Беландра аккуратно разгладила платье.
– Ты можешь считать себя бесчувственным и жестоким, но я знаю тебя лучше. И Камень выбрал тебя не без причины. – Она притронулась к алмазу на груди, и Креллис вздрогнул. Сестра Осени холодно улыбнулась. – Если я не смогла сделать из тебя слугу Огндариена, город сделает это сам.
Креллис негромко хохотнул.
– В тебе определенно сильно религиозное чувство. Знаешь, мне больше по вкусу те, кто пытается меня заколоть.
Беландра не ответила. Она убрала лезвие, заколола волосы и вышла из комнаты, чувствуя на себе его взгляд.
КНИГА 2Королевство крови и золота
ПРОЛОГ
Порыв ветра с воем и свистом вырвался из уст голубоглазого младенца, и крик Копи утонул в этой буре.
Прижав к себе зазубренный обломок ручки, девушка повернула шкатулку. Мало-помалу запинающиеся трели выровнялись и окрепли. Веки ребенка затрепетали; малышка повернулась на бочок и свернулась в комочек. Ветер ослабел до злобного шепота.
А серебряная коробочка все играла и играла.
Копи тихонько плакала.
Где-то вдалеке заржала лошадь, и ее тревожный, наполненный болью крик прорезал ночь. Шкатулка выскользнула, острый край ручки пронзил кожу и застрял между косточек пальца. Девушка охнула, но не остановилась. Эхо воющего ветра стихало за лесом.
К конскому ржанию присоединился целый жалобный хор. Завыли в темноте собаки. Закричали от боли люди, соплеменники Копи, спавшие под холмом в кибитках.
Девушка подбежала к малышке, но обе руки были заняты, и поднять ее она не могла.
Простучали копыта, и на вершине Одинокого холма появился юный всадник. Он был не из их племени, но Копи узнала его по широким скулам и темным глазам, запомнившимся с прошлого Дня середины лета. Юноша соскочил с коня и подбежал к костру. Его низкорослый скакун вздыбился и отпрянул от огня.
– Надо уходить! – крикнула Копи.
Звуки ужаса и боли не стихали вдалеке.
– Знаю.
Он сорвал покрывавшую бедра повязку и завернул в нее девочку. Потом ловко связал концы и повесил перевязь на спину Копи, продолжавшей крутить шкатулку, ручка которой застряла между косточками пальца.
– Что ты здесь делаешь? – спросила она.
Нагой юноша свистнул, и конь опасливо приблизился к ним.
– Пока женщина сидит у огня и приглядывает за младенцем, мужчина стоит в темноте и приглядывает за ними обеими.
Охотник повернулся к лошади, обнял ее за шею и, прошептав на ухо несколько слов на древнем языке, успокоил животное.
– Это Танцор. – Он обхватил Копи за талию, поднял и опустил на спину своему любимцу. – Не жалей его. Скачи во весь дух. Увези ее как можно дальше.
Копи сжала ногами упругие бока.
– Знаю.
Жуткий рык донесся из темноты, и конь вздрогнул.
Зверь, похожий на собаку, показался на вершине холма. Под шкурой с грязной, свалявшейся шерстью перекатывались бугры мышц. Спину и вытянутую морду мерзкой твари покрывали черные шипы. Из пасти торчали клыки, напоминающие колючки дикобраза. Желтые глаза смотрели прямо на Копи. За первым чудовищем ползли другие, столь же омерзительные и безобразные.
Юноша хлопнул скакуна по холке.
– Хайя! – крикнул он, и конь сорвался с места в галоп.
Копи подалась вперед.
– Быстрей, Танцор, – прошептала она. – Быстрей!
ГЛАВА 1
Нагой и босой, пошатываясь и спотыкаясь, Брофи бежал к Физендрийским воротам. Остановиться или хотя бы сбавить шаг не позволяли солдаты, гнавшие его вперед копьями, и толпа, забрасывавшая изгнанника камнями. Руки юноши были связаны, путы на ногах позволяли делать только короткие шажки. Зрителей собралось немало; некоторые последовали за ним из Зала Окон, других привлекло редкое для Огндариена зрелище. Мелькали и знакомые лица.
Злобная, улюлюкающая толпа сопровождала Брофи на всем пути от Колеса. Восемь вооруженных копьями и щитами солдат защищали осужденного от нападок особенно воинственно настроенных сограждан, но не могли уберечь от летящих со всех сторон камней, палок и оскорблений.
С балконов вторых этажей на него выливали содержимое ночных горшков. Брофи бежал, стиснув зубы и стараясь не поднимать головы.
Слова «убийца», «насильник», «предатель» и «трус» он слышал так часто, что уже не обращал на них внимания.
Во второй день суда на заседание не пришли ни Беландра, ни другие сестры. Не появилась и Шара. Те, кто определял его судьбу, решили не затягивать и уже через час огласили приговор. Брофи предоставили последнее слово. Он ограничился двумя предложениями, которые произнес, глядя прямо в глаза Креллису, чтобы у собравшихся не осталось сомнений в том, кому они адресованы.
– Вы знаете, что ничего этого я не делал. И вы знаете, что будет, когда я вернусь.
