нно на него, как на самого знающего «местность», указал и пленник которого «расспрашивала» Гвена. Это было бы удачное совпадение, если бы его не имя — Горун Гнилой. Возможно, это из-за зубов.
Мне было плевать на его имя, я случайно подслушал, когда ему пожимали руки остальные израненные пленники.
— Я больше никогда не назову тебя Гнилым, Горун! — сказал один из подземников на прощание нашему проводнику. Так тихо, чтобы никто не услышал. Но я слышал.
— Я отведу их в самый низ, поведу через Водный зал, так чтобы они не наткнулись на наши стоянки, сады и жилища, — тихо ответил Горун. — Если я хоть что-то понимаю, этот маленький элементаль на руках великана ведет их к Вратарному камню.
Меня удивило, что подземники имеют представление о том, чем может быть фея. И о том, куда она нас ведёт. Я был слишком далеко, чтобы меня можно было заподозрить, поэтому позволил себе остановиться и прислушаться. Постоянно воровато озирающийся Горун заметил это, и прервал разговор. Впрочем, главное, что он не планирует завести нас в ловушку. Навьючив на него поклажу, состоящую в основном из трофейных доспехов, я старался держать его рядом. Позже его немного расспрошу.
По дороге Гвена доложила мне и Адель обстановку. К моей радости, битвы не по плану случаются не только у меня. Подземники предполагали навалиться толпой рыл в триста. Но у них не было единого командования — на резню моего отряда, ради добычи, сбежалось больше десятка разных шаек. И как только стало ясно, что резня как-то не задалась, большинство даже не стало показываться, тихонько ускользнув обратно в тьму коридоров.
И все же это феодализм — больше всего досталось самым сильным и самым одоспешенным отрядам подземников, потому как они, как самые доблестные, шли впереди. Погибло и несколько местных вождей. Всё это вместе резко повышало шансы на то, что подземники не попытаются устроить нам партизанскую войну с выстрелами из-за угла и ловушками на пути, а начнут резать друг друга. Перекраивать свои подземные владения, выяснять кто новый вождь и все в таком духе. И все же, следовало держаться настороже.
Глава 14Короткая дорога
Когда мы спустились в самый низ лестницы, я посмотрел на самый вверх колодца. Если смотреть снизу, световое пятно ночного неба казалось на высоте примерно двадцатиэтажного дома. Нет, глубоко, конечно… Но не совсем уж бездонная пропасть. Среди груд упавших с неба каменных обломков мы нашли раздетые догола трупы нашей белошвейки и тех троих бедняг, которые на нас напали. Выходит, падение одного я пропустил. Иронично, что это они пытались нас скинуть, а место этого оказались тут сами.
Их тела лежали аккуратно в ряд, выставленные на камень отрезанные головы сохраняли на себе выражение печального спокойствия. Что странно, я бы ожидал увидеть гримасу ужаса. Впрочем, люди часто умирают с выражением крайнего изумления на лице, но потом мышцы лица расслабляются и кажется, что человек просто приуныл.
А вот белошвейке досталось. Голову ей раздробили камнями, поленившись отрезать, досталось и остальным частям тела.
Леонхарт и половина пехоты сгрудилась вокруг её трупа. Адель своим незнакомым мне командным голосом, начала было их разгонять, заставляя идти дальше. Но я поднял руку, прося её помолчать. Надо дать им время. Видно же, что тетка что-то значила для коллектива. Впрочем, затягивать прощание мужики и сами не стали. Аккуратно сложили изломанные руки на когда-то пышной и привлекательной груди, прибрали тело чуть в сторону и пошли занимать своё место в колонне. Проходя мимо меня Леонхарт украдкой вытер набежавшую скупую слезу. Это меня поразило.
— Терять друзей больно, — сказал я. — У меня нет для тебя слов утешения, но знай, я понимаю твою скорбь.
