Поэтому да, это бы объяснило и страхи матери, и её молчание. Да всё бы объяснило, если честно.
Кажется, пришло время выяснить, кто же мой отец.
Хоть мне и было противно это делать, я тайно спрятал в маминой сумке маячок. И теперь смотрел по карте, куда она едет. Мой водитель ехал за ней, следуя указаниям и оставаясь на расстоянии нескольких улиц.
В итоге мама заехала на подземную парковку гостиницы «Золотой терем», которая считается одной из лучших в Москве. Отлично. Значит, сегодня их свидание пройдёт там. Жаль, но придётся его испортить.
Звоню Виктору, и он сразу берёт трубку:
— Да, ваше сиятельство.
— Привет. Как твоя рука?
— Заживает, всё в порядке. Надеюсь, у нас ничего не случилось?
— Нет, всё в порядке. Послушай, мне нужна эскортница. Срочно.
— Э-э… — ненадолго теряется Вик. — Ну ладно. Кого предпочитаешь?
— Без разницы. Вызови кого-нибудь к гостинице «Золотой терем», прямо сейчас.
— Я так понимаю, она нужна тебе не для того самого. Точно ничего не случилось?
— Да. Вызывай.
— Хорошо, сейчас.
Подъезжаю к месту и жду. Как я и думал, кроме охраны гостиницы, рядом отираются чьи-то гвардейцы. Одеты в гражданское и делают вид, что они просто гуляют, но меня не обманешь.
Столько охраны. Да, у моего отца явно есть положение и средства. Очень большие средства.
Затем-то я и вызвал эскортницу, она нужна мне для прикрытия.
Скоро на такси прибывает шикарная брюнетка. Выйдя из машины, она осматривается, а я выпрыгиваю из своего Лексуса и подхожу к ней:
— Добрый вечер, любезная. Я Александр.
— Знаю, — обворожительно улыбается она. — Читала про вас в ЦЦ. Меня зовут Злата.
— Идёмте, — я предлагаю ей локоть, девушка берёт меня под руку.
Чёрт возьми, как приятно от неё пахнет, я сразу чувствую возбуждение. Это какие-то духи с феромонами?
Заходим внутрь, и я сразу направляюсь к стойке. Охрана гостиницы не обращает на меня внимания, а вот замаскированные гвардейцы внимательно следят.
— Мне нужен номер на час.
— Конечно, господин, — не моргнув глазом, отвечает администратор. — Люкс?
— Пусть будет люкс. Без разницы.
Оплачиваю номер, и мы идём к лифту. Я сверяюсь с показаниями маячка. Он предельно точный, так что я могу сказать, в каком конкретно номере находится мама. Седьмой этаж.
Жму нужную кнопку, затем достаю из кармана несколько купюр и вручаю Злате.
— Ты свободна. Пока не спускайся, побудь где-нибудь на верхних этажах.
— Не поняла… — протягивает она, но деньги сразу же забирает.
— Сделай, как я сказал.
— Хорошо, господин… Это всё, что вам от меня нужно?
— Да.
Эскортница кивает и решает не задавать лишних вопросов. Я выхожу на седьмом этаже, а она отправляется выше.
Снова сверившись с маячком, я подхожу к нужному номеру. Горит табличка «не беспокоить», но мне плевать. Решительно стучусь в дверь. Через несколько секунд доносится голос матери:
— Кто там?
— Простите, мы вынуждены попросить вас перейти в другой номер, — изменив голос, отвечаю я.
— Почему? — спрашивает она и открывает дверь.
Завидев меня, она застывает. Я на всякий случай вставляю ногу в проём и говорю:
— Я же говорил, что не оставлю это просто так. Позволь, я познакомлюсь с отцом.
— Уходи отсюда, — дрожащим голосом говорит мама. — Пожалуйста, уйди!
— Нет. Ты заставишь меня врываться силой? Я хочу узнать, кто он, и я узнаю.
— Саша, ты не понимаешь…
— Аня! — вдруг раздаётся из номера властный мужской голос. — Хватит. Впусти его. Мальчик имеет право знать.
Глава 10
Воцаряется гробовая тишина. Мама бледнеет ещё сильнее и выглядит так, будто вот-вот потеряет сознание. Она упирается руками в дверные косяки, загораживая мне проход. Губы дрожат, глаза полны слёз.
— Саша, пожалуйста. Уходи, — умоляющим тоном говорит она.
Моё сердце разрывается, когда я вижу её такой. Но всё-таки качаю головой и говорю:
— Отойди. Мы оба хотим познакомиться друг с другом, не надо мешать.
— Ты не понимаешь! Это будет катастрофа!
— Аня, — снова раздаётся мужской голос из номера. — Любимая, прошу тебя. Пусть он войдёт.
Я осторожно беру маму за плечи и отодвигаю в сторону. Она сопротивляется, но не слишком сильно. Оказавшись в прихожей, я запираю за собой дверь. На короткий миг меня охватывает волнение, чувствую, как потеют ладони.
Дело вовсе не в том, что сейчас я познакомлюсь со своим отцом. Дело в том, кто он такой. И по реакции мамы, и по тому, какие кандидаты остались в моём списке, я уже понял — это непростой человек.
Анна остаётся в прихожей, тихо всхлипывая. Я прохожу в номер и сталкиваюсь взглядом с человеком, который ждёт меня. У него такие же голубые глаза, как у меня, и светлые волосы — может быть, чуть темнее моих.
Передо мной Сергей Черепов. Дьявол. Я до самого конца не хотел верить, что это он.
Мы молчим.
