В груди кольнуло чувство опасности. Было ощущение, что я оказался внутри мышеловки, что вот-вот захлопнется. А я не идиот, чтобы идти против собственного инстинкта самосохранения.
Я плавно сменил курс, делая вид, что прогуливался мимо. Затем сжал руку в кулак, представил маленького рарожика и раскрыл кулак. Птичка была на месте и, кажется, смеялась надо мной. Её пинь-пинь-пинь было очень похоже на то.
— Передай, что я благодарен за приглашение, но мне сейчас нельзя к капищу, — сказал я, подняв ладонь на уровень глаз. — Слишком много людей вокруг. Я обязательно приду, как всё утихнет. Передашь?
— Пинь-пинь-пинь, — смеялась птичка. — Так это тебя и ищут! Передам, Аден, передам.
Пичуга вспорхнула и унеслась прочь в вечернюю мглу. Я же несколько успокоился. Предупредив капище, я проявил уважение. Теперь на меня не должны обижаться. Раскрыть себя сейчас было бы верхом идиотизма. Если капище пробудилось в ответ на моё заклинание, то я даже представляю, кому и для чего был нужен. Стать проводником одного из древнейших столичных капищ — это заявка на вход в гвардию императрицы. Уж кому-кому, а ей я прислуживать не хотел. Одно дело — защищать людей на Стене, и совсем другое — становиться игрушкой в руках императрицы.
И в этот момент я сообразил, что нахожусь практически под окнами общежития сестры. Впрочем, всё правильно, их факультет был самый близкий к заповедному лесу, чтобы не терять время на долгие переходы. А большая часть времени обучения проходила именно там, где они учились находить разные вершки и корешки и отличать полезную травинку от ядовитой.
«Отлично! — подумал я и свернул к зданию. — Заодно сестру проведаю».
В комнату к ней меня не пустили, так как жила она там не одна. Зато в фойе общежития было оборудовано очень миленькое место для свиданий с родственниками мужского пола. Кроме меня, тут были две пары. К одной девушке приехал отец. А вот к другой — брат. Хотя, я в этом был не очень уверен, судя по некоторым действиям юноши.
И всё же, ничего предосудительного тут произойти не могло. У входа в фойе, так, чтобы просматривалось всё пространство, сидела бдительная вахтёрша, наблюдавшая за происходящим. И вид у неё был такой, что выходить за рамки пристойности и не хотелось.
— А вы кем Аделаиде фон Аден приходитесь? — напряжённо спросила она, когда я попросил позвать сестру.
— Брат, — ответил я и вытащил пропуск. — Виктор фон Аден.
Женщина смерила меня взглядом, но практически сразу расслабилась. Только поверила она не словам, разумеется, а бумажке.
Сестра примчалась в фойе чуть ли не вприпрыжку. Она находилась в отличном настроении и вдобавок была чем-то сильно воодушевлена.
— Что-то случилось? — с улыбкой спросил я, так как не мог не отреагировать её состояние.
— Да, — ответила она, но потом потупила взгляд, понимая, что ведёт себя несколько по-детски. — Но тебе, наверное, не будет интересно.
— С чего ты так решила? — усмехнулся я и приобнял её за плечи, что тут же вызвало подозрительный взгляд вахтёрши. — Мне очень интересно, что у тебя происходит.
— Короче, — она схватила меня за руку и увлекла на мягкий диванчик возле дальней стены. — Сегодня нас всех водили на капище. Оно, оказывается, тут недалеко, в заповедном лесу. Вообще оно должно было спать, но оказывается, нет, оно пробудилось. И представляешь? — она схватила меня за руку и сияющими от счастья глазами заглянула в мои глаза. — Я его почувствовала! Там — в Горном, — сестра махнула рукой в случайном направлении, — я его почти не чувствовала, а тут… — Ада закатила глаза.
Я ещё раз поймал себя на мысли, что ни разу не жалею о том, что вернулся в это время, чтобы спасти в том числе и её. Это был настолько светлый и открытый человек, что вызывал тепло в душе одним своим видом. Такие встречаются редко. Именно потому что, Ада была долгое время главной отдушиной нашей семьи, мы так тяжело переносили её утрату.
— И как оно? — усмехнулся я, делая вид, что задаю вопрос для галочки, но на самом-то деле мне было очень интересно.
— Ты не представляешь! — сестра захихикала, но тут же прикрыла рот ладошкой. — Как большой сонный кот, которого разбудил солнечный зайчик. И вот теперь он лежит, ворочается с боку на бок. Вроде бы и просыпаться надо, а вроде бы и поваляться ещё хочется. Я попыталась к нему потянуться, но оно не ответило, хотя… — Ада склонила голову на бок, и её взгляд устремился в воспоминания сегодняшнего дня. — У меня создалось впечатление, что этот котяра меня по кончику носа своим хвостом щёлкнул. Мол, не для тебя моя ягодка росла.
И мы с ней оба рассмеялись.
— И что, всем так? — спросил я, слегка напрягшись.
— Нет конечно, — сестра откинулась на спинку дивана. — Больше его никто даже не почувствовал, — с некоторым разочарованием ответила она. — Вообще странно туда такие экскурсии водить. С капищем должен быть тот, кто его пробудил.
— А, может быть, его и ищут? — решил закинуть я сестре мысль.
