Я скептически взглянул на мага. Так и я смог бы колдовать.
К моему искреннему удивлению, створки распахнулись.
Вот здесь я уже почувствовал некоторое уважение.
Во-первых, внутри вовсю суетились маги в багряных и серых робах. Не знаю, чем они были заняты, но сновали по различным палатам и залам бодро.
Во-вторых, стены своеобразной прихожей были украшены неизвестными мне знаменами с гербами. Была здесь витиеватая серая змея на зеленой ткани, черное кровоточащее сердце на красном фоне, белая рука на черном полотне и многие другие узоры.
Жаль, что гнилой пасти на какой-нибудь тряпке я не заметил.
Пол был холодным с переливающимися черными пятнами. Ультрафиолет я бы здесь не включал.
Меня с радостью водили по длинным коридорам, стремящимся вглубь комплекса.
Иногда мы заходили в просторные и не очень залы, где мне не попалось ничего особо ужасного. Складывалось такое ощущение, что это была какая-то канцелярия и исследовательский центр дварфов, а не отделение культа.
Мне предлагали разные гостинцы, включая чай, теплые носки и руку старшей дочери. Буквально. В банке.
Я от таких гостинцев решительно отказывался.
Чем глубже мы погружались, тем громче становился неведомый шепот, исходящий отовсюду: стен, потолка, пола. Он был хаотично мелодичным и безумно ритмичным.
Что-то внутри меня резонировало с пением этого злосчастного места.
Мы остановились за очередной перемычкой.
— Предпоследний этаж, — спокойно произнес гнилозуб.
Я не мог представить, сколько часов провел внутри. Казалось, что время здесь переставало существовать в принципе.
Передо мной предстал широкий туннель с множеством дверей по обе стороны. В конце же виднелась витиеватая лестница вниз.
— Дальше я сам, — остановил я своего друга движением руки.
— Да тут чуть-чуть осталось, — начал нетерпеливо спорить маг со спутанными волосами.
— Дальше. Я. Сам, — отчеканил монотонно я, опережая остановившегося проводника.
— Я буду внизу, — неохотно буркнул тот, соглашаясь, — не заблудись.
Ответом я его не удостоил.
Не хотелось постоянно быть под надзором.
Залы здесь отличались от тех, что были наверху. Мое короткое расследование случайных комнат открыло неприятную картину: ритуальные ножи, алтари со странными символами, чаши с засохшей кровью и прочий профессиональный для местных специалистов инвентарь.
Да и сами работнички уже в основном носили черные робы.
Но никаких тел я не увидел. Либо от них избавились, либо подопытные еще живы.
Вниз я спускался долго. Лестница казалась бесконечной. Даже я начал немного уставать и злиться, тихонько ругаясь себе под нос.
К счастью, очередной пролет привел меня… в настоящий амфитеатр под землей.
Я оказался на своеобразном балконе или трибуне, которая окружала центр арены.
Этот зал, конечно, не был таким большим, как Колизей, но все равно внушал уважение и трепет. Особенно учитывая, что под куполом красовалась огромная красная блямба, от которой текли багряные ниточки к закрытым капсулам.
Непонятной формы кристалл был подвешен на черных нитях как елочная игрушка. Сцена, над которой и находилась эта клякса, была закрыта полупрозрачным пологом, по которому причудливой змейкой переливались кровавые всполохи.
А в VIP-местах у самого полога гнилозубый с низко склоненной головой спорил о чем-то со стоящей спиной ко мне женщиной.
В амфитеатре в принципе было пустовато. Группка магов в черном записывала что-то в журнал, да пара рыцарей, вот же неожиданность — тоже в черном, охраняли незнакомку.
А сзади она очень даже ничего. Черное обтягивающее платье выделяло все интересные мужскому взгляду места, не переходя невидимую грань привлекательности и вульгарности.
— Ты же был позади, — заинтересованно проговорил я, приблизившись к ним.
— Так я же не болван, — хитро оскалился маг, не поднимая головы, — ногами идти, когда есть лифт.
И то верно.
Таинственная незнакомка грациозно повернулась ко мне, обнажая в смелом разрезе платья стройную ножку.
— А кто это наконец пожаловал к нам в гости? — бархатным голосом игриво промурлыкала женщина, поправляя черные как ночь волосы тонкой бледной рукой.
На меня уставились неземные рубиновые глаза, переливающиеся кровью и контрастирующие с причудливым резным узором прямо на лбу.
Я вдруг запоздало осознал, что узнаю этот голос.
Багровые глаза чарующе смотрели прямо в душу.
Глава 20
— Какая встреча, — слегка склонила голову женщина, открывая прекрасный вид на глубокое декольте и разрывая чарующий, бездонный багряный омут гипнотических глаз. — Спасибо, что проделали такой путь.
Ты передо мной не кланяйся, старушенция. Тебя я и через сто лет распознал бы как ни прячься. Это же именно ты сбросила меня с крыши, как я явился в этот мир. Фу, блин, да еще и молодухой казаться пытается. Ей же уже века, небось песок сыпется. Отовсюду.
— Что вы, — ответил почтительным поклоном я, несмотря на чувство легкого отвращения, — для меня честь стать частью истории.
— Хм, — довольно хмыкнула старушка, оценивающе оглядывая меня с головы до пят.
