Сколько в России стоит такси отсюда до Мойки? Славик, как абориген, предупреждал, что ловить именно такси ни в коем случае нельзя – обдерут как липку, тем более иностранца. Проще отойти в сторону от вокзала, например на Суворовский, и поднять руку. Так и сделаем. Но первые две машины нужно пропустить и поехать на третьей.
Третьей оказался крошечный «Фольксваген-гольф», за рулем совсем молодой белобрысый парнишка. Услышав предложенную Гончаровым цену в пятьсот рублей, согласился не раздумывая. Рванул в объезд, через Лиговку, и далее на Загородный. Матерился через слово – пробки, знаки повешены хер знает как, по городу не проехать, теперь еще снег пошел, сплошная каша на дорогах, убирают плохо…
Гончаров успокоился окончательно. Этот непосредственный молодой человек не может иметь отношения к Грау.
– Эй, дядя, а деньги?
– Простите, – поморщился Гончаров, готовый захлопнуть дверь остановившейся напротив арки двора машины. – Вот тысяча.
– У меня сдачи нет!
– Берите тысячу, мне не жалко.
– Спасибо, дядя! Бывай!
Перед тем как зайти в неосвещенную подворотню, Владимир Платонович сделал необычное: передвинул на рукояти зонта-трости серебристый рычажок. Внутри зонта тихо щелкнуло, на темном наконечнике блеснула узкая полоска металла.
Под аркой и во дворе никого не было, за исключением грустного таджика в сине-зеленой униформе дворника, метущего снег у дальней парадной. Гончаров уверенно нажал кнопку домофона с номером квартиры, дождался ответа, запищал электронный замок.
Подняться он успел только на первый лестничный пролет.
Глава седьмаяУбийство на улице Морг
– …Он был другом моей бабушки, умершей этой осенью, – заученно твердил Славик. – Поэтому жил на квартире, а не в гостинице. Не могу же я выгнать знакомого человека из дому?
– Хорошо, – кивнул усталый следователь, и недовольно посмотрел на чашку с остывающим кофе. За два с лишним часа, проведенные в квартире Славика и непосредственно на месте преступления, он выдул больше литра крепчайшего напитка – Алёна постаралась, обеспечив самым естественным из энергетиков всю бригаду следаков-криминалистов. – Зачем, по-вашему, Гончаров ездил в Москву?
– Повторяю: он сказал, что у него дела, бизнес. Гончаров предприниматель, сеть аптек в ФРГ.
– Странный багаж у аптекаря, – покачал головой следователь, успевший осмотреть вещи Владимира Платоновича. – Холодное оружие…
– Это подарок Славику на Новый год, – вмешалась Алёна. – Слава увлекается исторической реконструкцией, по-моему, ничего странного в этом нет. В Питере полным-полно исторических клубов, документы на багаж в полном порядке – вы же проверяли.
– Кого из друзей-знакомых Гончарова в России вы знаете? Любые упоминания, обмолвки?
– Никого, клянусь вам! Меня бизнес-дела бабушкиного приятеля не касались. Я токарь, а не фармацевт.
– Раньше вы часто виделись?
– Он приезжал в гости к Людмиле Кейлин, иногда виделись, – Славик знал, что опровергнуть его слова невозможно. Лгать надо умело и только тогда, когда ты уверен в непроверяемости лжи. – Последний раз около четырех лет назад.
– Переписывались, лично дружили? Вы ездили к нему в гости, в Мюнхен?
– Нет, не ездил.
– Тогда как можно объяснить столь дорогие подарки? – Следак указал взглядом на черные контейнеры с «обеспечением» аргуса.
– Ну что вы привязались? – вздохнул Славик. – Почему бы обеспеченному человеку не сделать подарок внуку лучшей подруги? Просто так, из симпатии? Не станете же вы утверждать, будто я застрелил Гончарова из желания завладеть двумя сундуками со шерстяной одеждой и мечами-новоделами?
– Это вы сказали, а не я. Вячеслав, вы собираетесь в ближайшее время уезжать из города?
– Нет.
– Отлично, вас вызовут. По почерку – это заказное убийство, никаких сомнений. Да еще и иностранец. Прокуратура, консульство – сейчас такой дурдом начнется… Я вам позвоню, как только понадобитесь.
Славик мельком взглянул на часы. Кошмар, всего десять утра, день только начался, а уже хочется принять какую-нибудь хитрую таблеточку и забыться самое меньшее на сутки.
Бригада криминалистов работу закончила, тело увезли на Екатерининский, в морг судмедэкспертизы. Насмерть перепуганные таджики начали замывать кровавые пятна на нижней площадке лестницы, собравшиеся на улице возле парадной пожилые соседи шептались и строили невероятные версии – очевидно, что репутация Славика (и без того сомнительная, новым жильцам всегда не доверяют) отныне рухнула навсегда. Гостей честных людей на лестницах не расстреливают!
…Когда Славик услышал звонок домофона, то немедленно вскочил с постели, натянул треники (встречать Гончарова в исподнем он счел совсем уж неприличным), выскочил в прихожую и нажал кнопку на пластиковом устройстве. Динамик выдал привычную трель, электронный замок внизу открылся. Славик сбросил цепочку, отпер оба замка и распахнул входную дверь. Подниматься тут всего-ничего, второй этаж.
