Я прошел мимо шумного сборища, быстро оглядев вагон. Справа в углу был буфет, где принимали заказы, а за исключением дебоширов внутри было всего три группы посетителей: молодой парень по левую руку, рядом с которым за столом расположилась пожилая пара, и трое человек в костюмах справа, на приличном отдалении от пьяни, среди которых спиной ко мне сидела девушка с переливающимися лазурными волосами. Интересный цвет. Судя по ее элегантным легким движениям и по хмурому лицу ее сопровождения, наглеть и пялиться не стоило.
— Четыре порции мяса, пожалуйста, — дружелюбно улыбнулся сотруднице вагона-ресторана я, делая заказ, — пару порций гарниров и сок.
— М-может лучше принести вам в купе? — участливо поинтересовалась девушка, нервно теребя рукой локоны длинных черных волос. У нее был поразительно красивый певческий голос.
— Было бы просто чудесно, — ответил я, передавая ей один из анонимных чеков, заранее подготовленных Кристофом для мелких расходов. — Одиннадцатый вагон, шестнадцатое место, имя — Хан. И еще раз спасибо, солнце.
— Х-хорошо! — воскликнула брюнетка, робко улыбнувшись и смущенно отведя взгляд в сторону.
Я развернулся и пошел выполнять обещания. Не то, где говорил, что не стану пялиться на молодую дворянку: взгляд ее холодных серых глаз на мгновение мазнул по моему лицу, а методичные движения бритвенно острого ножа, которым девушка разделяла на кусочки стейк, заставили холодный пот выступить на спине. А то обещание, где я собирался затарить побольше мяска.
И у меня уже были свои кандидаты. Хорошо, что девушки сидели с краю, ведь я собирался для начала дельно поговорить с толстым боровом, чьи наглые заплывший жиром глаза с задором смотрели на меня, явно давая понять, что за систему ПВО в этом вагоне отвечает он.
Или с его товарищами: один из пьянчужек был высок, носил длинные волосы и потертый костюм, а второй был значительно ниже и сидел вразвалочку, закинув ноги прямо на стол. Последнего же из четверых, что сидит почти в самом углу, мне учить нечему — даже в таком состоянии он хотя бы удосужился спросить, не разбило ли мне голову.
— Ну казалось бы, причем здесь поезд пассажирный? — задорно спросил я, поравнявшись с боровом, после чего резким движением ноги сломал ножку его стула, отчего тот, вскрикнув, завалился набок.
Я решил дать дебоширам возможность извиниться. Поэтому, сделал несколько шагов в сторону и развернулся к ним лицом.
— Да ты с дуба рухнул, пес! — наконец отреагировал долговязый, резко подскакивая с места и бросаясь в мою сторону, — Мы тут вообще-то культурно отдыха…
Закончить он не смог. Как истинный контркультурщик, я дал ему легкую пощечину, отправляя в непродолжительный полет, а моя душа никак не могла нарадоваться чувству вселенской справедливости. Ведь в наших авиалиниях ремень пристегивать обязательно. А оскорблять животных — вообще смертный грех.
— Мой отец от тебя мокрого места не оставит! — гнусаво подхватил коротыш, выставив руки перед собой и начав формировать в руках небольшой магический шарик, размером с куриное яйцо.
Пока великий маг не одолел меня своими «выдающимися» способностями, я атаковал его слабоумную голову. От сильного удара локтем парня сложило пополам, а магия развеялась. Правильно говорил Рафаэль — всегда атакуй врага в слабые места.
А где вообще боров? Бросив взгляд в сторону жирдяя, я понял, что тот просто не может подняться с пола, валяясь на спине как черепаха. Хотя таким черепашкам не помогла бы даже крыса-наставник. Ладно, надо заканчивать. Скоро обед, все-таки. Хотя весь разговор едва ли занял пол минуты.
— Это был единственный раз, когда я говорил с вами мягко, — бросил я борову, лежащему на полу с раскрытыми в ужасе глазами. — Потом я просто переломаю вам ноги.
Я не стал ждать какой-то реакции. Они не в том состоянии, чтобы понять хоть что-то сейчас. А я не собирался читать кому-то долгие нравоучения. Жрать охота. И двести рублей. Это уже вопрос принципа.
Путь к своему купе не занял много времени. Оставалось надеяться, что вызванный мною переполох не сильно скажется на легенде, придуманной Кристофом. Единственное мое столкновение с мелкими финансовыми воротилами в этом мире подсказывало, что конфликтов такие элементы не избегали. Но все-таки надеюсь, что я не переборщил.
Пассивная магия крови выручает уже в который раз. И как бы мне не хотелось испробовать на ком-нибудь пару интересных приемчиков, случится это точно не в особенном поезде семьи Онежских. Не хватало еще, чтобы меня местное гестапо задержало. И отправило в ссылку, лес валить.
— Чего-то ты долго, — недовольно пробурчал Хан, когда я вошел в купе, — очередь что ли?
— Мне показалось, что я справился быстро, — пожал плечами я, занимая место напротив собеседника. — Еды, если что, взял побольше. Обещали все сюда принести, так что угощайся.
— Премного благодарен, ваше благородие, — шутливо козырнул мне Хан, растянувшись в ухмылке. — Были какие-то проблемы?