Узнала что ли?
— Госпожа, нам… — попытался вмешаться гнилозубый, слегка подняв голову, но все так же оставаясь склоненным к земле почти на 90 градусов.
И был остановлен властным движением руки хозяйки этого места. У меня отчего-то зачесалась шея.
— Вы в этот раз выглядите… — скривилась в гримасе неприязни сектанкта, быстро оглядев меня сверху вниз, — по-особенному.
Нашла как унизить. Самой сто лет в обед. Или больше? Я уже и не вспомню.
— Господин упоминал вас, — перевел тему в нужное русло я, вспоминая слабое место собеседницы.
— Что ты, что ты, — кокетливо улыбнулась женщина, сменив тон с уважительного на дружеский.
Фу, аж тошнит от такого.
— Ну что он про меня говорил?! — громом разразилась собеседница, отчего мой патлатый приятель аж дернулся в ужасе.
На его лице больше не было язвительности, лишь страх перед превосходящей силой. Терпи, мужик, терпи.
— Как и всегда… — равнодушно протянул я, осматривая защитный полог за спинами странной парочки, — злился.
— Ой, — поджала щеки белесыми ладонями престарелая облепиха, — ну он и романтик.
Меня точно сейчас стошнит.
— Да-да, — подобострастно залепетал гнилозуб, чье лицо теперь побелело от страха еще больше, чем раньше, — Так и есть, госпожа.
— А ну заткнись! — прикрикнула гневно местная владычица. — Тебе слова не давали!
Цирк уродов. Не хватает только клоунов и канатоходцев. Хотя стоп. Клоун же на месте.
— Эх, — тяжело вздохул я, посматривая как по магическому пологу пробегают алые змейки.
В мобильник поиграть захотелось.
— Этот барьер непробиваем, — неправильно истолковала мои чувства женщина, обводя свои владения гордым взором, — раньше здесь не было ни зала, ни даже туннеля. Я разрыла уязвимые корни леса и поглотила часть силы. Дар вашему господину.
— Да-да-да, вы всемогущая все сделали сами, — подобострастно залепетал мой друг.
А, так он не страдает. Просто троллит ее с небольшим риском наказания. Летальным, полагаю. Ну тогда надо выручить
— Да как ты… — занесла руку для удара сектанкта.
— Непробиваем даже для вас? — помог я тщедушному бедолаге, задав абсолютно невинный вопрос.
Ведьму я ненавидел больше.
— Ну, не совсем… — задумалась женщина, сразу же переключив внимание обратно на меня. — Впрочем, для доступа внутрь мы используем печати. И подопытных в капсулах. Ну, вы знаете.
— Ну, я знаю, — уверенно кивнул я, не понимая ни на йоту как работал этот странный механизм.
— Интересно взглянуть? — ощерилась старая шельма, наконец-то проследив за моим взглядом.
А-то я уже устал глаза на магический барьер выпучивать. Никакого внимания к деталям.
— Не сегодня, — ответил я, безразлично взмахнув рукой.
— Мы подберем тебе подарок, — тут же подобострастно бросилась убеждать меня сектантка. — Только передай господину, что все будет готово в ближайшее время.
— Два? — с надеждой в голосе прошептал мой приятель, еще ниже склоняясь к земле.
— Один! — недовольно гаркнула бестия, от чего аж уши заложило. — Нельзя так просто поддаваться искушению.
Ну, я вообще-то думал поближе взглянуть на капсулы. Если там живые люди, то их нужно достать. Нечего прозябать как корм для рыбок. Я сам мог оказаться на их месте.
— Ладно, — неохотно повел плечом я, выражая согласие на осмотр достопримечательностей.
— Проводи! — пронзительно крикнула ведьма гнилозубому пареньку, хотя тот находился едва ли в метре от старухи. — Вот ключи!
По воздуху с жжением пронеслось нечто. Ладони моего проводника обожгло кровавым огнем. Тот даже не вскрикнул. Лишь стиснул зубы. Ну или то, что он называл зубами.
Патлатый, все еще в низком поклоне, попятился назад, обожженной рукой приманивая меня за собой.
Я молча последовал за ним. Один шаг. Второй. Третий. И когда этот дурак перестанет?
— Юноша, — неожиданно бросила мне в спину хозяйка, — вы ничего не забыли?
Так. Плащ со мной. Из залов я ничего не брал. Да и вообще незнакомые предметы нигде не трогал. Пообщался вежливо. Патлатый меня сопровождает.
— Всего доброго, — попрощался я, вспоминая о правилах приличия.
Фух, а то меня потом за такой дворянский этикет дома распнут.
— Всего… — в голосе сектантки явно чувствовалось замешательство, — доброго.
Впрочем, прощаться я не любил, так что молча последовал за поглядывающим на меня жуком. Иначе картину, где это чучело пятиться назад сквозь весь зал, а затем спускается к одной из стен полога, я назвать не мог.
Наконец, на его ладонях появились две печати, а в барьере возникла брешь.
— Помнишь, — заговорил гнилозуб, с мерзким хрустом распрямляя спину, — мы в девяносто третьем с имперцами бились? Так у нас здесь парочка с тех пор сидит.
А еще точнее он быть не мог? В двадцатом веке или в девятнадцатом? Может, мы еще в космосе с пылесосами сражались?