— Э, а как же? — только и проблеял мужик под моим напором, пытаясь сообразить, чего я там ему наговорил.
— А вот так же, и вообще, чего к нам пристал? Разе не видишь, заняты? — подключился Прокоп и надвинулся на мужика, грозно на него глядя.
— Я чего? Я ж ничего. Токмо цену-то и узнать, — проблеял мужик.
— Так на торге и узнавай, мы тебе чего, торговцы, как сговоришься такая и цена, — весело скалясь, хмыкнул Елисей. Его, видимо, позабавила это ситуация.
— Ну, тады я пошел, — не очень уверенно протянул мужик под нашими взглядами.
— Иди, иди, прямо на торг, да никуда не сворачивай, — продолжал зубоскалить Елисей.
Мужик же, не оглядываясь, двинулся в глубину города, и только тут я позволил себе чуть расслабиться.
«Вот так и бывает, на финишной прямой запнуться. Еще и на ровном месте», — мелькнула мысль.
Переглянувшись с товарищами, мы позволили себе расслабленно улыбнуться, но комментировать произошедшее не стали, лишь распределились вокруг телеги, чтобы подобного не произошло.
Минут десять, и мы покинул город, двинулись прямо по дороге, выискивая хороший сворот к реке, да чтобы еще и людей поблизости не было.
— Я уж думал, он сейчас вновь в телегу полезет да Петрушку найдет, — погоняя мерина, хмыкнул Богдан.
— Да куда ему, вы видели, как Андрей вперед прыгнул, я уж думал, он прям там растерзает бедолагу, а он как давай лопотать. Вроде и говорит чего, да так быстро, что и непонятно, — вновь улыбнулся Елисей.
Прокоп же комментировать ничего не стал, но смешком поддержал Елисейку.
Спустя пару верст нашли подходящий съезд к реке, да и дома виднелись вдали, которые были прикрыты небольшим лесом, так что никто не должен заметить.
Развернув телегу к реке, мы вытащили из-под сена тело Петрушки.
— А кушак у него добрый. Да и сабля, — задумчиво произнес Богдашка. — Мож, оставим? — посмотрел он на меня.
— Нет! Ты на них глянь, заметные, вдруг кто признает, — отбрил я Богдана. — А так, коли найдут, может, подумают, что утоп, а утоп и утоп. Да и найдутся те, кто его разденет, и на нас тогда уж точно не подумают, — пояснил я.
Прокоп и Елисей вмешиваться не стали.
Вчетвером ухватив тело Петрушки, мы по небольшой песчаной косе прошли и, раскачав его, кинули в воду.
Возможно, стоило ему живот вскрыть и камнями набить, чтобы он не всплыл. Но, как я и говорил, была надежда, что его найдут и спишут на то, что он утоп.
Глядя на тело Петрушки, которое немного погрузилось в воду и его подхватило течение, я даже рукой помахал, надеясь, что на этом все и закончится.
Быстро вычистив телегу от сена, на всякий случай мы вернулись в город и вернули телегу Савке, а точнее, его холопу, так как Савка был на торге с супругой.
«Видать, ее вместе с бусами выгуливает», — подумал я. Богдана с конем отправили на постоялый двор, сами же пошли искать избу, где сменяют талеры на копейки.
Большую сумму я решил не менять, монет пятнадцать, не больше.
Царский меняла обосновался в избе земского старосты, на одном из торгов. На удивление мена прошла легко и спокойно. За один талер мне дали тридцать две копейки, записали, кто я такой и от кого получены эти монеты. Спрашивать за какой именно товар получены, слава богу, не стали, как я опасался.
Переночевав, мы направились домой. Впереди была страстная неделя и Пасха. Я решил отдохнуть и подумать как следует о своих будущих делах.
Больше всего ждал Пасхи. Ведь тогда я смогу поесть мяса, ибо жевать пустые каши, репу или рыбу мне осточертело. Я хотел мяса: свинины, говядины или птицы, не важно, лишь бы мяса. Жаренного, с корочкой, с изумительным запахом, от которого текут слюнки. Ммм… вкуснотища.
Прибыв домой и денек отдохнув, я отправил Прокопа с Голчей и Вишкой за покупками, чтобы они приобрели гусей и пару свиней на праздник. Да, и те, и другие у меня были, но не так много.
Чтобы не маяться от безделья или скуки, налег на тренировки. Работа с саблей, стрельба из лука, в том числе — с коня, да и просто по округе катался. Заодно и своих послужильцев гонял, внимательно смотрел, чтобы не отлынивали.
К Пасхе парочку животин пустили под нож, и по большому куску мяса я отправил в семьи своих послужильцев. Немного отдал посошным людишкам, что сидели у меня на земле.
Может, конечно, зря я так транжирю, но хотелось народ порадовать.
Праздник прошел на ура. Марфа, Афинька и Варька наготовили много разных блюд. Были и куличи, и пироги с мясом, и, конечно, каши с мясом. Прокоп намекнул, что можно и бочонок с хмельным медом достать, который с прошлого года у меня в погребе стоит.
Так что, заодно впервые попробовал здесь хмельное. Мед оказался достаточно вкусным и сладким алкогольным напитком, но даже с этого я захмелел. Непривычен был организм к алкоголю. Приходилось себя контролировать, чтобы чего не ляпнуть, но вроде я справился.
