В коридоре, у ординаторской, сидел сын пациента.
– Ну как прошла операция, доктора?
– Операцию ваш батюшка хорошо перенёс, переведён в палату интенсивной терапии. Вам туда пока нельзя, от наркоза не отошёл. Завтра, если всё хорошо будет, его в палату вернут. Тогда и посетить можно. Так что езжайте домой, отдыхайте.
– Спасибо! Я так волновался!
Волновался – это хорошо, сын должен переживать за родителя. Стало быть – правильно папа воспитал. Никита помнил случаи, когда родителей их дети ни разу не навещали в клинике. Да и про выписку приходилось напоминать по телефону. Грустно в таких случаях Никите делалось.
Через несколько дней в отделение поступил сложный пациент. На руках целая кипа обследований, лечился у терапевта, кардиолога, без эффекта. Жалобы на слабость и одышку, увеличение живота. Судя по результатам УЗИ в животе жидкость, по медицински – асцит. Жидкость может накапливаться по многим причинам, из которых главные – хроническая сердечная недостаточность, а также онкологические заболевания органов брюшной полости. Никита сам решил осмотреть пациента вместе с лечащим врачом, которым оказался Матвей. Именно в его палату госпитализировали пациента. Когда Никита просмотрел историю болезни, удивился.
– Матвей, почему к нам? Пусть кардиологи или онкологи обследуют досконально, диагноз установят.
– Никита Алексеевич, непонятный он. Я посмотрел назначения и обследования. Кардиограмма не такая плохая, кардиолог применял разные варианты лечения, а толку ноль.
– Одышка есть? Есть! Асцит есть? Есть! Онкологию со счёта сбрасывать нельзя.
– Большой живот и прочие жалобы у него уже четыре года.
Вопрос о длительности заболевания онкологией должно снять. Без химиотерапии, лучевой, пациент с опухолью столько времени не протянет. У Никиты сразу врачебный интерес появился. Диагностика – самая интересная и трудная часть врачебной деятельности. Есть заболевания, протекающие типично, таких большинство и особых трудностей они не вызывают. А бывают случаи заковыристые, когда приходится голову поломать, мозги напрячь.
Пошли смотреть пациента. Вместе с Никитой и Матвеем напросился Сергей. Получился спонтанный консилиум. Это даже и неплохо, для молодых учёба. Никита был ненамного старше их по возрасту, но на нём груз ответственности за отделение, за жизнь пациентов.
Поздоровались, Никита уселся в ногах пациента на кровать. Для начала Никита спросил – кем доводилось работать? Некоторые специальности при приличном стаже накладывают свой отпечаток на здоровье.
– Институт закончил, потом инженером-технологом в конструкторском бюро. Затем свой бизнес открыл небольшой, я и жена. Понемногу окрепли, сотрудников набрали, расширились.
– Тяжести носили?
– Не тяжелее авторучки, если на работе, ну ещё пакеты из магазина.
Никита обследования уже просмотрел в ординаторской, интересно было посмотреть пациента. Его можно было бы назвать крепким, но не толстым, если бы не огромный живот. На ногах отёков нет, вены в порядке. А на коже живота вены в виде медузы горгоны. Так часто бывает при нарушении кровотока в печени при циррозе.
– Выпиваете?
– Раньше употреблял по праздникам, не чаще раза в месяц, очень умеренно. А года четыре-пять, вообще не пью.
Данные анализов подтверждают, гепатитов «В» и «С» не выявлено, УЗИ печени почти в норме, небольшое увеличение.
– Как пройду по лестнице, даже на один этаж, останавливаюсь дыхание перевести. Четыре года назад весил семьдесят восемь килограмм, а теперь сто пять. Я уже измучился, поверьте. Ем, как воробей, сил нет, а живот всё растёт. Между нами, мужчинами, забыл, когда с женой спал, а всё из-за брюха.
Данные УЗИ и МРТ показывают наличие жидкости в брюшной полости. Но в чём причина? Жидкость можно откачать, сделав парацентез, то есть прокол. Но через время жидкость появится снова, облегчение будет временным.
– Доктора, я согласен на всё, на любую процедуру или операцию, лишь бы жить обычной жизнью, – взмолился пациент.
Вернулись в ординаторскую, уселись за столы.
– Ваше мнение коллеги и тактика? Сергей?
– Диагноз мне пока не ясен, а в качестве диагностики предлагаю парацентез, и отправить жидкость на цитологию, пусть поищут атипичные клетки.
Атипичные бывают при онкологии. Но тогда в жидкости будет и кровь. Однако УЗИ взвеси в жидкости не показало. Хуже всего, ни один метод лучевой диагностики не показал – свободная жидкость или осумкована? А ещё – в паренхиматозных органах – печени, селезёнке, почках никаких изменений, да и со стороны кишечника объёмных образований нет.
После недолгих споров решили начать с пункции. Через час уже сделали прокол, из троакара буквально фонтан забил. Удалось взять во флакон около ста миллилитров желтоватой и прозрачной жидкости. Сразу отправили её в лабораторию.
Результат получили на следующий день – атипичных клеток не выявлено. Это обнадёживало. Никита с Сергеем отправились в палату к Крастиньшу, какую фамилию носил пациент, вероятно, из прибалтов родители были.
