– А Тереза?
– Анжела два года пробыла наложницей родовитого Даниэля, виконта Дуйсбурга.
– Потому-то она и назвала так своего фамильяра, – рассмеялся я.
– Да, она сама признавалась, что ей хочется и побыть рядом с Даниэлем, но и возможность помыкать кем-нибудь с этим именем тоже греет ее сердце.
– Интересненько. Но это не решает главного вопроса – что мне делать с Аликс?
– Если тебе интересно моё мнение…
– То я его знаю. Ты предложишь мне взять Аликс в личные вассалы. Причём всю эту штуку с наложницей вы придумали совместно. Единственное, что поразило лично тебя, это то, что она подошла открыто, при всех.
– К-как?!
Нет, я, конечно, попрошу Петровича подтвердить эту гипотезу, хотя, судя по реакции Марии, можно и не спрашивать.
– Мария, я верю, что ты желаешь мне только добра. Но объясни, зачем ты так упорно пытаешься сделать меня сюзереном Аликс?
– Того, что это сильный маг, которая без колебаний отдаст за тебя жизнь, мало?!
Я только вздохнул. Ну как объяснить ей, что я не знаю, является ли это желание Аликс её собственным или наведённым из-за моей халатности с собственным источником!
– Хорошо. Передай… впрочем, нет, не передавай. Аликс, выйди, пожалуйста, из-за моей спины.
– Вы стали хорошо меня чувствовать, учитель. – Аликс, не обращая внимания на открывшую рот Марию, прошла и встала рядом с ней.
– Изложи причины, почему ты так хочешь попасть ко мне в подчинение.
– Потому что иначе меня принесут в жертву, – она потупилась, но тут же вскинулась: – Но это совсем не значит, что я сама не хочу быть с вами, учитель! Мне, с моей способностью, тот же Кобленц предлагал сотрудничество на любых условиях… правда, я так и не поняла, откуда он узнал о ней.
– Ну, это как раз абсолютно понятно. Занимая высокую должность в тайной полиции, – вот никогда не думал, что Мария и Аликс родственницы совам, – он попросту обязан отслеживать подобные тебе таланты. Но вот что за жертва имеется в виду? Твоя семья практикует человеческие жертвоприношения?!
Мария и Аликс рассмеялись.
– Нет, Серж, Аликс просто отдадут в паладины в обмен на благословение богов.
– И?
– И для её семьи всё великолепно: они гарантированно получают какой-либо дар, да ту же невидимость Александры, не как отклонение, а как родовой признак, а вот для самой Аликс всё не так благостно. – Мария замолчала, но, очевидно, прочитав на моей физиономии вопрос, заторопилась: – Нет, не подумай, что я что-то скрываю от тебя, но сейчас не очень подходящее время и место для таких долгих разговоров. Просто поверь мне на слово, это не та судьба, которую я бы пожелала своему ребёнку.
Я повернулся к Аликс:
– Поэтому ты и принимала ухаживание Дуйсбурга?
– Уж лучше к нему в неравноправные жёны, чем в паладины.
Я внимательно посмотрел в глаза Аликс и принял решение.
– Так вот, я согласен принять родовитую Александру, урождённую в семье барона Шварцвален, в свои личные вассалы, – объявил я, положив руку ей на голову. – Обязуюсь честно и благородно исполнять все обязанности сюзерена, не допускать умаления чести вассала и не злоупотреблять правами сюзерена. Ты, родовитая Александра, урождённая в семье барона Шварцвален, согласна на данные условия?
– Да, сюзерен.
– Пусть мой род послужит свидетелем этой клятвы. Да будет так!
С последними словами в комнате раздался звук лопнувшей струны, и от нас с Аликс во все стороны покатилась волна света. Проморгавшись, я увидел совершенно белые лица, выпученные глаза и открытые рты абсолютно у всех, находившихся в зале. Но если в глазах детей светилось чистое восхищение, сдобренное изрядной толикой зависти, то взрослые излучали ещё и изумление вперемешку с какой-то опаской. Повернувшись к Марии, я вновь узрел статую «юная фанатка, смотрящая на кумира» и тяжко вздохнул:
– Что я опять сделал не так?
– Сюзерен, принять вассальную клятву не только не на алтарном камне, но даже и не в родовом владении – удел самых могущественных магов. Я про такое только в легендах читала и полагала сказкой, – ответила мне Аликс из-за спины.
Да она издевается! Какие, к чёрту, сильнейшие, это кто угодно может при наличии доброй воли… пардон, дурак, возможно, исправлюсь… когда-нибудь. Дело действительно довольно простое, но только и исключительно для мага с нормально развивающейся энергосистемой. Это ж работа в два потока, а кто из современных магов Земли на такое способен? Но надо что-то сказать. Вон, уже и у детей в глазах начинает проявляться изумление, по мере того как слова Аликс до них доходят. Надо бежать! И побыстрее.
– Кристи! – Моя верная пума тут же оказалась рядом. Вот в ком я уверен: на оборотней ментальные воздействия до высшего, шестого уровня вообще не действуют, поэтому если она выбрала меня вожаком, то сделала это сама. Раз и навсегда.
– Алекс, Кристи, поехали, прокатимся.
