— Как чувствовала, что моя нерешительность аукнется в дальнейшем. Нужно было забирать у вас тогда Антона, как только удалось определить тип ядра, — женщина явно злилась, но, похоже, что именно на себя, поскольку звучало всё достаточно искренне. — Однако от вас, господа, я не ожидала подобной подлости!
— Не нужно громких слов! — опять прорезался молодой «пиджак». — Все мы преследовали свои интересы. Но сейчас я предлагаю забыть прошлое и начать всё сначала. Малый, может, ты всё же войдёшь? Хватит торчать под дверью.
Вот блин! Нихрена моя живица как надо не работает! Чародеем, мать вашу, стал, поверил в силы и попался как дурак! Только вот я бы не согласился переиграть этот момент, предложи мне кто. Уж слишком интересные новости удалось услышать. К тому же уверен, что если это случайность, то и та, и другая сторона просто дала мне послушать, а если нет, то… В любом случае, как мог сделав морду кирпичом, я без стука толкнул дверь.
— Не так уж плохо уже скрываешься, — Ольга Васильевна вымучено улыбнулась, поворачиваясь ко мне. — Каналы не болят?
— Нет, — судя по всему, оправдываться мне было не нужно. — Я не чувствую живицу, но делал всё так, как учил Мистерион.
— Молодец, — натянуто похвалила меня женщина и, обернувшись к мужчинам, с гордостью произнесла: — Видите! Вот поэтому я не хочу, чтобы вы лезли…
— Прошу прощения, что перебиваю, — встрял Лев Евгеньевич, внимательно осмотрев меня с ног до головы. — Антон, ты много понял из…
— Достаточно, чтобы уловить, что меня играли в тёмную и сделали наживкой для какой-то крупной рыбки. Вот только у меня, с какого бы дна я ни был, всё равно есть кое-какие права. И жертвовать собой ради вашей рыбалки меня совсем не тянет.
«Блин! Меня сейчас просто убьют…» — подумал я, но постарался максимально твёрдо смотреть в глаза старшему из парочки.
Как ни странно, особых чувств к своими «благодетелям» я не питал, хотя вроде как должен был быть им благодарен… Но с первого дня не особо получалось, а уж сейчас… слишком сильно было вскипевшее в душе возмущение из-за куска подслушанного разговора.
— Антон, я… — начала было учёная, но я её перебил:
— А к вам, Ольга Васильевна, у меня претензий нет. Пока что… — совсем уж внаглую заявил я, пусть даже и едва сдерживал дрожь в коленках. — Всё, чего я к сегодняшнему дню достиг, почти полностью ваша заслуга.
«Вот так вот, разделяй и властвуй, как написано в учебнике риторики за шестой класс! — быстро пронеслось в голове. — Блин! Я сейчас сдохну от страха!»
И вроде бы ничего такого «пиджаки» не делали, но моё чувство самосохранения буквально билось в истерике.
— Я хотел бы поговорить с этими господами, — продолжил я. — И очень прошу вас, Ольга Васильевна, как моего опекуна, защитить меня, если что. Вы сильная! Уверен, сможете!
На пару секунд воцарилась тишина.
— Хорошо, Антон, — внимательно посмотрела на меня женщина, а затем перевела взгляд на наших собеседников, и губы её растянулись в улыбке хищницы, что очень не понравилось «пиджакам».
— Думаю, что нам стоит сбавить накал страстей, — миролюбиво произнёс старший. — А то у нашего молодого человека, похоже, сложилось неверное представление как о нас, так и о своей роли во всём этом деле…
— И в чём я не прав? — спросил я Льва Евгеньевича, но первым мне ответил Егор Петрович:
— Прежде всего в своём отношении к этому вопросу, — важно произнёс молодой «пиджак». — Никому не нужно, чтобы ты чем-то жертвовал «ради нас»! Но ради Полиса, Древа и Уробороса, перед которыми к тому же ты в неоплатном долгу, но при этом все мы все готовы…
— А может быть, обойдётесь без тошнотворных лозунгов в моей лаборатории? — перебила его Ольга Васильевна. — И о каком это «долге» вы, Егор Петрович, сейчас изволили упомянуть?
«Нет, эта женщина категорически не может быть просто наблюдателем и не вмешиваться в разговор, — мысленно посетовал я. — Но, может быть, так даже лучше».
— Вам напомнить, откуда мы вытащили этого молодого человека? — довольно резко ответил младший. — Это, как говорят в его среде, «не по понятиям».
— Если бы не халатность и разгильдяйство именно вашего ведомства, — раздражённо отбрила «пиджака» женщина, — он бы не попал ни на дно, ни в эту вашу «среду»! И вообще, следите за языком, уважаемый!
— Давайте всё же успокоимся, — спокойным голосом произнёс Лев Евгеньевич, взглядом затыкая желавшего что-то сказать молодого коллегу. — Не будем выяснять сейчас отношения и бросаться обвинениями, в любом случае все мы работаем на благо Москвы. А в свете последних событий, да, мы вынуждены перейти от пассивного ожидания к активным действиям. И нам требуется «ваша» помощь, так что надеюсь, что ты, Антон, достаточно взрослый, чтобы понять, что далеко не всё и всегда можно взять и рассказать.
— Даже если от этого зависит моя жизнь? — насупился я.
Вот не люблю, когда взрослые начинают напирать на «взрослость»!