Мясо заказал. Немного отбил. Можно сказать, что миссия проходит успешно.
— Проблемы, Ханчик, — обратился я к попутчику, доставая и возвращая на стол свои две великие карты, — в этом купе есть только у тебя. Ведь если на столе два туза, а остальные два у меня в руке…
Договорить мне не дали. Комнату разорвал грохот, а через мгновение место, где сидел Хан, просто вывернуло наружу вместе с куском вагона. Словно неведомый монстр в такт моим желаниям решил отобедать. Только не человеческой едой, а железом пассажирского поезда.
Я не успел даже заметить выражение лица попутчика, а напротив уже была дыра, через которую наружу вырывался воздух. Оставалось надеяться, что прямо сейчас меня не вынесет вместе с ним.
Глава 13
С трудом выбравшись из купе, я резким движением захлопнул дверь. И почти сразу лицом к лицу столкнулся с незваными пассажирами: передо мной была группа из пяти человек в темной одежде. Они, едва заметив меня, прекратили двигаться по вагону. Их внешность скрывали маски серебристого цвета.
— Смотри-ка, у нас гости, — хмыкнул выступивший вперед здоровяк, поигрывая в руках металлической трубой. — Лучше посиди пока в купе, щенок, мы тут не по твою душу.
Его руки и металл самодельного оружия покрывало багряно-красное свечение, а с конца трубы капало. И не как положено, а алой мерзкой густой жидкостью, от которой до меня доносилась вонь гнили. Хотя, может несло вовсе не от трубы, а от самого бугая.
— Я бы с радостью вернулся обратно, — бодро проговорил я, примирительно выставив перед собой руки, — но мне там снесло половину кабины, так что возвращаться особо некуда.
— Я не разрешал тебе открывать рот, щенок, — продолжил напирать собеседник, делая еще один шаг мне навстречу, пока его товарищи молча ждали. — Сваливай по-хорошему, пока и тебя не пустили на фарш.
Ясненько. Видимо, деэскалация с ними не сработает. Коридор слишком узкий, чтобы они могли наброситься на меня всем скопом, так что шансы у меня были неплохие. Примерно как в раздаче с разномастной двойкой и семеркой. От друзей этого наглеца также несло кровью, а их оголенные руки обвивали тонкие багровые нити запрещенной магии.
— Ну-ка, мой юный товарищ, — весело улыбнулся я, отводя одну из рук чуть-чуть назад, — а повтори, как ты меня назвал?
— Я назвал тебя… — несмотря на закрытое тонким металлом лицо, буквально кожей ощущалась расползающаяся под ним ухмылка, — ще…
Договорить ему я не дал. Я резко присел, выбрасывая руку вперед и выпуская короткий взрыв смертельной магии прямо в шею собеседника. Результат на лицо: голова отделена от туловища, вражеское оружие крепко лежит в моей руке, а остатки энергии пробивают продолговатую тонкую дыру в крыше вагона, заодно избавляя коридор от нескольких ламп на потолке.
Один из двух ближайших оппонентов успевает вскинуть руку, выпуская в меня заряд темной энергии, молнией рвущий расстояние в несколько метров между нами. Но я парирую атаку трубой, отчего ее охватывает жар, а остатки крови буквально взрываются, опаливая мне руку.
Не дожидаясь новой атаки, я концентрируюсь на том, чтобы перевести часть мощи в стальное орудие, после чего коротким замахом отправляю его в кровавого мага справа, пока тот пытался выхватить что-то из кармана куртки.
Ударная волна взрывает стекла, пуская внутрь вихрь прохладного воздуха. Меня вовремя отбрасывает в сторону. А место, где я находился секунду назад, прошивают несколько длинных острых кровавых спиц, выпущенных кем-то с галерки.
Кажется, враги пришли в себя, а значит пора применять самый сильный прием мага: ретироваться.
Не дожидаясь, пока оставшиеся в живых противники придут в себя после первого взрыва, я наотмашь бросаю сгусток сырой силы куда-то вперед, а сам ныряю в окно, стараясь не обращать внимания на пропитанный запахом крови воздух. Уже не впервой.
В несколько движений я оказался на крыше, стараясь не смотреть вниз. Поезд грохотал и раскачивался по извилистым путям, колеса скрипели о рельсы, а состав, кажется, только и делал, что набирал скорость. Я почувствовал, что руки ужасно саднит, а правое плечо отдает болью. Надеюсь, что секундной заминки хватило, чтобы сбить их с толку и перевести дух.
Но не тут-то было. Крышу вагона начали пробивать едва заметные снаряды, словно пули, отчего железо на глазах превращалось в дуршлаг.
«Тут вам не макароны, мать вашу!» — мысленно воскликнул я, перекатываясь в сторону дыры в своем купе, что забрала жизнь Хана. Завалившись в наполненное обломками и воющее от проносящегося мимо воздуха помещение, я схватился за полку и восстановил равновесие.
Свист зарядов в коридоре не затихал, разрезая уже пустую крышу. Сделав быстрый шаг к двери, и схватившись за вешалку, на которой каким-то чудом все еще удерживался кожаный плащ Хана, я направил руку на звук выстрелов.
— Если уж так хотели фарш… — тихо пробормотал я, стараясь согнать побольше сил в правую ладонь и мысленно представляя пулемет Гатлинга, — Авадакедавра!