Игорь Вениаминович мигом вскочил с кушетки и подскочил к остывающему зелью. Нет, тут всё было в полном порядке. Что-то ещё? Нет, сегодня он с газами не работал, поэтому, скорее всего, дело в чём-то другом.
«Так, — сообразил он, — скорлупа скорпииды, странный заказ, причастность гильдии алхимиков. Да это же захват, — он даже усмехнулся. — Ну-ну, Фламель, ну-ну».
Итак, газ явно шёл снаружи. Впрочем, это ничего не меняло. Лаборатория была готова практически к любым неожиданностям, кроме, разве что прямой бомбёжки или раскрытия бездны непосредственно под ней. Протокол «Чистый воздух» гарантировал откачку изнутри практически любых ядовитых компонентов и замещения их свежим воздухом.
Сообразив это, он тут же упал на пол и пополз к аптечке-деактиватору. Но тут всё было рассчитано. Он подцепил её начавшими неметь пальцами, открыл, схватил шприц с антидотом и вколол себе в плечо, практически не глядя. Место попадания вещества было практически неважно.
Дальнейшие действия тоже были отработаны до мелочей. Игорь Вениаминович засёк время до того, как антидот подействует полностью. Затем схватил телефон и сообщил заспанной телефонистке, что ему срочно нужен отдел полиции. Там уже сообщил о произошедшем нападении. Там ответили просто:
— Ожидайте.
Ну Жердев-старший и сел на пол так, чтобы держать в поле зрения окна и двери на всякий случай. Предстояло дождаться рассвет и полицию. В это время воздушный купол прекратил своё действие. Это означало, что протокол отработал до конца и газ выведен из помещения полностью. Шум воздушного конструкта ранее мешал расслышать что-либо за пределами лаборатории, но теперь совсем недалеко от того места, где сидел Игорь Вениаминович, раздались тихие разговоры.
— Что ты копаешься! — говорил один голос другому с явным раздражением. — Взламывай давай! Сам говорил же, что дел на пять минут: зашли и вышли!
— Да хрен его знает, — огрызался второй. — Защита вроде бы простая, но стоит как будто задом наперёд!
«Ну-ну, — снова со смешком подумал про себя Игорь Вениаминович. — Эту защиту одновременно устанавливали пятеро пьяных артефакторов, причём на спор. И как это теперь взломать, не знают даже они. Поэтому флаг вам в руки! А если даже получится, то у меня есть, чем вас удивить!»
И тут в дверь со стороны дома тихонечко поскреблись. Жердев-старший аккуратно подполз туда. Неужели и через дом решили проникнуть? Впрочем, это ничего не меняет.
— Бать, — внезапно раздался шёпот из-за двери. — Это я. Штурмовиков мы уложили, сейчас с входной группой разберёмся. Ты как?
— Я в порядке, — ответил тот. — А вы не рискуйте. Я полицию уже вызвал.
Если что-то плохое может случиться, оно непременно случится, гласит один непреложный закон. Но Шпейер никак не мог предположить, что провалятся абсолютно все части разработанной им операции.
Не помогли даже ментальные амулеты, дающие ему связь с «Малышом» — его правой рукой именно в этом деле. «Малыш» — была кличка с иронией, так как у того малыша была косая сажень в плечах, и ещё немного. Но при этом он был не только толковым малым, но ещё и мог дать отпор практически в любой непредвиденной ситуации.
Что же касалось амулетов, они давали связь на расстоянии, и можно было координировать свои действия. К сожалению, дальность этих амулетов не превышала пятидесяти метров. Зато они попутно защищали от различного влияния на разум, включая программирование менталистов.
И вот Малыш внезапно вышел на связь.
— Тут у меня один не уснувший, — проговорил он. — Ох, и прыткий! Сейчас я его…
Но тут его перебили артефакторы, которые возле Шпейера копались с защитой лаборатории.
— Эй, шеф, так не пойдёт, — разогнулся один из них. — Тут мало того, что вся защита задом наперёд стоит, так их тут ещё пять разных!
— И что? — с неудовольствием оскалился Фридрих. — Вскрывайте, я вам за это плачу⁈
— Нет-нет, — второй тоже разогнулся, отвлёкшись от дела. — Мы так не договаривались. Речь была про одну защиту. Мы были готовы к комплексной, даже к двойной. Но пять слоёв без подготовки — это тоже самое, что лезть в императорскую казну с голыми руками, надеясь, что в охране одни идиоты.
— Когда мне будет интересно ваше мнение, — сквозь зубы процедил Шпейер, — я обязательно вас спрошу. А пока — ломайте!
— Это невозможно, — покачал головой первый.
«Что ж, — подумал Фридрих. — Надо вызывать Малыша, и вместе прописать ускорение артефакторам».
«Малыш, — позвал он ментально. — Что с прытким?»
Ответа не было. Шпейер попробовал ещё несколько раз, но ответом ему была только тишина. «Да твою ж мать! — подумал он. — Этот дурак амулет что ли потерял?»
В то, что кто-то мог одолеть Малыша в бою, Фридрих не верил. Такое было просто невозможно. К тому же один на один.