— Даже в этом случае, — спокойно кивнул мне старший. — Антон, ты же будущий чародей и уже сейчас должен понимать, что такое «тайна». Когда ты войдёшь в учебную группу, а затем и вовсе в боевую руку, тебе тоже не будут сообщать всех подробностей предстоящих операций. И, как и в нашем случае, это будет исключительно для твоей защиты!
— Хороша получается «защита»! — фыркнул я.
— Знаешь, малец, — вставил свои пять копеек молодой. — Иногда лучше просто погибнуть на поле боя, чем попасть в плен, где тебя будут пытать, зная, что ты носитель ценной информации. И пытать будут, покуда не расколешься. Просто поверь на слово, что простой, только что вылупившийся чародей куда как более лакомая добыча, нежели наставник и командир боевой группы.
— Давайте всё же не отвлекаться от темы, — слегка поморщился Лев Евгеньевич. — Тем более что помочь нам в ваших же интересах.
— Вы так считаете? — льда в голосе учёной хватило бы, чтобы заморозить море. — А я всё же думаю, что вы заигрались. Или у шипов есть какая-то информация о проникновении Садовников в нашу академию, но вы в обход всех инструкций и законов скрываете её от моего руководства?
— Не стоит думать о нас совсем уж плохо, — покачал головой старший «пиджак». — У нас есть «причины» подозревать подобное, и тайн от уважаемого Бояра Жамбурловича мы не имеем.
— Да даже если так, — словно отрубая что-то, махнула рукой Ольга Васильевна, — ловить преступников — это ваша и только ваша забота! И вы не имеете права втягивать в это учеников, да и вообще детей!
— Поймите же вы, наконец! Включите мозги! — всплеснул руками Егор Петрович, резко повышая голос. — Со следующего года сюда приедет ваша племянница — молодая княжна Катерина, и ответьте, положа руку на сердце, вы готовы рискнуть её жизнью и здоро…
Я даже не успел ничего заметить, а может быть, просто моргнул не вовремя. Раздался звук удара, затем грохот, и я увидел, что рядом со Львом Евгеньевичем стоит разъярённая учёная, сжимая кулак, хотя только что она находилась метрах в двух от него. А вот Егор Петрович куда-то исчез.
Впрочем, нашёлся он довольно быстро, стоило мне проследить за спокойно повернувшим голову старшим «пиджаком». В боковой стене лаборатории красовалась приличных размеров дыра, а его слегка шевелящееся тело лежало в коридоре среди обломов бетона и аппаратуры.
— Засранец… — тихо прошипела женщина, потряхивая кистью, и со злостью посмотрела на Льва Евгеньевича. — Вы специально подстроили этот спектакль?
— Не буду отрицать, — спокойно, словно бы ничего не произошло, ответил он. — Мы действительно планировали целенаправленно ввести Антона в курс дела, но вот вашу тайну… Скажем так, это был очень глупый экспромт моего молодого коллеги.
— М-может быть, ему стоит помочь? — с трудом сглотнул я ком в горле.
— Нет, — отрицательно покачал головой мужчина, — он получил за дело. Полежит, подумает — сам очухается. Ничего с ним не станется. А если нет, значит, он не просто не на своем месте, но и в нашей организации ему делать нечего. Ещё раз прошу простить, Кня'жина, естественно, мы оплатим ремонт вашей лаборатории и замену пострадавшего оборудования.
И вот тут в голове что-то щёлкнуло, меня проняло, и я круглыми глазами уставился на учёную! Кня'жина — это ведь родная сестра правящего Князя! И ещё… Егор Петрович сказал, что Ольга Васильевна — тётка Молодой Княжны, а я это как-то сразу и не воспринял…
Похоже, что исцелили меня не полностью, я сам не понял, как оказался в предписанной для приветствия княжьего рода позе: на одном колене, с прижатым к левой стороне груди кулаком правой руки. На дне подобным церемониалам нас, конечно же, не учили, да и на «Этикете» объясняли поверхностно, такого было недостаточно для выработки рефлекса. Здесь постарались мои родители. Мама верила, что я одарённый, да и отец всегда шутил, что, когда я вырасту, обязательно стану если не чародеем-гвардейцем самого Князя, то в Кремль буду вхож обязательно! Вот и научили меня, чему могли, кто же знал, что когда- нибудь пригодится!
— Твою мать! — тихо выругалась Ольга Васильевна. — Антон! Встань немедленно и не позорь меня! Мало тебя Эльдара гоняет, если до сих пор не знаешь, что на колено встают только при награждении либо производстве в чин! Ну ничего… теперь-то я тобой займусь лично!
— Я… — Ой как мне не понравилось это обещание! Так что я быстренько поднялся, а заодно постарался прикинуться шлангом.
«Тоже мне, герой нашёлся: "…к вам, Ольга Васильевна, у меня претензий нет! Я, понимаешь, с ними хочу поговорить…" — по спине пробежали мурашки. — разговорчивый нашёлся… Блин, стыдно-то как!»
— Может быть, мы пройдём в другой кабинет? — всё так же ровным голосом спросил Лев Петрович. — Сюда сейчас, наверное, куча народа сбежится…
— Не стоит волноваться, — фыркнула учёная. — К тому же вы сами прекрасно знаете, что в этом крыле находимся только мы с вами. Лев Евгеньевич, уж передо мной-то не нужно играть простого неодарённого агента…
— Как скажете, — пожал плечами мужчина. — Думаю, стоит продолжить. Моё руководство предвидело… вероятные шероховатости в нашем разговоре, как и то, что мы с вами зайдём в тупик, а потому…