Побледневшая Малина вновь властно протянула руку и произнесла с родительской твердостью:
– Отдай мне камень сейчас. «Черные» архивы никогда не должны быть преданы гласности.
Якссон нервно хихикнул и сунул камень обратно в карман:
– Пускай ты и предложила мне убежище, мама, но я не хочу лишиться последнего козыря.
Челюсть Франкоса отвисла, однако он постарался выдавить из себя убедительные слова:
– Суть бизнеса Картеля предполагает полную конфиденциальность. Даже после того, что ты натворил – ты остаешься членом нашей семьи. Обнародование этих сведений будет хуже, чем взрыв всех запасов ядерного оружия в населенном мире.
– Тогда давай делать так, чтобы в этом не возникло необходимости. – Лицо Якссона посуровело, он будто потерял всякое уважение к брату. – По моему замыслу, любой императорский ультиматум должен стать угрозой «судного дня», иначе Шаддам не будет нас достаточно бояться. – Он взглянул на хранилище, возвышающееся в центре цитадели.
И тут один из его охранников резко вскинул руку к коммуникатору у себя в ухе. Его глаза бегали туда-сюда, пока он слушал поток данных. Затем охранник повернулся к Якссону:
– Сэр, системы наблюдения нашего корабля только что зафиксировали прибытие мощной военной силы – сотни боевых кораблей выходят на орбиту над Танегаардом. Параметры и частота их переговоров позволяют предположить, что это сардаукары.
Якссон отпрянул, как змея, готовая нанести удар, и завертел головой в поисках цели.
– Сардаукары настигли нас! Мама, мы должны привести в действие все системы обороны Картеля!
Малина и ее дочь ощетинились. Франкос злобно взглянул на младшего брата:
– Ты заслужил это, Якссон. Это то, что должно произойти.
Лицо лидера повстанцев вытянулось, когда мать произнесла:
– Имперские силы здесь по моему приглашению. Галактический лайнер доставил их несколько дней назад, и они ждали на орбите звезды, соблюдая радиомолчание. Я знала, что ты прилетишь. – Малина деловито поджала губы. – Сейчас мы пропустим их через наши планетарные щиты, и они возьмут тебя под стражу, Якссон. – Она взглянула на Лето и Лондина. – Как и твоих собратьев-заговорщиков. Мы решим все проблемы и покончим с террористическим движением здесь и сейчас.
Якссон пошатнулся:
– Но ты же обещала убежище! Ты моя мать!
– Да, я мать, но также директор Картеля, а это на первом месте.
Франкос и Джалма напряглись, но возражать не стали. Слова Малины продолжали убивать:
– На случай, если рейд сардаукаров на Носсус, который также организовала я, не увенчается успехом – я послала тебе приглашение-приманку на Танегаард, где смогу аккуратно и мирно положить конец конфликту. Все кончено, Якссон. Теперь пришло мое время – спасти все, что в моих силах.
– Тот рейд… организовала ты? – Якссон едва мог говорить.
Даже Лето оторопел. Он задумывался о лояльности директора, и теперь получил ответ.
Раджив Лондин застонал:
– Сардаукары знали, что нужно лететь на Куарте! Это вы им сообщили?
– Я предоставила Императору Шаддаму список всех террористов, которых видела на Носсусе. – Малина скрестила руки на груди. – Я не горжусь своим поступком, но Корона теперь в огромном долгу перед Картелем. Будущее компании зависит от того, уйдешь ли ты со сцены, Якссон. Возможно, Танегаард и неприступен, но наши системы обороны не будут использованы для твоего спасения.
В мгновение ока Якссон выхватил собственный пистолет и метнулся к Франкосу, стоявшему ближе всех. Он приставил ствол к ребрам брата, одновременно прижимая острие кинжала к его подбородку. На лице лидера повстанцев отражалась буря эмоций, главным образом гнев:
– Тогда я сам воспользуюсь вашими системами обороны!
Десять его охранников отреагировали одновременно, направив пистолеты на беззащитных сопровождающих. Лето и Лондин оказались в центре этого водоворота, а Якссон подтолкнул брата к монументальному хранилищу позади них.
– За мной! – крикнул он охранникам. – Лето, Раджив, держитесь рядом! Мы возьмем дорогого Франко в заложники!
– Тебе некуда бежать, – произнесла Малина, не впечатленная угрозой. – Сдавайся сейчас. Это твой единственный вариант.
– Не стоит недооценивать человека, которому нечего терять, мама! – Якссон сильнее прижал острый нож к челюсти брата. Франкос вздрогнул, негодующе сверкая глазами, но не двинулся с места. Якссон взглянул вдоль длинного циклопического коридора на высокие двери метровой толщины. – Мы дадим наш последний бой в хранилище!
Лето попытался его остановить:
– Якссон! Давай попробуем договориться с твоей семьей! Не стоит так обострять ситуацию!
Не обращая внимания на просьбы герцога, Якссон подтолкнул упирающегося брата по коридору:
– Ну уж нет, они еще узнают, с кем связались!
Его охранники, угрожая оружием, оттеснили Малину и Джалму, которые свирепо смотрели на Якссона. Когда группа поспешила к огромному хранилищу, Лето хотел отстать и оторваться, но не осмеливался бросить Якссона сейчас. Он все равно собирался заполучить камень памяти, однако в данный момент попытка это сделать была бы наиболее опасной.
