Я шёл прямой наводкой к деду. Мне нужно было с ним посоветоваться и, возможно, впервые попросить о помощи именно как главу сильного имперского клана со всем его политическим, магическим и военным весом.
Дед смотрел на меня с лёгким прищуром, но было видно, что он не удивлён моим приходом.
— Дед, — сказал я, — мне нужна твоя помощь.
— Это становится уже доброй традицией, — хмыкнул Креслав. — Что ты уже успел натворить за пяток часов отсутствия? Удиви меня!
— На этот раз мне нужно вытащить человека с каторги.
Улыбка сползла с лица деда Креслав. он весь подался вперёд, ближе ко мне, и внимательно посмотрел в глаза.
— Чем дальше, дорогой внук, тем интереснее. И кого именно ты собираешься вытаскивать?
— Земовит Ланович Медведев, — ответил я. — Один из последних представителей клана Медведевых откуда-то с востока империи, это клан магов земли. Они — вроде бы и оборотни и хорошие геологи, а сам нужный нам каторжанин — отличный рудознатец, — продолжил я. — Хорошо чувствует, где залегают всевозможные руды, минералы и прочее.
— Так… — Рарогов задумался. — Погоди-ка, погоди… А у твоего Медведева деда случайно не Клыкан Ярович звали?
— Дед, что попроще спроси! — возмутился я.
— Ну да… это вы молодежь, вечно про корни забываете, а мы, старичьё, все друг друга чуть ли не до пятого колена помним. Клыкан другом мне был, да только погиб вместе с почти всем кланом лет тридцать назад. У них там там всё не то рухнуло, не то утонуло.
— А что произошло? — спросил я. — Честно говоря, я этого не знаю. Только то, что Земовит — последний из рода.
Креслав откинулся на спинку своего кресла:
— Это тот случай, когда в гибели людей оказались виноваты не демоны, а сама природа. В один момент перестал существовать целый клан. Ты знаешь, что такое Тихоокеанское кольцо?
— Да, конечно, — кивнул я. — Это круговая система разломов в Тихом океане, которая охватывает наш Дальний Восток, Японию, также Аляску и дальше.
— Совершенно верно, — кивнул Креслав и без тени улыбки добавил: — По географии: «Пять». В районе как раз-таки Аляски есть несколько групп островов. И вот между Лисьими и Крысьими островами находились Медвежьи острова. А там жил клан Медведевых.
Дед смотрел куда-то в пространство, видимо, что-то вспоминая.
— Изначально это был клан оборотней, но со своей спецификой. У них там было несколько своих капищ. Да, они были магами земли, но во время очередной тряски весь архипелаг Медвежьих островов ушёл под воду. Из тех, кто был на них, практически все погибли. Успели собрать буквально единицы. Вулкановы рванули на помощь, но всё-таки было слишком поздно. Даже те, кто старался остаться на вершине, на самых высоких местах островов, погибали, потому что водовороты, вызванные погружением суши, просто засасывали их внутрь.
Креслав на несколько минут замолчал. Что-то происходило в его душе. А, может быть, это память подсовывала ему картины того, что происходило в те дни. Хотя вряд ли он мог это видеть.
— Осталось меньше десяти человек из достаточно многочисленного клана. Причём, ты пойми, это уже не те жизнерадостные люди, которые жили на островах. Это были подавленные, практически убитые горем люди. Но при всём при этом они остались невероятно гордыми. Собственно, я же предлагал им по доброй дружбе переехать к нам, стать, если не частью клана, то хотя бы на время расположиться в наших владениях, прийти в себя, слегка размножиться, но они пошли по другому пути. Их осталось, как я уже говорил, совсем мало, и они принялись кочевать по стране.
— Зачем? — удивился я.
— О, их направляла конкретная цель. Они путешествовали по спящим капищам, пытаясь пробудить хотя бы одно из них, чтобы у них было своё место силы. Они хотели, чтобы кто-то из их рода снова стал проводником. Если бы они нашли такое капище, они бы остались там жить и обосновали бы там свой клан. То есть фактически, — Креслав покачал головой, — я разговаривал с другими родовичами. Все были готовы войти в их положение и продать им землю, если хоть какое-нибудь капище вдруг на них откликнулось бы. А без него оставшиеся люди клана стремительно теряли силу, им неоткуда было её больше черпать.
И затем Креслав вынырнул из своих воспоминаний и снова посмотрел на меня.
— Так что ты говоришь, произошло с этим самым Медведевым?
Я задумался, подбирая слова, а затем пересказал деду всё, что знал о ситуации.
— Думаю, да, — кивнул я. — Скорее всего, это Медведев из того самого рода. Был он и оборотнем, в том числе. На его двоюродную сестру во время, видимо, таких путешествий, о которых ты рассказывал, напали, прижали девочку аристократы. Чуть не изнасиловали, но он помял их конкретно, кое-что даже поломал. Вот и после этого попал на каторгу. Дело в том, что заступиться за него было некому. Ну, а выяснилось, что наехал он на кого-то из влиятельных юнцов с покровителями из штаба армии. И парень оказался теперь на Стене в крепости Отрог, что на реке Дружба. Это которая на стыке между Китайской империей и нами. И мне нужно кровь из носу его вытащить.
