Но сейчас, вместо типичных красных вагонов, я видел перед собой блестящий на солнце гладкий серебристый кузов. Колеса были окутаны легкой синеватой дымкой, из-за которой по шее сами собой бежали мурашки.
— А что? Опробуем, — коротко бросил я, перекидывая небольшую сумку с вещами на другое плечо, и двинулся ко входу.
Там меня встречал проводник, высокий тощий мужчина в белой рубашке и черном жилете, с дежурной улыбкой приняв протянутый ему билет.
— Место номер шестнадцать, молодой человек, — коротко бросил собеседник, возвращая мне кусок бумаги. — Приятного пути.
— Спасибо, — кивнул я, заходя внутрь.
Поезда нового мира разительно отличались от старого. Может быть потому, что я не должен был валяться на жесткой койке где-то в хвосте, и полночи слушать дурацкие шутки случайных попутчиков, возомнивших себя великими комедиантами. Таких терпеть без пойла невозможно. Так, стоп. Это описание уж слишком подозрительно напоминает мои обычные гастроли…
От воспоминаний меня оторвало аккуратное двухместное купе, которое для меня забронировал Кристоф. Кажется, он придумал целую легенду о том, как молодой купеческий сын едет к своим родственникам в Зимноград, и он должен… черт его уже знает, что там должен был сделать этот сын. Не думаю, что в дороге возникнут такие проблемы, что придется пересказывать этот наискучнейший опус.
Я забросил сумку наверх, закрыл дверь и присел у окна. Я где-то слышал, что такие поезда — магические, и движутся с колоссальной скоростью. Но только дорога в любом случае займет непозволительно долго. Здесь ни потренироваться, ни развлечься толком. Хоть стендап новый от скуки пиши.
Ладно, к черту. Надо хотя бы костюм сменить, не ехать же в нем всю дорогу. К тому же, в последнее время моя одежда имеет подозрительное свойство быть уж чересчур маловатой или узковатой. Во всех соответствующий местах, естественно. Даже обновленный Инной гардероб становился тесноват.
Как истинный джентльмен и настоящий потомок великого рода Шевалье, именно ей я приказал накидать каких-нибудь шмоток в дорогу. Да и в том, что мог бы надеть богатый сын купца, она разбирается лучше меня. Так зачем усложнять?
Собственно, ответ на этот вопрос был получен незамедлительно. Если из пиджак я вылез хоть сколько-то удачно, то скромная льняная рубашка, в которой было бы удобно гонять по вагону, начала трещать по швам. Ее что, кто-то чисто по приколу стирал в воде из Роковой Горы? Или это я начал в последнее время переедать…
— Вернусь — накажу, — твердо решил я, пытаясь определиться, стоит ли влезать обратно в костюм или…
Мои размышления прервал тихий стук в дверь. Вообще-то, по законам жанра, это я должен стоять там и заглядывать в купе какой-нибудь полуобнаженной графине. А пока выходит совсем наоборот.
— Я не запирал, — ответил я, пытаясь выпутаться из намертво обхвативших меня рукавов.
— Прошу прощения за беспокойство, — ответил спокойный глухой голос, а затем в купе заглянул и сам его обладатель: высокий, крепко сбитый мужчина лет тридцати с растрепанными темными волосами и небольшим шрамом на подбородке, — Кажется, у меня место в этом купе.
— Уверен? — недоверчиво сощурился я, разглядывая гостя в черной городской одежде и кожаном плаще, — «Блэйд-3» снимают дальше по коридору.
— Не хотел помешать, но уверен на все сто процентов, — вежливо проговорил гость, поправляя плащ, — Не знаю, причем здесь лезвие, но у меня с собой есть и билет, и чистый комплект одежды.
Я несколько секунд смотрел на собеседника, пока тот хитро ухмылялся. Не, в принципе, мы с ним похожи по комплекции. Да и глаза у него добрые. Ну не станет же такой человек заниматься какими-то глупостями. Верно?
— Милости прошу внутрь, — с улыбкой сказал я, победив наконец неподдающуюся ткань одежды.
— Премного благодарен, уважаемый товарищ, — выдохнул гость, закрывая за собой дверь, после чего протянул мне руку, — Я — Хан. Будем знакомы.
— Саша, — ответил на его рукопожатие я, едва не завалив всю маскировку, но в последний момент вспомнил имя того паренька, за которого меня выдавал отец.
Оказалось, что Хан — мировой мужик. Он подогнал мне штаны-карго, черную водолазку и жилетку с кармашками. Сам он одет был похоже, только повесил свой плащ у выхода из купе. Ехать ему также до Зимнограда, где Хана в качестве наемника ожидала какая-то местечковая благородная семья. Я решил не упускать возможность и провести рекогне… рекосце… в общем, задать ему пару важных вопросов перед встречей со своим братом, на помощь которому меня и отправил Кристоф:
— В картишки рубанем?
— Обижаешь, — добродушно протянул Хан, доставая колоду карт из кармана жилета, — только не на деньги. На них не играю принципиально.
— Не на деньги не интересно, — протянул я, потирая руки.
— Ладно, на деньги так на деньги, — хитро сощурившись ответил Хан, деловито мешая колоду, — но на небольшие.
— Других и не водится, — подбодрил его я, настраиваясь на долгую игру.