Тых-тых-тых… Тых! Послышались четыре непонятных звука, первые три подряд, последний через несколько секунд. Глухой удар, будто упало что-то тяжелое. Быстрые шаги. Скрипнули петли двери парадной, раздался металлический щелчок – она снова захлопнулась. Тишина.
Славик мигом осознал, произошло нечто… Нечто очень скверное. Босиком вышел на площадку, перегнулся через перила, всмотрелся. И стремглав ринулся в квартиру – за телефоном. С трудом попадая пальцем по клавишам, набрал «03».
– Скорая? Девушка, тут в человека стреляли! Да, стреляли! Наверное из пистолета! Мойка пятьдесят шесть! Со двора!..
Из спальной вышла проснувшаяся Алёна. Сразу поняла: стряслась беда.
– Что?
– Гончаров! Возьми второй сотовый, позвони в милицию! Хотя не надо, центральная станция «скорой» передаст телефонограмму, это у них делается сразу… Господи!.. Я пойду посмотрю…
Славик осторожно спустился вниз. Выглянула соседка из квартиры напротив, Фаина Андреевна – она всегда просыпается рано и слух у нее чуткий.
– Слава, что-нибудь случилось?
– Да!
Еще как случилось. Приехавший двадцать минут спустя следователь был безупречно прав: классическое заказное убийство, словно из телерепортажа эпохи девяностых годов. Киллер, вероятно, ждал на площадке между этажами и произвел три выстрела сверху вниз – две пули попали Гончарову в область грудины, третья чуть выше и правее, разорвав подключичную артерию Это само по себе смертельное ранение. Контрольный выстрел произведен не в голову, а в шею, точно в кадык, чтобы повредить дыхательные пути и шейные позвонки. Пистолет – «Стечкин» с глушителем, брошен рядом с трупом. Смерть наступила мгновенно.
И завертелось. К счастью, большинство соседей уходили на работу позже, до прибытия «скорой» и милиции никто не наследил. Толстая полусонная докторша, сопровождаемая очкастым фельдшером, прибыла первой и сразу определила – нам тут делать нечего, воскрешать из мертвых мы не умеем. Забралась в машину и принялась заполнять бумаги. Вслед явились ППСники из близлежащего отделения милиции и немедленно вызвали спецов. Завершающая рабочие сутки бригада, измотанная и недовольная, приехала на белом «Форд-транзите» с надписью «Криминалистическая лаборатория» и привычно занялась делом.
Славика било крупной дрожью, Алёна оставалась внешне спокойной, пускай и отлично понимала: прежние опасения более чем обоснованы, шутки кончились. Это вам не исчезновение денег с кредитки и не высылка из страны – это убийство. Выполненное четко и быстро, как в кино про мафию.
Что бы не утверждала молва о непрофессионализме современной милиции, товарищи из ГУВД показали себя с наилучшей стороны – ни дать ни взять, прямо идеализированные герои «Улиц разбитых фонарей». Никакой суеты, все сдержанно-вежливы (в противовес хамоватым парням из ППС), дознаватели немедля отсекли, что во дворе дома устроилась юридическая фирма, а над входом красуется небольшая камера наблюдения: очень правильно, значит на видеозаписи должны быть зафиксированы все, кто входил в дворовую арку и выходил из нее…
Пока за Славика не принялись всерьез, они с Алёной выработали дальнейшую стратегию – что и как говорить, а если врать, то как именно. В конце концов, не расскажешь ведь следователю об истинных причинах визита Гончарова а Санкт-Петербург? Не откроешь перед ним Дверь – вот, извольте взглянуть, там девятый век, викинги, дикобразы и прочая чертовщина?! Сошлись на примитивной, а потому безотказной схеме: Владимир Платонович приехал в Россию навестить внука подруги прекрасных былых времен. Его дела в Москве нас не интересовали.
Подумав, Алёна устроилась за компьютером в гостиной и отбила саппорту RGT сообщение, в общих чертах обрисовывающее события утра. Как требовали ранее, назвала вещи своими именами и попросила известить родственников погибшего. Ответ пришел три минуты спустя, sms на ай-фон Славика, номер префикса – 49, Германия. «Информация принята. Очень сожалеем. Не отключайте связь, ждите сообщений».
Следователь оказался не вредным – задавал вполне естественные вопросы, осведомился, не пропало ли что из личных вещей Гончарова. Бумажник, в котором находились кредитные карточки, около двадцати тысяч рублей и больше семисот Евро не тронут, целью покушения было не ограбление. Зонт нашли возле тела, причем зонтик донельзя подозрительный, со скрытым лезвием. Славик вздернул плечи и сказал, что ничего об этом не знает, кроме того, иностранцу в Российской Федерации без оружия самообороны по темным закоулкам лучше не ходить, чревато. Да я и не подозревал, что у него клинок в зонтике!
Хуже другое: Славик понял, что исчез кейс, о содержимом которого он не догадывался. С кейсом Гончаров прилетел из Мюнхена, с ним же отправился в Москву, и вряд ли старый аргус подарил чемоданчик одному из московских коллег. Что лежало внутри – документы, диски, какие-нибудь принадлежности ремесла аргусов, Славик не спрашивал, зачем? Вряд ли Владимир Платонович носил с собой бумаги или электронные носители, содержащие сведения исключительной важности, кейс можно потерять, вдруг его украдут…