— Донесли уже, — скалится не добро, но хоть не отрицает. Уже хорошо.
— Я задал вопрос, — тихо рычу, возвращаясь к интересующей меня теме.
— Ничего не добиваюсь, — равнодушно пожимает плечами. — Хотел посмотреть на кого мой сын позарился, — гаденькая ухмылка растягивает его губы. — Неприятно ты меня удивил. Хромая, еще и шрам на пол лица. Это что фетиш какой-то?
— Заткнись, — рыпаюсь на него, чтобы схватить за грудки, но отец уворачивается. — Не смей так про нее говорить, после всего, что с ней сделал?
— Я сделал? — его бровь насмешливо ползет вверх. — За рулем был ты, — напоминание, как болезненный укол в самое сердце. Рефлекторно дергаюсь, но вовремя успеваю взять себя в руки. Я достаточно наказал сам себя. Больше это не сработает.
— И заметь я тебя тогда отмазал… — отец продолжает давить на больное. — Но можем отмотать назад.
Только сейчас до меня доходит суть всего, что с нами произошло. Это отец устроил ту аварию. Ведь машины была полностью исправна. Побоялся, что я могу влюбиться в Алену и сорвать ему планы с предстоящей «выгодной» свадьбой. Он просто устранил ее из моей жизни, как ненужный элемент, а меня напичкал чувством вины за ее гибель… Так было проще управлять мной, ведь я был сломлен и беззащитен.
Надо попробовать раскопать что-то в прошлом. Подключить Илью, нанять других спецов. Что угодно, но вытащить всю эту историю на поверхность. Может быть подключить прессу и общественность, чтобы не смогли замять скандал…
— Если с головы Алены или ее сына упадет хоть один волос… — холодно предупреждаю, пряча в глубине души стальную решимость. — Я тебя пристрелю. Лично.
Отец молча слушает мои угрозы и начинает смеяться. Пусть. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
— Ты хоть раз оружие держал в руках? — с издевкой спрашивает у меня.
— Держал, — сухо подтверждаю. Он, вероятно забыл, но в армии я служил. — И поверь моя рука не дрогнет.
— Осторожнее, сын, — вновь становится серьезным. — Ты переходишь границы.
— Это ты давно их перешел! — окончательно срывает меня, откидывая тормоза к чертям собачьим. — Когда спал с моей женой! Когда заделал ей ребенка! — без сожаления высказываю все, что накипело. — Я все это схавал, потому что мне насрать на вас и ваши телодвижения. Но за Алену я загрызу любого, — рычу грозно и давлю взглядом. — Понял это?
— Остынь и присядь, — равнодушно кидает отец и указывает мне на стул. Качаю головой и остаюсь стоять на своем месте.
— Я закрою глаза на твою любовницу, — снисходительно уступает он и нервно барабанит пальцами по столу. — В конце концов ты мужчина и это нормально. Но не больше.
— В смысле? — не понимаю ход его мыслей.
— Ты продолжишь жить с женой, мне не нужны проблемы с ее отцом, — с нажимом продолжает отец, а у меня внутри словно закручивается очередной ураган, сносящий все на своем пути.
— А ты, значит, продолжишь ее трахать? — уточняю с издевкой.
— Ну ты же этого не делаешь, — хмыкает он. — Какая тебе разница?
— И ребенка твоего воспитывать, как своего? Остановись отец, — качаю головой, отчаянно хватаясь за остатки самообладания. — Ты заигрался.
— Развода не будет и ребенка тоже, — упрямо цедит он сквозь зубы, а я смотрю на него и понимаю, что этот человек гораздо хуже, чем я предполагал. Это какой-то монстр, безжалостный и беспощадный.
— Ты хочешь убить собственного ребенка?
Отец снимает очки и трет переносицу пальцами, словно пытается подобрать слова. Подобное оправдать сложно. Даже невозможно.
— Полина дура, хоть я ее и предупреждал, — выдыхает, наконец, он. — Она не родит здорового. От меня так точно. Поэтому аборт это самое гуманное, что я могу для нее сделать.
— Ты чудовище, — качаю я головой.
— Я смотрю в будущее… Кому нужен ребенок урод или инвалид?
— Но я-то не инвалид! И сестра тоже!
— Вы приемные дети, — спокойно отвечает он, как будто мы разговариваем о погоде.
— Чего? — ошеломленно округляю глаза, отказываясь верить в происходящее. Хотя, я, наверное, даже рад такому положению вещей. Быть сыном такой мрази, то еще удовольствие.
— Ваша мать хотела детей, не смог ей отказать…
— Так вот почему ты нас никогда не любил, — воспоминания из детства яркими вспышками мелькают в сознании. Отец никогда не проводил с нами время. Никогда не хвалил и не восхищался нашими достижениями. Лишь недовольно поджимал губы, если мы что-то делали не так. А мы с сестрой постоянно пытались ему угодить, чтобы заслужить любовь.
— Не говори так, я все сделал для вас, — возражает он и качает головой.
— Нет, папа, — специально выделяю это слово. — Ты все делал для себя, а нас просто использовал в своих целях. Но знаешь, с меня хватит! Больше ноги моей не будет в твоем доме. Забудь о моем существовании.
Разворачиваюсь и иду к двери.
— Сергей остановись! — летит мне в спину. — Не делай глупостей.
Оборачиваюсь и усмехаюсь.
— Да я всю жизнь только и делаю, что глупости по твоей указке. Но дальше нам не по пути.
— Что ты можешь без меня и моих денег? — бросает в меня очередной камень. — И месяца не продержишься, приползешь обратно.
