Снаружи идёт лёгкий снег, мерцание гирлянд бросает отблески на сугробы. Молча стоим рядом с крыльцом, как вдруг Надя прижимается ко мне и целует в щёку.
— Спасибо, — мямлит она.
— Пожалуйста. А за что?
— За вечер. Было так приятно с тобой танцевать и вообще… провести время.
— Мне тоже, — говорю я.
— Ты мне нравишься, — вдруг выдаёт Надежда.
Чуть не говорю: «я знаю», но вовремя прикусываю язык. Очень не хочется её обижать — Надя такой нежный цветочек, что растоптать его будет просто стыдно. Уж я-то знаю, что женщины подобное не забывают, и неосторожными словами я могу нанести ей травму на всю жизнь.
— Ты не представляешь, как мне приятно это слышать, — говорю я. — И ты мне тоже нравишься. Если бы я был тем, кто тебе нужен, мы бы уже встречались. Но такой человек, как я, лишь сделает тебе больно.
— Ты уже делаешь, — тихо говорит Надя.
— Это быстро пройдёт. Я имею в виду совсем другое. Моя жизнь слишком сложна для того, чтобы делить её с кем-то.
— Ты что, собираешься всегда быть один?
— Может быть. Не знаю. Но ты обязательно встретишь того, кого по-настоящему полюбишь. А с тобой мы просто останемся друзьями.
Серебрякова качает головой и быстро вытирает выступившие слёзы. Глубоко вдохнув морозный воздух, она коротко смеётся и говорит:
— Ну ладно. Я всё равно так и думала.
— Дело, правда, не в тебе.
— Всё в порядке! — восклицает она.
Немного помявшись, Надежда опять тянется ко мне и шепчет:
— Саш… Ты можешь поцеловать меня? Ну, по-настоящему?
— Я ведь только что всё объяснил.
— Я тебя поняла. Просто поцелуй, и всё. Один раз.
Смотрю в её глаза и не могу отказать. Притягиваю Надю к себе и целую в губы — долгим и нежным поцелуем. Когда он заканчивается, Надежда осторожно касается своих губ кончиками пальцев и улыбается.
— Ну, хотя бы одна моя мечта исполнилась, — говорит она. — Мой первый поцелуй случился с тобой. Пока, Саша!
Ещё раз коротко чмокнув меня в щёку, она плотнее кутается в свою шубку, накидывает капюшон и спешит на парковку. Смотрю ей вслед и испытываю странную смесь эмоций. Вроде бы у меня получилось её не обидеть. Тогда почему я сам расстроен, что всё закончилось именно так?
Пожав плечами, я тоже иду на парковку. Водитель, заметив меня, заводит мотор машины, и вскоре мы уезжаем.
Оказавшись дома, я скидываю фрак и иду в кабинет, где достаю из сейфа глушилку и очередную одноразовую сим-карту. Уже поздно, но думаю, Сергей Черепов не откажется поговорить со мной. Вопрос важный.
Трубку он берёт далеко не сразу. Проходит несколько минут, прежде чем в трубке раздаётся тихий голос:
— Да. Это ты?
— Это я, — соглашаюсь.
— Ты получил моё сообщение?
— Поэтому я и звоню. Зачем князь хочет меня видеть?
— Он хочет лично обсудить конфликт между родами наших кланов, — отвечает Сергей. — И не только.
— Ему нужно что-то ещё? — интересуюсь я.
— Ты же знаешь, он при смерти. Он может умереть через полгода, а может, через день. Он хочет познакомиться с тобой.
— Надо же. Хорошо, я в любом случае не против встречи. Во сколько и куда мне приехать?
— Завтра к десяти утра. Я скину тебе адрес. Не свети свою машину, приезжай на такси эконом-класса. Мы с тобой встретимся, а потом я отвезу тебя в поместье Череповых. Договорились?
— Хорошо. Тогда до встречи.
— Как прошёл бал в Бриллианте? — успевает спросить Сергей до того, как я кладу трубку.
— Откуда ты знаешь, что у меня был бал?
— Аня сказала.
— Понятно. А почему тебя волнует, как он прошёл?
— Мне интересно, как живёт мой сын. Всегда было. Я знаю о тебе гораздо больше, чем ты думаешь, — в голосе Черепова появляется улыбка. — Ты не представляешь, как я был горд, когда узнал, что ты открываешь свой бизнес, а уж когда ты захватил Цитату, я буквально танцевал от радости.
Я не знаю, что на это ответить, поэтому просто говорю:
— Бал прошёл отлично.
— Это всё?
— Да.
— Хорошо. Я рад. Тогда до завтра, — говорит Сергей, а я сбрасываю звонок.
На следующее утро я решаю одеться в неприметный спортивный костюм и лыжную куртку, а лицо замотать шарфом. Отец прав, лучше соблюдать конспирацию. Не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, что наследник рода Грозиных встречается с князем Череповым. Князь Черепов, судя по всему, тоже этого не хочет.
Покупаю кофе в кофейне на первом этаже своего дома, прохожу пару кварталов и вызываю такси эконом-класса с одноразовой симки. Высадить прошу в километре от того адреса, который скинул мне Сергей, и до места добираюсь пешком, немного запутав следы и убедившись в отсутствии слежки.
Наконец, я оказываюсь возле старой автомойки, где меня ждёт потрёпанный внедорожник с наглухо тонированными стёклами. Сверяю номер машины с тем, который сообщил мне Черепов, и только затем сажусь в неё.
— Привет, — за рулём сидит сам Сергей. — За тобой никто не следил?
— Доброе утро. Нет, я проверил.