– Могу вас обрадовать, злокачественных клеток в жидкости из живота не обнаружено.
– Доктор, мне после пункции полегчало, легче дышать стало!
Ещё бы, жидкость в животе через диафрагму сдавливала органы грудной полости – сердце, лёгкие.
– Предлагаем вам операцию, – сказал Никита.
– Согласен, – схватил его за руку пациент, даже не раздумывая.
– Тогда на завтра. Зачем откладывать?
Утром, после обхода, втроём отправились в операционную. Никита первым номером бригады, случай уж очень неординарный. Ассистентом Матвей, пациент из его палаты. А Сергей посмотреть, уж очень интересно было, случай казуистический. И если действительно что-то редкое, то можно доложить на хирургическом сообществе. Сергей даже смартфон взял, сделать фото, конечно – без лица пациента на фото, только ход операции.
Никита разрезал кожу, постарался рез сделать небольшим, от пупка и выше, к мечевидному отростку грудины. Перевязали сосуды, разрезали мышцы и брюшину. В рану сразу выперло круглое, как мячик, образование. Никита попробовал надавить пальцем – пружинит.
– Троакар!
Проколол тонкую стенку, сразу хлынул транссудат, жидкость желтоватого цвета, пальцы на перчатках склеиваться начали, белка много. К троакару подсоединили электроотсос. Через пару минут операционная медсестра известила.
– Ёмкость полная!
Отсос выключили, жидкость из пятилитровой ёмкости слили, процедуру откачки повторили. И второй раз ёмкость электроотсоса наполнилась. Дело удивительное, Никита сталкивался с подобным в первый раз. Видимое ли дело – десятилитровая канистра в животе! Но откачка помогла, образование уменьшилось, съёжилось, как проколотый воздушный шарик. Анестезиолог сразу известил.
– Аппарат стал подавать больший объём воздуха!
Ага, так и должно быть, жидкость перестала сдавливать органы грудной полости, лёгкие расправились. Уже хорошо! Никита приказал Матвею.
– Крючки шире, мне надо определить, откуда исходит образование.
Рана небольшая, только кисть руки пропускает, всё приходится на ощупь делать. По ткани образования добрались до шейки. Видел он, оперировал кисты поджелудочной железы, но их диаметр редко достигал размеров яблока. Образование было кистой, полость, содержащей жидкость. Доброкачественная, но гигантских, без преувеличения размеров. Убрал руку, дав возможность заглянуть в брюшную полость Сергею и Матвею. Затем электроножом пересёк шейку. Электронож чем хорош – не только пересекает ткань, но останавливает кровотечение, буквально сваривая сосуды. Аккуратно вытащил опустевшую кисту, бросил санитарке.
– Отнеси на гистологию.
Откачал электроотсосом ещё с пол-литра жидкости, затем, как обычно, ревизия брюшной полости. Всё в порядке, нигде никаких опухолей, забытых инструментов. И операционной сестре.
– Считай!
– Уже, всё сошлось.
– Выходим.
Это команда и второму хирургу и анестезиологу, чтобы уменьшать подачу анестетика. Ушили брюшину, потом послойно мышцы и кожу, оставив на всякий случай дренаж. Наложили асептическую повязку. Анестезиолог, сам видевший ход операции, сказал.
– Повезло мужику!
– Ага, только перед этим мучился четыре года.
Размылись, прошли в ординаторскую. Напряжение схлынуло, даже некоторая апатия наступила. Ни говорить, ни делать ничего желания нет. Сергей сказал:
– Я бы сейчас душ принял.
– Кто не даёт? Иди.
– Ну да, а вы без меня операцию проговаривать будете.
– Ты же сам всё видел и даже на мобильник интересные моменты фиксировал.
Никита сходил в свой кабинет, принёс бутылку коньяка.
– Нам с Сергеем по пятьдесят, а тебе, Матвей, не положено, присмотришь за пациентом.
Выпили по рюмочке за успех. Всё же рисковали, и сейчас радоваться можно. За себя, за пациента, только радости нет, одна усталость.
– Матвей, пока всё светло в памяти, пиши протокол.
– Добрый ты, Никита Алексеевич! – сделал кислую мину Матвей.
– Да, уродился таким. Со временем займёшь моё место, сам таким будешь.
Обход ещё с утра сделали, как и перевязки, рабочий день закончился.
– Всё, парни! По коням! Есть хочу, – поднялся Никита.
– А я бы ещё и вздремнул, – потянулся Сергей.
За работой незаметно пролетели две недели. Позвонил главврач.
– Как тебе хирурги?
– Нормальные, толк будет, берём.
– Отлично. Подсылай обоих к секретарю, пусть заявления пишут. Кстати, где твоя медсестра?
– Сейчас выясню.
Никита в ординаторскую зашёл.
– Так, будённовцы! Галопом к секретарю, пишем заявления о приёме на работу. Ваш испытательный срок кончился.
– А с какого числа?
– Как вышел на работу, две недели назад. Ты же хочешь получить зарплату?
Оба хирурга сорвались, Никита стал звонить Варваре.
– Варя, ты что, передумала?
– Добрый день, Никита Алексеевич! Ни в коем случае, сегодня последний день работаю. Завтра получаю трудовую и сразу к вам.