Кто-то что-то объявлял. Пары останавливались, уставая. Картинки менялись, но никто не мог сдержать шторм. На щеках Софии появился румянец. Ее прическа слегка растрепалась, а дыхание стало прерывистым.
Впрочем, музыка оборвалась также неожиданно, как и началась. Мы были единственной парой в центре зала. Кажется, что-то коренным образом изменилось.
Я осмотрелся. Нет, все те же дворяне, все те же слуги. Стоят тут и там. Вот только смотрят не друг на друга. И не на нас, а куда-то… в сторону. И чуть вверх. Прямо на трон. Который более не пустовал.
В большом бальном зале, где воздух был пропитан запахом полированного дерева и утонченного парфюма, не было ни одного человека, отвлеченного от царственной ястребиной фигуры на золотом троне.
— Цесаревич…
— … где же император…
— … не один…
Лишь шепот громом разрывал тишину.
Дворянин императорских кровей молча взирал на подданных глазами глубокого сияющего золота, похожими на само солнце. Наблюдательный непреклонный взгляд подмечал каждую деталь с хищной точностью.
Цесаревич был одет в элегантный костюм и богатую черную мантию, вышитую причудливыми узорами из золота. Узоры переплетались, отражая свет и мерцая при каждом его движении.
Рядом с ним на простом обшитом кожей стуле сидела девушка в черном закрытом платье с золотой вышивкой. Ее одежда подходила к наряду цесаревича. Ее глаза тоже были желтыми.
Однако, вместо солнечного света и золотых искр, они лишь источали едва заметное, далекое, тусклое свечение ночного фонаря. Бледный взгляд девушки был направлен в никуда. Она сложила тонкие руки в замок на коленях. Черные волосы свободно спадали на низко опущенные плечи.
Контраст между двумя был сразу очевиден. Они отличались как хищник и травоядное. Ястреб и его добыча.
Вот только у меня в данный момент была совсем другая проблема. Ведь я узнал равнодушный и бледный свет золотых глаз.
К особам императорской крови постепенно выстроилась живая очередь из желающих поклониться, поцеловать руку, лизнуть пятку и совершить прочие извращения.
Я молча взглянул на Софию. Она морозным взглядом сверлила цесаревича.
— Я понимаю, что ты… — попыталась сформулировать мысль девушка, — должен… поприветствовать. Но я не пойду.
— Кого? — с улыбкой ответил я, поворачивая девушку к себе.
— Великого князя? — с сомнением в голосе ответила спутница.
Интересно.
— Понимаю, что мой отец товарищ его отца, — невозмутимо заметил я, — но меня это ни к чему не обязывает. Я бы сегодня предпочел не… отсвечивать.
Хотя мне хотелось сказать: «не вляпаться в очередное дерьмо».
— Шевалье… — с облегчением выдохнула девушка, — иногда ты просто…
Но, к сожалению, если я не иду к дерьму, то дерьмо идет ко мне. И в совершенно неожиданном виде.
— Надо же, — раздался знакомый негромкий голос прямо под ухом, — а с каких пор Шевалье якшаются с Онежскими?
Это оказался Болотов. Николай. И его оправившийся от травм товарищ, который и решил открыть рот.
— Николай, угомони собак, — спокойно посоветовал знакомому я. — Пока не поздно.
— К сожалению, Рами́, — холодно бросил юный аристократ, — уже поздно. Оскорбление императорской особы — это серьезно.
Ну вот что им не сидится спокойно? Не всем дворянам же нужно причинное место власть имущим лизать? Софочка в этом плане вообще молодец.
— Да я уверен, — попытался остановить двух джентльменов я, дав им возможность решить дело миром, — что Его Императорское Высочество нисколько не оскорбился от моего нежелания стоять в очереди. В конце концов, я всегда могу посетить его позже лично. В дворце. Ну, потому, что я Шевалье.
— А вот я оскорбился, — вызывающе проговорил улетевший в нокаут бедолага.
Ясно. Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты.
— А, ты из этих, — подвинул Софию за спину я. — Ну выздоравливай.
— Как смеешь ты, младший и никчемный, — расхорохорился аристократишка, размахивая кулаками, — не знать никакой дворянской чести и достоинства и…
— Короче? — обратился я к Николаю, игнорируя его друга.
— Дуэль, — отчеканил тот, безразлично пожав плечами.
Я оглянулся вокруг. Похоже, что наш небольшой диалог проходил абсолютно мимо ушей остальных дворян. Большинство из них сейчас было занято появлением цесаревича. Ну или собственными делами, как мило воркующие Перепелков и Толстосумова.
Хорошее время выбрала парочка. Уж слишком хорошее.
— Боишься? — смело бросил мне юнец.
— Ха-ха-ха-ха, — от души рассмеялся я, но лицо молодого дворянина не изменилось. — А, погоди, ты серьезно?
— Ты ведь не в клубе дуэлянтов? — отчего-то поинтересовался Болотов.
— Я в клубе тех, — серьезно ответил я, смотря ему прямо в глаза, — кто сегодня убьет твоего друга.
— Как скажешь, — отчего-то легко согласился Николай. — Главное, что ты принял вызов.
Справедливо.
— Время? — деловито спросил я.
— Сейчас, — скупо бросил дворянин.
— Место? — уточнил я.