— Хорошо, тогда поехали. Сам понимаешь, связь между нашими кланами сейчас исключительно деловая. Визиты в дома друг другу — это было событие из ряда вон выходящее, которое сразу же появилось бы во всех светских СМИ. Нам с тобой такое не нужно.
— Согласен, — я киваю. — А ты в курсе, что Виктория была на приёме в поместье Грозиных, когда нас с мамой вернули в род?
— Что⁈
Сергей, едва успев тронуться, резко давит на тормоз и поворачивается ко мне.
— Ты уверен, что это была она? — хмурясь, спрашивает он.
— Ещё бы. Она подошла и представилась, а ещё обещала мне месть и что я не буду знать покоя. Я так понимаю, что теперь род Жаровых целиком против меня.
— Не думаю, что Вика сможет настроить князя против тебя. Он всё-таки акционер Династии.
«Ты просто не знаешь, что я прикончил его брата-бастарда», — думаю я про себя, но вслух этого не говорю. Не та информация, которой стоит разбрасываться.
— Скажу так, у князя Жарова есть причины меня не любить. С его наследником мы тоже никогда не ладили.
Сергей ничего не отвечает. Снимает ногу с тормоза, и мы выворачиваем на дорогу.
— Я поговорю с Викой, — сообщает он. — И постараюсь донести, что ей не стоит связываться с тобой и с Грозиными.
— И она вас послушает?
— Я постараюсь быть настойчив.
— Лучше не стоит. Мне кажется, это только сильнее её разозлит. Пока что Жаровы ничего не делают против меня, пусть так и остаётся. Мне и без них хватает проблем, — говорю я.
— Не хочешь, чтобы я за тебя заступался? — с усмешкой спрашивает отец. — Хорошо, не буду. Разбирайся сам. Но если потребуется помощь, всегда можешь просить.
— Буду иметь в виду, — холодно отвечаю я.
Скоро мы добираемся до владений Череповых. Через ворота нас пропускают без проблем. Благодаря тонированным стёклам машины гвардейцы даже не узнали, что внутри есть кто-то ещё, кроме Сергея.
Поместья моего второго деда выглядит совсем иначе, чем у Грозиных. В более старинном, более аристократическом стиле. В нём есть что-то мрачное, готическое и неизбежно устаревшее.
Мы едем не к главному зданию, а к небольшому строению, расположенному поодаль. Что-то вроде хозяйственной постройки с гаражом. Сергей заезжает внутрь и говорит мне:
— Пока не выходи.
Он вылезает из машины, закрывает ворота и только потом машет мне рукой. Мы с ним вместе проходим в соседнюю комнату, где расположена мастерская, пахнущая металлом и машинным маслом. За большим стеллажом оказывается потайная дверь, которая ведёт к лифту.
— Тайный проход в поместье? — спрашиваю я. — Ты выдаёшь мне секреты рода Череповых один за другим. Так сильно мне доверяешь?
— Да, — кивает Сергей.
— Возможно, зря.
— Не пытайся казаться хуже, чем ты есть, — усмехается он и жмёт на кнопку лифта.
Мы проезжаем немного вниз и оказываемся в коридоре. Метров триста нам приходится пройти пешком по мрачному бетонному тоннелю, освещая путь фонариком, после чего мы поднимаемся на другом лифте.
— Подожди секунду, я проверю, — говорит отец.
Он смотрит, чтобы рядом никого не было, и затем мы, пройдя по очередному узкому коридору, оказываемся перед железной дверью.
— Там спальня князя, — говорит Сергей. — Он один, ждёт тебя. Я не буду вмешиваться в ваш разговор и подожду возле лифта.
— Хорошо, — киваю я.
Отец трижды негромко стучит по двери и, немного помедлив, открывает её и пропускает меня вперёд.
Я оказываюсь в просторной комнате, посреди которой стоит широкая кровать, а вокруг неё — куча медицинского оборудования. Так сильно пахнет лекарствами, что в первое мгновение у меня начинает кружиться голова.
Мужчину, который лежит на кровати, я даже не сразу замечаю. Он так бледен, что сливается с простынями. Очень худой, даже истощённый, с чёрными мешками под глазами, лишённый волос. Последствия химиотерапии, полагаю.
Князь Черепов медленно переводит на меня взгляд мутных глаз и приподнимает руку:
— Подойди, — его скрипучий голос звучит хоть и слабо, однако я чувствую скрытую в нём железную волю.
Подхожу и кланяюсь:
— Доброе утро, ваше сиятельство.
— Вежливый! — усмехается князь. — Надо же. Ты знаешь, как меня зовут?
— Альберт Олегович, не так ли?
— Да. Сядь.
Придвигаю стул и сажусь. Князь Черепов внимательно осматривает меня и говорит:
— Чёрт меня побери. Ты и правда похож на моего сына. У тебя его глаза.
Молча киваю в ответ. Альберт Олегович приподнимается на кровати и говорит:
— Знаешь, это в первый раз, когда я не против видеть кого-то из рода Грозиных в своём доме.
— Благодарю, ваше сиятельство.
Немного помолчав, князь произносит:
— Ладно. Не будем размазывать сопли, перейдём к делу. Ты хочешь знать, почему Вронские атакуют род из вашего клана?
— Да.
— Я не могу тебе ответить. Они действуют по собственному усмотрению, а я никак не могу повлиять. Когда это только началось, я просил их остановиться, но меня… — Альберт Олегович недовольно морщится, — уже мало кто воспринимает всерьёз. В любом случае роды в клане не наши рабы. У них есть свобода делать многое, в том числе воевать с другими родами.