Больше Брофи не сказал ничего. Зачем? Сестер не было. Шары не было. Никто не задавал вопросов. Никто не усомнился в показаниях Фемеры. Такого «правосудия» он не признавал. Лишь несколько голосов в толпе призвали освободить невиновного, подавляющее же большинство сочло его преступником и потребовало изгнать из города.
Солдат ткнул Брофи в спину.
– Шевелись!
Юноша споткнулся, нога поскользнулась на камне, и он упал на колени. Зрители возликовали. Никогда еще он не чувствовал себя таким беззащитным, никогда не ощущал так остро своей наготы.
Группа молодых парней, по виду соотечественников Фемеры, прорвала кольцо солдат и набросилась на Брофи, осыпая его ударами, пинками и плевками.
– Мы еще расколотим тебе голову, дрянь!
– Ты покойник, цветочек!
– Больше наших никто не тронет!
Брофи вскочил и с ревом устремился вперед. Удар головой в грудь опрокинул одного из нападавших. Выставленный локоть врезался в ребра другому. Подоспевшие солдаты оттеснили юнцов к толпе.
В сумятице драки рядом с Брофи неожиданно возник невысокий незнакомец. Юноша попытался дать ему пинка, но забыл про путы на ногах и в результате снова рухнул на колени. Незнакомец наклонился. Лицо наполовину скрывал надвинутый на голову капюшон, так что Брофи разглядел только крючковатый нос да прямые черные брови.
– Не поворачивайся к стене спиной, – прошептал незнакомец. – Следи за камнями. Сначала полетят самые большие.
– Кто… – начал было Брофи, но закончить вопрос не успел – солдаты оттащили человека в капюшоне.
Юноша пробежал взглядом по орущей толпе, но незнакомец уже исчез.
Через несколько минут процессия достигла Мельничной стены, и офицер, подняв голову, громко крикнул:
– Откройте ворота!
Человек на стене повернул рычаг, и вода из акведука с шумом устремилась по трубам. Колеса пришли в движение. Заскрежетал, царапая камень, металл. Массивная завеса стала медленно подниматься.
Брофи невольно посмотрел вверх. Сотни горожан, расположившись между зубцами и башенками укреплений, взирали на него с любопытством, ненавистью и злобой. Многие уже держали в руках камни.
– Этот человек, – прокричал офицер, – изменник, убийца и насильник!
Сверху донеслось гневное «У-у-у».
– Отныне Огндариен закрыт для него. Он недостоин пользоваться правами жителя Свободного города. Тот, кто выходит из этих ворот, не возвращается.
Брофи почувствовал, как сдавило грудь. Офицер поднял руку, и крики стихли.
– Правосудие Огндариена не распространяется на того, кто находится вне его стен. Делайте с ним, что хотите.
Солдат с курчавыми волосами, опустившись на колени, перерезал путы на ногах. Брофи узнал его – они как-то играли в кости в Цитадели. Солдат выпрямился и перерезал веревку на запястьях.
– Я ничего этого не делал, – шепнул Брофи.
– А зря, – также шепотом ответил солдат. – Раз уж выпал шанс, надо было задрать девке юбки.
Другой солдат подтолкнул изгнанника копьем в спину. За открывшимися воротами лежал темный туннель. Вдалеке виделись холмы Физендрии.
Сколько раз Брофи проходил через них, отправляясь с Трентом на охоту. Ему и в голову не приходило, что настанет день, когда ворота закроются за ним навсегда.
Сопровождать Брофи отправились четверо солдат. Перед тем как сделать последний шаг, он остановился под выступающим козырьком арки. В глаза било яркое солнце. Впереди расстилался голый, унылый ландшафт. Будь его воля, он повалил бы Креллиса на камни и бил до тех пор, пока лицо врага не превратилось бы в кровавое месиво.
– Закрыть ворота! – скомандовал офицер.
Вода ударила из труб по обе стороны туннеля.
Стражники погнали Брофи вперед.
Громадный камень бухнул о землю в паре шагов от его ног – кому-то из зрителей не хватило терпения. За ним полетели камни поменьше.
«Не поворачивайся спиной. Сначала полетят большие».
Брофи повернулся к солдатам.
– Давай! Шевелись! – крикнул один из них. – Не задерживай.
Брофи сделал три быстрых шага назад и вскинул голову. Сотни камней лавиной обрушились сверху. Он ждал их до последнего, а потом бросился назад, к воротам.
Солдаты встали у него на пути, но Брофи отбросил выставленное копье и проскользнул между ними. Грохочущий камнепад потряс землю.
Брови ухватился за копье, толкнул одного солдата на другого, выбежал на открытое пространство и сразу же повернулся лицом к стене и опасности.
– Беги! Беги! Беги! – скандировали наверху.
И он побежал – спиной вперед, под отчаянный аккомпанемент колотящегося о ребра сердца.
Камни сыпались дождем. Уклониться от всех было невозможно, и Брофи следил только за самыми крупными. Два небольших снаряда достигли цели: один угодил в бок, другой в руку. Потеряв равновесие, он споткнулся, упал, но тут же перекатился и снова вскочил на ноги. Камень размером с голову врезался в землю рядом с ним. Другой просвистел над головой. Третий зацепил висок. Вспышка боли на мгновение ослепила Брофи, но не остановила.