— Живой! Он живой, — тут же выдал я.
— Да быть того не может. Андрей Володимирович, ты уверен? — тут же донеслось от Прокопа и Микиты.
— Уверен, — кивнул я и тут же перешел к телу конюха, но тот был мертв.
— Двоих сюда живо, — крикнул я, и через пару мгновений в конюшне появились Савка и Вишка.
— Он еще жив! Соорудите чего и с осторожностью в город его, там травницу кликните, пусть им займётся. Даст бог выживет Филка, — перекрестился я и направился на выход.
— Фома, Ивашка, — нашел я их взглядом. — Соберите разбежавшихся коней да обиходьте. — Тела убитых в палаты мои перенесите, и пусть мой духовник готовит их к погребению!
— Исполним, княже, — тут же донеслось от моих лошадников.
— Дельно они все сделали, ежели мы не сразу заметили, то могли бы уйти, — неожиданно раздался рядом со мной голос дяди Поздея, и я на него покосился.
— Кхм, под самое утро напали, когда еще не рассвело, да и момент подгадали, вон как снег идет. Следы бы замело, а там свернули на какую дорогу, и не найти. Да еще часть коней выгнали, пока изловили бы, время и ушло. К тому же, думается, ведали они, что сторожей здесь немного, — поделился со мной дядя мыслями. — Может, из города им кто чего рассказал, — добавил он в конце.
— Думаешь, нагоним? — поинтересовался я.
— Нагоним. Ты не сумлевайся, — ответил мне уже дед. — Времени немного прошло, а они коней гонят.
— То славно будет, — оскалился я. — По коням вперед, — и, запрыгнув в седло Черныша, я направил его на дорогу на Тверь, где еще вполне виднелись следы табуна.
— Сколько их было, конокрадов-то этих? — задал я вопрос вслух, ни к кому не обращаясь, но достаточно громко, чтобы меня многие услышали.
— Тринадцать, — тут же донеслось откуда-то сзади. — Мы посмотрели, князь.
— Вот что ты мелешь? Дурья твоя башка! Пятнадцать их было, двое отдельно стояли и не приближались, а после со всеми и ушли, — расслышал я возмущенный голос Алешки, одного из московских жильцов.
— Сдюжим, только бы нагнать, — громко сказал я, когда мы свернули на дорогу. — Н-но. — и я сжал бока Черныша, добавляя ему резвости.
Глава 10
Глава 10
Два часа неспешной скачки по дороге, а снег как валил, так и валит. Приходилось внимательно следить за следами, которые заметало снегом, и проверять все дороги и большие тропы, уходящие в стороны с большой дороги.
— Нагоним уже скоро, — выдал скачущий чуть в стороне Агапка.
— Ну да, следы четче стали, — с одобрением протянул дядька Поздей.
— Это хорошо, — кивнул я.
В этот момент дорога шла в горку, и спустя пару минут я поднялся первым на вершину, а главное, снегопад кончился. Передо мной открылся прекрасный вид на дорогу, которая вилась лентой среди леса и уходила за холм. Верстах в пяти я рассмотрел на дороге свою цель. Конокрады уже почти перевалили за холм и вот-вот должны были скрыться из виду.
— Все назад, — тут же отдал я приказ и развернул Черныша, дабы не привлекать внимания.
Вот только маневр удался не сразу, задние ряды перли вверх, и поднялась суета с криками и ржанием.
— Чего там? — раздалось от кого-то.
Я же оглядел всех и медленно заговорил:
— Нагнали, почитай, они впереди верстах в пяти, только что за горку перевалили и скрылись. Можем одним рывком их нагнать, небыстро они едут.
Народ тут же переглянулся, кто-то оскалился довольно, а кто-то и нахмурился.
— Желательно взять их живыми, но как выйдет, так выйдет. Ваши жизни для меня важнее, так что доставайте луки и стреляйте по коням, а там… — Я махнул рукой и тут же положил ее на саблю, повернувшись к деду Прохору, произнес:
— Ты воевода, действуй!
— Все слышали князя? — И дед, направив коня на горку, осмотрелся и, обернувшись, произнес: — Сейчас до подъёма, а там уже и до разбойных людишек, стрелами сечь их коней, а как свалите, вяжем! — И, оглядев всех, рыкнул: — За князя! Вперед! — И первым погнал коня вперед, начав его стегать.
Рывок вышел на загляденье, не прошло и пяти минут, как мы уже поднимались в новую горку.
— Луки, — раздался новый крик от деда, и он, тут же достав лук, двумя движениям накинул на него тетиву и вытащил стрелу из колчана.
Остальные тут же повторили за ним, кто легко и играючи, а кто с затруднениями. Вот только ни у меня, ни «гвардии» луков не было, зато были пистоли, но толку от них сейчас никакого.
Пистоли проигрывают в данный момент в прицельной стрельбе луку, да еще и на дистанции.
Я же, видя эту картину, лишь тяжко вздохнул и нащупал пистоль в седельной кобуре — для собственного успокоения: легкий мандраж начал меня пробирать, а сердце разгоняло по телу кровь, в которой плескался адреналин.
При подъеме в горку меня окружили гвардейцы во главе с дядюшкой Олегом, я даже успел заметить, как он подал какой-то сигнал им.
Перебрались через горку, и дальнейшая дорога оказалась ровной. Конокрады же не успели далеко уйти, может, версты полторы, не более.
«Один рывок», — тут же промелькнуло у меня в голове.
