абсолютного Пламени ничего не сравнится, но Белый горячо благодарил их, любуясь искусной и очень красивой работой НИИ. И, восторгаясь, хвалился, показывая меч гостям.
НИИ все же нашел уникальный способ обработки стали и сплавов. Меч не был ни изумрудным, ни каким-либо иным из утерянных способов обработки стали и изготовления оружия. Но меч превосходно держал жало, пел, упруго работал. И на его клинке была рубиновой сталью нанесена вязь рун, превращая обычный клинок в магическое оружие, при запитке его Силой любым магом.
И именно способ изготовления оружия – подарок. А меч – лишь знак. Так растолковал всем Белый, изрядно поднимая настроение приунывших мастеров НИИ.
Продолжая хвалить мастеров, в ответной речи Белый благодарил НИИ и за новые кирасы для драгунов, которые мог видеть любой гость, – толстые кирасы закрывали корпус спаренной стражи в дверях. Гости приняли это за вежливость, кто был не в теме.
Мало кто из гостей понял, что кирасы эти – штамповка. И кланялся Белый не за сами кирасы, а за домны, прокатный стан, огромный молот, что приводился в движение пусть и не гидравликой, а магией, но за один удар вырубал и загибал в нужное положение нагрудную пластину – сразу и всю. А это не скрупулезное собирание единичных образцов ручной работы в казну, а быстрое перевооружение всего войска Лебедя. И торговля дешевыми в производстве кирасами по ценам латного доспеха ручной выделки. И мечами. Любой длины, отличного качества. Можно было не только перевооружить драгунов, но и вновь создавать полки Бессмертных – тяжелой ударной латной пехоты, тяжелой латной ударной конницы (рыцарской).
Белый благодарил за многократное усиление обороноспособности своих земель. И поклонился в пояс растроганным мастерам.
Марк преподнес артефакт, о назначении которого прилюдно распространяться не стал. Поздравлял он совместно с Чумой, держащей на руках младенца, девочку, роды которой принимала сама Синеглазка. Ребенок родился не только одаренный, не только редкой мощи Силы, но и редкой силы дара – к Жизни, свету, земле, воде разом. Жизнь и свет она получила от отца, землю, воду – как составные стихии крови – от матери. С таким даром девочка не только сможет стать магом крови, светляком, жизнючкой, разумником, но и, совместив все эти школы, создать новую Школу магии, доселе неизвестную.
И им Белый поклонился, попросив Чуму продолжить службу князю Лебедя, обещая построить ей дом по ее вкусу, отдавая ей сразу именной сертификат университета для малышки, тут же произведя Чуму и ее мужа, Ниса, посмертно, признав их Достойными, возведя в достоинство новым мечом работы Молота.
И – ребенка, отдельно. Возвестив, что девочка – не только надежда княжества Лебедя, а его самый верный соратник, что сражалась с Белым плечом к плечу, в самых опасных битвах и схватках – еще до своего рождения. И это – достойно!
Ректор тут же с места закричал, что мага Жизни, света, крови и разума будет учить сам и за свой счет – ну, по-любому! Если доживет – добавил он, искоса смотря на Синеглазку. Но напрасно – Живчик никому не говорил, что Синька умеет продлять жизнь, а сама Синеглазка делала вид, что не понимает, о чем речь, не давая надежды Ректору, который очень зря рассорился с Живчиком полтора века назад.
На что Левый так же, с места, крикнул, что в подобных одолжениях Престол не нуждается – «не нищаи, чай, уж выучим, как-нибудь!».
К веселью присоединился и Инквизитор, попросив у Белого отпустить Чуму ему в инквизицию для службы Свету. И тут Белый растерялся. Видя это лицо, Инквизитор добавил:
– Службе инквизиции по надзору за землями Белого владыки!
Такая шутка была достойна самого Старого, потому его ученики и начали ржать первыми.
Понимая, что его уели, Ректор крикнул, что позволит открыть тут Крыло университета, на что опять получил тот же ответ от императора, буквально – теми же словами – «не нищаи, чай, уж выстроим, выдюжим, выучим, как-нибудь!».
Все при этих словах посмотрели на магов Белого Братства. Да. Это так. А кто знал, что скромно сидящие и молчащие два худых безбородых старика – вообще вне рангов и любых магических классификаций, поняли, что и с теоретической базой Крыла будет все преотлично.
Потом были стандартные подарки драгоценностями или памятными красивыми безделушками от приглашенных гостей со всех сторон света. И даже – от вольных владык, упорно нарекаемых в Империи – темными. Хотя в поход на Монолит Вольные Княжества отряжали свои дружины. И не самых слабых наемников включили в эти полки. А сборные сотни тяжелой конной знати вольных владык умирали вместе с императором в Змеиных Пустошах.
Но, кроме глав стола, хозяев, никто уже не слушал этих гостей, пили, ели, разговаривая меж собой все громче.
Официоз стремительно переходил в стадию безудержного веселья. Чудить первым начал опять Ястреб, кидаясь в Марка крошками еды и огрызками, прямо над головами произносящих поздравления гостей, а Сумрак их на лету сбивал – Пустотой, испаряя без остатка. А баловство с магией разрушения непривычного к вину Сумрака могло выйти боком, потому Белый и Синеглазка пригласили всех танцевать.
Вальс… Так долго заучиваемый ими. Одно дело знать его «чисто теоретически», а другое – чтобы получалось красиво. Но всем известно, что хороший танцор – не всегда хороший мечник, а вот наоборот – всегда. Белый – Мастер Клинка. И Синеглазка – циркачка. Потому танец их был волшебен.
Благодаря мастерству иллюзий Ронга и Тола-Умника, выжившего и оправившегося от ударов магии Тьмы, они создавали не только музыкальное сопровождение, но и «лазерное шоу». А там и музыканты подхватили. Месяц уже разучивавшие «вальсы Шуберта» под «хруст французской булки», без французских, но хруст… своих «булок» от пинков Ястреба.
И был пир на весь Мир. И я там был. Мед-пиво пил. Усы побрил, чтобы все в рот попало.
Пока молодежь веселилась, удрученные заботами и властью мужи вели работу. Ту самую, «по взаимному прощупыванию позиций партнеров» и «по предварительным договоренностям». Складывая альянсы и союзы, решая, с кем дружить, на каких условиях, сколько уступать, и главное – против кого «дружить». В общем, дел у «стариков» было завались!
А так называемое Белое Братство беззаботно веселилось, зная точно, что будет совсем не так, как запланируют сегодня все эти «важные дядьки». Будет так, как решат именно их похмельные головы. Завтра… Или – послезавтра… Или – когда жареный петух в задницу клюнет. В общем, куда старые боги выведут. А пока не пахнет жареным…
– Танцуем! Сегодня мы с тобой танцуем! – пел Ястреб, своими взглядами сводя с ума очередную смазливую невинность. – И забываем обо всем!..
Корень пригласил на танец Ворониху. Привычно подслушивающий Ронг (разумник – не профессия и даже не дар, это – диагноз) был удивлен, что грозный и ужасный Ночной Хорек извиняется. И умоляет. А прежде заносчивая и самовлюбленная девушка в ответ не крутит из него жилы, наматывая их на свой кулачок, не пользуется моментом, а лишь твердит:
– Не надо, не надо, муж мой! Об одном прошу – не покидай меня больше! Твоя я. Только – твоя! Жить без тебя не могу и не хочу! И выживи, прошу!