го стрельбы и веселья, то теперь осознали – их сейчас будут убивать. Да, это были отбросы общества, подонки, негодяи… но они не были трусами.
Пули хлестали по стенам виллы, калеча лепные украшения, в щепки разнося рамы, покрывая щербинами стены и роями влетая в окна… Взрыв потряс ворота, металлическая решетка, погнутая и перекрученная, грохнулась на землю, и в открывшийся проход тут же устремились пятеро бойцов. Один тут же споткнулся, нелепо взмахнул руками, роняя винтовку, и ткнулся лицом в землю, но остальные уже нашли укрытие и теперь били по окнам в упор.
Вдохновленные их примером, еще пятеро рванулись сквозь ворота… этим повезло меньше, одному почти сразу же прострелили ногу, и теперь он полз к ближайшему укрытию, оставляя за собой наверняка кровавый, но совершенно невидимый в грязи след. Двух других очередь срезала наповал.
Ярослав, стиснув зубы, наблюдал, как редеет его армия. Он мог голову дать на отсечение, что эта храбрость, эта самоотверженность и готовность идти под автоматные очереди есть последствия воздействия, оказанного то’орк на разумы боевиков. И понимая, что впоследствии будет презирать себя за это, ничего не сказал. Пешки нужны, чтобы пробить дорогу сильным фигурам. Сейчас не время распускать слюни.
В сторону виллы полетели гранаты, воздух наполнился грохотом разрывов и свистом осколков. Одна из гранат, брошенная особо удачно, влетела в окно первого этажа… спустя мгновение вилла дрогнула, чудовищная волна пламени ударила из нескольких окон сразу, осыпав все на десятки метров вокруг обломками камня и осколками стекла. По всей видимости, внутри лежали ящики с боеприпасами, и теперь угол здания осел, погребая под собой защитников.
Это была удача… И все же противников было слишком много.
Заурчал двигатель, и из гаража медленно выполз бронетранспортер. Ярослав присвистнул – пусть это и был всего лишь порядком устаревший М-113А1, но его двенадцатимиллиметровый пулемет представлял собой серьезную угрозу. Словно в ответ на эти мысли командирская башенка развернулась, ствол пулемета уперся в каменную стену, за которой укрывались трое боевиков, время от времени швырявшие гранаты в сторону виллы. Верменич понял, что сейчас произойдет, но предупредить обреченных бойцов уже не успевал. Гулко ударил пулемет, тяжелые пули в считанные мгновения вдребезги разнесли не слишком толстую кирпичную кладку, превратив всех троих в кровавое месиво.
Воодушевленные успехом, из горящей виллы выскочили люди с оружием – около двух десятков. Большая их часть была одета в армейскую форму, но были и гражданские. Стреляя на ходу, они в мгновение ока смели оставшихся бандитов, сумевших проникнуть на территорию виллы, гусеницы бронетранспортера вдавили в напитанную водой землю раненого, не успевшего из-за простреленной ноги отползти в сторону.
– Гранатометы! – скомандовал Ярослав.
Один из гранатометчиков, до этого укрывавшийся за толстым деревом, приподнялся, встал на одно колено, взгромоздив на плечо массивную трубу М-136LAW и прижавшись глазом к мягкой резиновой окантовке оптического прицела. Граната могла прожечь полуметровую броню, при удачном попадании не поздоровилось бы и знаменитому «Абрамсу».
– Стреляй, – рыкнул кто-то, – ну же! Стреляй!
Но гранатометчик стоял неподвижно, словно особо старательно прицеливаясь, а затем вдруг мягко, медленно завалился на бок. Вместо глаза зияла кровавая рана – пуля прошла сквозь оптический прицел. Тот, кто только что призывал покойного стрелять, бросился к упавшему оружию – в конце концов, с такого расстояния особой необходимости в прицеле не было… И тут же голова боевика словно бы взорвалась изнутри, разбрызгивая во все стороны обломки кости, мозгов и крови. Мгновением позже еще одна пуля ударила в трубу гранатомета, заряд детонировал, трубу М-136LAW разорвало в клочья, срезав осколками горячего металла еще одного бойца и без того сошедшей на нет армии Ярослава.
Фактически сейчас из всего отряда уцелело не более пяти-шести человек. А ведь Архонты еще не вступили в бой, выжидали… возможно, тот, кто сделает в этой партии первый ход, тем самым раскроется. Но выхода не было – бронетранспортер, поливая все вокруг огнем своего пулемета, приближался. Под прикрытием его брони двигались солдаты. Одни – короткими перебежками, стреляя от бедра, больше ради создания неразберихи, чем в надежде на попадание в цель. Другие шли распрямившись в полный рост, чуть ли не строевым шагом, осознавая свою силу и веря, что противник полностью деморализован и не способен дать достойный отпор.
Снова всплыл в памяти холм… и тот, на Рианне, и другой – у деревушки с давно забытым названием. И пусть теперь враг не взбирался на холм, чтобы смять, уничтожить горстку защитников, а спускался вниз… но это был все тот же враг, чудовищная смесь металла и живой плоти. Снова всплыли в памяти лица… Альта, разорванная на куски выстрелом демона из чужого мира. Сержант Иванников, вместе с расчетом своего орудия в упор расстрелянный немецкими танками. Координатор Биранн… чьей смерти Яр Вирм не видел, но был уверен, что демонам пришлось немало заплатить за жизнь старого мага.