Надо, во-первых, познакомить Аликс со второй ипостасью Кристи, а во-вторых, переждать первую бурю.
Уже садясь на лошадь, я подумал: «Слава богам, что Анжела прибывает только завтра! Её приезд должен несколько смягчить шок от моих действий».
На следующий день мне, правда, было несколько не до эффекта, который я произвёл в день своего появления – что самое неудачное, многие гости замка к тому моменту ещё не разъехались и были свидетелями моего выступления. Почти одновременно с возвращением Анжелы из Калькутты мне пришло официальное письмо из Истока с благодарностью за то, что я подтвердил своё обучение в этой школе магии, и с приглашением на королевские скачки в Аскоте в июне.
Мария, принесшая мне это письмо, сидела несколько пришибленная. Уже немного изучив её, я предположил, что она чувствует за собой какую-то вину, связанную с ним.
– Рассказывай, что ты натворила.
– Серж, я… просто не подумала, что это всё будет настолько окончательно. Я решила, что выбор школы надо будет ещё раз согласовать, когда придут все приглашения.
– А подробнее?
– Жаннетт ещё тем летом дала мне письмо из Истока, в котором просили подтвердить, что мы по-прежнему рассматриваем данную школу как вариант твоего обучения. И она уверяла меня, что мы потом ещё раз вместе с тобой соберёмся и всё-всё обсудим.
У меня просто не было слов, да и не хотелось ругаться с Марией, особенно когда она в таком положении. И самое главное, «фарш невозможно провернуть назад». Как бы я ни ругался на Марию, исправить в данном случае уже ничего нельзя. Впрочем, кое-что я сделать всё-таки могу.
– Мария, с этого дня всё, что ты собираешься подписывать относительно меня, ты сначала показываешь лично мне. Как бы тебя ни уговаривали. Понятно?
Мария мелко закивала и спросила у меня преисполнившимся надежды голосом:
– Ведь ты сможешь это исправить?
– Это – нет, но постараюсь хотя бы немного уменьшить последствия.
– Не сможешь? – Сколько неверия и паники в голосе!
– Исправить – нет. Подтверждение от законных представителей является заключением неразрывного контракта со школой. И его нарушение приведет к смерти – моей и вас обеих, если в Истоке была моя кровь, или только вашей, если моей крови там не было.
– Кровь была. Её ещё Елена туда возила, когда твои родители только высказали намерение отправить тебя в Исток. – Мария совсем упала духом. Я подошёл к ней и взял её лицо в свои ладони:
– Ты поняла, что должна делать теперь?
– Да, но…
– И больше я на эту тему говорить не хочу. Лучше скажи, мы что, будем совмещать завтра два праздника – возвращение Анжелы и день рождения Аликс?
Она грустно улыбнулась и потёрлась о мои ладони:
– Милый Серж, ты опять успокаиваешь свою глупую тётку, которая натворила дел и не нашла ничего лучшего, как бежать к тебе, чтобы взвалить на тебя еще и эту ношу? – И заметив, что я сдвинул брови, заторопилась: – Я клянусь, что больше не сделаю ничего, что ты предварительно не одобришь. И говорить на эту тему больше не буду. Только не сердись, пожалуйста. Но в одном ты не прав – отмечать мы будем не два события, а три. Ведь не каждый день первородный приобретает первого личного вассала. – Она поцеловала мои руки и ушла, опустив голову.
Тройной праздник получился на славу. На него приехали и нынешние выпускники замка Тодт. И если с Францем я обязательно встречусь уже в феврале, то и Генриха, и Грету я не увижу до летних каникул. Однако больше всего меня поразил один из гостей, приехавший в карете, запряженной двумя уродливыми ящерицами-переростками, которые передвигались на задних лапах, размером превышавших передние более чем в восемь раз. Вытянутые вперёд крокодильи морды с громадными зубами вызывали неприятные воспоминания о подземельях дворца Люксембург. Длинными, мускулистыми хвостами звери без труда переламывали метровые в обхвате деревья.
– И где такие чудовища водятся? – спросил я у Георга.
– Такие – к счастью, нигде. Барон Гроссвалевайс просто выбрал такой способ, чтобы хвалиться своим богатством. Мало того что эти звери зимой нуждаются в дополнительном обогреве и диета у них исключительно мясная, так они ещё и нестабильны, и их приходится постоянно подпитывать магией, чтобы они не развалились на малоаппетитные куски. А изготавливают подобных монстров на специальной ферме неподалёку от Штутгарта, в местечке Фелльвах. Там же расположен крупнейший в Европе парк магических существ и химер.
Ну конечно же! Химеры! Только вот графу Ашениаси везло, и он никогда не сталкивался с чудаками, способными выкидывать громадные средства на подобных монстров. Если и были подобные нерациональные траты, то они достигали несколько меньших… габаритов.
Заметив, что монстры заинтересовали и других детей, я предложил организовать на весенних каникулах экскурсию в этот самый парк и на ферму. Моё предложение вызвало неподдельный энтузиазм у всех без исключения.
После окончания праздника вся команда собралась в моих покоях. Первым слово взял я:
– Прежде всего нам надо договориться о том, как вы будете, и будете ли вообще, продолжать занятия по, так сказать, внешкольным предметам. Кто как решил?