— Отлично, благодарю Вас, — одобрительно кивнув, я встаю с кресла.
— Могу я ещё чем-нибудь вам помочь, Юрий Платонович? — нежно тянет Алла.
— Нет, спасибо Вам большое за оперативность. Всего вам доброго.
Потрясно. Хоть где-то гос органы работают оперативно.
— Куда дальше, шеф? — нетерпеливо спрашивает Ярый, когда мы выходим из министерства.
Я вижу по его глазам, как он восхищается столицей и хочет куда-нибудь сходить. Но мы тут по делу, а не ради развлечений. Но у меня есть, чем его порадовать.
— В Кремль, — заявляю я и слежу за его реакцией.
— Куда-куда? — у волка глаза из орбит полезли.
— Ты правильно услышал, Ярый, — я тереблю его за плечо, чтобы привести его в чувство, — именно туда. Только перед выездом нужно звоночек сделать.
Я достаю телефон и набираю номер канцлера империи.
— Алло, Зубов? Какими судьбами? — голос канцлера прерывает протяжные гудки.
— Ваша Светлость, здравствуйте, — вежливо приветствую его и перехожу сразу к делу, — а я вот, в Москве. Хотел забежать к вам по важному делу. Можно?
Канцлер самый занятой человек в империи, но я хочу, чтобы он меня принял сегодня.
— А в другой день не можешь зайти? Ты здесь на долго? А то у меня дел сегодня полно, — спрашивает Меньшиков.
— Я на день приехал, Ваша Светлость. Я у вас много времени не займу, правда. Пять минут по личному вопросу. Примите меня? — вежливо прошу его вставить нашу встречу в его плотный график.
— Ну, — Канцлер делает недолгую паузу, а затем говорит, — пять минут для великого закрывателя разломов, найду, наверное, — шутит он.
— Тогда через полчаса я буду в Кремле, господин канцлер. До встречи.
Я кладу трубку и смотрю на Ярого, который хочет взорваться от восторга.
— Поехали, Ярый, — я киваю на дорогу, — лови такси.
Через полчаса мы находимся на пропускном пункте в Кремле. Нас тщательно досматривают и пропускают внутрь. Нас встречает секретарь канцлера и проводит нас в зал ожидания.
Очень ожидаемо, что мы будем сидеть здесь некоторое время. Ну ничего, зато Ярый порадуется и порассматривает тут всё. Помню, как я сидел тут первый раз и восхищался этой красотой. Будет своим детям будущим рассказывать, что был в самом Кремле. Смотрю на Ярого и нарадоваться не могу. Его лицо источает восхищение и полное удовлетворение поездкой. Не погулял, зато в таком месте побывал. Ему, всё таки, выпала большая удача стать моим шофёром. Вот знал он, когда шёл на эту должность, что тем самым, он побывает в Москве? Да нет конечно! Не рассчитывал даже никогда на такое. А тут.
Мои мысли прерывает всё та же помощница канцлера, которая встречала меня, когда я был здесь в самый первый раз.
— Вы можете войти, — она кивает мне и идёт к массивным дверям кабинета Меньшикова.
Ярый подрывается за мной но я останавливаю его жестом. К канцлеру можно только мне. Тет-а-тет. Меньшиков не поймёт, если зайду к нему со своим шофером-охранником. Я рад, что Ярого вообще пустили внутрь Кремля. Так-то могли и за порогом оставить.
Вижу, что Ярый всё понимает и послушно садится обратно на место.
— Господин Канцлер! — я вхожу в его кабинет, широко улыбаясь.
— Юра! — он как обычно, стоит возле своего любимого окна и рассматривает Москву, — рад видеть! Как твои дела в Астархани?
— Да всё прекрасно, ваша светлость, — я подхожу к нему и он первым протягивает мне руку, — а как дела государственные? — улыбаясь, спрашиваю его в ответ.
— Есть свои трудности, впрочем, как обычно, — качает головой Канцлер, — ах да, пока не забыл! Комиссию, которую ты просил отправить в гербовое министерство Астрахани, я распорядился отправить. Но вот представляешь, они ничего не нашли! Сказали, что всё чисто. Успели Мещерские всё почистить, видимо, до прихода комиссии, — возмущается он, — но шороху навели. Думаю, они поняли серьёзность ситуации и больше таким промышлять не будут. А если будут, им не поздоровится!
— В любом случае, спасибо, господин канцлер! — я от души благодарю его, что не отказал в тот момент, — я на днях буквально туда заходил и знаете, там все по струнке ходят! А я то ещё думаю, чего они все? А это комиссия оказывается навела порядок!
— Это наша работа! Хоть и существуют проблемы с порядком на периферии государства, но мы работаем над этим, — канцлер кивает и жестом указывает на стул.
Мы присаживаемся и он продолжает.
— Так, по какому делу ты ко мне сегодня, Юра? По телефону так загадочно сказал… по личному вопросу, — Канцлер улыбается, — слушаю тебя.
— Господин Канцлер, — я начинаю официально донельзя, — дело в том, что я женюсь. И приглашаю Вас на мою свадьбу! Хотелось лично это сказаать. Правда, ещё не знаю, где и когда она будет. Но точно могу сказать, что в ближайшее время состоится.
— Браво, Граф! — Меньшиков хлопает в ладони и его голос становится практически безофиционзным, — я тебя поздравляю! Ты молодец, мальчик! И кто она?
— Графиня Маргарита Волконская, Ваша светлость! — гордо заявляю я.