— Здравствуй, Александр, — говорит он.
Я ничего не отвечаю.
— Наверное, я должен представиться.
— Нет нужды. Я знаю, кто вы, — говорю я.
— Хорошо. Наверное, ты удивлён, что встретил здесь именно меня? — спрашивает Сергей.
— Нет, не особо. Я знал, что увижу или вас, или Сергея Романова.
— И ты расстроен, что не являешься бастардом императорской семьи? — усмехается Черепов.
— Выходит, я являюсь бастардом человека из вражеского рода, — говорю я, опуская эмоции. — У нас здесь что-то вроде Ромео и Джульетты?
— Только без трагичного финала, — невозмутимо соглашается Сергей и переводит взгляд в сторону прихожей. — Аня? Может, вернёшься к нам?
— Да, — доносится глухой голос матери.
— Иди сюда, любимая? — Черепов подзывает Анну к себе. — Думаю, нам нужно поговорить втроём.
— Любимая? — уточняю я. — А как же ваша жена Виктория?
— Её я никогда не любил. Присядь, Александр. Мы должны серьёзно поговорить.
— Это уж точно.
Мама возвращается из прихожей и, пряча взгляд, садится на краешек кровати. Сергей успокаивающе поглаживает её по плечу. Я выдвигаю кресло на середину комнаты и сажусь в него, положив руки на подлокотники.
— Я слушаю.
— Дерзости тебе не занимать, — замечает Черепов.
— Не вижу поводов расшаркиваться. Начинайте.
— Я всё же советую тебе быть повежливее. Или напомнить, с кем ты говоришь?
— С изгоем рода, который забыл о собственном сыне на шестнадцать лет. И даже теперь согласился познакомиться, только когда этот сын фактически вломился к нему. Я ничего не упустил?
— Ты упускаешь гораздо больше, чем думаешь.
Сергей тоже выдвигает кресло и садится напротив меня, отзеркалив мою позу. Я не спускаю с него глаз, а Черепов жёстко смотрит в ответ.
— Итак, пожалуй, начну с самого начала, — говорит он. — Мы с Аней познакомились, когда ей было пятнадцать, а мне семнадцать. Тогда я ещё не знал, кто она, и сразу влюбился в неё, потому что никогда не видел девушки красивее. Да и сейчас я уверен, что на свете нет никого прекраснее её.
Сергей смотрит на мою маму и посылает ей тёплую улыбку.
— Сейчас расплачусь, — сухо говорю я.
— Ты никогда не влюблялся, Александр? — Черепов переводит на меня холодный взгляд. — Или считаешь, что я вру?
— Я считаю, что если бы вы искренне любили мою мать все эти годы, то нашли бы способ быть рядом.
— Он и был, — подаёт голос мама. — Просто ты этого не помнишь.
— Как любопытно. А у меня такое ощущение, что я вижу отца впервые в жизни.
— Оставь свой сарказм, — голос Сергея лязгает. — Выслушай до конца, прежде чем делать выводы.
— Хорошо, — я киваю. — Продолжайте, пожалуйста.
Выдержав напряжённую паузу, он произносит:
— Как ты знаешь, между нашими родами давняя вражда. Грозины и Череповы несколько раз воевали, это соперничество тянется поколениями. Никто уже не помнит, с чего всё началось. Но в последний раз война случилась тридцать лет назад, после того как погибла твоя бабушка.
Не выдерживаю и вмешиваюсь:
— Да, и её убили Череповы.
— Это не доказано! — выкрикивает Анна. — Да даже если и так, Сергей ни при чём! Не он её убил, и не он отдал приказ!
— Тогда, должно быть, это сделал его отец. Разница невелика. Как ты можешь спать с тем, кто причастен к гибели твоей матери? Я не понимаю.
Мама ничего не отвечает, она шокирована. А Сергей подскакивает и нависает надо мной:
— Не смей говорить с ней в таком тоне! — рычит он.
— А то что вы сделаете? — спокойно интересуюсь я, тоже вставая.
— Научу тебя вежливости. Никто не смеет оскорблять Анну при мне, даже ты, понял?
— Вы что-то не так расслышали, Сергей Владимирович, — твёрдо глядя ему в глаза, отвечаю я. — Я никогда не оскорблял свою мать и не сделал этого сейчас. Я лишь задал вопрос, на который хотел бы получить ответ.
— Потому что я люблю его! Устраивает тебя такой ответ⁈ — восклицает мама.
— Не особо. Но что поделать, как говорится, любовь зла, — говорю я и сажусь обратно в кресло. — Простите, не смог удержаться. Расскажите же мне, как так получилось, что вы сошлись.
Сергей тоже садится и продолжает:
— Я тебе уже сказал. Я влюбился в твою мать с первого взгляда. Не сразу, но она полюбила меня в ответ. Мы понимали, что наши отцы будут против такого союза. Старая вражда ослепляла их обоих. Тем более, князь Грозин верил и до сих пор верит, что его жена была убита по приказу моего отца.
— Разве это не так? — ядовито осведомляюсь я.
— Скажу тебе честно: я не знаю. Может быть. В любом случае целью того покушения была не княгиня, а сам князь.
— Как будто это что-то меняет.
— Ты прав, теперь не столь уж важно, кто был целью. Главное, кто погиб той ночью. Но мне тогда было два года. Ты правда думаешь, что я мог участвовать в организации покушения? — спрашивает Черепов.
— Я похож на идиота? Нет, я так не думаю. Но вы — член своего рода, и вас наверняка воспитывали в ненависти к Грозиным, — говорю я.