***
Пока поезд катился по рельсам, мимоходом проносились сельские дома и пейзажи, сменяя друг друга коричневыми и зелеными размытыми пятнами. Солнце уже возвышалась высоко над горизонтом, хотя казалось, словно мы отъехали буквально несколько минут назад. Но рассмотреть что-то из окна толком не получалось, поскольку поезд окружала легкая синяя дымка, которую я заметил ранее на перроне.
— Первый раз? — оскалился из-за карт Хан, заметив, что я увлеченно смотрю на окружающие вагон всполохи сине-серой магии.
— Да, раньше на таких не ездил, — признался я, бросив быстрый взгляд на свои две карты в руке. — Слишком уж быстро движется.
— Ага, такие ходят только до Зимнограда, — кивнул собеседник, возвращая карты на край стола, — это работа семьи Онежских, одного из ведущих родов на севере. Говорят, что это смесь стихийной магии — то ли воздуха и воды, то ли еще чего. Я в магии не разбираюсь.
— И работает эта штука на весь поезд? — полюбопытствовал я, прикидывая, какие шансы на победу есть с рукой в виде двойки и семерки.
— Именно, — кивнул Хан, все еще вглядываясь в мои эмоции после того, как на стол пятой картой лег туз. — Но только если кто-то из Онежских едет в Москву или возвращается в Зимноград. Благотворительностью они не занимаются.
— И ты на них работаешь? — спросил я, хитро прищурившись.
— Ха, — громко хохотнул мужчина, — мне до них еще пахать и пахать. Да и не станут они нанимать кого-то без магии.
— Угу, — хмыкнул я, набираясь сил для сложного выбора: олл ин или не олл ин?
— Тьфу, чертяка, — выругался Хан, потирая руки. — Уболтал меня уже. Давай решай, что делать будешь. А-то мне двести рубликов ой как пригодились бы.
— Двести говоришь… — протянул я задумчиво.
Немаленькая сумма. Хотя для купцов или простолюдинов-богатеев вполне приемлемая. Можно несколько раз поесть в каком-нибудь достойном месте одному. Или пол раза с дамой. Так, ладно, хватит думать. Я наконец готов сделать решающий выбор в борьбе против татаро-монголов.
— Может пообедаем? — спросил я товарища, лениво потягиваясь. — А доиграем потом.
— Чт… пф… — у Хана от моей наглости аж глаза на лоб полезли, но через несколько мгновений он заметно собрался. — А давай. Только я не особо голодный, так что как-нибудь без меня.
— Я пла… — хотел было дружелюбно ответить я, поднимаясь с места, но Хан оборвал меня на полуслове:
— Тогда и я за.
— Ну и славненько, — сказал я, отворачиваясь от приобретшего лисьи черты лица попутчика.
Вроде ничего не забыл. Или забыл? Поесть забыл, это да. Было ли хоть еще что-то важное…
— Своих тузов тебе не оставлю, — выпалил я, быстро хватая свои две карты со стола и пряча их в один из карманов жилетки.
— Тц, — недовольно цыкнул Хан, расслаблено вытягивая ноги, — У тебя не может быть двух тузов, ведь оба у меня.
— А на столе что тогда, если у нас с тобой тузы? — с абсолютно непробиваемой маской уверенности заявил я, быстро захлопнув за собой дверь.
Насколько я понял по лицам на перроне, дворяне не слишком часто путешествовали на поездах. А даже если такое и случалось, зажиточные рода могли снять целый вагон или поезд. Хотя в моем случае вся легенда для поездки инкогнито легла на плечи Кристофа, поэтому на свой вагон или поезд рассчитывать не приходилось. Эх, хоть до ресторана идти недалеко.
Пока я проскочил соседний вагон, раздумывая об известных философских проблемах (хочется ли больше рыбы или мяса), я обратил внимание, что местные пассажиры почти не покидали свои купе. Хотя, может это я просто-напросто был приученным дитем плацкартов. Но людей навстречу не было вовсе.
Через дверь в вагон-ресторан раздавались шумные крики и возгласы. Интересно, это у них в Зимнограде принято так орать? Впрочем, ответ на мой вопрос не заставил себя ждать: едва я переступил порог, как мимо моей головы с огромной скоростью пролетел некий объект. Судя по звуку разбившегося стекла, это была бутылка. И, признаться честно, она пролетела мимо только из-за того, что моя наученная долгими тренировками с Рафом голова быстро отклонилась в сторону от летящего в нее НЛО.
— Братан, т-т-ты как? — раздался еда связный басистый голос одного из действующих лиц в этой маленькой пьесе. — Я с-с-совсем случайно.
— Брось ты эту собаку, че с ней возиться, — засопел второй гнусавый голос еще до того, как я смог толком оглядеться.
Лиц было шестеро, и все находились у длинного стола у стены, щедро уставленного едой и алкоголем. Две девушки хихикали, раскрасневшись от выпивки, а четверо прилично одетых парней лет двадцати пяти, один из которых обратился ко мне несколько секунд назад, уже болтали друг с другом, словно ничего необычного не случилось. Это на них простая одежда Хана так действует, что меня и за человека не считают?
Судя по наряду и поведению, они не дворяне. Но даже если в ресторане и были аристократы, то им рядом с такой компанией места не было. Это было бы выше их достоинства. Ну а мы не гордые. Только сначала надо взять мяска, да побольше.