Канцлер задумывается на секунду и сразу же выдаёт:
— Внучка Князя Долгорукова? Вот это новость! Не ожидал, от тебя, парень! Не ожидал, — Меньшиков раскидывает руки в стороны, — ну, что ж, я не обещаю тебе, что буду присутствовать на этом торжестве, но обещаю, что очень постараюсь заскочить, хоть не на долго, — он хлопает меня по плечу.
— Главный подарок, это Ваше присутствие, господин канцлер! — я благодарю его.
Меньшиков одобряюще, с улыбкой, кивает, а затем, резко меняет тему разговора.
— Скажи мне, граф, а что насчёт эльфов?
Глава 23
— А что насчёт эльфов? — я смотрю на канцлера невинным взглядом.
— Так. Кажется я забыл, что говорю с Зубовым, — канцлер протяжно выдыхает, — к вам всегда нужен был особый подход, я это ещё по твоему деду помню. На старости лет, он стал таким упрямым, что с ним вообще невозможно было разговаривать. Однажды он упёрся и не захотел закрывать разлом в Санкт-Петербурге, потому что Императрица не согласилась присутствовать на свадьбе его сына, — князь, кажется, ударился в воспоминания.
— И что в итоге? — мне становится интересно чем все закончилось.
— Что в итоге, что в итоге, — ворчливо повторяет за мной князь, — в итоге закрыл. После того, как я отдал ему артефактную трость, между прочим. Которая ему вообще не нужна была! — Меньшиков раскидывает руки в стороны, — потому что эта трость для призывателей духов!
— Значит, всё же нужна была, — я пожимаю плечами и выдаю с иронией в голосе.
Кажется, мои предки вертели всем государством и всеми родами, как хотели. Возможно, поэтому они были такой костью в горле для многих. Возможно, поэтому все так дружно решили похоронить Зубовых и забыть их.
— Да-да, нужна, ага, — скептически произносит Меньшиков, — неизвестно зачем и для чего. Просто так. И ты туда же вот! — канцлер качает головой, — кстати, именно поэтому все сначала вздохнули с облегчением, когда твой род загнулся. Уж прости за прямоту, — он как будто угадывает мои мысли и озвучивает их, — правда потом, все очень сильно жалели, что вас нет. Разломы то не перестали открываться и многие приносят довольно большие проблемы и по сей день. А к тебе, между прочим, бояться теперь обращаться. Думают, что ты пошлёшь куда подальше их всех.
— Ну, возможно и пошлю, — говорю откровенную правду, — у меня, во-первых, не так много времени, чтобы всех спасать, а во-вторых, я не видел никогда, ни от кого, никакой помощи, — я соглашаюсь с ним, но делаю свою ремарку.
— Так, граф, не уводи тему. Что с эльфами делать будем? — князь стоит на своём.
— А что с ними нужно делать? Они живут на моей земле, никого не трогают, никому не угрожают и ни на что не претендуют, — я тоже стою на своём.
Я понимаю, что начинаются торги. И здесь важна именно первоначальная позиция. Я понимаю, что канцлеру нужно сделать их подданными империи, обязать к налогам и вообще, поставить на учёт государства. Государство любит порядок всегда и во всем. Это я тоже понимаю. Но я не могу себе позволить разбрасываться козырями.
— Всё так, да. А теперь посмотрим с другой стороны. Во первых в твоей степи шастают разведки всех стран со всего мира. Всем очень интересно, что это за эльфы и откуда они взялись. Мы тебя всячески прикрываем, — канцлер лукаво смотрит на меня ожидая, что я приму этот ненавязчивый аргумент в его пользу.
Но нет. Не в его пользу.
— А кто вам разрешил лазить по моей земле без моего согласия, господин канцлер? — я откидываюсь на спинку стула и вопросительно приподнимаю брови.
Этот вопрос я специально уточнял у Волконского, когда приезжал к ним закрывать разлом. Александр Иванович сказал слать всех подальше. Да, мы подданные императора и его власти, однако, государство не имеет права без постановления суда что-либо делать на моей земле.
— Ты отсутствовал, это во-первых! — Князь парирует, — а во-вторых, не в этом суть, — он плавно съезжает с темы, — суть в том, что это касается не только тебя и твоих земель. Это касается всего государства! А значит, мы имеем право на спецоперации, — канцлер приводит действительно весомый аргумент.
Такой закон и правда есть, об этом тоже говорил Волконский.
— И давай без препирательств, — продолжает Меньшиков, — я не собираюсь как-то отбирать у тебя эльфов и не собираюсь пробивать к ним доступ без твоего ведома.
— Хорошо. Просто мы, видимо, опять не с того начали, господин канцлер. Так чего вы хотите? — я примирительно поднимаю руки вверх, — всегда проще сразу объяснить свою позицию.
— Нам нужен контакт с ними, — наконец, Меньшиков говорит то, для чего и завёл этот разговор, — хотя бы с тем, кто там главный или же представитель от их народа.
— Я их представитель, — без замешательств, выдаю как на духу, — чем это Вас не устраивает?
— Ты представитель, согласен. Но было бы намного лучше, если бы ты пришёл к нам с одним из них. Чтобы мы увидели их вживую и поняли, что они способны идти на контакт. Как ты докажешь, что они у тебя не в рабстве? Рабство в Империи, напоминаю, запрещено и наказуемо смертной казнью, — возражает мне Меньшиков.