– А что адрес? Ленинский проспект, ничего особенного.
Главврач открыл дверь, попросил секретаршу.
– Подготовьте мне срочно список врачей и медсестёр с указанием адресов.
Артём Витальевич в кресло уселся.
– Если бы я не знал о твоём, Никита Алексеевич, разговоре с Антоном Никифоровичем, подумал – случайность. Но я этого жука знаю. Вполне мог действовать грязными методами, чтобы устранить конкурирующую фирму. Боюсь – это только начало.
Минут через пятнадцать секретарша Света положила на стол главврачу список.
– Хорошо, спасибо!
Едва секретарша вышла, Артём Витальевич стал читать.
– Никита, история болезни у тебя, прочти адрес.
Никита прочитал. Установочные данные на лицевой стороне списываются из паспорта.
– Есть!
Вид у главврача был торжествующий. Никита и юрист вскочили и встали у стола. Никита пробежал глазами столбец с адресами. Вот Ленинский проспект, номер дома совпадает. Кто же это? Посмотрел левее, где фамилии. Иванов Матвей Игоревич. И живёт в соседней квартире с заявительницей. Интересно! Артём Витальевич повернулся к юристу.
– Как думаешь – случайность?
– Не исключено, но сомневаюсь. А зачем ему это надо?
– Позже узнаем обязательно.
– Никита Алексеевич, не буду задерживать, о жалобе и разговоре никому.
Никита поднялся в кабинет. По жалобе у заявительницы ничего не выгорит, так сказал юрист. Но за первой жалобой может последовать вторая, третья. Даже если не подтвердятся, тень на репутацию упадёт. Как по пословице. То ли он украл, то ли у него?
Сел за стол в кабинете. Голова мыслями полна, буря эмоций. Неужели Матвей? Никогда бы не подумал! Такого предательства от своего сотрудника он никак не ожидал. Удар ножом в спину, подлый и коварный. Можно ли ему теперь доверять? Нет, ответ однозначный. Стало быть, надо искать ошибки в работе, компромат. Действовать методично и спокойно. Один выговор, другой, а дальше увольнение по статье, если сам не уйдёт по собственному желанию. Хотелось вызвать в кабинет, посмотреть в глаза, поговорить по-мужски. Если бы не в клинике, так и в морду дать. Предательство прощать нельзя. Но пока ни разговаривать, ни меры предпринимать нельзя, Артём Витальевич запретил. Но как теперь работать, улыбаться при встрече?
Главврач должен разобраться, ситуация и против него направлена. Есть опытный юрист в штате, куча полезных знакомых в разных структурах, наверняка выяснят, кто заказчик и кто предатель в клинике. Никита, как и Артём Витальевич, почему то не сомневался, что без предателя в клинике не обошлось. В жалобе деталей много. Кто-то грамотный подсказывал этой Горшениной – как писать и что.
Никита бы прямо сейчас взялся проверять истории болезней Матвея, но делать это надо с холодной головой, не на эмоциях. К тому же намечены плановые операции. Радовало, что ассистентом будет Сергей, работать в одной бригаде с Матвеем было бы неприятно.
Переоделся в операционное бельё, вымыл руки, постоял несколько минут, закрыв глаза, отрешаясь от негативных эмоций. На «нерве» непозволительно оперировать, можно допустить ошибку.
Первый пациент с безоаром желудка. У людей встречается не часто. У взрослых среди любителей хурмы, у детей от жевательной резинки, когда её глотают. Хурма, особенно незрелая, да при неумеренном употреблении, образует в желудке камни, иногда небольшие, выходящие естественным путём. Кому не везёт, камни могут достигать огромного размера, заполняя всю полость желудка. Никита таких лично не видел, но читал в медицинской литературе. При походе к терапевту у пациента нащупали в области желудка образование, направили на гастроскопию. Доктор, проводящий исследование, отщипнул кусочек на биопсию. Удалить эндоскопически не получилось из-за большого размера. Пациент долгое время на операцию не соглашался, но когда уровень гемоглобина сильно снизился, а с ним пошли проблемы в виде одышки и слабости, сдался на милость хирургов. Понятно, кому охота ложиться под нож?
Никите ассистировал Сергей. Вскрыли брюшную полость. Желудок раздут, прощупывается большое образование. Выполнили гастротомию, по-простому – разрезали желудок. Ого! Тёмного цвета камень с неровным контуром овоидной формы. Никита взял его в руку, граммов на шестьдесят-семьдесят потянет. Передал санитарке.
– Не выброси случайно. Взвесим и вернём пациенту.
Санитарка засмеялась.
– Кабы бриллиант был!
Ушили желудок, послойно мышцы и кожу, пациента отправили в палату интенсивной терапии. Всё же полостная операция, не «фартук».
Размылись, переоделись, полчаса на отдых и ко-фе – и вторая операция, уже полегче, на венах нижних конечностей.
Прошла неделя, за ней другая. За заботами история с жалобой подзабылась. А в один из дней, уже к концу рабочего дня Никиту пригласил главный врач.
– Садись. Хочешь кино посмотреть?
Артём Витальевич включил ноутбук. Никита увидел на мониторе ординаторскую своего отделения. Похоже, видеокамера была установлена вверху, на книжном шкафу, судя по ракурсу. В ординаторскую вошёл Матвей, усевшись за стол, стал набирать номер на мобильном телефоне.
