— Будет сделано, — сказал князь и вышел из кабинета.
Глава 23. Прощальный балет
Балет — это зрелище,
которое восхищает,
но не волнует.
Фрэнсис Скотт Фицджеральд
В театр мы отправились без отца, так как он чувствовал себя не очень хорошо. Мы даже хотели отказаться от поездки, но он настоял, чтобы мы ехали без него. На поезде мы добрались до города, а там уже на каретах, которые с утра перегнали к вокзалу.
Усиленная охрана и большая толпа любопытствующих, вот что встретило нас перед театром, как оказалось, сегодня на премьере, было много представителей высшего света и большое количество высокопоставленных чиновников.
Нас проводили в императорское ложе, где мы уселись на свои места, рядом со мной, справа от меня, сидела Елена, а слева Мария Фёдоровна. Она изучала программу премьеры и почему-то поглядывала на меня, я вначале не мог понять её взглядов, пока она не протянула, программку, где были главные актрисы балетной группы и на первом месте, крупными буквами, была написана фамилия Кшесинской Матильды. Прочитав программку до конца, я совершенно спокойно и невозмутимо передал её своей невесте и стал смотреть на зал, в котором было очень много народу, все суетились рассаживаясь на свои места и часто бросали взгляды на императорскую ложу. За пять минут до начала, к нам в ложу вошёл Виктор Сергеевич и уселся позади нас. Взглянув на него, я понял, что он чем-то озабочен, и извинившись вышел в коридор, кивнув князю на дверь.
Рядом со входом к нам стояло шесть человек охраны, а в коридоре с двух сторон, ещё по два человека, что было необычно.
— Рассказывайте, — сказал я, когда князь вышел следом со мной.
— У чёрного входа задержали двух подозрительных, которые искали возможность проникнуть, в театр, минуя охраняемые входы. При задержании, они пытались оказать сопротивление и даже вытащили пистолеты, но чтобы не вызывать паники, их обезвредили, взяв в ножи. Оба ранены, но давать показания отказались. Одного опознали по розыскным листкам, он из террористической организации, есть серьёзное опасение, что они планируют сегодня устроить здесь террористический акт. Охрану усилили и выборочно проверяют всех подозрительных людей, но пока безрезультатно.
— У тебя есть второй револьвер, а то я свои в карете оставил, не хотел пугать публику, и похоже, зря это сделал.
Князь достал из внутренней кобуры один из револьверов и протянул его мне. Проверив, как он заряжен и плавность курка, осторожно засунул его себе за полу пиджака во внутреннюю кобуру. Он был маленький и меньшего калибра, но на двадцать-тридцать метров я из него попаду в человеческую мишень. Такую модель я не носил, так как она мне не нравилась большим разбросом пуль, а вот князь постоянно таскал их с собой и как я знаю, тренировался почти ежедневно. С оружием, я почувствовал себя спокойней и поэтому вернулся обратно на своё место, дав перед этим указание князю.
— На всякий случай, проверти соседние ложи и выставьте охрану рядом, чтобы не подложили бомбу, как и сверху от императорской ложи, так и снизу, но могут и бомбу метнуть, а поэтому проинструктируйте охрану и пригласите в зал людей в штатском, не нужно портить людям праздник и пугать народ.
За ходом балета, я особо не смотрел, обращая больше внимание, на то, что происходит в зале и пытался предположить, что могут придумать террористы и склонялся к мысли, что, скорее всего, всё случится в антракте. И, возможно, это будет террорист с пистолетом, а возможно, и два террориста, я бы на их месте, попытался отвлечь охрану и всеобщее внимание, чем-нибудь. К примеру, пожаром или падением декорации на сцене. Достав блокнот и карандаш, я написал записку и передал её князю, на что Мария Фёдоровна недовольно пихнула меня своей туфлёй. Скорее всего, она подумала, что я передал записку для Кшесински.
Елена, сидящая со мной рядом, была поглощена происходящим на сцене и по ней было видно, что она очень впечатлена.
Когда начался антракт, мы с князем вышли в коридор, оставив остальных и попросив не выходить их из ложи.
Рядом уже стояла большая толпа чиновников и представителей аристократии, но охрана не подпускала их близко, перекрыв проход. Тут же были и репортёры, неизвестно как проникшие на премьеру потому, что в списках их небыло. Нас с князем сфотографировали, несколько раз и нам пришлось направиться в их сторону.
Когда мы подошли, сзади неожиданно грохнул выстрел и все обернулись назад, а охрана закрыла, меня своими телами, но я не стал поворачиваться, так как был уверен, что раз не попали с первого раза, то второго выстрела им не позволит сделать охрана.
Моя рука уже извлекала револьвер из подмышечной кобуры, а я внимательно смотрел, за стоящими передо мной людьми, так как чувствовал угрозу исходящую именно с этой стороны.