Уже не думая о скрытности, не думая о том, что Архонты, несомненно, наблюдавшие за боем, тут же поймут, что имеют дело с магом, Ярослав метнул боевую звезду. Голубой сгусток огня размером с кулак врезался в пятнистую броню… и на несколько мгновений перед покосившейся, дымящейся, местами горящей виллой словно бы засияло небольшое солнце. Силы в эту звезду он вложил немало, металл бронетранспортера почти мгновенно растаял, потек… взрыв испепелил по меньшей мере с десяток солдат, остальных раскидало ударной волной.
– Дьен! Приготовься! – рявкнул Ярослав, бросаясь к вилле. – Сейчас будет наш выход.
Теперь счет шел на секунды. Атланты поняли, что имеют дело не только с людьми, чье оружие могло доставить беспокойство, но не причинить серьезного вреда. Против магии будет применена магия… а товарищи Ярослава, кроме Дьена, не имели непробиваемой брони.
– Что там происходит?
Лорд-Протектор, которого резкие, похожие на смесь хлопков и треска звуки отвлекли от размышлений, раздраженно повернулся к окну.
Уже довольно длительное время он сидел неподвижно, устремив взгляд на пылающий в камине огонь. Исаак Смит, которому банальное невезение не дало вовремя покинуть кабинет, вынужден был все это время неподвижно сидеть на неудобном стуле, стараясь даже дышать предельно тихо и уж тем более не думая о том, чтобы встать и уйти. Он мог бы это сделать раньше… но прервать размышления Властителя было опасно. Один из Служителей низшего ранга, посмевший открыть без разрешения рот, даже не успел раскаяться в содеянном. Просто на заднем дворе прибавился еще один безымянный, никому не интересный холмик.
До конца уяснить сущность Служения Исаак так и не смог. Хотя бы потому, что никто из Архонтов не стремился объяснить рабу, пусть даже и занимающему привилегированное положение, все нюансы. Но одно он уяснил точно – с точки зрения атлантов, людей на этой планете было слишком много. А потому утрата одного, двух, сотни, тысячи или даже миллиона слуг – или потенциальных слуг, что, по мнению Лорда-Протектора, было одно и то же – не имела особого значения. И Исаак очень боялся, что когда-нибудь, вследствие неосторожного шага, неосмотрительного высказывания или просто непочтительного взгляда, его смерть тоже будет несущественным событием.
Но раз уж Властитель соизволил вынырнуть из неведомых глубин своих наверняка чрезвычайно важных мыслей, то можно и воспользоваться этим… по крайней мере размять затекшие мышцы, не приспособленные к столь долгой неподвижности.
– Охрана стреляет в кого-то, – пояснил Смит, с наслаждением вставая.
– На нас напали? – В голосе Властителя звучало презрение. – Кто?
– Я… я не знаю, Хозяин… – растерялся Исаак.
Иногда вопросы Хозяина ставили его в тупик… интересно, как бы он мог знать причины стрельбы, если последние два часа неотлучно находился в этой комнате?
Стрельба переросла в настоящую канонаду. Смит, в отличие от атлантов, прекрасно понимающий, какую опасность может представлять шальная пуля, осторожно выглянул в окно. Выстрелы доносились из леса, но отсюда что-либо разглядеть было невозможно.
Хлопнула входная дверь, на пороге появился полковник Торнтон.
– Властитель, – он коротко отдал честь, хотя и знал, что Властители предпочитали иные знаки внимания, – в лесу замечена группа людей, по приблизительным оценкам – от двух до трех десятков. Они движутся в нашу сторону.
– Эти люди представляют собой опасность? – равнодушно поинтересовался Лорд-Протектор.
– Не знаю. Их не так много, но я еще не знаю, чем они располагают. Но ваша охрана, Властитель, справится с любой проблемой.
– В таком случае займись этим, полковник. Эти звуки отвлекают меня.
Торнтон коротко откозырял и, четко повернувшись, вышел, чеканя шаг. Вслед за ним тенью выскользнул и Смит.
– Полковник, это нападение, оно и в самом деле серьезно? – почти бессознательно копируя властные нотки, звучавшие мгновения назад в голосе Лорда-Протектора, спросил он.
– Я же сказал, что не знаю, Смит, – буркнул Торнтон, не испытывающий к хозяину… к бывшему хозяину виллы особо теплых чувств. Но он прекрасно понимал, что вступать в прямой конфликт с доверенным слугою Властителей все же не стоит, а потому в общении с этим заносчивым ублюдком старался сдерживаться. – Мои люди открыли огонь… хотя, возможно, делать этого и не стоило. Слишком рано. Стоило бы пропустить их за ворота… и накрыть разом, всех.
Внезапно окно разлетелось вдребезги, стена брызнула крошевом штукатурки. Вытаращив глаза, Смит бросился в угол и там застыл, дрожа от страха. Торнтон смерил его презрительным взглядом, а затем ушел, не сказав более ни слова.
Последующие четверть часа показались Исааку самыми страшными в его жизни. Казалось, весь мир сошел с ума. Пули крошили стены, отовсюду доносились разрывы гранат, потянуло дымом – на вилле возник пожар. В комнату вбежали двое солдат с винтовками, открыли стрельбу из окна… горячие гильзы летели во все стороны, в том числе и на голову оцепеневшего от ужаса Смита. Затем один из солдат отлетел к стене, посреди лба – небольшое отверстие, затылок – одна сплошная кровавая рана. И без того находившегося на грани сумасшествия Смита окатило фонтаном крови и мозгов, он заскулил и, высоко задирая зад, торопливо пополз к двери.