— Эх, мойсень, Лиля такая баба была! — внезапно растрогался Леонхарт. Да и не он один. Со всех сторон послышались возгласы.
— Не помню, шоб хоть бы единождый раз отказала!
— И в долг давала, добрая была!
— И обязательная, покуда хоть один страждущий перед палаткой стоит, спать не шла!
— Лилией звали? А я и не знал. Все ж её «Тройкой» кличкали…
На последнего зацыкали.
Я неуклюже похлопал Леонхарта по плечу и тот, расстроенный, но обязательный, пошел раздавать бестолковым точечные указующие пинки и изрекать всеобщие мотивирующие ругательства.
— Видать, это была достойная женщина. Раз даже стирая одежду оставила след в стольких сердцах, — проронила Адель.
— О, да, а как она выжимала! Досуха! Сразу трем за раз, бывало! Вам бы и самой хоть раз не помешало посмотреть, графиня… — тут же встряла Гвена. Адель подняла бровь, явно подозревая насмешку, но Сперат уже технично оттолкнул демоницу в темноту.
— Полагаю, она этим мужчинам не только бельё стирала, — сказал я жене вполголоса. Та секунду размышляла, прежде чем снова, в этот раз удивленно, поднять брови.
— Что, всем⁈
— Полагаю, даже не только всем этим, но и половине лагеря, — осторожно подсказала ей одна из её телохранительниц.
— А… О… Но… — Адель пораженно оглянулась на тело труженицы тыла.
Дойдя до самого низа лестницы мы оказались среди явно естественных полостей. Я, конечно, не спелеолог, но даже мне бросалось в глаза некоторое отличие местных пещер от тех, что я видел по телевизору. В основном, живностью. Голые камни тоже были в наличии. Однако, местами стены и валуны были покрыты мхом разных цветов не хуже, чем некоторые деревья в лесу. В воздухе постоянно носились крупные светляки, на стенах и камнях попадались светящиеся бледным грибы. Да и сам мох, если присмотреться, светился в темноте. Грибов было немало, и чем дальше мы углублялись, тем больше их попадалось.
— Не трожь, ядовитые они. Видишь, с зеленою каймой! — подал голос Горун, когда один из пехотинцев попытался отодрать от камня гриб, похожий на чагу. — Руки терь мыть надо, а то кожа гореть будешь, а коли пальцы оближешь, продрищишься!
Взять с собой проводника оказалось очень не плохой идеей. Едва мы отошли от лестницы и углубились в подземелья, он стал посматривать на нас с явным превосходством. И, даже, начал было говорить резкости. Впрочем, он тут же перестал, как только получил за это только пару подзатыльников. Но морда у него презрительно-надменной осталось, живо напомнив мне Гонората. Сперат бы обязательно отвесил ему и за хамскую рожу сильную, но аккуратную, пощечину. Отчего Горун, несомненно, бы тут же пришел в себя и осознал свое место. В любом деле нужен профессионал. Но Сперат шел впереди, вслед за своей феей. Он за ней, остальные за ним. А Горун периодически давал дельные советы, поэтому его терпели.
Совсем уж необжитым подземелье не было. Постоянно попадались следы человеческой деятельности. Как основательные, вроде вырубленных среди на крутых спусках ступеней, так и мелкие, вроде остатков от собранных грибов или привалов. А в одном место обнаружилось, внезапно, россыпь чешуи.
— Тут что, рыба есть? — удивились в колонне.
— По Таэну течет одна река, под ним четыре, —тут же отозвался случившийся поблизости Горун.
— А рыбные места покажешь? — тут же включились местные остряки.
Местечко для моих людей было непривычное. Даже мне, хоть я в свое время и походил по подземельям. Люди все время были настороже и быстро уставали.
— Надо хорошее место для ночевки, мойсеньор, — сказал подошедший Дукат на коротком отдыхе. — Надежное. Чтобы люди поспали спокойно. А то все им мнится, что в темноте шорохи.
