— Дядюшка, непотребство творят, — обратился я к Олегу.
— Ну это мы поправим, — кровожадно хмыкнул он. — Айда за мной, — приказал он ближайшей четверке сторожей двинулся вперед, ввинчиваясь в толпу и раскидывая их ни чуть не смущаясь.
Один особо одаренный даже замахнулся на дядюшку, но тут же получил зуботычину, а после и болезненный пинок от одного из сторожей.
Не прошло и минуты как он навел порядок, а Прокоп и Ивашка продолжили выдавать княжеские подарки.
Спустя пол часа все было закончено и народ весело расходился.
— Илья, — окликнул я дворецкого который чуть в стороне рассматривал происходящее.
— Да княже? — тут же подскочил он ко мне.
— Из моих закромов выдай чутка сена да овса, на первое время. Тем кто сегодня в полк вступил, — распорядился я.
— Как прикажете, — махнул он головой.
Я же двинулся к Прокопу и Ивашке, что стянув шапки утирали пот и весело переговаривались.
— Ну и люди, им дают а они еще нос воротят выбрать пытаются, — расслышал я голос Ивашки.
— Тут ты прав, ничего слаще репы то не ели, а нос воротят. Тегиляй им не такой, да и конь кажись хромает, — недовольно пробурчал Прокоп в ответ.
— Агась, набрали в полк ох чую намучаемся с ними, — согласился с ним Ивашка.
— Не ча, обтешутся еще, — с улыбкой подошел я.
— Может и так, а коли нет сами обтешем, — хохотнул Прокоп.
— Верно, верно, — покивал я. — Вы в дозор выходите уже, хоть на одну из дорог. Да этих с собой берите. Самых молодых к Карасю отправляйте пущай посмотрит чего могут. Коли начнут баламутить то вон Воевода поможет, — кивнул я в сторону деда стоящего возле ворот вместе с туляками, которые внимательно смотрели за мной.
— Как скажешь княже, — приложив руку к груди чуть согнулся Прокоп. А следом и Ивашка.
— Прокоп пойдем в гости кое что обсудить надобно, — почесал я щеку на которой начал появляться юношеский пушок.
— Рад за всегда тебя Андрей Володимирович у себя в гостях видеть, вот уж Марфа обрадуется, — разгладил бороду довольно Прокоп.
— Дядя Олег пройдись со мной, — обратился я к дяде. — А остальные пусть отдыхают, — махнул я рукой отпуская сторожей, и вновь повернулся к Прокопу.
— Вот и ладненько, побеседовать то я как раз с ней и хочу, — тихо произнес я.
— Ну чего бы и не побеседовать, — напряженно выдал прокоп. — А о чем? — с подозрением спросил он.
Глава 20
Глава 20
— Вот и послушаешь, — улыбнулся я. — Давай веди в свои хоромы, — хохотнул и вопросительно посмотрел на Прокопа.
Который, лишь вздохнув, повел нас к себе на подворье, где возле дома в одном зипуне Богдан упражнялся с саблей.
— Тятя? — тут же отвлекся он на скрип ворот, опуская саблю.
— Здрав будь, Богдашка, — задорно крикнул я.
— Андрей… — протянул он и тут же поправился: — Володимирович.
— Пойду Марфушку поищу, — хмыкнул Прокоп и направился в дом, а я к Богдану.
— С саблей играешься? — хмыкнул я. — Помню, как мы игрались, эх было время, — вспомнил я.
«Кажется, совсем недавно, а столько времени утекло», — промелькнуло у меня в мыслях.
— Да, — расплылся в улыбке Богдан. — А помнишь, как волки-то напали? Как от них отбивались.
— Еще бы. Ежели бы не Черныш, славно он их копытами топтал.
— Это да, — кивнул.
— Я же тогда тебе обещал, что будет и у тебя настоящий боевой конь, — припомнил я ту нашу беседу. Вот сам можешь в конюшнях, что за городом, себе под седло любого выбрать. Скажешь, я разрешил!
— Благодарю. — У Богдана от недоверия и радости округлились глаза, я же чувствовал себя не совсем в своей тарелке, как-то неудобно перед ним было, что совсем забыл о нем.
— Писать-то и читать учишься? Ты, кажется, хотел, — протянул я.
— Да, у святого отца Никия, учит он. Святое писание читаю, — еще не отойдя от моего подарка, заторможенно ответил Богдан.
— Андрей Володимирович, — услышал я Прокопа, он выглядывал из открытой двери. — Здесь Марфа, и стол уже накрыли, — протянул он.
— Поснедать — это я завсегда, — ответил я, и мы, переглянувшись с Богданом, улыбнулись, как в старые добрые времена.
Кивнув дяде Олегу, мы направились в дом Прокопа.
В доме пахло дымом и свежим хлебом. Я скинул кафтан на лавку, давая понять, что пришел не только как князь, но и как старый друг. Но разве сотрешь ту невидимую грань? Даже Олег, усевшись у порога, положил ладонь на рукоять кинжала.
— Не ждали тебя, Андрей Володимирович, уж в гости, — ставя передо мной деревянную кружку с медом покачала головой Марфа.
— Благодарствую, — протянул я, поднимая кружку и отпивая из нее.
Марфа, поправляя платок на волосах, метнула на мужа взгляд, от которого даже я внутренне съежился.
— Как на новом месте освоились, все ли ладно? — поинтересовался я.
— Хм, все хорошо, княже, — довольно кивнул Прокоп.
— Я-то к тебе, Марфа, пришел поговорить.
— Ко мне? — удивленно посмотрела Марфа.
— Да. Вспомнил я, как ты ладно с хозяйством управлялась, когда матушка моя почила. Вот помощь твоя понадобилась.