Во время отдыха, я определился с дальнейшими планами и решил все-таки ехать к деду. Во-первых, в Белгороде он известен. В таком случае я не только с ним мосты наведу, но и, возможно, с другими жителями города. Это может сыграть в будущем мне на руку, если я решу разыграть карту князя. Да и родич он. Помог Андрею. Не стоит его забывать.
Город выступил на стороне Лжедмитрия и я помню, что он сядет на трон. От этого и буду плясать, использовать в своих целях это знание.
К Марии можно съездить и чуть позже, после того, как с дедом поговорю. Может и насчет нее скажет чего.
— Прокоп, — позвал я своего послужильца.
— Аюшки — откликнулся он, а затем направился ко мне, сидящему на лавочке возле дома.
— Готовься, в Белгород поедем. Ты же знаешь путь туда? — решил я уточнить у него.
— Да, конечно. Деда навестить хочешь? Я то голову ломал, куда ты направиться собрался, когда у Савки обмолвился, — прищурившись, с легкой усмешкой произнес он.
— Да, к нему. Думаю, сначала в Низовой заедем за людьми, что Савка наймет. Часть денег у него возьмем, а после и к деду можно.
— Понятно. Дорожку-то я знаю. Кого думаешь здесь оставить? — поинтересовался он.
— Богдашку за главного, а с ним Стеньку и Голшу. В пути от них толку немного, но случись чего за стенами, справятся, — медленно ответил я ему.
— Дельно, — выдохнул Прокоп. — К Микитке и Василию стоит заехать, чтобы они тоже присмотрели, лишним не будет.
— Согласен. Я об этом чего-то даже и не подумал.
В итоге мне пришлось выдержать целую осаду от Богдана. Он хотел поехать с нами, а не оставаться на месте. Я ему несколько раз объяснял, что просто больше некого здесь оставить следить за порядком. Не Елисея же оставлять за главного, который здесь чужой, или Вишку. Про Стеньку и Голчу я вовсе не упоминал. Богдан согласился, но обиделся на меня.
Коня оставили только Богдану, Стеньку и Голчу оставили же безлошадными, забрав себе их коней под запасные. Еще Елисею и Вишки придётся покупать заводных. Благо седла еще есть и дополнительных трат не предвидится. Красавку тоже решил оставить, сдавала кобылка.
Грамотки взял не все, только две. Завещание князя Старицкого завернул в толстую кожу, а Афоньку заставил сделать мне в кафтанах и зипунах потайные карманы. Велел и над седлом моим поработать, есть теперь там тоже тайное место. Другую же грамоту о том, кто я есть, решил не прятать, а просто возить в небольшой сумке.
Денег взял с собой с пяток рублей, не больше. Рассчитывал, что продажи у Савки идут хорошо, и на закуп коней получу у него.
Потратив два дня на сборы, мы выехали в путь-дорожку и в первую очередь заехали к Василию и Микитке. Они удивились моей поездке в Белгород, ведь он переметнулся на сторону царевича Дмитрия, но объяснение о деде восприняли с пониманием.
Прибыв в город, разместились все на том же постоялом дворе. Затем мы направились к Савке, вот только дома его не было, он оказался на торге, где сейчас и занимается товаром.
Решив не бегать и не искать его, я заверил, что буду вечером, о чем его упредят, дабы он долго не задерживался. Сам же отправился на конный рынок искать коней. Ох, были там хорошие экземпляры, ничуть не хуже моего Черныша. Я даже мог позволить себе взять такого. Вот только с Чернышом под седлом и так привлекаю внимание, а два таких коня, уж точно никто не пропустит, запомнят.
Город изменился с последнего моего приезда. Правда, я не сразу на это обратил внимания. Люди ходили мрачные и перешептывались по углам. Торговля тоже не сказать, что бойко шла. Я начал прислушиваться к людским разговорам.
Как выяснилось, царя больше нет, скончался. Умер Борис Годунов почти две недели назад, но новость до города добралась только недавно, и народ находился в связи с этим в удрученном состоянии. Да, его не особо любили, но он был царь и это много значило для людей. Как он умер, было неизвестно. Оттого разных версий было полно. Каждый молол языком, кто во что горазд.
Кроме того, ждали, кто станет новым царем. Федор Годунов или все же царевич Дмитрий.
«Началось» — промелькнуло у меня в голове.
Ближе к вечеру я навестил Савку, который уже меня дожидался.
Разместились мы все в той же беседке.
— Ну чем порадуешь? — глянул я на него.
— Хорошо торговлишка идет. Уже девять бус продал и больше сотни бусин, — похвастался он, а после, снизив голос, добавил. — Да два зеркальца малых.
— Ну это же прекрасно, — улыбнулся я, примерно подсчитывая прибыль.
— Как ты и говорил, я сразу с долгами своими рассчитался, — почесав бороду, произнес он. — Да еще людей себе в охрану взял. И как ты просил, тебе пять людей подобрал. За шесть рублей на всех, сопроводят тебя, куда скажешь. Люди опытные, не подведут, не зря столько им уплачено будет. Сейчас оставшиеся деньги принесу. За вычетом, того чего указал.Купец поднялся, а затем отправился в дом. Появился он, спустя десяток минут с пятью кошелями.
— Вот, — положил их на стол. — Пятьдесят с половиной рублей. Копейка к копейки.
— Благодарю, — я взял три кошеля, а два оставил на столе,- Пусть у тебя пока побудут. Все-таки путь не близкий.