— Тут есть сад, — предложил Болотов. — там нам никто не помешает.
Удобно. Ну, значит судьба у молодого там костьми лечь.
— Смотреть будешь? — обратился к Софии я, обернувшись.
— Нет, — бесстрастно отказалась моя спутница, а затем показала наверх. — Не забудь захватить шампанское. Я буду в ложе.
— Прощаться не будете? — сочувственно произнес Болотов.
— Незачем. А вы? — ехидно парировал я, указывая на его друга.
— Гад, — коротко признал поражение дворянин.
— Гад, — легко согласился я.
— Пошли тогда, — спокойно проговорил Болотов, двигаясь к одной из широких стеклянных дверей, ведущих наружу.
Кажется, что наша маленькая стычка никого не заинтересовала. Что странно. Единственное, что двигаясь к выходу я ощущал какое-то нелегкое жжение в области затылка. Аж захотелось повернуться, но я не стал. Все равно быстро закончим.
— Шваль, — оскорбительно обратился ко мне ранее нокаутированный аристократик, спускаясь по ступенькам в сад, — ты настолько бездарен, что даже секунданта забыл?
Вот чего он выпендривается? Я ж уже согласился на дуэль.
— Его секундантом, — раздался тяжелый бас из темноты, — буду я.
Глава 27
Луна серебристым мерцанием освещала ухоженный сад огромного дворца. Внутри кипела жизнь: играла музыка, слышались приглушенные едва разборчивые слова разговоров и песен.
Забавно, но снега в саду не было. От слова совсем. Видимо, кто-то устроил тут настоящее магическое чудо, чтобы императорские дети наслаждались зеленью. Но воздух все еще оставался прохладным.
Сад был наполнен деревьями и кустарниками, отбрасывающими причудливые темные тени. В одной из теней и пряталась крупная фигура Рафаэля.
Все-таки ребенка не оставили одного на дебютном балу. Жаль. Хотя не уверен, что это изменит судьбу бедолаги, что решил так дешево спровоцировать меня. Для всей семьи Шевалье честь рода важнее собственной. А Раф точно слышал последние адресованные мне слова.
Именно в этом саду на фоне комплиментов, реверансов и лжи готовилось пройти главное развлечение вечера. Страшное. Сокрытое. Смертельное.
Дворянин передо мной, вопреки моим ожиданиям, не потерял духа при виде Рафаэля.
— Одним больше, одним меньше, — хваленый тон аристократа сменился на спокойный и уравновешенный.
Он больше не напоминал надоедливого самоуверенного мальчишку.
— Это хорошо, — согласился Болотов, указывая рукой вглубь сада. — Правила не будут нарушены. Пойдемте. Место уже подготовлено.
Местом дуэли оказалась небольшая уединенная лужайка прямо посреди высоких деревьев. Живая изгородь скрывала нас от возможных любопытных глаз из широких застекленных окон поместья.
Я взглянул на здание дворца. Глаза, уже привыкшие к темноте, невольно сощурились. Нет, пожалуй, если захотеть, то наш поединок можно увидеть через пару прорех между деревьями с самого краешка веранды. Если знать куда смотреть.
Нас уже ожидал небольшой столик у высокого могучего дуба, на котором лежало несколько предметов: прямоугольный резной чемоданчик, две шпаги в ножнах и несколько бумажек.
— Хорошо подготовились, — похвалил дворян я.
— Спасибо, — безразлично бросил Николай, — мы выбрали место и время, так что тебе выбирать оружие: магия, шпаги, пистолеты.
Брат спокойно поднял бумаги, читая видимый лишь ему текст.
— Хм… — на мгновение задумался я.
Честно говоря, выбор был довольно непростым. Использовать кровавую магию здесь было смерти подобно. Махать шпагой я не умел от слова совсем, а вот аристократ напротив как раз выглядел достаточно ловким, несмотря на напускную браваду. Такому как раз холодным оружием махать.
Но вот незадача, какие там в чемоданчике пистолеты? Я и из современного только один раз попал. В узком коридоре по неподвижной мишени. Ладно, несколько раз, но суть остается прежней: хочется размазать его магией, но нельзя.
— Здесь написано, — разрезал тишину бас брата, — что первый дуэлянт убирает один из вариантов. Не выбирает.
— Да? — не дрогнул ни мускулом Николай. — Простите, я, наверное, не так прочитал.
— Шпаги, — не раздумывая ответил я, убирая неудобное оружие.
Если мне суждено сегодня размазать его магией, даже используя кровь, то я это сделаю. Умирать в тени многовекового дуба я не намерен.
— Ха, — искренне ухмыльнулся мой противник, — какой дурак выберет сражаться с Шевалье магией? Пусть даже и с младшим.
— Верно, — поддержал его выбор Николай. — Значит, пистолеты.
Рафаэль открыл чемоданчик и приступил к проверке нашего оружия. На свет показались два старинных пистолета из черного дерева с золотой рукояткой. Опять это проклятое золото.
— Однозарядные, я полагаю? — спросил у брата я.
— Да, — ответил тот. — Все в порядке.
— Подпишем бумаги, — невзначай упомянул документы Болотов, — или стороны желают урегулировать конфликт мирно?
— Я буду на этой стороне, — указал я на ближнюю часть поляны.