— Можешь забирать все. Дом, квартиру, бизнес, жену мою тоже забирай. Мне ничего не нужно. Я смогу всего добиться сам.
— Ну попробуй, — хмыкает с издевкой и смеется в голос.
Лишь фыркаю и выхожу наконец из кабинета. На душе неожиданно легко и спокойно, словно камень, лежащий там все время испарился. Даже дышать становится легче. Сажусь в машину и выезжаю из ворот. Наконец-то свобода. Дорого она мне выйдет или нет, скоро узнаю.
Хмыкаю и достаю из кармана телефон. Отключаю диктофон и случайно замечаю пропущенный от тестя. Неужели вернулся в Россию? Как же вовремя. Он вероятно сможет мне помочь. Нажимаю дозвон и усмехаюсь Шах и мат, папа.
Глава 23 Алена
Как-то мне не спокойно. Вроде Сергей смог меня убедить, что все будет хорошо, но когда его нет рядом, я вновь начинаю сомневаться во всем. Никак не могу найти себе места. Слоняюсь по квартире из угла в угол и пытаюсь унять все нарастающую тревогу.
Разные мысли не дают покоя, все думаю, как стремительно изменилась жизнь. Еще вчера мне достаточно было постоянной облачности, а сейчас я хочу солнца. Яркого, жаркого и светлого. Сердце взволнованно бьется в ожидании встречи.
Телефон призывно вибрирует на столе, извещая о входящем сообщении. Открываю и пульс учащается, а ладони становятся влажными. Я снова, как влюбленная школьница… страшно и одновременно хочется нырнуть в этот омут с головой.
«Спишь?» — читаю смс от Сергея и улыбаюсь.
«Никак не могу уснуть» — набираю дрожащими пальцами.
«Можно я поднимусь?»
Зависаю на секунду, пытаясь справиться с волной эмоций, что поднимается откуда-то изнутри. Шумно выдыхаю и пишу ответ.
«Ты приехал? Конечно поднимайся.»
Откладываю телефон в сторону и иду к двери. Взволнованно хожу туда-сюда, нервничая от ожидания. Время тянется безумно долго, каждая секунда словно вечность. Наконец слышу шаги в коридоре и распахиваю дверь.
— Привет… — Сергей подходит ближе, жадно скользя взглядом по моему лицу и протягивает небольшой букетик ромашек. — Извини, торопился…
Вижу, что нарвал на ближайшей клумбе, улыбаюсь и зарываюсь в них носом. Все равно приятно.
— Привет, — шепчу одними губами. — Спасибо.
— Чаем угостишь? — осторожно заправляет выбившуюся прядку мне за ухо.
— Конечно, проходи…
Ухожу на кухню и включаю чайник. Медленно закипает вода. Кожей ощущаю, когда Сергей оказывается рядом, но стараюсь не реагировать, хоть это и болезненно сложно. Пытаюсь налить чай, но внутри какой-то хаос и смятение. Руки предательски дрожат, а сердце выпрыгивает из груди.
Чувствую горячие ладони Сергея на своей талии и шумно втягиваю носом воздух. Его губы касаются шеи, разгоняя мурашки по моей коже. Вздрагиваю от острых ощущений, заполняющих меня до краев и неосторожно проливаю воду на себя.
— Ай, — вскрикиваю от неожиданности и закусываю губу от боли.
— Что случилось? — Сергей разворачивает меня к себе.
— Обожглась, — жалуюсь ему и, как маленькая, шмыгаю носом.
— Дай посмотрю.
Дует мне на крошечное пятнышко на руке и смотрит в глаза. Господи, как я же я хочу вновь почувствовать его поцелуй на своих губах. Не могу думать ни о чем больше, кроме этого. Но я сама установила это чертову дистанцию между нами. Зачем она мне нужна? Но не решаюсь все изменить. Страшно получить отказ.
— Я сегодня говорил с отцом… — выпускает меня и отходит к окну. — Рассказал о своих намерениях развестись.
— А он?
Зажмуриваюсь, боясь сделать вдох и сжимаю кулаки так, что ногти болезненно впиваются в кожу.
— Не хочет терять деньги из-за моего развода, — хмыкает Сергей. — Но это уже не важно…
— Почему?
Наконец вдыхаю полной грудью. Тиски, сжимающие сердце немного, ослабляются.
— Свой выбор я сделал. Запущенный процесс не остановить, — тихо продолжает он. — Мой тесть вернулся в город. Завтра утром мы встречаемся…
— Зачем?
Не до конца понимаю смысл слов, но вижу, как он напряжен. Как же жалко его, совсем один пытается что-то сделать ради нас, а я даже не могу ничем помочь.
— Я расскажу ему всю правду и попрошу помощи.
— Думаешь получится?
Подхожу к нему ближе, обнимаю за талию и кладу голову на спину. Перемещает мои ладони на грудь и замирает. Слышу, как гулко бьется его сердце в такт с моим.
— Думаю, он любит свою дочь и хочет для нее счастья. Но оно со мной не связано, — его голос эхом отдается в ушах. Прикрываю глаза, растворяясь в этом звуке
— А если не получится? — тихо спрашиваю я.
— Я придумаю что-то еще, — сильнее сжимает мои руки и цедит сквозь зубы. — Больше никому не позволю причинить вам боль.
Верю ему и плевать на все. Не хочу больше ничего знать, только чувствовать его близость.
— Останься со мной, — шепчу отчаянно, теснее прижимаясь к его спине.