— Да что ты? — она махнула рукой. — Зачем бы ему или ей скрываться? Это же почёт и признание силы! — она слегка погрустнела. — Эх, так хочется, чтобы у меня уже сила проснулась! Буду тогда, как мама: бамс, бамс, огнём всех фигачить! — и при этом она такую мордашку скорчила, что я не мог удержаться и снова рассмеялся.
— Какие твои годы? — всё ещё со смехом проговорил я. — Успеешь ещё научиться. Кстати, как учёба-то?
— Здорово, — ответила Ада, и вновь её эмоциональный фон изменился, а я понял, что мне за этим очень нравится наблюдать. — Я бы даже сказала, что интересно. Да, девчонки все — безмагички, но очень классные. Мы с ними травы разные разбираем, сочетания алхимические. Что с чем можно, что с чем нельзя. Ну, тут меня мама с детства учила, так что легко всё получается. Кстати, хочешь эликсир тебе сделаю, если, конечно, есть какая-нибудь барышня на примете, — подмигнула мне сестра.
— Спасибо, — хохотнул я, чуть отпрянув от Ады, словно защищаясь. — Я как-нибудь сам справлюсь. Уж с чем-чем, а в этом плане у меня проблем нет.
— Ну как знаешь, — она сделала вид, что надулась. — Моё дело предложить. А вот потом потребуется на неприступную, а я скажу, что ты сам отказался.
— Ладно-ладно, — я примирительно положил ей ладонь на плечо. — У нас пока полный запрет с выходом в город, но, если получится, пойдём туда гулять? В кафе сходим, на каруселях каких-нибудь покатаемся. Ты как?
— Слу-ушай, — она повернулась ко мне и заглянула в глаза. — Я буквально сегодня узнала, что тут, в Екатеринбурге есть такая штука, как голограмтеатр! — я поморщился, потому что не слышал такого названия. — Там очень интересно! — поспешила объяснить Ада. — По вечерам собираются маги иллюзии, читают какую-нибудь очень интересную историю и одновременно визуализируют её. И ты видишь изображения. Как будто герои из книги оживают и передвигаются, представляешь⁈
— Как представление? — я пытался понять, о чём она, но пока трудно было представить. — Вот мы в театр ходили.
— Нет, там всё совсем не так, — покачала головой сестра. — Там персонажи могут быть какими угодно, даже говорящими деревьями. Маги такую иллюзию создают. Ну что, сходим? Это очень красиво! Девочки, кто был, говорят, что очень чистые эмоции и живой нерв!
Мне понравилось описание. И самому захотелось увидеть то, о чём говорила Ада.
— Хорошо, — ответил я, поднимаясь. — Как только получится, обязательно сходим с тобой.
— Ура-ура-ура! — сестра захлопала в ладоши, забыв о приличиях, и на неё обернулись все, кто ещё был в фойе. — Ой, простите, — поспешила извиниться она и покраснела.
Я вытащил из внутреннего кармана небольшую пачку денег.
— Это тебе, — сказал я, протягивая купюры ей. — Чтобы не чувствовала себя ущемлённой среди этих всех дворянок-аристократок.
— Я вообще-то и сама — баронетка, — хмыкнула она, чем снова вызвала у меня братскую улыбку, затем выхватила деньги и сунула куда-то, я даже не углядел, куда именно. — Спасибо огромное! — и чмокнула меня в щёку.
— Постараюсь каждый день заходить, — сказал я. — Успехов тебе.
— Пока, — Ада махнула мне рукой и лёгкой походкой побежала к себе.
Я вышел из женского общежития и понял, что, несмотря ни на что, мне очень хорошо. Я даже посмотрел в небо, ища знакомые звёзды и планеты. Но сегодня отчётливо видно было только Венеру, а все остальные космические объекты расплывались в дымке.
Да, в груди поселилось некое ликование. Уж не знаю, по какому именно поводу была эта эйфория, но сейчас она была, как никогда в тему. Впервые за многие годы с души исчез камень, лежавший там с того дня, когда в дом пришло известие из пансиона благородных девиц, в который отправили Аду.
В комнате меня ожидал перформанс от Кости и Тагая. Они тренировались надевать форму на время. Я как раз вошёл в тот момент, когда была очередь Добромыслова. Мною сразу же овладело дежавю. Вот так же быстро и ловко он управлялся, сколько я его помнил.
— Представляешь, — притворно жалобным голосом сообщил мне Жердев. — Когда только начали, я у него почти десять секунд выигрывал. А теперь он у меня четыре.
— Мастерство не пропьёшь, — хмыкнул я, хотя к данному случаю это не относилось. — Наш друг достаточно быстр, — сказал я уже громче. — Теперь надо решить вопрос с десантированием.
— А вот с этим труба, — сказал Тагай, разведя руками. — К окну подхожу со страхом, а уж выглянуть совсем боюсь, не то что прыгать.
Мне сразу же вспомнилось, как он прыгал со Стены. Довериться товарищам с магией воздуха было сложно, но приходилось. Поэтому Тагай прыгал исключительно с закрытыми глазами, открывая их только в полёте, когда выбора уже не было. Ну и сгруппироваться надо было перед правильным приземлением. И так из раза в раз, опыт вообще не работал.
— Прыгай с закрытыми глазами, — сказал я, кивая на окно. — Попробуй, вдруг это поможет.
Как я и ожидал, данный метод сработал безотказно.
Мы ещё некоторое время потренировались, а затем разошлись по кроватям. Ночь прошла спокойно без тревоги, что мне показалось странным. Это означало, что наш декан задумал что-то более убойное.