– Антон Никифорович! Добрый день! Да, Матвей Игоревич!
Слова Иванова слышны чётко, жаль – не слышно голоса его визави. Но кое-что понятно.
– Да, сделаю, в ближайшие дни, на дежурстве. Сразу сообщу. Всего доброго.
Запись окончилась, Никита посмотрел на главврача.
– Телефон Иванова мы прослушивать не имеем права, да и технических возможностей нет. Но установить видеонаблюдение – вполне. Запись вчерашнего дня.
– А что он собирается предпринять?
– Откуда мне знать? Сегодня компьютерщик установит ещё три камеры в отделении, одну в твоём кабинете. А вечером посмотрим.
– Выходит, Матвей знаком с Антоном Никифоровичем?
– Получается – так. Засланный казачок! Или позже подкупили. И хорошо, если его одного.
– Вы и Сергея Звягина подозреваете? – подскочил в кресле Никита.
– Это был бы уже перебор! Кроме твоих хирургов, есть другие отделения.
– Прямо шпионский триллер!
– Война конкурентов! Передел рынка! Слыхал о таком?
– А что владелец клиники?
– Я ему дал подробный расклад, пусть решает сам. Скажу честно, для него наша клиника не профильный актив.
Вот уж озадачил! Подозрения в отношении Матвея усилились. Вот уж чего Никита не понимал – какая выгода Матвею пакостить клинике, в которой работаешь? Или Антон Никифорович пообещал взять его к себе? При условии, что Матвей устроит козни клинике? Воистину – чужая душа потёмки!
Дома на столе уже готовый обед. Лена два дня как вышла в декретный отпуск. Беременность никак не отразилась на её внешности – ни пигментных пятен, ни жирных волос, только живот большой.
– Гинеколог определил предполагаемый срок родов?
– Плюс – минус.
– Вещи, коляску, кроватку будем покупать?
– Говорят, плохая примета.
– А после родов у тебя будет забот полон рот, не до магазинов.
– А как с цветом? Сам же говорил – УЗИ не всегда точно определяет пол будущего ребёнка.
А Никите бы купить нейтральный цвет детской коляски, да и все дела. А кроватку деревянную, подойдёт и мальчику и девочке. Но женщины придавали цвету важную роль. Жена упёрлась.
– Только после родов!
Пусть так. Деньги были, но выбирать Никите придётся одному. Младенца дома не оставишь, бабушек рядом нет, а няню Никита принципиально нанимать не хотел. Ребёнка должна воспитывать мать, а не чужая женщина.
Прошло два дня. Утром Никиту вызвал Артём Витальевич.
– Полюбуйся!
Никита на мониторе увидел свой кабинет, входящего Матвея. Прошедшую ночь дежурил он. И в том, что Матвей зашёл в кабинет заведующего, ничего страшного не было. Ключ на посту дежурной медсестры, красть из кабинета нечего, да и не было случаев воровства в отделении. Зато в книжном шкафу монографии по хирургии, должностные приказы Минздрава, номенклатура болезней.
Вот только действия Матвея странные, сначала открыл ящик стола, бросил туда конверт, потом подошёл к книжному шкафу, достал одну книгу, другую, полистал, вернул на полку. Видеокамера стоит сзади, съёмка со спины и не видно, что делает Матвей.
– Никита, пойдём в кабинет, я юриста пригласил уже, взглянем, что он подбросил.
Поднялись в кабинет. Никита сразу ящик стола открыл, второй сверху. Запечатанный конверт без надписей. Никита руку протянул – взять, но юрист воскликнул.
– Замри!
Пётр Васильевич, как звали юриста, надел перчатку на правую руку, взял конверт, опустил его в пакет.
– Отнесу знакомому эксперту, пусть отпечатки пальцев снимет. А уж потом посмотрим, что внутри.
Главврач сказал.
– Он и к шкафу подходил. Надо проверить.
Вдвоём с юристом главврач стал перелистывать книги и документы.
– Оп! – вскричал юрист.
Из одной книги выпали деньги – одна купюра в пятьсот евро. А Артём Витальевич из толстой «номенклатуры болезней» вытряс сто баксов. Юрист в перчатках деньги подобрал и в пакет отправил, к конверту. Артём Витальевич улыбнулся.
– Взятки берёшь? Не удивлюсь, если сегодня ОБЭП нагрянет. Забери ключи с поста медсестры и больше не держи доступными.
Оба – юрист и главврач удалились. Никита несколько минут в прострации сидел. Ну каков фрукт? Деньги подбросил! А ещё подлость удивляла. Должна же быть причина? Никита ни разу не конфликтовал с Матвеем, почему тот пакости делает? Немного успокоился, пошёл на обход. Надо проконтролировать состояние пациентов, определить – кого выписать уже можно, а кого в план операций на завтрашний день поставить? На сегодня операционный день уже распланирован.
В палату, где находился с обходом Никита, заглянула медсестричка.
– Вас срочно к главврачу вызывают!
В кабинете Артёма Витальевича многолюдно, что редко бывает. Кроме юриста ещё несколько полицейских. Служивых сразу видно по коротким причёскам, особому оценивающему взгляду.
– Никита Алексеевич? – спросил один из них.
– Да, заведующий хирургическим отделением.