Но выхода не было, надо было найти все группы и перераспределить их. Осознание масштаба провала, к которому неслась, словно горная лавина, их миссия, к Шпейеру пришло в тот момент, когда он обнаружил троих штурмовиков лежащих в кустах с дырками в телах и голове.
«Что за садист тут работал?» — только и смог подумать он.
А следом он обнаружил Малыша тоже с пробитой головой. Амулет с его шеи пропал. Зато недалеко лежали двое оглушённых, но живых штурмовиков. Фридрих быстро развязал их и привёл в чувство алхимическими регенералками, прихваченными на всякий случай. Они работала быстро, но отходняк после них длился недобрых пару дней.
Третья группа вообще, как сквозь землю провалилась.
На несколько мгновений у Фридриха Шпейера появилось чёткое ощущение, что их просто подставили. Он не понимал, как такое могло быть, и почему Фламелю вдруг понадобилось устранять банду, которая делала для гильдии алхимиков невероятно много грязной работы. Но как ещё можно было объяснить то, что он видел?
Быстро обыскав тело помощника Фридрих дал сигнал отходить. К тому же он буквально задницей чувствовал приближение полиции. Их предали и сдали. Другого объяснения быть не могло. Он даже хотел оставить артефакторов тут, но, во-первых, они были специалистами, пусть и на своём уровне, а, во-вторых, тогда бы они точно сдали его. А вот этого допустить было нельзя.
Со всеми оставшимися людьми он подоспел к лаборатории и махнул артефакторам, которые уже даже попытки сломать защиту оставили.
— Уходим! — махнул он рукой. — Скорее! Уходим!
Тех упрашивать было не надо, и они присоединились к изрядно поредевшей группе налётчиков.
Где-то уже совсем недалеко слышалось приближение конного отряда быстрого реагирования. Полиция была на подходе.
Костя убедился, что отец в лаборатории, и что он жив. Тут-то можно было и выдохнуть. Но кто-то всё ещё пытался сломать защиту. И можно было бы оставить это дело полиции, только вот мы не были уверены, что взломщики останутся до прибытия оной.
Мы аккуратно вернулись к окну, через которое проникли в коридор. За окном вроде бы угадывалось смутное движение, и мы немного задержались. В следующий раз, когда я выглянул наружу, никакого движения не наблюдалось.
Один за другим мы вылезли через окно и прислушались.
— Уходим! — услышали мы команды в предрассветной тишине. — Скорее! Уходим!
— Ага, сейчас, как же! — пробормотал я себе под нос и ринулся в ту сторону, с которой мы услышали голос.
Однако налётчики оказались шустрыми ребятами и давать дёру умели ничуть не хуже, чем появляться из темноты.
— За ними! — рявкнул я, завидев несколько тёмных силуэтов вдалеке. — Сейчас мы их…
Но догнать их не вышло. Буквально через пятьдесят метров мы услышали стук копыт за своей спиной и резкий окрик:
— Стоять! Руки за голову!
— Да это не мы! — вырвалось у меня, но пришлось подчиниться, глядя, как уходят настоящие преступники.
Тут же я почувствовал, как меня упеленало заклинанием паралича, и рухнул на брусчатку. Нос хрустнул от прямого соприкосновения с камнем, но хоть боли не было.
— Сейчас посмотрим, — произнёс суровый голос за спиной, — кто тут у нас решил обнести уважаемого алхимика!
Глава 6
Аркадий Иванович Путилин потихоньку уже проклинал кабинет, который ему выдали. Несмотря на то, что был он достаточно маленький — всего в одно окно и длинной метров пять, не больше, залежи документов тут были такие, что можно было разгребать весь учебный год, и ещё останется.
Но ещё больше бесило, что весь учебный процесс в этом году шёл явно не через приказы по общеобразовательной программе для курсантов, а совсем через другое место. Правда, именно поэтому он и здесь, но всё-таки хотелось бы, чтобы какая-нибудь определённость появилась.
Плюс к тому его постоянно дёргали по различным, казалось бы, совсем не важным делам, с которыми могли справиться другие преподаватели. Но он же пришёл последним, вот, мол, и бегай теперь ты. И нет, если бы пришёл умудрённый сединами профессор, его никуда не послали бы, но ты же молодой, Аркадий Иванович. Впрочем, Путилин пытался каждую ситуацию повернуть в свою пользу.
И вот снова стук в дверь.
— Войдите, — распорядился он, а когда дверь открылась, даже распрямился от неожиданности, потому что на пороге стояли вахтенный на пару с посыльным из полицейского участка.
— Аркадий Иванович, к вам, — указав на вновь прибывшего, проговорил вахтенный и провёл пальцем по густым усам.
— Слушаю, — коротко ответил Путилин.
— Аркадий Иванович, — грустным и низким голосом проговорил полицейский посыльный, — просим явиться в центральное управление полиции Екатеринбурга. Желательно немедленно.
— Зачем? — Путилин приподнял правую бровь.
Посыльный явно растерялся, но затем достал из кармана бумагу и развернул её.
— По вопросу курсантов: Добромыслова, фон Адена и Жердева, — пробасил он.
— А я тут причём? — Аркадий Иванович всем своим видом выказывал полнейшее непонимание ситуации.
— Видите ли, — пояснил посыльный, — указанные господа являются курсантами ХЕ… академии, простите. В связи с этим ну