Последовала долгая пауза. Я не знал, что отвечать.
— Я не такой, — наконец изрек я и пояснил: — По крайней мере не ощущаю себя таким.
Юлия покачала головой.
— Воздействие незаметно, ты сам не поймешь, что уже изменился.
Почему-то эти слова встревожили, появилось предчувствие скрытой угрозы. Не выхватит ли она сейчас клинок и не ударит ли опасного «безумца» точно в сердце? Неосознанно захотелось отступить назад, разрывая между нами дистанцию, но вместо этого я спокойно произнес:
— Не буду врать, я не тот, что прежде, но и безумцем я себя не ощущаю.
Юлия впилась взглядом в мое лицо, несколько секунд напряженно разглядывала, затем медленно проронила:
— Тогда тебе повезло, — она помедлила и продолжила: — Ты понимаешь, что это отсрочка, что в конце концов Хлад пожрет тебя изнутри?
Впервые внутри скользнула неуверенность. Угроза мгновенного удара клинком превратилась в неотвратимо накатывающую лавину изменений, от которых так просто не увернешься. И я понял, что угроза вовсе не стоящая передо мной девчонка, а нечто поселившееся внутри.
— Тебе нужно учиться контролировать полученную силу, — сказала она.
Я вспомнил как легко управлялся с магией, когда заставлял бежать змейку льда по столу конференц-зала. С кольями и насаженные на них бандитами получилось еще проще, оказалось достаточно пожелать и все произошло. Наверное, сыграла близость к Озеру. Но ощущение легкости не пропало. Стоило подумать, как подрагивающая на кончиках пальцев сила была готовая сорваться в виде смертоносных заклятий. Не каких-то конкретных, чему учат адептов, а сформированных под воздействием внутренних устремлений.
— Тебе нужно не классическое обучение. Скорее нечто похоже на умение владеть собой, концентрироваться на сознании, держа его под контролем. Тебе предстоит многому научиться, иначе однажды ты окончательно потеряешь себя и станешь бездушным монстром, не способным ни к чему кроме разрушения, — ровным тоном объяснила Юлия.
— И тогда от меня избавятся, — закончил я за нее мысль.
По лицу девушки скользнула усталая улыбка.
— Избавиться от тебя хотят прямо сейчас. Большинству не понравилось появление чужака, претендующего на трон. Они слишком горды, чтобы признавать твою власть над собой, прошел ты испытание или нет.
— Но раньше они подчинялись Советникам, которые вообще не одаренные, — возразил я.
Юлия покачала головой.
— В первую очередь они подчинялись князю. Формально он правил Уделом, и Советники выступали в этом схеме лишь помощниками. Но как ты понимаешь, даже видимость подчинения не сработала, дядюшкам и тетушкам надоело, и они устроили заговор, отравив старого князя.
— В котором участвовали все более или менее значимые фигуры из правящего рода, а значит и ты, — логично указал я.
Юлия запнулась, но отрицать очевидное не стала.
— Может ты удивишься, но иногда следует поступать вопреки традициям, чтобы спасти эти самые традиции, — непонятно ответила она.
На секунду установилась тишина, разрушенная княжной.
— Пойдем, покажу тебе кое-что.
Она поманила за собой, вновь замелькали длинные коридоры и переходы, закончившиеся длинной винтовой лестницей, уходящей в полутьму. Подъем оказался легким, но длительным. Небольшая дверца выпустила на небольшую площадку, оказавшуюся на вершине одной из башен. Через зубчики каменного ограждения можно было увидеть раскинувшиеся вокруг замка земли.
— Я любила подниматься сюда в детстве и представлять себя принцессой, которую спасет отважный воитель на белом коне, — неожиданно тихим голосом сказала Юлия и криво усмехнулась. — Мне никто не говорил, что на роль воителя будут готовить меня саму.
А точнее на роль боевого мага клана Бельских. Я понимающе кивнул. Княжна обернулась ко мне.
— Тебе надо уехать на время. Иначе тебя рано или поздно достанут.
— А разве не должна быть церемония вступления в права князя? Первый Советник сказал…
— Ты прошел Озеро, оно приняло тебя. Этого более чем достаточно. Никто не посмеет оспаривать этот факт, — последовала короткая пауза. — По крайней мере в ближайшее время.
Любопытное уточнение. Значит позже может последовать попытка свержения. Точнее, меня об этом прямо предупреждали. А перед этим обязательно захотят убить.
— Почему я должен тебе верить?
— Не должен. Я бы на твоем месте вообще никому не верила. Это слишком большая роскошь для властителя Удела. Но твоя жизнь изменилась, и ты должен это принять, иначе не выживешь.
Звучало не слишком оптимистично. Но что паршиво — весьма правдиво.
— Через два дня в Сибирске будет проходить ежегодная оружейная выставка. Туда съедутся представители правящих фамилий со всей Конфедерации. Это хороший повод уехать из Северного Удела. Если хочешь я буду тебя сопровождать, — платиновая блондинка — княжна, боевой маг и одна из кровнорожденных Бельских, с ожиданием уставилась на меня.