Один из фотографов, был совершенно спокоен и не смотрел в сторону выстрела, и не смотрел на меня, но что-то в его поведение мне показалось странным и я, вынимая пистолет, направил его на него, когда револьвер ещё только был на пути в его сторону, он внезапно выхватил из громоздкого фотоаппарата, револьвер, с укороченным стволом, и постарался выстрелить в меня, но я успел раньше и два раза выстрелил ему в правое плечо, отчего его немного развернуло и он, не поднимая пистолета, с гримасой боли, выстрелил в пол. Дальше уже сориентировалась охрана и меня закрыли со всех сторон. Хорошо, что не стали валить на пол, хотя по инструкции имели полное право. Меня привели обратно в Императорскую ложу, где я встретил взволнованных и перепуганных Елену и Марию Фёдоровну.
— Что случилось Никки, в тебя опять стреляли? Ты не ранен? — произнесла моя мать, перейдя на английский от волнения.
— Всё нормально. Террористов обезвредили, нам сейчас доложат, что на самом деле произошло, прошу присаживаться на свои места, я не уверен, что поймали всех террористов, поэтому не нужно стоять в полный рост на балконе, — сказал я, стараясь их успокоить.
Тут моя мать замечает в моей руке дымящийся пистолет и произносит.
— Так это ты стрелял?
— Только два раза, а два выстрела сделали террористы. Но, как видишь, они промахнулись, — сказал я, убирая пистолет в кобуру, под пиджак.
— Ты опять стал носить с собой оружие? Я же просила не брать его на светские мероприятия, про тебя и так идут много слухов. Для твоей защиты есть охрана и именно она должна стрелять, а твоя задача руководить империей.
— Перед премьерой, на улице задержали двух человек с оружием, которые стремились проникнуть в театр, поэтому я одолжил один револьвер у князя, заодно написал записку, об усиление охраны.
— Я думала, что ты писал своей Кшесински, извини, — сказала мать.
— Кто такая Кшесински? — спросила Елена, сразу встав в стойку.
— Всё равно, ты об этом узнаешь, так лучше будет узнать это от меня. Это моё увлечение годовалой давности, мальчишеские устремления и всё такое. Между нами ничего небыло, просто я ухаживал за ней и некоторые полагали, что у нас с ней роман. Но дальше небольших подарков и совместных прогулок, дело не зашло, — рассказал я.
— Это не та Кшесински, которая так хорошо выступала в первом акте? Ничего удивительного, что Николай мог ей увлечься. Впрочем, раз ты говоришь, что это давнее увлечение, то не будем ворошить прошлое. Лучше расскажи, что на самом деле произошло.
— Террористы, напали на меня с двух сторон и если первый, как я понял, охрана сумела предотвратить, то вот второй, попытался выстрелить в меня, с другой стороны, пока моя охрана была отвлечена, но я не повёлся на уловку и выжидал момента, когда нападавший, проявит себя и я успел выстрелить раньше, чем он успел поднять пистолет, который прятал в фотокамере. Сейчас его допросят и мы узнаем все подробности произошедшего, я уверен, что князь во всём разберётся.
— Боже. Когда же это всё закончится? — сказала императрица, прикрывая глаза рукой с платком. Было видно, что она напугана и готова расплакаться, поэтому я подошёл к ней и присев в соседнее кресло, обнял её за плечи. Когда Мария Фёдоровна успокоилась, я смог обратить внимание на свою невесту, которая о чём-то думала и увидев, что я смотрю на неё, сказала,
— Я тоже хочу револьвер и мне плевать на мнение окружающих. И я хочу, чтобы ты научил меня ими пользоваться.
— Хорошо, можешь каждое чётное число месяца, ездить с нами на стрельбище. Там тебя всему научим. И подберём оружие полегче и не такое заметное, а возможно, и спрячем его под элемент одежды.
В этот момент, зашёл взволнованный князь.
— Разрешите доложить, ваше Высочество, — спросил он, и получив согласие, продолжил,
Когда мы с вами вышли из ложи, то прятавшийся за портьерой, молодой парень попробовал выстрелить вам в спину, но охрана вовремя это заметила и попыталась его обезвредить и выстрелили в него, попав точно в грудь. От полученного ранения он практически сразу скончался, не успев ничего сообщить. Его личность пока устанавливается.
Тот, кого вы смогли ранить, оказался скрывавшийся от нас, некто Степняк-Кравчинский, Сергей Михайлович. Разыскиваемый террорист, ранее скрывавшийся в Швейцарии, но вынужден был покинуть её, после долгого дипломатического давления на них с запросом на выдачу по списку революционеров и террористов. Ему пришлось переехать в Австро-Венгрию, где он познакомился с другими революционерами и они приняли решение на убийство наследника или императора. Всего террористов пять человек, двоих задержали на улице, двоих обезвредили на этаже пять минут назад, а вот где ещё один, мы не знаем. Как нам удалось выяснить в следствии допроса, он местный сотрудник и что он может придумать, я пока не знаю, но он обещал, что наследника он в любом случае убьёт. Как он выглядит никто не знает, и даже примет его ни у кого нет. Боюсь, что он может уйти от нас и подготовит убийство в другой раз.
Князь закончил рассказ и замолчал, давая мне возможность обдумать и отдать указания.