– И когда вы собрались меня… осчастливить?
– Раньше я думал, что только после вашего шестнадцатилетия, но после истории с личными вассалами… даже не знаю. А вы чувствуете в себе силы для принятия вассального рода без алтарного камня?
– Нет, не чувствую. И надеюсь, что до того момента, пока я не закончу школу, находящуюся, между прочим, в том же Бритстане, вы не будете распространяться о ваших планах.
– Слушаюсь, первородный.
В тот же вечер я связался с Кузьмичом и спросил его о короне герцогов Ривас. И тут меня ожидал эпический облом. Да, действительно, в корону был вставлен осколок Сердца Европы. Только вот сама корона была зачем-то отправлена на Грань, где и должна была находиться по сей день.
Тридцать первого августа семечко созрело. Сняв рукав, я обнаружил его сверху на руке. Со всеми предосторожностями я пересадил семечко в горшок с землёй и полил его. И не надо инсинуаций! Полил собственным потом. Закончив эту процедуру, в процессе которой дышал-то через раз, я наконец расслабился в кресле. Боги! Какое же это счастье, когда у тебя ничего не болит!
Разбудил меня вызов зеркальца. Машинально посмотрев на часы, я удивился, что уже больше одиннадцати часов вечера. Вызов оказался из замка Тодт. Очевидно, Мария, не дождавшись поздравлений от меня, решила напомнить о себе. Улыбаясь этим мыслям, я ответил на вызов. В зеркальце появилось взволнованное лицо Георга.
– Серж, ты в порядке? Слава богам! Немедленно запрись и подтяни к себе всю охрану, которую только можешь.
– Что происходит?
– Мария и наш сын Карл, пропали. Я подозреваю, что их похитили.
– Почему именно похитили?
– Я не ощущаю их, обращаясь к нашей связи.
Да, это серьёзный аргумент. Наскоро попрощавшись с Георгом и заверив его, что немедля приму всё возможное для своей защиты, я принялся размышлять о вероятных заказчиках похищения. Мои мысли прервал голос Степаныча:
– Тут, эта… к нам залезть собираются.
Я резко обернулся и увидел донельзя смущённого домового, смотрящего в пол.
– А в чём вопрос? Если кто-то пытается без спроса залезть в дом, то домовой должен противостоять этим попыткам. Или я что-то не так говорю?
– Так. Только вот они мне подарок выставили.
– И что, ты за подарок прекратишь дом защищать?
– Так они ж не на дом покушаются.
Я понял, что ничего не понимаю.
– А при чём здесь… Ладно, это всё потом. Ты мне скажи, что тебе от меня надо для того, чтобы ты стал защищать меня, несмотря на подарок?
Домовой несколько приободрился.
– Мне энергии твоей надо, и чем больше, тем лучше.
Я немедля достал накопители, мысленно хваля себя за предусмотрительность. Ещё полтора года назад, только узнав о том, что домовым в качестве оплаты лучше всего подходит личная энергия человека, я начал делать «неприкосновенный запас». И на сегодняшний день у меня было целых два личных накопителя, на одиннадцать и восемнадцать арков. Степанычу я отдал оба. Он, не чинясь, взял их и уже через секунду с поклоном отдал обратно пустыми.
– Благодарствую, значится. Ты, эта… ежели полюбоваться на этих мазуриков хошь, подойди к окну столовой, там они лезть-то собираются.
Заинтригованный, я направился по указанному домовым адресу. В дверях своей комнаты неожиданно столкнулся с бароном де-Радом, бежавшим ко мне с палочкой наизготовку.
– Куда-то спешите, барон?
– Первородный, вам надо немедленно укрыться в безопасном месте. В этом доме есть тайники?
– Что случилось?
– В дом кто-то пытается проникнуть. Ограда их пока задержала, но долго это продолжаться не сможет.
– Ну, вы недооцениваете возможности живой ограды рода Ривас, – про себя я добавил: «Подкреплённой мощью домового». – Я как раз спускаюсь полюбопытствовать, кто же у нас настолько не ценит свою жизнь?
Не знаю, что убедило барона. То ли мой несколько скучающий тон, то ли тот факт, что убежища обычно строятся в подвалах, а я как раз иду вниз, но он безропотно последовал за мной. Дойдя до столовой и спрятавшись за портьерой, мы действительно могли наблюдать прелюбопытнейшую картину.
Прямо перед нашими глазами в кустах, заботливо высаженных мною и находящихся под постоянным наблюдением Степаныча, барахтались двое индивидуумов. Они пытались выбраться из ловушки, но где там! Нет, кусты они, при помощи каких-то режущих артефактов, может быть, и прошли бы, но Степаныч постоянно добавлял к непосредственному действию кустов жгуты чистой силы, с которыми незваным гостям было уже не сладить. Да и всё новые отростки кустов, появляющиеся с завидной скоростью, явно были делом его мохнатых лапок.
Первые несколько секунд мне казалось, что борьба идёт всерьёз и напавшие могут в любой момент вырваться, но приглядевшись, я понял, что Степаныч попросту играет с ними, как кошка с мышкой. После этого все попытки незваных визитёров выбраться стали выглядеть настолько нелепо, что я не выдержал и засмеялся. Барон неопределённо хмыкнул, быстро взглянув на меня, но ничего не сказал. В этот момент я вновь услышал Степаныча:
– Там, у ворот, тётка твоя, войти хочет. Впустить?