Им не мнилось. Видя в темноте лучше остальных, я минимум четыре раза замечал разведчиков, которые следили за нашим отрядом из темноты, прячась в ответвлениях и за камнями. Подземники за нами присматривали.
Я задумчиво кивнул. Сколько нам идти неизвестно. Но силы надо беречь.
— Слышь, местный, — тут же сориентировался Дукат.
Мои слуги привели нашего пленника.
— Тут местечко есть одно, — сказал Горун, после того как Дукат велел ему подсказать место для лагеря. — Там и свет есть.
Несмотря на возмущенное попискивание феи, мы повернули в сторону. Пройдя по широкому тоннелю, по центру которого тек ручеек с кристально чистой и вкусной водой, мы дошли до стены. Стена была так себе. Чувствовалось, что сложившиеся её люди не умели толком работать с камнем, да и раствора у них не было. Стена была в полтора человеческих роста и могла бы всеравно стать проблемой, но её никто не охранял.
— Увидели сколько вас, да и сбежали, — объяснил Горун. И добавил, с заметным раздражением. — Клан Тардада Тени тут живет. Трусоватые они. Ушли в дальние пещеры, видать.
Перебравшись, не без труда, через стену, мы увидели впереди свет. Со всеми предосторожностями, выпустив вперед Гвену, мы двинулись вперед. Вскоре мы оказались в гроте, приспособленном под жилье. Кто-то, упорно и долго вырубал в стенах комнаты, кровати, столы. Не могу сказать, что объем работ поражал — мой отряд разместился с трудом. Зато поразило меня другое — в центре грота, на живописном островке, который огибал ручеек, рос цветок. Цветок был высотой метра три, и сильно напоминал подсолнух. Но все эти его приметы были не так важны, как то, что он испускал яркий свет. Как огромная настольная лампа. Под цветком был разбит небольшой огород, вокруг, по краю светового пятна расставлены каменные лавки.
— Беру свои слова обратно, — тихо сказал я. — Тут могут быть крестьяне.
— Цветосвет, — пояснил Горун. Его аж распирало от гордости. К тому же я, зачем то, срастил ему сломанную руку. И он теперь старался держаться поближе ко мне и казаться полезным. Получалось плохо, мои слуги то и дело со смехом прогоняли его пинками. но подземник был настырен. — У нас тоже такие есть. Аж четыре!
И он тут же закаменел лицом, сгорбился. Явно лишнего сболтнул. Видать, эти цветы тут ценность.
— Нам надо обязательно взять с собой отросток! — очень по женски всплеснула руками Адель.
— Помрет, — не удержался от комментария Горун. — Чародейный он. Знающего человека надо.
Под землей трудно определить течение времени. Очень скоро стало ясно, что с привалом я поторопился. Люди, слегка отдохнув, вскоре начали веселиться. Оставшиеся «белошвейки» принялись за работу — кто стирать белье в ручейке, а кто и принимать пехтуру в отдаленных комнатах. Остальные смеялись, пили и орали песни. Впрочем, я не сильно расстроился. Пусть отдохнут. Наш путь был извилистый аж сразу в трех измерениях, но даже если посчитать, что нам придется пройти под землей втрое дольше чем поверху, чтобы выйти за стены Таэна, это все равно от силы пару дней. Куда важнее, чтобы люди были не вымотаны и готовы к бою, когда мы наконец дойдем до того места, куда ведет нас фея. Я нашел взглядом Сперата, который, вместе с Гвеной, как раз проверял посты. Я быстрым шагом направился к нему. Волшебная злобная тварь зашипела на меня, когда я подошел к Сперату, и даже вспорхнула, в знакомом мне пируете, явно готовясь выстрелить в меня магией так же, как тогда, у Пана. Сперат ловко её перехватил двумя пальцами за тельце, и спрятал в ладонях.