Креслав несколько раз провёл ладонью по бороде, что означало серьёзную степень задумчивости. Мы молчали минут пять, пока дед, наконец, на что-то решился:
— Я понял, о чём ты просишь и за кого. Фамилию того, кто чуть девочку не попортил, знаешь?
— Знаю, — кивнул я. — Но нам с тобой это не поможет.
— Такая известная фамилия? — напрягся Рарогов.
— Ты помнишь, кто к нам приезжал из Штаба, когда мы Горный обороняли? — спросил я.
— Чернышев, что ли? — подался ко мне Креслав.
— Совершенно верно, — ответил я. — Так вот, там был его племянник.
Я впервые в жизни видел, как мой дед буквально присвистнул.
— Интересно, однако, — проговорил после этого Креслав. — И как мы после такой свары будем вытаскивать парня?
— Я не знаю, — сказал я, покачав головой. — Собственно, поэтому и пришёл к тебе за помощью. Нелегально его умыкнуть со Стены я могу и внешность изменить тоже… Но честное имя рода для родовичей — не пустой звук, а потому хотелось сперва испробовать законные способы.
— Экий ты прыткий! — хохотнул дед. — И то могу, и это могу! А ты дед, извернись и по закону сделай! Ладно, — стукнул он руками по подлокотникам кресла. — Я подумаю, чем можно помочь. Но и девочку тоже отыскать надо.
— Её привлекать и позорить не хотелось бы, — скривился я.
— Сам знаю, — насупился дед. — Не ославлю, не думай. Но кое с кем ей побеседовать всё равно придётся лично. Без этого совсем никак.
— Хорошо, дед, — кивнул я и оставил его в размышлениях.
Когда я вышел от деда, был уже глубокий вечер. Я пошёл к старой резиденции в надежде отдохнуть, скинуть с себя суету и усталость прошедшего дня. Но на берегу озера невольно остановился.
Водная гладь как будто бы светилась сама собой, подсвечивая пар, клубящийся над ней. Из этого пара соткалась Аза, и они вместе с Зарой тренировалась. Точнее, это Аза показывала своей младшей сестре какие-то боевые приёмы.
Выглядело это, конечно, невероятно эротично, когда барышня в мокрой, обтягивающей маечке начинает показывать боевые приёмы. Тут иногда даже было непонятно, что именно она показывает: индийскую позу любви или боевой приём захвата, из которого невозможно вырваться.
Но при всём при этом Зара внимательнейшим образом следила за старшей сестрой и послушно повторяла за ней показанные движения. Затем они повторяли их уже вместе. При этом Зара ещё использовала для ударов свои мечи, а в какой-то момент и вовсе отдала один из своих мечей Азе.
Я увидел, как бесплотный дух демоницы сжал рукоять меча, и Аза смогла его удержать. При этом она повернулась ко мне и подмигнула, точно зная, где я стою, и не сомневаясь, что любуюсь ею.
А следом за этим сёстры провели тренировочный поединок. И тут, когда я отвлёкся от невероятно сексуального и стремительного поединка демониц, я понял, что Аза практически материализовалась, обрела плотность, стала выглядеть почти человеком, да, именно человеком, а не демоницей, пусть с небольшими рогами. Главное, что плоть её обретала реальность.
На некоторое время я, кажется, даже потерялся. Я забыл, куда шёл, просто следил за поединком.
«Во-первых, — думал я, — это опыт. А, во-вторых, это невероятно красиво и эстетично: танец гибких женских тел сам по себе приковывал взор».
А, в-третьих, в моей голове сформировалась мысль о том, что вообще-то демоница Аза уже около восьмисот лет силой своей души защищает резиденцию человеческого рода Рароговых. Одна. Так или иначе, она уже несколько раз отработала спасение своей души.
Я пообещал себе, что если только у меня будет такая возможность, я обязательно подарю ей не только тело, но и свободу.
Я наблюдал да Азой, размышляя: красивая, сексуальная, помогает, учит и при этом не требует ничего взамен. Да, у неё вздорный характер. Так восемьсот лет в стенах одиночной камеры кого хочешь сделают психом. В таком контекста Аза — просто образец здравомыслия!
А ревность… Покажите мне женщину, которая не ревнует? Это мёртвая женщина! А Аза очень даже живая, хоть и без тела. Но, и обманываться не стоило. Вряд ли демоница со всем своим воспитанием может испытывать влечение к человеку. Скорее всего, её ревность была проявлением одиночества. Отчего-то вспомнился Резвый, получивший возможность разговаривать со мной. Ведь он вёл себя точно так же, от него едва искры не летели! И он тоже регулярно попенял мне отсутствием внимания.
«Чёрт, — подумал я, — и как она только не свихнулась за это время, не представляю!»
Я вспомнил себя после перерождения, как смотрел на семью с затаенной болью, как готов был сделать что угодно ради них. И это после пятнадцать лет каторги на Стене. А у неё было восемь веков одиночки.
Я пообещал себе, что изменю своё отношение к демонице да и к Резвому заодно. Стану более чутким. Ну а пока пора бы перестать пялиться на демониц и заняться делом. Может хоть в дневниках далёкого прапрадеда отыщется вариант, как создать Азе тело.