За столом разлилась тишина, лишь Богдан крутил головой, поглядывая то на меня, то на мать с отцом.
— Так я завсегда тебе, Андрей Володимирович, помогу. Вот только в чем?
— Понимаешь Илья-дворский служит исправно, да не мой человек. Не я его ставил. А чужой ум — потемки, холопов, опять же, много.
Прокоп замер, поняв намек, нахмурился.
— Марфа, надобно мне, что бы ты присмотрела и за кухней, и за холопами. Все ли довольны, никто ли им ничего нашептывает. Да и чтобы мне в пищу чего не подсыпали.
— А ты, княже, веришь, что бабьи глаза острее дворецких? — хмыкнула Марфа.
— Твоим глазам верю, — серьезно посмотрел я на нее.
— Коли соглашусь, кто ж за хозяйством присмотрит? — всплеснула она руками.
— Ты справишься, да и Прокоп с Богданом не всегда на службе. Да и прикупить холопов сможете, уж не обижу, — посмотрел я на обоих.
Она кивнула, будто ожидала этого. В ее взгляде читалась смесь любопытства и страха перед новым.
— А к Илье как подступаться? — спросила Марфа. — Нешто прямо сказать: «Князь бабе больше верит»?
Я усмехнулся, вставая.
— Скажем, что прислана помогать ему. Истинную причину знаем лишь мы трое. Да и Афоньку, жену Тарая, к себе в помощь возьмешь, уж вдвоем сладите, — хмыкнул я.
— Ну, коли так, — не совсем уверенно протянула Марфа.
— Так, именно так! К вечерне приходите, поснедаем уже у меня. Да и Ильей тебя покажу.
— Спасибо, Андрюша, — вдруг протянула Марфа и, поднявшись, обняла меня.
Я же лишь улыбнулся, приятно было.
Покинув дом Прокопа, я оглядел заснеженную улицу, праздно шатающего народа почти не было.
— Дядюшка, а не прогуляться ли нам до кузнецов? — предложил я.
— Коли надо, можно и прогуляться, — хмыкнул в бороду дядя Олег, и мы направились к кузнецам.
Кузница встретила меня привычным гулом: звон молотов, шипение раскаленного металла в воде, запах угля и пота. На столе лежали заготовки — узкие железные полосы связки гвоздей. Карчун, бородатый и седой, с руками, покрытыми старыми ожогами, вытер ладонью пот со лба:
— Княже, все перековали, — и он указал рукой в сторону металлических чушек, что покоились в углу.
— Вот и славно. Будет из чего лопаты ковать!
Тишина накрыла кузницу, будто угли в горне внезапно погасли Петрушка выронил клещи.
— Лопаты? — Карчун замер, словно я предложил ковать мечи из соломы. — А чего их ковать-то, железной полосой оббил и усе. Так испокон веков…
— Не такие, — я ткнул пальцем в воздух, будто рисовал перед ними. — Железные будем делать, чтобы, чуть что, не ломались. Лезвие острое, как нож, длиной в два пальца, шириной в ладонь.
Карчун перекрестился, за ним робко повторил Петрушка.
— Дерево земле роднее, оно… оно дышит! — И он перекрестился.
Я сжал зубы и выпустил через них воздух, пытаясь успокоиться.
— Пни корчевать надо, корни в земле. Пока деревянной лопатой обкопаешь, семь потов сойдет, так она еще и сломается.
— Так водится… — пробормотал Карчун, но я уже подошел к стене, где висели кричные полосы.
— А теперь вот так будет. Полностью лопату из железа, а посередине утолщение сделаешь в мизинец толщиной. Понял? — И Карчун понуро кивнул.
— Одну сделаешь — покажешь! Железо хорошо проковывай. А еще вот такую лопату. — И я согнул ладонь под углом. — Широкую, с четыре ладони, края по бокам загнутые, чтобы ничего не просыпалось.
— Да это ж на вес серебра выйдет! — ахнул Петрушка.
— А ты мое серебро не считай! — гаркнул я. — Еще дюжину посохов железных мне по плечо. С одной стороны четыре грани острием, а с другой две, — перешел я к описанию лома. На меня же смотрели, округлив глаза.
Были мысли еще попробовать сделать косу, вот только, глядя на своих кузнецов, я понял, что пока не стоит торопиться.
Видя их реакцию и прикидывая стоимость железа, которое я изведу, подумал, что, может, и повременить надо было.
«Ага, счаз», — тут же ответил я себе.
— А еще я хочу, чтобы вы вилы железные сделали. С четырьмя зубцами, немного загнутыми вверх, чтобы ими удобней было корни подцеплять, — решился я на еще один эксперимент.
— Свят, свят! — тут же забормотали оба кузнеца.
— Вы чего? — не понял я.
— Так это в геенне же огненной бесы грешников в котел вилами гонят, — замявшись, ответил Карчун.
— А мы их освятим, — предложил я. — Да и для дела они, чтобы пни легче доставать было. Разве мы бесы какие, людей вилами тыкать, — и я напоказ перекрестился и даже прочитал короткую молитву.
— В общем, по одной лопате и вилам сделаете! — закончил я разговор и покинул кузню.
— Андрей, может, не стоит вилы все же, действительно бесово орудие, — негромко произнес дядя Олег. — Да и остальное тоже, дорого выйдет.
— Дорого, но для дела. Пеньки корчевать деревянными лопатами — это… — И я махнул рукой.
Оставшийся день пролетел незаметно, просто так в городе сидеть и дожидаться дядю Поздея мне не хотелось, и я решил объехать свои владения. Заскочить в пару сел, посмотреть, как люди живут, да и посетить Старицкие пещеры.