Охранник вновь коснулся коммуникатора в ухе:
– Сардаукары приближаются!
– В хранилище! – рявкнул Якссон.
Когда они подбежали ближе, Лето подумал, что внушительное сооружение похоже на гробницу.
Общественное мнение колеблется, как тонкая ива на переменчивом ветру. Вот почему я предпочитаю быть сделанным из железа.
После неудачной попытки заманить Якссона Ару в ловушку во время передачи специи Барон Харконнен вернулся на Арракис. Он выполнил требования Императора, используя себя в качестве приманки. Несколько сардаукаров и многие повстанцы погибли в ходе операции, но скользкий как угорь Якссон сумел сбежать. Почти треть контрабандного груза специи также оказалась утрачена в бою – упаковки лопнули, порошок разметало по всему огромному трюму лайнера.
Барон был подвергнут допросу – грубо и без всякого уважения, как ему показалось – старшим офицером сарадаукаров; но ответственность за провал операции целиком ложилась на имперские войска. Барон сделал все что мог, и он позаботится о том, чтобы Император Шаддам это понял.
Возможно, граф Фенринг окажет в этом необходимую помощь.
Вместо того, чтобы отсидеться в безопасности и комфорте своей штаб-квартиры в Карфаге, Харконнен сразу же отправился под дипломатическим эскортом в старый город Арракин, где Фенринг ожидал его в резиденции.
С графом и его женой он встретился на закрытом балконе. Они сидели, любуясь пальмовой аллеей, – в суровых условиях пустыни та выглядела памятником человеческой спеси. Не так давно граф Фенринг приглашал барона посмотреть, как эти деревья поливают кровью контрабандистов – козлов отпущения, которые несли вину за чужие грехи.
Фенринг откинулся в кресле, поглядывая назад, будто все еще ожидал увидеть за спиной своего странного ментата.
– Хммм, барон, насколько я понимаю, ваша хитрая ловушка сработала немного не так, ээээ… как планировалось.
Слуги подали охлажденный гранатовый сок; он либо ввозился на Арракис за бешеные деньги, либо его производили из фруктов, выращенных в личной оранжерее леди Фенринг. Барон пригубил терпкий напиток, наслаждаясь тонкими нотами вкуса. Темно-красный цвет напомнил ему сок сафо, который употреблял Питер де Врие для усиления своих способностей ментата. Харконнен с досадой вытер губы, не желая, чтобы на них остались похожие пятна:
– Якссон Ару проявил исключительную находчивость. Даже сардаукары не смогли его схватить. Я едва спас собственную жизнь.
Леди Фенринг изобразила испуг, но ее аквамариновые глаза оставались жесткими – в них не мелькнуло ни сочувствия, ни беспокойства, которые выражал ее голос.
Фенринг покачал головой:
– Император будет недоволен тем, что Якссону удалось уйти. Впрочем, полагаю, сардаукары в конце концов возьмут реванш. Они сейчас, ээээ… сильно заняты уничтожением прочих повстанцев и их сторонников. Уже случились великие побоища в родных мирах Дома Лондинов, Дома Туллов и Дома Эллисонов, и это еще не все.
Барона заинтересовали эти вести.
– Офицер сардаукаров уверял, что у них есть другой план, как выследить лидера террористов до его оперативной базы. Возможно, они застанут там и других предателей.
Его хорькообразный собеседник прищурил темные глаза:
– Когда сардаукары захватили Куарте и перерыли записи лорда Лондина – выяснилось, что герцог Лето Атрейдес действительно недавно побывал там. Похоже, он один из мятежников – точно так, как вы и подозревали, мой дорогой барон.
Харконнен довольно приосанился:
– Без сомнения, герцог участвует в разработке их кровавых планов и намерен свергнуть Дом Коррино. Не стоит доверять его показному благородству. – Он сделал огромный глоток сока, воображая, что это кровь Атрейдесов.
– В записях с Иссимо III мы уже видели доказательства его тесного сотрудничества с Якссоном Ару. – Фенринг потер подбородок. – Признаюсь, от герцога Каладанского я такого не ожидал. – Он коснулся ладони жены, и та в ответ одарила графа любящей улыбкой. – У моей дорогой Марго сложилось весьма высокое мнение о его наложнице.
Барон нахмурился:
– Не все так, как кажется.
– М-дааа, действительно, – согласился Фенринг.
– Теперь Дом Атрейдесов падет вместе с остальными мятежниками, – уверенно заявил барон. – У герцога Лето всего один внебрачный сын в качестве наследника, а после того, как мы разгромим Союз Благородных, не останется никого. А когда проклятые Атрейдесы будут уничтожены… – Харконнен глубоко вздохнул, пытаясь унять гнев в голосе.
Фенринг кинул на него проницательный взгляд:
– Продолжайте, барон. Что вы замыслили теперь?
Пухлые губы толстяка скривились в жестокой улыбке:
– Просто подумал, что если герцог Лето будет опозорен, возможно, даже казнен за свои преступления… если Дом Атрейдесов прекратит существовать, то феод Каладан останется без наместника. Станет восхитительной иронией судьбы, если Император Шаддам решит передать управление планетой Дому Харконненов.