Я мысленно усмехнулся. Как там говорят: держи друзей близко, а врагов еще ближе. Я ни на йоту не поверил в искренность проявленной заботы, но не воспользоваться удачно подвернувшейся возможностью не мог. Мне тоже нужна была передышка, чтобы разобраться в себе.
— Конечно, почему бы и нет, — я улыбнулся. — А теперь пойдем обратно, а то приставленная Советниками охрана начнет волноваться.
Юлия кивнула, мы начали спускаться по лестнице вниз, ощущая, как холод от стен башни Замка Вечной Зимы медленно проникает по кожу, вызывая ощущение близкого присутствия Хлада…
Глава 18
18.
Сибирск появился на стыке конца шестнадцатого и начала семнадцатого века в Сибири, как передовой форпост переселенцев. Сначала в виде сторожки с десятком дружинников, затем в форме полноценной заставы с гарнизоном из боевой сотни. В последующем застава превратилась в крепость, а после выросла в полноценный городок, обслуживающий нужды торговых путей, протянувшихся с востока на запад.
Благодаря удачному расположению Сибирск не исчез в эпоху железнодорожного транспорта, но и не вырос до крупного промышленного центра, оставаясь тихим провинциальным городком.
Все изменилось во второй половине двадцатого века, когда начался массовый бум на строительство фабрик и заводов в Сибири и на Урале. Сибирск, находясь почти в центре ударно осваиваемых земель, стал своеобразной нейтральной площадкой, где стали собираться представители Уделов и чиновники Конфедерации для решения спорных вопросов.
Вскоре собрания превратились в регулярные встречи для обмена опытом и демонстрации промышленных новинок, и город окончательно стал тем, кем являлся сейчас — местом для проведения выставок. Главной из них считалась Оружейная, на которую съезжались гости со всего мира.
Здесь проходили переговоры и заключались миллиардные сделки. Каждая корпорация, специализирующаяся на военной и смежной к ней продукции, считала обязательным попасть сюда. Это было все равно, что быть приглашенным в элитарный клуб для лучших из лучших.
Поэтому не было ничего удивительного в том, что аэропорт в дни открытия XXVI-й Сибирской оружейной выставки пестрел от приземляющихся самолетов, начиная от небольших турбовинтовых бизнес-джетов и заканчивая гигантскими авиалайнерами.
— А здесь многолюдно, — я оценил изобилие летающей техники на взлетных полосах и примыкающих к ним площадках, куда загоняли приземляющиеся самолеты.
Выглянувшая в иллюминатор Юлия равнодушно кивнула.
— Это еще не самый ажиотаж, первые дни выставка работает для специалистов, и только потом открывается для простых посетителей, вот тогда в аэропорту и в городе не протолкнуться.
— Много народу?
— Очень. Улицы буквально утопает в людях. Потом выставка заканчивается и город пустеет. Я как-то задержалась здесь и видела все своими глазами. Странно ощущение — ложиться спать в переполненном городе и выходить на утро из отеля на полупустые улицы.
— Здесь мало местного населения? — я наклонился ближе к стеклу, наблюдая как наш бизнес-джет выруливает на стоянку. Их-за кланового статуса прохождение контроля не требовалось, самолет поставят и к нему сразу подъедут машины с охраной.
— Нет работы, поэтому никто не живет на постоянной основе. Аборигены в основном заняты на обслуживании выставок, проходящих в городе регулярно. Но там редкая текучка и новый персонал почти не нанимается.
— А другие заводы? Я читал, вокруг много промышленных центров и фабрик. Поэтому Сибирск и выбрали выставочной площадкой, потому что они расположены недалеко от него.
Юлия скептически покосилась на планшет в моих руках.
— «Недалеко» относительно расстояний, принятых в Сибири. Ездить по три-четыре часа на работу каждый день не всякий захочет. К тому же рядом с промышленными кластерами давно выросли жилые кварталы, и они превратились в спутники-города.
Я кивнул, принимая объяснение. Самолет тем временем остановился, улыбчивая стюардесса появилась в проходе, приглашая на выход. Сбежав по лесенке, я повернулся и поглядел на фюзеляж белоснежного бизнес-джета. Нанесенный на поверхность рисунок выделялся, привлекая внимание.
Герб клана Бельских, черное на белом — расправивший крылья сокол, выполненный в минималистичном дизайне. Несколько мазков образовывали векторное изображение без детализации, но зато с удивительным мастерством исполнения.
— Любуешься? — рядом остановилась Юлия.
К самолету подъехали внедорожники, куда перегрузили багаж. Вышедшие телохранители ненавязчиво взяли нас в кольцо.
— Красиво, — признал я. — Рисунок кажется простым, будто рисовали второпях мазками, но если приглядеться, заметно, что за видимой простотой скрывается кропотливая работа.
— Так рисовали в давние времена, желая больше обозначить объект, чем передать в подробностях. Чем проще выглядит герб, тем древнее род, — пояснила княжна.
— Но со временем разве художники не стали рисовать лучше? Почему вместе с мастерством не менялся рисунок?
— Потому что это был бы уже другой герб. Всякие украшательства и вычурность присуще молодым родам, которым двести-триста лет, не больше.