— Вперед! — взревел дед, и, хлестнув коня, помчался вперед, увлекая народ за собой, дядя же Олег внимательно на меня взглянул и положил руку на гриву Черныша, который тут же всхрапнул недовольно, почувствовав чужое прикосновение.
Я же лишь хмыкнул и повернул голову в сторону разворачивающегося действа.
Конокрады же, заметив нас, заметались по дороге, вот только слева лес, справа лес, а впереди украденный табун.
В небо взмыли десятки стрел, как и было оговорено, они били по коням ворья. Тут же раздалось лошадиное ржание, полное боли, а Черныш запрядал ушами и начал нервничать, пришлось начать поглаживать его по крупу, успокаивая.
Меж тем события продолжались нестись. Вот у одного из воров конь встал в дыбы и сбросил седока, у другого же конь рухнул, погребая под собой вора. Трое же сообразили, что не смогут быстро пройти сквозь табун и так им не уйти, тут же направили своих коней к лесу, а там и соскользнули с седел и попытались сбежать. Вот только никто не собирался их отпускать, и им в спину сразу ударили стрелы. Двое тут же рухнули, едва сделав пару шагов, а вот третьему повезло больше. Несмотря на три стрелы, угодившие в него, он смог скрыться в лесу.
— Лови его, — едва я расслышал крик деда, указывающего на сбежавшего, тут же несколько человек, спрыгнув с коней, ломанулись за убежавшим в лес.
Несколько воров все же попытались прорваться сквозь табун, но у них ничего не вышло. Кони с ранами их почти не слушались, а там и мои люди подоспели, начав накидывать на воров петли.
— Ну, подходи, подходи, псы, — привлек меня новый крик, и я глянул в ту сторону. Один из воров, вытащив саблю, пытаясь отмахиваться от круживших всадников.
Один из моих людей, который был позади вора, внезапно стеганул коня, наскочив на него, мощным ударом ноги, которую вытащил из стремени, опрокинул того на землю.
— Вот и все, добегались, — и, сжав колени, я направил Черныша вперед. К моменту, когда мы подъехали, все уже было почти кончено, даже сбежавшего из леса тащили, причем за волосы.
— Ну, пойдем посмотрим и спросим, кто это такой глупый, что живота лишил моих людей и украл коней, — зло произнес я и спрыгнул с седла, отдав поводья Матейке.
Пленных, связанных и избитых, начали ставить на колени, рядом стоял дед и их разглядывал, было видно, что он недоволен, я бы даже сказал, зол.
Из пятнадцати всадников лишь девять осталось живыми, было среди них трое еще совсем молодых, почти отроков.
— Что-то морды вон тех двух мне знакомые, — пробормотал я, глядя на окровавленные лица, дед же на мои слова нахмурился еще больше.
— Так это ж отродье Зимина. Ну, которого вы из города выгнали, — звонко и весело произнес Иван Степурин. — Аркашка, Митька да Лопата, — поочередно указал он на молодых парней.
— Вот, значит, как, вот это встреча. Неожиданно! — удивленно произнес я.
— Это ты виноват, — истерично заверещал самый младший из них и попытался кинуться на меня, вот только не смог, тут же рухнул в снег.
— Ты покричи, покричи, — хмыкнул я и покосился на деда, ведь это он вместе с Ильей отговорил меня, дабы я их отпустил с миром.
— Раз они здесь, значит, и сам Зимин здесь должен быть, — глянул я по сторонам.
Спустя пару минут притащили всех убитых, и среди них оказался Михаил Зимин.
— Чего с ними делать? — отвлек меня от разглядывания Зимина Богдан.
— Повесить, и все дела, — хмыкнул кто-то из людей.
— Повесить успеем, расспросить их следует обо всем, — подал голос дядя Поздей.
— То верно, расспросить обо всем, — я вновь оказался возле пленных.
— Княже, прости, бес попутал, это все Михейко Зимин, да родичи его, они, ироды, подговорили, — вдруг завопил один из пленников.
— Бог простит, — оскалился я, не забыв перекреститься. — Вот он там и решит, куда тебя, в царство небесное али геенну огненную.
— А, княже, не виноват я. Не проливал я крови, это все Зимины, — упав на снег, начал бесноваться тот же пленник.
— Василий, какое наказание за проделки их? — покосился я на Бутурлина, он парень умный, судебники читал.
— Разбой, да еще лихой, смерть им полагается, — тут же ответил Василий.
— Вот и славно, ответят за дела свои. Елисей, отбери людей, пусть коней соберут и в город гонят.
Двадцать минут потребовалось на все про все, раненых коней добили и отволокли ближе к лесу, бросив их там. Впрочем, не забыв снять с них седла, убитых привязали за ноги и к седлам на веревку, а пленных просто погнали вперед. Елисей с десятком людей остался позади нас и, собрав коней, неспешно погнал их в город.
Пленные, которых мы гнали, вели себя по-разному, кто-то угрюмо молчал, кто-то молил о пощаде, а Зимины ругались и меня проклинали, но к концу пути и они заткнулись, едва передвигая ноги.
Первым меня встретили Фома и Ивашка возле конюшни и тут же доложились, что кони изловлены и обихожены.
Кивнув им, я предупредил, что скоро Елисей и остальных пригонит, и мы направились в город, народ же высыпал на улицы города, и, со злостью глядя на разбойников, некоторые плевались в их сторону и кричали проклятья.