– Какая? – На миг меня охватила надежда, что это Мария.
– Сестра отца твоего, Жаннетт.
Опаньки! А ведь это очень интересно.
– Впусти. И заканчивай этот цирк. Чтобы к тому моменту, когда она будет у входа, напавших было и в микроскоп не рассмотреть.
– Слушаюсь. – Голос домового пропал, оставив меня в глубоком ступоре по поводу причины такой почтительности.
Тётушка Жаннетт влетела в столовую живым ядром.
– Серж! Я так счастлива, что с тобой всё в порядке! Нет, я немедленно напишу Люку, чтобы он прислал тебе других телохранителей!
Я прервал этот поток красноречия:
– А что со мной могло случиться? На меня что, кто-то нападал?
Тётушка подавилась следующей фразой. Действительно, ни нападающих, ни даже следов нападения нет, всё спокойно. Она произнесла даже с какой-то растерянностью в голосе:
– Но ведь… Мария пропала.
– Знаю, а вот откуда об этом известно тебе, непонятно.
– А-а-а, меня уведомили… я узнала об этом от одного из гостей, присутствовавших на приёме у Тодтов.
Что ж, не отрицаю, что у неё на данном приёме могли быть знакомые, но то, что она не назвала конкретную фамилию, симптоматично.
– Хорошо. Так вот, я намереваюсь по этому поводу предпринять кое-какие шаги.
– Вот и я тебе говорю то же самое. Если они закрыты даже от мужа и отца, то для их поиска потребуется энергия. Если у тебя будет доступ ко всей энергии рода, то никакая защита, за которой скрывают Марию, не выдержит, по крайней мере пока её не успели увезти далеко.
– Ты предлагаешь мне подождать до шестнадцати?
– Не смей перебивать старших! Я предлагаю тебе обряд магической эмансипации. После этого ритуала замок Ипр будет вновь открыт, и ты сможешь запустить полноценный поиск Марии.
Я стал обдумывать это предложение. На первый взгляд, в нём плюсов больше, чем минусов, но это и настораживает. Прежде всего:
– А к каким отрицательным последствиям для моей жизни и здоровья этот ритуал может привести?
– За кого ты меня принимаешь, неблагодарный мальчишка! Я никогда бы не позволила себе предложить ритуал, угрожающий твоей жизни. Или ты ещё и об этом клятву с меня потребуешь?
– Нет, не потребую. Просто, если бы у ритуала не было второго дна, им бы пользовались направо и налево.
– Ты прав, отрицательное последствие есть. Во время инициаций твой резерв не будет увеличиваться. Ну что, согласен пожертвовать этими перспективами ради Марии?
– Этими – согласен.
– Так, значит, ты согласен на обряд?
– Я подумаю. Как я понимаю, для проведения обряда всё равно надо ехать в маркизатство?
– Да, – тётушка как-то странно на меня посмотрела и заметно сбавила тон.
– Вот там, в маркизатстве, и разберёмся, что делать. – Я коротко поклонился тётушке Жаннетт и прошёл в свои комнаты. Там сразу же вызвал родовитого Этьена.
– Мои глубочайшие извинения за прерванный сон, но дело не терпит отлагательств. Приказываю моим именем доставить в гостевой дом замка Ипр всех служащих тётушки Жаннетт. С этим могут быть какие-то затруднения?
– Нет, первородный. Они ваши вассалы и исполнят вашу волю.
– Если мне дозволено будет вмешаться, – в разговор вступил Жан фон Штаунзахер, в кабинете которого и находился управляющий, – то смею сообщить, что первородная Жаннетт наняла отряд из девяти одарённых, которые, по крайней мере вчера, находились в её доме.
Мои подозрения по поводу тётушки переросли в уверенность. В разговоре наступила пауза. Наконец родовитый Этьен оправился от шока, в который его повергло услышанное:
– В таком случае я немедленно свяжусь с магистратом, для того чтобы они дали мне сопровождающих. Не думаю, что наёмники станут воевать со стражниками города.
– Всё это прекрасно, но тем не менее запрещаю вам ехать в дом тётушки до того, как прибудет подмога, которую я направляю вам.
– Буду ждать с нетерпением.
Прервав связь, я вызвал благородного Эшли. По счастью, они находились вдвоём с дочерью недалеко от портала и были готовы отправиться в Лилль сразу же. А Дэвид фон Гантер уже ожидал на будущей базе моего отряда под Лиллем.
Ещё одну боевую тройку я попросил в Люксембурге, и две мне предоставил Люк де-Леман. Все эти люди должны были переместиться в Лилль и оттуда со всей поспешностью ехать в маркизатство. Однако барону де-Раду этого показалось недостаточно, и ещё одну тройку он нанял прямо в Брюсселе. Исходя из того, что тётушку также сопровождала тройка одарённых, данная предосторожность не показалась мне излишней. Я не очень-то торопился с отъездом, давая возможность моим силам собраться в маркизатстве. Конечно же Жаннетт могла получить информацию из своего дома по блюдечку, но, по счастью, этого не произошло. Забегая вперёд, скажу, что благодарить за это я был должен моего адвоката.
Именно он, не будучи даже одарённым, смог предотвратить попытку связаться с тётушкой – одним ударом кулака нейтрализовал руководителя её канцелярии, который уже был готов сообщить о ворвавшихся в дом незваных гостях. Наёмников, кстати, в доме не оказалось.